Студент. Наверняка филолог. Наверняка учит какой-то сложный восточный язык. И место для своих упражнений выбрал вполне удачное – видимо, в этой оранжерее посетителей бывает немного, можно спокойно усесться на скамейку, включить плеер с наушниками, обложиться учебниками – и повторять, повторять. Видимо, произношение сложное – поди попробуй враз что-то нормально произнести. А уж если язык тональный – так и тем более.
А тут не помешает никто. А то ведь, если китайский учит, кто-нибудь решит, что он ругается – во всех четырех тональностях.
К тому же тут очень уютно. Солнечный свет на улице слишком ярок, но тут освещение всегда постоянное – неяркое. Должно быть, большинство растений – из «нижнего яруса» джунглей, вот и создали для них идеальные условия. А заодно – и для посетителей.
Так, наверное, и решил бы сторонний наблюдатель, если бы случайно взглянул на парня, когда-то носившего вполне русское имя Виталий, но в нынешней обстановке давно называвшегося кратко – Вит.
Правда, только на первый взгляд все было именно так. Наблюдатель, родившийся в том же городе, что и «студент», наверняка тут же отвлекся бы – а что это за иероглифы в его учебнике? Разве это китайский или японский? А что это за яркие растения в оранжерее – например, лиана с огромными чашеобразными листьями – или все-таки цветами? Что-то не припомнить, в какой экзотической стране растут такие «кувшины»? А куда идет провод от наушников? Этот парень использует древний плеер с кассетами, а не флэшку? Зачем бы? А почему он одет в какой-то серый комбинезон? Разве такие сейчас в ходу? И что это за сооружение рядом с ним, похожее на переплетение из блестящих реек?
Может быть, и понял бы дотошный наблюдатель, присмотревшись к «студенту», что дело происходит вообще не на Земле.
Проще всего оказалось бы с блестящим сооружением. Это был всего лишь аппарат, позволяющий передвигаться. Разумеется, до тех пор, пока местные доктора не сочтут, что их пациент вполне здоров.
При травмах, которые Вит получил всего-то месяц назад, на Земле он никак не смог бы сидеть в оранжерее за учебниками. Он до сих пор считался бы тяжелым лежачим пациентом. А скорее всего, лежачим остался бы до конца дней своих – в крайнем случае, научился бы передвигаться в инвалидной коляске.
Однако сейчас вряд ли кто-то вообразил, что месяц назад его, привезенного на базу одного из Четырех Кланов, пришлось «склеивать по частям». Здешний мир опережал Землю не по всем пунктам, но в медицинских технологиях – точно.
Учебник, который держал на коленях Вит, был лишь на первый взгляд похож на книги – его страницы были не из бумаги, а из особого пластика.
Что же до оранжереи, то и ее существование объяснялось очень просто: командующий базой, носивший звание, которое Вит отдаленно перевел как Магистр, обожал садоводство. А уж в мире, который в давние времена пережил ядерную войну, водились самые удивительные экзотические растения.
Ну, и язык: на китайский он похож не был. Скорее на полинезийские. Вит обратил внимание на это еще в тот момент, когда впервые его услышал.
Теперь удивляться этому не стоило. Земля и Мир Четырех Лун были параллельными, когда-то на Земле возникли колонии переселенцев (оставивших неразрешимые загадки для археологов), а кое-где в Полинезии и сейчас есть мифы о белых вождях и героях, равных богам.
Впрочем, от занятия «студента» очень быстро оторвали.
– Привет!
Громкий голос проник через наушники, а самый крайний из плодов-кувшинов осторожно, но довольно быстро отдернулся: это растение реагировало на громкие звуки.
Вит поднял голову – и только через пару секунд узнал человека, стоявшего перед ним. Уж слишком сильно он изменился. Длинные темные волосы аккуратно причесаны, черная офицерская форма сидит так, будто он всю жизнь проходил только в ней.
– Ируатту?
Человек, который стоял перед Витом, прежде выглядел совершенно иначе – в одежде из плохо обработанных шкур, с шаманскими побрякушками. Нынешний Ируатту почти ничего общего с прежним не имел – ну, разве что слегка насмешливый взгляд. Словно бы хотел сообщить: ну, раз уж так вышло, что ты, собрат по цивилизации, попал к нам, то и беспокоиться совершенно не о чем.
– Насовсем?!
– Да. Наконец-то они меня освободили. Представь: хотели, чтобы я оставался шаманом еще год. Я бы этого просто не выдержал.
– Вожди племени решили, что местные девушки недостойны шамана, слишком тесно общающегося с богами на «небесных колесницах»?
– А ты откуда знаешь? Догадался?
Ируатту заразительно рассмеялся:
– Это бы ничего. Знаешь, они поразительно надоедливы. А приучить племя мыться – дело нереальное. Легче обучить нашим оружием пользоваться и «небесные колесницы» водить.
– Алекс приучился.
– Ну, так он же тут. Еще его не видел, как он тут? Обжился?
– При ангарах – кем-то вроде чернорабочего. Но «колесницы» ему нравятся.
– Могу понять – я и сам после всей этой шаманской работы готов шасси гирокоптерам целовать. Ничего, теперь полетаем. Теперь пускай молодые волю «богов» племенам передают. С меня хватит.
Вит уже знал, что работу с местными не очень цивилизованными племенами офицеры Кланов не любили. Но кому-то ее следовало выполнять. Поэтому старые шаманы племен предгорья иногда покидали свой пост, уходя к своим богам, а им на смену появлялись новые – вроде бы как перерождались: боги забрали, боги отдали. А шаманами в племенах неизменно, уже долгие годы, работали те, кого Вит назвал бы курсантами разведслужбы Четырех Кланов. Племена предгорий, «белых дикарей», неспешно и незаметно цивилизовали – на всякий случай, ведь за горами имелось сильное и очень недружелюбное государство, представлявшее для Вита загадку.
Тех, кого на Земле назвали бы курсантами, стажировались на шаманской «работе». Видимо, дальше предстояло кое-что посерьезнее: у здешнего государства имелось достаточно неприятелей.
– Как тут твой приятель? – спрашивал между тем бывший «шаман». – Еще не видел пока: доложил о прибытии – и к тебе в палату. А тебя там и нет…
– Больной на перекуре, – пробормотал Вит по-русски, совершенно не понимая, как это перевести на местное наречие. Кстати, и курить он все же бросил, хотя временами очень хотелось. Да что тут поделаешь: хочешь или не хочешь, а табака нет и не будет.
– Ходить мне разрешили. – Он сделал вид, что именно так и перевел предыдущую фразу. – А Джеймс у себя, наверное. Тоже обучается.
– Правильно. Раз уж так вышло, что вы теперь у нас.
Ируатту слегка помрачнел – видно, он-то хорошо представлял, каково оказаться оторванным от прежней нормальной жизни. Но так уж сложилось – пока что ни он, ни все Четыре Клана не смогли бы вернуть двоих чужаков в их мир. Вот и пришлось чужакам спешно становиться своими здесь.
– Стараемся. Пока вот язык учим. А что потом – сам не знаю, – махнул рукой Вит.
И в самом деле, какое применение два бывших журналиста могут найти в Клане Огненных Чаш в этом мире, было совершенно непонятно. Клан больше всего походил на древний рыцарский орден. Как если бы старинным земным рыцарям преподали некоторые начальные знания о свободе-демократии, а потом вооружили техникой, которая порой сильно превосходила земную. Но больше всего Вит был поражен тем, насколько Четыре Клана похожи на систему Таро – даже названиями.
Хотя тут никакой случайности не было. Священное число «четыре» было известно в этом мире давно, вероятно, из-за четырех лун. В свое время одна из основных баз поселенцев находилась в Египте, а оттуда система Таро и пошла. Как и многое другое – одомашненные кошки, например. Или сооружения, которым до сих пор поражаются археологи, выдвигают всяческие версии – да только так и не могут доказать, что огромные каменные блоки волочила по пустыне толпа рабов фараонов древней династии, ничем не прославленной, кроме гигантских пирамид.
– Знаешь, до сих пор думаю: а вдруг все это – сон? Вдруг проснусь в отеле в Бенгази, и надо будет собираться обратно, – Виталий покачал головой. – Не знаю, что обо всем этом думать. И Джимми не знает.
– Да ладно. Похоже, скоро расстраиваться будет некогда, – улыбнулся Ируатту. – Главное – поправляйся побыстрей. А дело найдется.
– Как у Алекса?
Алекс, несмотря на земное имя, землянином вовсе не был. Просто ему повезло – правда, своеобразным везением. Быть бы ему охотником в своем родном племени, и охотником, кстати, неплохим. Но, пытаясь найти людей из враждебного племени, его отряд нарвался на совсем уж чужаков. Все успели убежать, а вот он получил пулю – правда, не самое серьезное ранение. Так и остался с землянами (само собой, с «добрыми богами» с «божественным оружием»). А уж потом попал и в Клан. Ну, не гнать же его – пришлось пристраивать.
Его крестником стал Вит. Уж такой был обычай у этих предгорных племен: охотники, идущие в дальний поход, временно «отдают» свои имена шаману. (У клановых «шаманов» существовал обычай их записи, простой, но действенный – Алекс до сих пор полагал, что грамотность – это такая очень сильная магия.) А поскольку он в свое племя не возвратился, оставаться безымянным ему тоже было нельзя. Вот и упросил «доброго бога» сделать подарок.
– К местным девушкам уже не пристает. Отучили, – усмехнулся Вит.
– Из-за этого у него такой синяк под глазом?
– Именно.
Ируатту помолчал. Все же разговор иногда был односложным. Что и немудрено: барьер пока что сохранялся, хотя Вит не жаловался на сложности изучения. Конечно, можно было воспользоваться изобретением кланов – аппаратом автоматического перевода. Такая вещь наверняка показалась бы невероятной на Земле. Но это – на крайний случай. Ируатту решил, что лучше будет поговорить без него.
А ведь он разыскал Вита далеко не просто так. Правда, хотелось с ним увидеться – собеседником землянин был неплохим. Уже не говоря о том, что совершил он нечто, вполне схожее с тем, что велят кодексы Кланов. Хотя в тот момент Вит не имел никакого представления о кодексах.
Все упиралось в третьего землянина, оказавшегося в этих краях.
И вот он-то оказался очень не прост!
Юсуф аль-Андалуси и стал виновником того, что произошло.
Уже позднее вся эта история стала известна – со слов Вита и Джеймса. А в первый момент, когда патрульные гирокоптеры Огненных Чаш обнаружили в пустыне то, что никак не могло там оказаться – брошенный джип, неведомо как туда попавший, – разведка посчитала, что все чужаки действуют заодно. Было решено установить слежение за этим странным отрядом.
Таких вещей, как переход с Земли в параллельный мир, не случалось уже очень давно – по крайней мере, на территории Кланов и сопредельных стран. Вдобавок пришельцы явно двигались в направлении гор. И если бы им удалось их перевалить, последствия могли оказаться самыми серьезными. Не говоря уж о том, что за горами находилось враждебное и достаточно сильное государство. Отряд из троих чужаков наверняка держал путь к заброшенной пирамиде в горной долине, которая лишь формально принадлежала государству Великого Никого. И что могли сотворить с техникой древних трое людей, устроивших прокол пространства, оставалось лишь гадать.
А действительность была иной: о цели пути знал только один из отряда. Два журналиста доверились словоохотливому проводнику еще в Бенгази, куда прибыли в военную командировку. И оба считали, что он – из тех самых республиканцев, которые восстали против тирании тамошнего лидера. И оба оказались в бункере диктатора, когда Юсуф продемонстрировал им некую книгу – ведь было известно, что тиран увлекался магией.
Но европеец и американец XXI века и подумать не могли, что магия может работать!
Однако сработала – самым неожиданным образом. И маленький отряд оказался в чужом и очень враждебном мире.
Лишь в самом конце Виту стало понятно, кто их проводник. Честно говоря, в колдовство или экстрасенсов он никогда не верил. Но пришлось поверить: вначале – когда оказался в другом мире и увидел на небе четыре луны. Потом – когда выяснилось, что Юсуф не просто предал их, а намеревался использовать. Использовать как послушных баранов. Место, куда он так стремился, было пирамидой.
Это был не просто возможный выход в параллельный мир – к Земле. При помощи той пирамиды можно было воздействовать на мир Земли – устроить совмещение миров, в результате которого огромный город – столица повстанческого движения – окажется полностью стертым с лица. Не поздоровится и жителям здешних предгорий – их просто сметет.
Такие вещи могли показаться бредом, но бредом казался и сам переход в Мир Четырех Лун. Так что приходилось поверить, что Юсуф аль-Андалуси, магрибский колдун и фанатик тирана, на такие вещи способен. Правда, пирамида в долине считалась давным-давно заброшенной, а ее механизм – уничтоженным. Но Юсуф надеялся, что все же удастся его запустить.
Все это выяснилось слишком поздно. А в тот момент, когда Вит познакомился с Ируатту, все они, включая охотника из предгорного племени, оказались в плену у таких же белых дикарей, как и сам охотник. Правда, быстро обнаружилось, что «шаман» – вполне цивилизованный, что о пленниках позаботятся. Вот только ни к какой долине за горной цепью они не пойдут.
Тут-то Юсуф себя и показал – если их не пустят, он уйдет сам, прихватив заложника – одного из журналистов. И мир для Вита с этого момента сразу ускорился, все прочее он помнил обрывками.
Вот он, сам не представляя, что творит, предлагает отпустить Джеймса и взять в заложники себя…
Вот они оказываются в горах. Юсуф уже и не думает скрывать, кто он такой. И надеется, что раз его преследователи – цивилизованные, они не допустят причинения заложнику вреда.
А потом была атака боевых гирокоптеров Клана – и Вит очнулся уже в местном госпитале…
Тела магрибского колдуна не нашли, но вряд ли он смог уцелеть. Клан сделал все, чтобы спасти жизнь Вита, и вот теперь он – здесь. А путь домой недостижим.
О проекте
О подписке