Чтобы понять, почему сборная СССР не попала даже в квалификацию на ЧМ-1954, придется погрузиться в довольно топкое болото тогдашней политики союзного государства и его отношений с внешним миром в общем, и с капиталистическими странами в частности. Ненадолго и неглубоко, не волнуйтесь.
После окончания Второй мировой войны ФИФА в знак уважения к заслугам Советского союза в деле освобождения мира от фашистской угрозы расширила состав собственного руководства, введя в него пост вице-президента, закрепленный за представителем СССР. Как я уже упоминал, советская сборная не слишком удачно выступила на Олимпиаде-1952, после чего, помимо санкций, в правящих спортом кругах было принято твердое решение усилить подготовку национальной команды в преддверии будущих Олимпийских игр и чемпионатов мира. Тем парадоксальней то, что произошло в дальнейшем.
В 1952-м, когда футбольные чиновники высшего ранга собирались на заседание исполнительного комитета федерации в Лиссабоне, назначенное на 8 сентября, чтобы обсудить и принять регламент соревнования (тот самый, с которым вы уже имели удовольствие познакомиться), пост вице-президента ФИФА от СССР (то, есть другими словами, правой руки Жюля Риме) занимал Сергей Савин, которому, естественно, пришло официальное приглашение на престижную футбольную сходку. За месяц до назначенной даты, видя, что никто его в Португалию отправлять не собирается, Савин обратился к председателю Комитета по физической культуре и спорту Николаю Романову, попытавшись объяснить, что, в связи с возможным участием советских футболистов в предстоящем чемпионате мира, крайне важно, чтобы представитель СССР получил возможность участвовать в разработке регламента и организационных вопросов соревнования. Да-да, второй человек в ФИФА должен был спрашивать разрешения на участие в работе организации. Бред? Да. Но дальше – больше.
Романов, практически не читая, отправил обращение Савина своему прямому заместителю Песляку, тот не растерялся, и запустил документ по бюрократической цепочке, которая недели через две вынесла резолюцию: никто никуда не поедет. Когда (несколько месяцев спустя) об этой сорвавшейся поездке узнали в ЦК партии и потребовали объяснений, Романов быстро нашелся с ответом: СССР, не имеющий дипломатических отношений с Португалией, никак не мог отправить своего представителя на какой-то там конгресс в страну с враждебной идеологией. Так представитель страны советов не принял участия в разработке регламента чемпионата мира. Стоп, а причем здесь сборная, спросите вы? Да просто недопуск вице-президента ФИФА к заседанию комитета организации и неучастие советской национальной команды в чемпионате мира – это звенья одной и той же цепи.
В октябре того же 1952 года в секцию футбола СССР пришло официальное приглашение "принять участие в первенстве мира – Кубке Жюля Риме 1954 года в Швейцарии, и до 1 февраля 1953 года прислать заявки Генеральному Секретарю ФИФА". В том же документе предлагалось обозначить цвета формы национальной сборной, а также напоминалось, что участие небесплатное: футбольной федерации следовало сделать взнос в 500 швейцарских франков (около двух тысяч евро в наше время). Подписано письмо было Куртом Гассманном, Генеральным Секретарем ФИФА. Советским футбольным чиновникам понадобилось не меньше десяти дней на то, чтобы расшифровать это предельно ясное послание, после чего оно отправилось сначала в Отдел международных спортивных связей, а оттуда уже в Отдел футбола при… да-да, Комитете по физической культуре и спорту. Туда же пришло по той же схеме попало и письмо от президента и секретаря футбольной ассоциации Швейцарии, Томмена и Кайзера, радушно присоединившихся к приглашению ФИФА.
Лишь в середине января в Отделе международных спортивных связей, не получив никакого ответа, забили тревогу. Запрос о судьбе приглашения советской футбольной сборной на главный мировой турнир был отправлен уже знакомому нам Песляку, тот посоветовался с Романовым, а Николай Николаевич обратился в ЦК (вы не устали считать звенья этой бесконечной цепи?), откуда запрос пошел в Отдел пропаганды и агитации. Тамошние чиновники, памятуя о невероятном разносе, устроенном советскому футболу после поражения от Югославии, браво рапортовали, что лишь к началу 1954 года, в зависимости от уровня подготовки сборной СССР можно будет решить, готова ли она осчастливить Швейцарию своим присутствием. О каком-то там отборочном турнире эти достойные люди даже не задумывались.
В конце концов, как и в случае с Савиным, никто никуда не поехал, однако на этот раз и вовсе без объяснения причин. Лишь много позже стало известно, что запрет исходил напрямую от Центрального Комитета партии, который постановил: в связи с отсутствием гарантий от Комитета по физической культуре и спорту, что советская сборная займет первое место в своей группе и попадет в финальную часть чемпионата мира, подавать заявку на участие в отборе нецелесообразно. В 1953-м напряженные отношения между ФИФА и советским футбольно-чиновничьим аппаратом продолжили напрягаться. Осенью представители СССР поучаствовали в очередном конгрессе федерации, на котором, в частности, обсуждался проект нового устава ФИФА. Здесь, выступая вместе с дружественными делегациями Венгрии, Китая, Чехословакии, Болгарии и Румынии, они добились отмены пункта устава, запрещавшего прием в федерацию представителей зависимых и колониальных стран. Однако все прочие предложения советских чиновников были отвергнуты. Среди них, к примеру, было пожелание считать русский язык официальным языком ФИФА (в противовес предложению сделать таковым испанский, на котором помимо прочих говорили, как несложно догадаться, представители враждебного советам режима генерала Франко). После возвращения делегации в СССР разработали целый план для укрепления авторитета государства на международной арене. Предлагалось, в частности, провести одно из ближайших заседаний Исполнительного комитета на своей территории, добиваться признания русского языка официальным в федерации, приглашать представителей ФИФА на международные матчи, проходившие в Советском союзе, а также организовать выпуск информационного бюллетеня, который должен был освещать все важные футбольные события как в СССР, так и за рубежом. Через каких-то семь лет самый популярный спорт страны наконец обрел свое первое печатное издание – еженедельник "Футбол".
Лишь к лету 1954-го здравый смысл хоть частично, но все же победил идеолого-бюрократический идиотизм, и заместитель начальника Отдела футбола Мошкаркин все же продавил Песляка и Романова со своим предложением направить в Швейцарию Савина сотоварищи для работы в исполнительном комитете ФИФА, а также тренеров Апухтина и Ряшенцева для "просмотра финальных игр первенства мира". Впервые в истории представители Советского союза, пусть это и была немногочисленная группа чиновников с тренерами, оказались на чемпионате мира по футболу. Что ж, лучше поздно, чем никогда.
На ЧМ-1954 были назначены шестнадцать футбольных арбитров, причем сразу четыре из них представляли Великобританию: англичане Уильям Линг и Артур Эдвард Эллис, валлиец Бенджамин (Сэнди) Гриффитс и шотландец Чарльз Фолтлесс. Остальными рефери стали Мануэль Асенси (Испания), Поль Раймон Висслинг (Швейцария), Жозе да Кошта Виейра (Португалия), Раймон Винсенти (Франция), Эстебан Марино (Уругвай), Лоран Франкен (Бельгия), Винченцо Орландини (Италия), Васа Стефанович (Югославия), Марио Вианна (Бразилия), Эмиль Шметцер (Германия), Карл Эрих Штайнер (Австрия) и Иштван Жолт (Венгрия).
Самым возрастным из этой компании был бразилец Марио Гонсалвеш Вианна, человек и пароход, бывший рабочий конфетной фабрики, китобой, газетчик, офицер полиции и будущий радиокомментатор, которому на момент начала соревнования стукнул уже 51 год. Опыт, впрочем, не помешал горячему и невоздержанному на язык арбитру публично обвинить своего коллегу Артура Эллиса и саму ФИФА во всех грехах, ударить парочку футболистов прямо во время матча, а также не засчитать абсолютно чистый гол (кого и кому вы узнаете ниже) в первом же его матче на турнире, после чего Вианну отправили домой. Во время работы на радио бразилец также подвергался наказаниям и отстранениям от эфира, в частности, за историю с одним из лучших арбитров мира, израильтянином Авраамом Кляйном, про которого Вианна заявил в эфире, что он "еврей и вор". За свою судейскую карьеру в Бразилии Марио тоже отметился несколькими подвигами, в числе которых было спровоцированное им побоище во время игры "Фламенго" с "Ботафого", когда он подобрал брошенную с трибун бутылку и запустил ей в фанатов, а затем, удалив двух игроков, снова закинул обратно на трибуну запущенную в него палку, после чего рассвирепевшие болельщики бросились на поле, и Вианну от побоев спас лишь целый отряд полицейских.
Самым молодым коллегой Марио оказался Иштван Жолт из Венгрии, прямо во время турнира отпраздновавший свое 33-летие. Начав свою карьеру в беспрецедентные 16 лет, Жолт уже в 1952-м начал обслуживать международные матчи, отправившись в Хельсинки на Олимпийский футбольный турнир. Сам он говорил, что обязан своим преимуществом перед другими венгерскими рефери образованию: Иштван учился сразу на двух языках, венгерском и английском, и неоднократно даже выступал переводчиком для национальной сборной во время ее международных поездок. Самый скандальный матч с участием Жолта прошел на ЧМ-1958, когда в полуфинальном матче между Швецией и Германией он удалил защитника немцев за грубый фол, однако проигнорировал точно такое же нарушение со стороны шведов. Во втором тайме другой футболист сборной Германии получил серьезную травму, и, так как на том турнире играли без разрешенных замен, немцы доигрывали встречу вдевятером, проиграв в итоге 1:3. После этого матча Иштвана не вызвали на чемпионат мира 1962 года, и на мировое первенство он вернулся лишь восемь лет спустя. На ЧМ-1954 венгр отработал на двух играх.
Одним из самых знаменитых арбитров из всех, обслуживавших ЧМ-1954, был 39-летний Артур Эллис, за год до этого ставший участником зарождения одного из главных международных противостояний мирового футбола, вечной борьбы сборных Англии и Аргентины. Первый матч между двумя командами, который не признается официальным ни ФИФА, ни англичанами (хотя аргентинцы уверены в обратном), прошел в Буэнос-Айресе во время южноамериканского турне британской команды и завершился со счетом 3:1 в пользу хозяев поля. Эллиса, незадолго до встречи укушенного комаром (вполне возможно, малярийным) пытались отстранить от судейства, однако он отказался, и после матча удостоился прозвища "желтая крыса", данного ему английскими футболистами. Через три дня, во время уже официальной игры между двумя командами, пошел такой сильный дождь, что Артур прервал матч на 23-й минуте. В своей книге арбитр проводил нелестные параллели между англичанами и южноамериканскими футболистами, предлагая первым научиться спортивному поведению и приводя в пример вторых, с более бурным темпераментом, но всегда извиняющихся после своих импульсивных поступков. Эллис был лайнсменом в решающем матче ЧМ-1950, судил первый в истории финал Кубка чемпионов, в котором "Реал" переиграл "Реймс", а также финал Евро-1960 между СССР и Югославией. В Швейцарии он был главным арбитром на двух матчах.
Валлийский коллега Артура Бенджамин Гриффитс, известный также как Сэнди или Мервин, начал свою карьеру в качестве лайнсмена в 1934-м, когда ему было 25, а главным арбитром стал уже после войны. На его счету перед началом турнира в Швейцарии уже было два матча ЧМ-1950, а на самом первенстве он отработал сразу на трех играх, одна из которых была полуфинальной. Четыре года спустя Гриффитсу также доверили судить полуфинал чемпионата мира, а в 1956-м он работал на эпичном матче Кубка чемпионов, в котором "Манчестер Юнайтед" отгрузил десять (!) безответных мячей совсем не слабому в те годы "Андерлехту". Еще один представитель Великобритании, шотландец Чарльз Фолтлесс, отлично соответствовал своей фамилии (faultless – безошибочный). Он был отличным коммивояжером на протяжении 30 лет, не забывая при этом играть в теннис, гольф, водное поле, футбол, но после перелома ноги оставил мысли о серьезном спортивном будущем и начал строить карьеру футбольного арбитра. В годы войны он служил в британских ВВС, а после своего последнего матча в течении двадцати лет вел футбольную колонку в "Sunday news". На ЧМ-1954 Фолтлесс судил два матча, причем один из них поставил рекорд, непобитый до сих пор.
Четвертым рефери из Соединенного Королевства был 45-летний Уильям Линг, судья с крайне неоднозначной репутацией. Первым крупным турниром, на котором работал арбитр, стала Олимпиада-1948, где ему доверили судить три матча, включая финал между Швецией и Югославией. В первом тайме игра была равной, но в начале второго Линг дважды отказался назначить явные пенальти в пользу югославов. Те смешались, потеряли игровой ритм, и были смяты шведами, которым помог еще и одиннадцатиметровый, назначенный арбитром за фол, ничуть не грубее двух предыдущих. В итоге Швеция победила 3:1, а Уильяма накрыло волной критики. Три года спустя, перед финалом Кубка Англии, Линг встретил на поле полицейского, в котором узнал футболиста, удаленного им с поля в прошлое воскресенье. На вопрос, что он теперь думает об этом инциденте, полисмен не задумываясь ответил: "Я до сих пор думаю, что ты чертовски плох!" В Швейцарии Уильям работал на двух играх, матче группового этапа и в финале соревнования, причем споры о его решениях в последнем не утихают до сих пор.
Испанец Мануэль Асенси Мартин, с запоминающейся пышной прической и тонкими усиками, которому не исполнилось и 36, работал на одной игре ЧМ-1954 в качестве главного арбитра и на трех лайнсменом. За свою карьеру он отсудил 171 матч Ла Лиги, два финала Кубка Короля, а также много раз судил еврокубковые состязания, в том числе каким-то чудом попал на матч между "Барселоной" и "Бирмингемом" в Кубке Ярмарок в 1957-м, несмотря на свою национальную принадлежность. Впрочем, его работа во время той встречи не вызвала никаких нареканий, хоть каталонцы и победили с минимальным счетом. Представителем принимающей стороны на мировом первенстве стал 42-летний швейцарец Раймон Висслинг, один из немногих европейских судей, плотно работавший в отборочных матчах на другом конце света, в Южной Америке. Так, в квалификации на ЧМ-1958 Висслинг судил все шесть матчей подряд в группе с Аргентиной, Боливией и Чили. На домашнем чемпионате мира Раймон был главным арбитром в двух играх, а еще две провел в качестве лайнсмена. 43-летний итальянец Винченцо Орландини, завершивший карьеру с 235 (!) матчами в Серии А, работал на двух играх ЧМ-1954, заслужил высокую оценку по их итогам и был назначен боковым судьей на финал турнира. Однако самая удивительная международная игра в карьере Орландини, пожалуй, прошла на Олимпийском футбольном турнире за два года до этого, когда Люксембург встречался со сборной Англии и… обыграл ее 5:3.
Карл Эрих Штейнер, первый арбитр из Австрии, работавший как на чемпионате мира, так и Кубке чемпионов, был ненамного старше Иштвана Жолта: за месяц до старта ЧМ-1954 ему исполнилось 34. За год до начала войны он попал в состав венского клуба "Слован", однако после ее окончания решил не продолжать спортивную карьеру и стал арбитром в 26 лет. На чемпионате мира Штейнер отработал на двух матчах. Тезка Висслинга, 43-летний француз Раймон Винсенти, также был главным арбитром на двух играх в Швейцарии, а немцу Эмилю Шметцеру, югославу Васе Стефановичу, португальцу Жозе да Кошта Виейра и бельгийцу Лорану Франкену досталось по одному матчу группового этапа. Последний из шестнадцати бравых арбитров, отпраздновавший свое сорокалетие за три недели до старта чемпионата мира уругваец Эстебан Марино
Бесплатно
Установите приложение, чтобы читать эту книгу бесплатно
О проекте
О подписке