Цитаты из книги «Психология зла»

Согласно исследованиям социолога Лиз Грауэрхольц, посвященным изображениям животных в популярной культуре, один из способов представить мясоедение как приемлемую активность — это разомкнуть связь между пищей и животным211. Грауэрхольц утверждает, что мы делаем это, «трансформируя животных, которых мы любим, в мясо, которое поедается, так что понятия “животные” и “мясо” начинают казаться отдельными и не связанными». Мы говорим «телятина», а не «убитый теленок», «ветчина», а не «свинья», «дичь», а не «убитое дикое животное». Мы укладываем мертвых животных в красивые упаковки — физически, вербально и концептуально дистанцируясь от происхождения пищи.

В 1962 году Фестингер сформулировал свои идеи точнее[19]. Он заявил, что, хотя мы сами верим, что обычно наши действия, убеждения и отношения совпадают, порой у нас возникает разлад. Это расхождение он назвал «диссонанс», а совпадение — «консонанс». Он обобщил теорию когнитивного диссонанса в следующих пунктах: Возникновение диссонанса, порождающего психологический дискомфорт, будет мотивировать индивида к попытке уменьшить степень диссонанса и по возможности достичь консонанса. В случае возникновения диссонанса, помимо стремления к его уменьшению, индивид будет активно избегать ситуаций и информации, которые способны повысить уровень диссонанса.

В 2011 году Гэррик Блэлок подсчитал, что реакция «путешественников» на трагедию 11 сентября привела в конце 2001 года к 327 смертям в автоавариях в месяц. Он утверждал, что многие люди пересели из самолетов в автомобили, а поскольку вождение гораздо опаснее полетов, они попали в ДТП. Почему они сели за руль? Возможно, отчасти из-за страха терактов, а отчасти потому, что перелеты стали занимать гораздо больше времени, чем поездка на машине. Блэлок писал: «Ответ общества на террористические угрозы может иметь нежелательные последствия, сопоставимые по тяжести с самими терактами».

мужчины склонны рисковать больше, чем женщины, в том числе выражая агрессивные и гомицидальные побуждения.

когда перед нами оказывается кто-то, кто выглядит как парень или девушка мечты, наша способность к разумным суждениям отказывает, и это может привести к возникновению опасных ситуаций.

Оказывается, ощущение, что кто-то жутковат, — это скорее наша реакция на ситуацию, когда мы не знаем, стоит ли нам его бояться.

«Никто не знает, что такое смерть, не является ли она для человека величайшим из всех благ, между тем ее боятся, как будто хорошо знают, что она есть величайшее зло»

Людям нравится ощущение порядка и контроля и не нравится идея, что плохие события могут случаться с хорошими людьми.

Когда мы рационализируем мужскую агрессию, называя ее естественной и нормальной, мы принимаем, что мужчины с большей вероятностью окажутся обвинены в преступлениях, закончат жизнь в тюрьме, подвергнутся преследованиям со стороны других мужчин.

Мой взгляд противоречит эволюционной концепции агрессии и убийства. Ее слишком легко привлечь для оправдания: «Так уж устроены мужчины». Однако, во-первых, у людей существует способность подавлять свои импульсы. Это значит, что мужчины могут выбрать не вести себя агрессивно. Предрасположенность не вынуждает совершать убийство, человек действует исходя из своих решений. Это соответствует идее, что не ружья убивают людей, а другие люди. Во-вторых, возможно, мужчины убивают чаще, потому что общество растит мальчиков, поощряя их расторможенность, агрессивность и физическую активность больше, чем в девочках.