Цитаты из книги «Пиши рьяно, редактируй резво»

Советы писателям. Генри Миллер Работайте только над одной сценой, пока не закончите. Не начинайте новых книг, пока пишете. Не нервничайте. Работайте спокойно, радостно, азартно над тем, что у вас под рукой. Работайте по графику, а не по настроению. Умейте вовремя остановиться! Если не получается творить, можно просто работать. Подвязывайте рассаду каждый день, а не пичкайте ее новыми удобрениями. Оставайтесь человеком. Встречайтесь с людьми, выходите из дома, напейтесь, если захочется. Не будьте тягловой лошадью! Работайте ради удовольствия. Нарушайте график когда хотите, но возвращайтесь к нему на следующий день. Соберитесь. Сделайте выбор. Откажитесь от лишнего. Забудьте о книгах, которые мечтаете написать. Думайте только о книге, которую пишете. Писательство — всегда на первом месте. Живопись, музыка, друзья, кино — все это потом. Из книги «Генри Миллер о писательстве»

Не писать — ад. Но и писать тоже ад. Я в западне. Что делать? Чтобы выбраться из западни, стоит ответить на вопрос: а какой ад выберу я? Ад бездействия? Или ад труда и роста над собой?

«Характерная ошибка новичков — ввести двадцать персонажей в первой главе. Пяти вполне достаточно, чтобы не запутать и не отпугнуть читателя».

«На толстый роман у меня уходит где-то год — и в этом в определенном смысле мое несчастье: пишу семь дней в неделю по тысяче слов в день»15.

«Необходимое качество [писателя] — это выносливость. Если вы сосредоточенно работаете по три-четыре часа в день, но уже через неделю чувствуете, что ужасно устали, значит, вы не сможете написать крупное произведение. Писателю — по крайней мере писателю, задумавшему написать повесть, — необходим запас энергии, которого бы хватило на полгода, год, а то и на два упорной работы». Так пишет Харуки Мураками в книге «О чем я говорю, когда говорю о беге»10.

Умберто Эко в книге «Откровения молодого романиста»

Веком ранее Гоголь призывал Владимира Соллогуба — графа, тайного советника и писателя, — жаловавшегося на кризис: «“Пишите, поставьте себе за правило хоть два часа в день сидеть за письменным столом и принуждайте себя писать”. — “Да что же делать, — возражал я, — если не пишется!” — “Ничего… возьмите перо и пишите: сегодня мне что-то не пишется, сегодня мне что-то не пишется, сегодня мне что-то не пишется и так далее, наконец надоест и напишется

Откуда он берется, этот писательский блок? Причины разные. Самая распространенная — слишком критическое отношение к тому, что вы пишете: «Я думаю, так называемый писательский ступор — результат дисбаланса между вашими стандартами и вашими возможностями… Нужно понижать планку до тех пор, пока не преодолеете психологический барьер перед писательством. Писать легко. Отбросьте стандарты, которые вас сдерживают», — приводит американский писатель и журналист Рой Питер Кларк слова поэта Уильяма Стаффорда в книге «50 приемов письма»

Бывает ли у меня писательский затык? Конечно. Поражение зашито в парадигму не только творчества, но, думаю, любого мероприятия, на которое отваживается человек. Не учитывать его — черта наивных и, как следствие, неудачливых. Хороший теннисист знает, что где-то в матче его ждет поражение. Один или два сета скорее всего будут проиграны. Надо понять лишь — какие это сеты, спокойно их переждать, а когда время, отпущенное на поражение, истечет (а оно истечет), выиграть оставшиеся три.

Графомания — греческое слово, означающее патологическое стремление к сочинительству. Для графомана на первом месте — реакция публики (скажем, восторг после зачитывания отрывков вслух). Графоман пишет слова ради слов — не для усиления драматургии, а во имя красоты звучания.