МЕННЕРС. Ассоль, признаю, я был неправ. Мы все были неправы, правда? Мы смеялись над тобой, потому что просто не могли в это поверить. Никак не могли. Мы даже когда увидели, не поверили своим глазам, правда?

Ты посмотри на этих мужественных людей, Ассоль, дорогая! Сегодня у них слёзы текли по щекам, когда они увидели это чудо в нашей бухте!

1-Й РЫБАК. До сих пор не могу… понять.

2-Й РЫБАК. Я тоже.

АССОЛЬ. Какое чудо? Пожалуйста… не надо так… шутить.

МЕННЕРС. Как вам не стыдно! Я не позволю больше никому над ней смеяться! Бедняжка Ассоль! Когда этот корабль появился в нашей гавани, у меня все окна в доме покраснели от его парусов!

2-Й РЫБАК. Ничего себе! А я не видел…

МЕННЕРС. Как ты мог видеть мои окна, болван, если ты в это время смотрел на корабль!

2-Й РЫБАК. Я?

МЕННЕРС. Ассоль, дорогая, я сразу всё понял! И, конечно, побежал на берег.

1-Й РЫБАК. Точно! Это ты говоришь про корабль с алыми парусами? Я его видел. Абсолютно!

АССОЛЬ. Я… я была в городе. Как же я могла знать?..

Невольно хватается рукой за кольцо на пальце.

МЕННЕРС. Что там у тебя, Ассоль? Рука болит?

АССОЛЬ. Нет. Ничего.

МЕННЕРС. Он, конечно, искал тебя, но что мы могли поделать? Кажется, он сильно спешил.

АССОЛЬ. Кто?

МЕННЕРС. Ну, расскажите ей, хотя бы как он выглядел, тот красавец с корабля, что вы всё молчите? Высокий, смелый, благородный.

2-Й РЫБАК. Точно! Такой. Он ещё просто вообще это…

1-Й РЫБАК. Со шпагой.

2-Й РЫБАК. Вот. Я и говорю. Тут, на боку прямо шпага такая – ух!

АССОЛЬ. Вы… вы шутите? Откуда он меня знает?

МЕННЕРС. Бог ты мой! Мало ли откуда? А корабль с красными парусами откуда взялся? Тоже ведь загадка! Мы, конечно, сказали ему, что ты в город пошла. Ведь, ты всегда у нас в город ходишь…

АССОЛЬ. Когда же это было? Давно?

2-Й РЫБАК. Давно.

1-Й РЫБАК. Но не очень.

2-Й РЫБАК. Мы как раз рыбу ловили.

1-Й РЫБАК. Точно! Это ж как раз когда я чуть не вытащил ту здоровенную макрель! Помнишь?

О! Вы не поверите! Это надо было видеть! Вот уж попалась макрель, так макрель – в жизни такой не встречал! Абсолютно! Я ещё подумал сперва – что за чёрт? Акулу, что ли подцепил? Представляете? Ну, с метр длины там точно будет, или больше – не знаю, врать не буду, – но тяжёлая, гадина, не поднять! Вот, абсолютно! Уж я её и так и…

МЕННЕРС. Он письмо для тебя оставил, Ассоль.

АССОЛЬ. Что? Какое письмо?

МЕННЕРС (похлопывая себя по карману). Откуда мне знать? Я чужих писем не читаю. Может, здесь и не письмо вовсе, а так – просто записка. С обратным адресом.

АССОЛЬ. Оно у вас?

МЕННЕРС. Ассоль, ты же знаешь, я человек простой, ни на кого зла не держу.

Достаёт конверт. Поднимает его над головой.

2-Й РЫБАК (озадаченно). О-па!..

МЕННЕРС. Но душа моя болит, Ассоль. Болит и страдает. Скорбный дух моего отца не даёт мне покоя. И я в ответе за него. Мы все в ответе за своих отцов, Ассоль.

АССОЛЬ. Но это не так! Мой отец мне рассказал…

МЕННЕРС. Твой отец не в силах сознаться и хотя бы попросить прощенья. Мне очень жаль, Ассоль, но придётся это сделать тебе.

АССОЛЬ. Лонгрен невиновен, клянусь вам, это правда!

МЕННЕРС (убирая письмо в карман). Что ж, мы друг друга не поняли. В таком случае, я пошёл.

1-Й РЫБАК. И я пошёл.

2-Й РЫБАК. Да уж, повеселились…

АССОЛЬ. Постойте! Погодите! Что вы от меня-то хотите?

МЕННЕРС. Ничего особенного. Попроси прощения. И все.

АССОЛЬ. Прощения?

МНЕЕНРС. Да. Это же так просто. Ты говоришь: «Простите, господин Меннерс, моего отца». А я отдаю тебе письмо. И всё. Ну, смелее.

АССОЛЬ. Простите… моего…

МЕННЕРС. На колени.

АССОЛЬ. Что?

МЕННЕРС. На ко-ле-ни!

АССОЛЬ. Не смейтесь надо мной, пожалуйста. Зачем вам это?

МЕННЕРС. Мне не до шуток, Ассоль. Клянусь, я порву это письмо на мелкие кусочки! Развею по ветру все твои алые паруса! И уже никто, никогда, не узнает, откуда и куда они уплыли! Слышишь? На колени, я сказал!

Ассоль медленно опускается на колени.

Со спины у Меннерса выходит Филипп с парой огромных корзин. Увидев происходящее, останавливается. Ставит корзины на землю.

АССОЛЬ. Клянусь Богом, отец мой невиновен…

Меннерс начинает медленно разрывать письмо пополам.

АССОЛЬ. Нет! Прошу вас!

МЕННЕРС. Это неправильные слова, Ассоль.

2-Й РЫБАК. Слушай, Меннерс, может, он и вправду это… не того…

МЕННЕРС. Молчать!

(Обращается к Ассоль.)

Говорю в последний раз. Проси прощения.

АССОЛЬ. Господин Меннерс…

МЕННЕРС. Я слушаю. Очень внимательно слушаю.

АССОЛЬ. Пожалуйста… я… я не могу…

МЕННЕРС. А ты постарайся.

Филипп подскакивает к Меннерсу, одной рукой хватает его за шиворот, другой выхватывает у него письмо. Отбрасывает Меннерса в сторону. Рыбаки тут же испуганно убегают.

МЕННЕРС. Ага, защитничек нашёлся! Ладно, вы ещё пожалеете! Оба! Уж я вам припомню!

Филипп делает движение к Меннерсу, тот вскакивает и убегает. Кричит издали «Вы ещё пожалеете!»

Филипп отдаёт конверт Ассоль.

АССОЛЬ. Спасибо, Филипп. Если бы не ты, я бы, наверное, сейчас умерла.

ФИЛИПП. Перестань. Какие глупости. Не с чего тебе тут умирать.

АССОЛЬ. Нет. Это не глупости, Филипп. Это очень-очень важно для меня. Правда!..

Достаёт пустой лист из конверта.

Здесь ничего нет… Он, всё-таки, обманул меня. Боже, зачем? Зачем ему всё это?

ФИЛИПП. Нехороший человек, этот Меннерс. Вечно соврёт и денег не возьмёт – такая у него порода. Уж я-то знаю. Вишь, и бумагу не пожалел. Хорошая бумага, белая…

Эй, ты чего это? А ну-ка хватит! Вот, не люблю я, когда бабы плачут. Не могу. Ну, его, этого Меннерса. Нашла из-за чего! Кабацкая его душонка, и дело его – кабак.

АССОЛЬ. Я не… не от этого. Прости, Филипп. Я от радости плачу. Ты не знаешь ещё, как много ты для меня сделал. Ты, ведь, не меня – надежду мою спас! Если бы ты только знал!..

ФИЛИПП. Да, ладно. Помог, и слава Богу. Чего там. Рыдать-то уж совсем ни к чему.

АССОЛЬ. Ах, не могу я тебе объяснить сейчас, но… Скоро, очень скоро ты узнаешь. Я чувствую… знаю.

ФИЛИПП. Да ты, никак, всё про корабль свой? Эх, кабы чудеса бывали, Ассоль, так любой бы поверил. Ну а так-то откуда? Сама подумай.

Вот, когда мы, бывало, с тобой говорили, так, вроде, и правда получалась. Послушаю тебя, вроде и поверю. Но потом – глядь – ан и нет! Нету чудес, и всё тут.

Я ж, вот, про корзину тогда послушал. Смотрю – и вправду расцвела! Я, понятно, бегом к мужикам нашим с этой корзиной. И что? Только они на неё дыхнули – раз, и нет ничего! Как не бывало! Смотрю сам – точно! – никогда, ничего там и не было вовсе! Морока просто какая-то, и всё тут.

АССОЛЬ. Чудес не видят те, кто в них не верит, Филипп.

ФИЛИПП. Ну… не знаю… не знаю… Колечко, вон, у тебя красивое.

АССОЛЬ. Тебе нравится? Мне тоже. Очень… Я скоро уеду, Филипп. Наверное, уеду совсем. Ты не говори никому об этом.

ФИЛИПП. Хочешь уехать? Куда же ты собралась?

АССОЛЬ. Не знаю. Всё это мне неизвестно. Я не знаю ни дня, ни часа и даже не знаю куда… Ты часто меня возил, и… На всякий случай – прощай. Спасибо тебе за всё!

Ассоль быстро обнимает Филиппа и убегает.

ФИЛИПП. Чудеса. Поди-ка пойми её. Что-то с ней сегодня… такое…

(Подходит к корзине и видит, что корзина зацвела.)

Матерь божья! Ну, опять! Ведь зацвела же!.. Зацвела же… ведь… Как же это?.. зацвела… Матерь…

Филипп обнимает корзину. Уходит с ней, словно с ребёнком в руках.

Сцена 10. Алый «Секрет»

Раннее утро. Ассоль и Лонгрен.

ЛОНГРЕН. Ассоль, что с тобой в последнее время? Ты не больна?

АССОЛЬ. Нет, я здорова… Мне весело. Верно, мне весело оттого, что это утро так прекрасно! А что ты надумал? Я вижу по твоему лицу, что ты что-то надумал.

ЛОНГРЕН. Что бы я ни надумал, ты поймёшь меня, я знаю. Жить нечем. Я решил поступить на местный почтовый пароход. Не волнуйся, плавания будут не долгие.

АССОЛЬ (неожиданно резко, испуганно). Нет! Пожалуйста, не оставляй меня сейчас! Я не вынесу ещё и этого!

ЛОНГРЕН. Ассоль, успокойся. Расскажи, что случилось?

АССОЛЬ. Ничего… Ничего не случилось. Просто, я… очень устала.

ЛОНГРЕН. Они опять над тобой смеются? Кто это? Меннерс?

АССОЛЬ. Отец, я не знаю, что будет. Иногда мне становится так страшно жить среди людей. Они не понимают и не хотят понять то, что я чувствую. Мне становится страшно оттого, что я теряю надежду… теряю с каждым днём…

ЛОНГРЕН. Хорошо, я заложу ружьё и останусь дома ещё на несколько дней. Уж поверь, этого мне хватит, чтобы поговорить с подлецом Меннерсом по душам.

АССОЛЬ. Нет, нет! Оставь его в покое. Я вовсе не думала о нём. Просто… Ты знаешь, иногда мне кажется, что осталось подождать совсем немного! А иногда весь мир словно рушится перед глазами… Останься хотя бы на этот день, ладно? А потом… потом мы лучше вместе уедем отсюда. Куда угодно!

ЛОНГРЕН. Ассоль, милая, я не понимаю тебя. Ты говоришь – осталось подождать. Но чего? И куда мы уедем, подумай?

АССОЛЬ. Я хотела сказать… что у нас ещё есть еда и… и мы можем пока прожить спокойно несколько дней.

ЛОНГРЕН. Наверное, нам действительно придётся как-то перебраться в город. Пропадёшь ты тут среди местных пьяниц. Если мне удастся устроиться на пароход, то мы сможем потихоньку встать на ноги. А что? Снимем жильё. В городе и женихи культурные – есть из кого выбирать.

АССОЛЬ. Нет. Только не надо об этом, пожалуйста.

ЛОНГРЕН. Хорошо. Я пока молчу. Но когда-нибудь всё равно придётся об этом подумать, Ассоль. Ты уже выросла. Не век же тебе одной быть.

АССОЛЬ. А этот твой пароход… Он когда отплывает?

ЛОНГРЕН. Уже завтра. И, честно говоря, мне надо торопиться в город, пока там ещё требуются моряки.

АССОЛЬ. Хорошо. Иди. А я… я пойду провожу тебя немного.

ЛОНГРЕН. Ты у меня умница, Ассоль! Я сразу знал, что ты всё правильно поймёшь. Пойдём. Это ж будет прекрасная работа. И недолго плавать, и рядом с домом – ну что ещё надо для счастья, правда?..

Лонгрен и Ассоль уходят.

Постепенно нарастая, звучит музыка.

На сцене скапливается всё больше народа. Появляется корабль с алыми парусами..

В толпе постоянное движение, гомон. Отдельно слышны слова и фразы «Ассоль», «Не может быть!», «А паруса-то алые!», «Вот вам и Корабельная Ассоль», «Значит, это всё правда?», «А ты что, не видишь? Алые паруса!», «Может, это какая-то ошибка?», «Вот вам и Ассоль!», «А вы не верили! Видите теперь?», «А ты верил (а), что ли?», «А кто верил? КТО ВЕРИЛ-ТО?», «Хоть кто-нибудь в это мог поверить?»… При этом фоном часто повторяется на все лады имя «Ассоль».

Неожиданно все резко смолкают. Толпа расходится и замирает. В центре стоит Ассоль.

Она медленно идёт вперёд, стараясь не потерять сознание или опасаясь, что видение исчезнет. Вдруг, словно чего-то испугавшись, резко бросается вперёд и кричит.

АССОЛЬ. Я здесь, я здесь! Это я!

* Падает на колени, шепчет «это я», падает без чувств.

Появляется Грей и с ним моряки «Секрета», в том числе Пантен, Летика, и Юнга.

Грей подходит к Ассоль. Поднимает её. Она приходит в себя.

ГРЕЙ. Ассоль! Ассоль.

АССОЛЬ. Совершенно такой.

ГРЕЙ. И ты тоже, дитя моё! Вот я и пришёл. Узнала ли ты меня?

Ассоль прячет лицо на груди Грея. Они стоят, обнявшись.

Недалеко в стороне, из общей компании матросов, выделяется пара «случайно» оказавшихся рядом людей. Это Лонгрен с котомкой и Циммер с виолончелью.

ЦИММЕР. Так, значит, это вы и есть Лонгрен, отец Ассоль?

ЛОНГРЕН. Да. Я.

ЦИММЕР. Меня уже много лет мучает один вопрос. Как вам тогда в голову пришла столь удивительная мысль – смастерить яхту с алыми парусами? Между нами говоря, мне очень понравилось – игрушка-то вышла великолепная!

...

4 5 6

...

Стандарт

(3 оценки)