Системы трудового права стран ВАС целесообразно классифицировать на две группы: трудовое право Кении, Танзании, Уганды, Южного Судана (бывшие британские колонии), которое относится к англосаксонской правовой семье (доминирование английского общего права – English common law[11]), и трудовое право Бурунди и Руанды, которое принадлежит к правовой семье, основанной в целом на романо-германском праве (эти страны длительное время находились по протекторатом Бельгии в составе особого территориального образования Руанда-Урунди. Кроме того, велико влияние и немецкого трудового права – до бельгийского протектората они были колониями Германии в составе Германской Восточной Африки).
Интересно и то, что Танзания в XIX в. также входила в Германскую Восточную Африку на правах колонии, однако ее правовая система не сохранила влияния немецкого права. Полагаем, что это объясняется следующим. Танзания в начале XX в. стала колонией Великобритании, а это обстоятельство автоматически означало переход на принципы англосаксонского права, что и было сделано. В свою очередь, переход Руанды и Бурунди под протекторат Бельгии (в составе Руанда-Урунди) не привел к резкому изменению правовой системы, так как бельгийское и немецкое право входят в романо-германскую правовую семью.
Данные обстоятельства определяют содержание правового регулирования трудового договора в странах ВАС, который рассматривается как центральный институт трудового права.
Естественно, утверждать, что трудовое законодательство стран ВАС в целом и правовое регулирование трудового договора в частности – это лишь «калька» британского, бельгийского и немецкого трудового законодательства и правовой регламентации трудового договора в этих государствах, было бы крайне неверно, так как на развитие и становление трудового права в странах ВАС значительное влияние оказало и правотворчество их законодателей, которое учитывало специфику трудовых отношений каждой страны. Иными словами, мы можем констатировать лишь наличие аналогичных концептуальных подходов, свойственных как британскому, бельгийскому и немецкому трудовому праву, так и трудовому праву их бывших колоний; специфика определяется развитием трудового права стран ВАС в послеколониальный период под воздействием интегрирующих факторов.
Однако подобная ситуация порождает проблему, которая состоит в том, что, с одной стороны, все страны ВАС в настоящее время стремятся к гармонизации и унификации своего трудового законодательства в целом и правового регулирования трудового договора в частности, определяемых Протоколом о создании общего рынка Восточноафриканского сообщества[12]; с другой стороны, этому процессу препятствует ряд факторов, имеющих как экономический, так и исключительно правовой характер.
Таким образом, ситуацию с правовым регулированием трудового договора в странах ВАС можно охарактеризовать на основе диалектического закона единства и борьбы противоположностей – имеются факторы, определяющие потребность в унификации и гармонизации этого правового регулирования, вместе с тем велико значение и дезинтегрирующих сил, определяемых спецификой принадлежности систем трудового права государств ВАС к той или иной правовой семье – английского общего права или романо-германского права.
Мы считаем, что в современных условиях борьба противоположностей в правовом регулировании трудовых отношений привела к появлению новой тенденции, которая характерна и для правовой регламентации трудового договора – попытка распространения принципов английского общего права на законодательство стран с романо-германской системой права (Бурунди и Руанда), исходя из необходимости гармонизации судебной системы[13].
На первый взгляд, подобный подход вполне логичен: право четырех стран ВАС (Кения, Танзания, Уганда, Южный Судан) базируется на английском общем праве, и поэтому можно было бы Бурунди и Руанде отказаться от принципов романо-германского права.
Но в этом отношении вряд ли можно игнорировать и ряд существенных обстоятельств, к которым мы относим:
приверженность правовым традициям; действительно, сложно в одночасье отказаться от принципов романо-германского права;
гармонизация законодательства должна осуществляться на основе консенсуса, а не на основе односторонних решений.
В настоящее время (2018 г.) трудовое законодательство Бурунди и Руанды не восприняло принципы англосаксонского права, следовательно, законодатель этих стран по-прежнему остается приверженным концепциям романо-германского права.
В Протоколе о создании общего рынка Восточно-африканского сообщества указывается, что целью создания общего рынка является обеспечение ускоренного экономического роста и развития путем разработки механизмов свободного перемещения товаров, людей, рабочей силы. Кроме того, «отмечается важность развития социальных аспектов в Сообществе и стремление обеспечить экономическое и социальное развитие в сфере содействия занятости и улучшения условий жизни и труда в странах Сообщества»[14].
Отметим, что в данном международном акте особый акцент сделан на закреплении единой юридической трудоправовой терминологии, что исключительно важно в аспекте реализаций идей гармонизации и унификации правового регулирования трудового договора в странах ВАС.
Так, например, в Протоколе формулируется, что работник – это лицо, которое осуществляет свою деятельность под управлением другого лица за вознаграждение. Интересно и то, что вводится такая дефиниция, как «трудящийся», которая имеет более широкое значение, чем понятие «работник», так как включает в себя и самозанятого, который не является работником, но который интегрирован в экономическую деятельность и осуществляет свою функцию не по договору, не под контролем и под управлением другого лица, получая доход, необходимый для его существования.
Подобный подход свидетельствует, по нашему мнению, о наличии тенденции, когда трудовое законодательство распространяется не только на работников, но также и на лиц, относящихся к категории «ложно самозанятых» (false self-employment).
Полагаем, что в данном случае в Протоколе реализована концепция, свойственная бельгийскому праву, согласно которому «подчинение власти работодателя как признаку трудового отношения» (работа под руководством и контролем работодателя), направленная на устранение «ложной самозанятости».
В Протоколе также есть и следующие термины: «компания», которое означает юридическое лицо, зарегистрированное как компания в соответствии с законодательством государства ВАС, а также «фирма», понимаемая как юридическое лицо, не являющееся компанией и зарегистрированное в соответствии с законодательством, регулирующим регистрацию такой хозяйственной единицы в государстве – члене Сообщества.
Все эти обстоятельства, связанные с унификацией юридической терминологии, несомненно свидетельствуют о том, что происходит процесс сближения систем трудового права стран ВАС.
Вместе с тем налицо и ряд дезинтегрирующих факторов, которые препятствуют этому процессу. Они находят свою реализацию как на международном, так и на национальном уровнях.
К этим факторам мы относим:
1) сознательный уход от использования в Протоколе о создании общего рынка Восточноафриканского сообщества таких дефиниций, как «трудовой договор», «работодатель», «трудовые права», что крайне странно, так как данный международный акт связан, прежде всего, с трудовыми отношениями.
Возможное объяснение нам видится в том, что концепции трудового договора в англосаксонском и романо-германском трудовом праве отличаются друг от друга. Действительно, например, в соответствии с англосаксонским подходом трудовые договоры делятся на явные и подразумеваемые, что в целом несвойственно романо-германскому трудовому праву;
2) различие в теоретических подходах относительно понятия «работник», «самозанятый», что существенно с точки зрения трудового права тех стран, которые были колониями Бельгии или Великобритании.
Так, например, бельгийские правоведы П. Бьен и В. Вермюльен выделяют следующие признаки подчинения работника власти работодателя (lien de subordination), что важно с точки зрения признания отношений трудовыми[15]:
– отсутствие участия работника в доходах компании;
– отсутствие ответственности или полномочий на принятие решений в компании
– гарантии периодической оплаты;
– факт отсутствия возможности свободно организовывать свое рабочее время;
– наличие процедуры внутреннего контроля;
– отсутствие полномочий по принятию решений относительно выставления счетов клиентам.
В принципе устранение подобной негативной ситуации, связанной с ложной самозанятостью, характерно и для британского трудового права, но акцент в этой стране в отличие от Бельгии делается на налоговые санкции в строительной отрасли и некоторые судебные прецеденты, а не на законодательно установленные механизмы трудоправовой ответственности[16];
3) в странах ВАС с англосаксонской системой трудового права решения судов являются источниками трудового права, чего нет в государствах этой организации с романо-германской системой трудового права.
Особо хотелось бы выделить проблему имплементации норм Протокола о создании общего рынка Восточноафриканского сообщества в национальное трудовое законодательство государств-участников. В этой сфере также отсутствует какое-то единство. Если по вопросам трудовой миграции в государствах ВАС был достигнут в целом приемлемый консенсус, то проблемы унификации норм общей части трудового права по-прежнему остаются актуальными.
В связи с этим проанализируем понятие трудового договора и правовой статус его сторон в странах ВАС с точки зрения диалектического закона единства и борьбы противоположностей. Наше мнение состоит в следующем: борьба между интегрирующими (наличие международных актов о труде) и дезинтегрирующими (принадлежность к англосаксонской или романо-германской модели трудового права) факторами порождает новую тенденцию в трудовом праве – тенденцию постепенного перехода к сближению в позициях по этому вопросу, выражающуюся в «смешении» правовых моделей, их взаимопроникновении (например, в трудовом законодательстве Южного Судана (англосаксонская модель права) в определение трудового договора включаются признаки, характерные для понимания этого акта в соответствии с традициями романо-германской системы права.
При рассмотрении закрепления понятия «трудовой договор» в основных актах о труде в государствах ВАС можно выделить как общие, так и особенные признаки.
Отметим, что в трудовом законодательстве этих стран закрепляется как понятие трудового договора, так и правовой статус его сторон: работника и работодателя.
Вместе с тем имеются и определенные отличия.
В целом можно выделить две основные модели закрепления трудового договора в законодательстве стран ВАС: англосаксонскую и романо-германскую.
Законодатели стран первой модели (Кения, Уганда, Южный Судан) исходят из наличия двух видов трудового договора: явного и подразумеваемого. Кроме того, признаки трудового договора закрепляются не только в законодательстве, но и судебными прецедентами.
Так, признак явного или подразумеваемого договора закреплен в трудовом законодательстве Кении, Уганды, Южного Судана. В Бурунди и Руанде данный признак не устанавливается в силу влияния романо-германской правовой системы.
Вторая модель закрепления дефиниции трудового договора (Руанда, Бурунди) основывается на принципах, привнесенных в законодательство этих стран бельгийским законодателем в середине XX в., а также внедрения в нормативные правовые акты концепции подчинения работника воле работодателя. Признак работы под руководством и контролем работодателя устанавливается в Южном Судане и Бурунди.
Обратим внимание также и на ряд других особенностей.
Устная или письменная форма трудового договора устанавливается законодательством Кении, Уганды, Южного Судана, Руанды и Бурунди. В Танзании в определении трудового договора, закрепленного в подзаконном акте, установлена только письменная форма договора, тогда как в законе форма вообще не определяется.
В свою очередь, в понятии трудового договора в Кении, Танзании, Уганде, Бурунди имеется ссылка на работника как сторону такого договора. В Южном Судане это указание на работника происходит косвенно, через осуществление трудовой деятельности физическим лицом; в Руанде – через согласие на работу на работодателя. Другая сторона трудового договора – работодатель закреплена в данном понятии в Южном Судане, Руанде, Бурунди.
Такой признак трудового договора, как возмездность труда, закрепляется в законодательстве Южного Судана и Руанды. Возможная работа за границей страны как черта трудового договора фиксируется в определении трудового договора в Танзании. В дефиниции трудового договора в Кении присутствует оговорка, что он не распространяется на трудовые отношения за рубежом.
Указание на возможный срок трудового договора фиксируется в понятии трудового договора в Кении, Танзании, Уганде.
Отметим, что ученический договор и договор о профессиональном обучении с обязательной отработкой после его окончания у данного работодателя является видом трудового договора в Кении и Уганде. Это закреплено в понятии трудового договора данных стран. В свою очередь, в законодательстве Южного Судана установлено, что ученический договор – это вид трудового договора.
Проанализируем более подробно правовое регулирование в этой сфере каждой из стран ВАС, исходя из деления на две правовые модели.
Охарактеризуем понятие трудового договора по законодательству Кении, специфика которого состоит в следующем:
1. Существуют несколько нормативных правовых актов, в которых закрепляется понятие трудового договора – Закон о труде 2007 г. (ст. 2)[17]; Закон о контрактах 2002 г.[18]; Закон о подоходном налоге[19].
2. Ученический договор (contract of apprenticeship) и договор о профессиональном обучении с обязательной отработкой после его окончания у данного работодателя (indentured learnership contract) рассматриваются как виды трудового договора.
3. Значительный объем правового регулирования в данной сфере приходится на судебные прецеденты.
О проекте
О подписке