Рилинда не знала, когда пришла в себя – крепкий сон без сновидений сменил беспамятство так плавно, что казалось, будто она заснула в когтях драккана лишь затем, чтобы очнуться в другом месте. Девушка проснулась в первый раз среди ночи и услышала, как за окном свирепствует ветер, бросая в стекло пригоршни колючих снежинок, словно кухарка горстями сыпет крупу в жестяной котёл. Когда Рилинда проснулась во второй раз, за окном было ещё темно, но серый, блёклый рассвет уже вступал в свои права.
В помещении было довольно холодно, и девушка невольно задрожала, обхватила себя руками и осмотрелась по сторонам. В полумраке она различила, хоть и смутно, очертания стен и мебели. Вытянутая комната походила на келью служительниц Святой Ваурты по своей скромной обстановке: в углу железная кровать, на которой лежала Рилинда, у одной из стен расположился квадратный письменный стол, два стула, полка для книг – и всё. Каменные плиты пола были исписаны истёршимся от времени рисунком. Напротив узкого окна, за которым виднелись скалы и бездонная пропасть, расположилась неприметная плотно затворённая дверь. Ничего особенного, но это было намного лучше, чем ночёвка на земле у покосившейся лавочки.
Не успела Рилинда прикинуть в уме сколько времени прошло с нападения, как дверь бесшумно отворилась и на пороге возник наместник императора. Для столь холодного края одет он был слишком легко – в тонкую рубаху с расстёгнутым воротом и подвёрнутыми до локтей рукавами и брюки, заправленные в высокие мягкие сапоги до колен. При этом мужчина совершенно не походил сейчас на приближенного к власти и выглядел устало, хотя взгляд оставался по-прежнему внимательным, а улыбка – нарочито искренней.
– Уже проснулась? – тягуче-медленно произнёс Ринор Толант, не обратив внимания на то, как детально девушка рассматривает его странное одеяние. – Выглядишь уставшей. И замёрзшей. Как себя чувствуешь?
– Вы меня похитили? – зачем-то спросила Рилинда, удивившись вопросу – за всю жизнь никто ни разу не поинтересовался её самочувствием.
– Нет, конечно! Не помнишь? Я спас тебя во время нападения, – мягким голосом продолжил наместник.
– И где же мы? – девушка махнула рукой в сторону окна и покачала головой. – Судя по погоде за окном, вы принесли меня к северной границе, где заканчивается земля и начинается море.
– Странно… мне казалось, ты и рта раскрыть не посмеешь в моём присутствии, – растягивая слова, проговорил мужчина. Проницательные серые глаза казались спокойными, но Рилинде чудилась насмешка в их странном блеске.
– Я воспитана в традициях Нильдов, это правда. Но сейчас я напугана, голодна и промёрзла едва ли не до костей, – она стянула на груди остатки накидки и отвернулась. – Видимо в таком состоянии моё воспитание отходит на дальний план.
– Предлагаешь подержать тебя здесь подольше, чтобы ты смогла и впредь держать голову прямо, не разглядывая кончики туфель? – с язвительной иронией в голосе предложил наместник. – И конечно же не кормить – вдруг сытость больше прочего влияет на пылкость нильденской наследницы.
– Ваш брат так и поступил, – с вызовом вскинула голову Рилинда. – Мне отказали в ужине и ночлеге, будто я нищенка, а не невеста наследника императора.
– Лотрим… истинный таллиец, – с небольшой заминкой отозвался Ринор Толант и протянул руку девушке. – Пойдём, поищем что-нибудь из одежды.
Рилинда не рискнула принимать руку наместника, но быстро встала с кровати и последовала за мужчиной в широкий коридор, который ещё больше походил на храм богини, чем комната. От основного холла ответвлялись просторные залы с обрывками фресок и мозаики на полуобвалившихся стенах, из-под останков колонн и перекрытий местами проглядывали предметы утвари такой древней, что определить их возраст было сложно.
– Где мы? – спросила девушка, сильнее обхватывая себя руками – пробоины в стенах позволяли разгуляться ветру.
– Храм Отца-создателя, – ответил наместник негромко, но пустой зал откликнулся эхом. – Один из первых. Много тысяч лет назад именно здесь поселились пришедшие на Керид люди, хоть они и не были людьми, как и не были первыми на этой планете.
– Первыми были водные дракки, марнийцы, – согласно отозвалась Рилинда.
– Ты образованна? Изучала историю дракканов? – тут же поинтересовался мужчина. – Вот, посмотри. Это моя любимая фреска – святая Ваурта и Отец-создатель после прибытия.
Ринор остановился напротив одной из стен, меньше прочих тронутой временем. На ней, как и сказал наместник, изображались сцены сотворения мира людей: первый эпизод показывал Отца-создателя в окружении таких же, как он – и не люди и не дракканы. Расцветки кожи мужчин были самыми разными от белоснежной до угольно-черной, на концах пальцев рук и ног – острые когти, точь-в-точь как у дрейков; из спины топорщатся кожистые крылья, похожие на крылья дракканов, а над всем этим разливаются воды Тармакского моря.
На следующей картине живописец искусно воссоздал образ Ваурты и её последовательниц: прекрасные лики женщин были бледны, но исполнены смирения и готовности служить. Вот Ваурта скрепляет союз с Отцом-создателем и роняет на землю слёзы, которые тут же обращаются в лиловые лепестки аранеи, растущей у пресных водоёмов. А дальше… Рилинда зажмурилась и тряхнула головой. Отец-создатель поделился своей силой с супругой, чтобы та смогла выносить дитя. Измождённая женщина, несколько лет отдававшая по капле жизнь ещё не рождённому младенцу, выглядела не многим лучше покойницы.
– Как думаешь, оно того стоило? – шёпот Ринора рассеял чары, и девушка вздрогнула, возвращаясь в настоящее.
– Смотря для кого, – так же тихо ответила она и повернулась к наследнику. – Для женщины нет большего желания, кроме как обрести крылья и дать жизнь ребёнку.
– И ты об этом мечтаешь? – сделав ударение на втором слове и пристально глядя на Рилинду, спросил мужчина. – Связать свою судьбу с любым, кто подарит крылья? Без привязанности и уважения?
– Я буду привязана к супругу до самой смерти, буду обязана уважать и чтить его, – послушно отозвалась девушка.
– Но не он, – наместник сжал губы, выразительное лицо превратилось в маску, стирая улыбку с губ и теплоту из глаз.
– Дракканы никогда не признают нас равными себе. Мы, как и Ваурта, рождены без крыльев, – Рилинда опустила взгляд и сжалась, будто ожидая наказания. – В нас нет ни капли силы и той магии, что позволяет вам парить над облаками. Мы тени за вашими спинами и не более того.
– Ты уже согрелась или голод отступил? – снисходительно усмехнулся драккан, намекая на перемену настроения.
– Так меня учили, так всех нас учат. Посмотрите, мой принц, на картину внимательнее: вы увидите клеймо вечного служения на каждой женщине, оно указывает на невозможность выбора, – девушка указала рукой на бледные лбы изображённых женщин – особая метка из двух продольных линий венчала каждый из них. – Сейчас нас не клеймят, но рисунок впитался в нашу кожу, в наши сердца и души. Ничего не изменилось, кроме того, кому мы призваны служить теперь.
– И ты будешь служить, Рилинда? – мужчина взял её пальцами за подбородок, приподнял лицо и пытливо заглянул в глаза.
– Для меня нет другого пути – вечное служение или смерть, но я ещё не готова умереть, – девушка смотрела сквозь опущенные ресницы на наследника и ругала себя за излишнюю разговорчивость. Никогда раньше она не позволяла себе такой вольности.
Ринор наконец отпустил её и зашагал дальше, Рилинда, огорчённая своим поведением, молча последовала за ним. В её ушах до сих пор гремели слова наследника, произнесённые несколько минут назад: «И ты об этом мечтаешь?». Отец не спрашивал, чего она хочет, когда нанимал учителя танцев и этикета. Не спрашивал и тогда, когда наставница учила её вышивать и плести кружева. Так о чём же она мечтает на самом деле? Мечтает ли она вообще?
За размышлениями девушка не заметила, как прошла за наследником в очередную комнату, в которой помимо такой же металлической кровати и стола со множеством книг располагался открытый гардероб. Рилинда встала напротив полок, окинула содержимое торопливым взглядом и недоуменно округлила глаза. Дорогие парадные костюмы висели вперемежку с фраками, вышедшими из моды два столетия назад. Там же лежали стопки рубашек: линялые из грубой ткани, тончайшего шелка с искусно вышитыми узорами, простого кроя и вычурные нарядные.
– Вот, думаю это подойдёт, – Ринор вынул женскую накидку с капюшоном, непонятно как затесавшуюся среди мужской одежды, и набросил на плечи девушки. Рилинда тотчас же почувствовала тепло от шерстяного подклада. – Даже не спросишь, зачем здесь столько нарядов?
– В общем-то, это даже логично – дракканы не сохраняют одежду при обращении, – девушка обвела взглядом комнату, выглядевшую давно обжитой, и подошла к окну. – Зачем вы принесли меня сюда?
– Это же очевидно – чтобы спасти тебя, – наместник шагнул к Рилинде и встал позади неё. – Никто не сможет причинить тебе вред, если не будет знать, где ты. Сейчас Лотрим занят поисками сообщников напавших дракканов, он вспомнит о тебе только когда император укорит его в недостойном наследника поведении.
– И вы вернёте меня жениху? – порывисто обернувшись к мужчине, спросила Рилинда
– Конечно, а иначе в чём смысл? – наставительно заметил Ринор и отошёл от девушки. – Ты можешь остаться в этой комнате или вернуться в ту, где ночевала. Мне нужно лететь к императору, я пропустил призыв Лотрима, так что придётся опередить его.
Вскоре наместник императора покинул храм, показав, где находятся съестные припасы и питьё, и Рилинда осталась одна. Какое-то странное чувство поселилось в её груди – чувство, похожее на то, как будто она лишилась чего-то очень важного, будто совершила непоправимую глупость. Чтобы отвлечься, девушка принялась обследовать развалины храма. День тянулся слишком медленно, словно длинный сон, от которого невозможно проснуться: иногда казалось, что прошло не несколько часов, а несколько дней, а то и недель с тех пор, как она проснулась в маленькой комнатке.
Одинокая, забытая всем светом, Рилинда рассматривала фрески, топтала ногами многовековую пыль в коридорах и залах. Что-то двигало девушку дальше, не позволяло сидеть в ожидании возвращения Ринора. И она шла, постепенно спускаясь на нижние этажи, заваленные обломками стен, пока не достигла тупика. Осознание накатило горячей волной, обжигая от макушки до пяток – ей не выбраться из храма самостоятельно. Один возможный путь – взлететь или разбиться.
О проекте
О подписке