Цитаты из книги «Одна история»

Ты убеждаешься, что сочувствие и неприязнь способны к сосуществованию. Открываешь для себя, что в одном и том же человеческом сердце благополучно уживается множество несовместимых, казалось бы, чувств. Злишься на прочитанные книги, которые не подготовили тебя к этому открытию. Ты определенно читал не те книги. Или читал не так.

Тоскливый секс – это когда она трезва, вы оба хотите друг друга и ты знаешь, что будешь любить ее всегда, при любом раскладе, а она будет всегда любить тебя, при любом раскладе, но вы оба, видимо, теперь понимаете, что взаимная любовь не обязательно приносит счастье. И близость превращается не столько в поиск утешения, сколько в безнадежную попытку отрицать взаимное отсутствие счастья.

Итак: я ложусь на спину, она – сверху, ее ступни скользнули между моими, она прижимает кончик своего носа к кончику моего и говорит: «Теперь мы сходимся во взглядах».

самокритика может оказаться специфической формой самовосхваления

В любви все есть правда и все есть ложь; это единственный предмет, о котором невозможно сказать ничего абсурдного».

Что бы вы предпочли: любить без меры и без меры страдать или же любить умеренно и страдать умеренно? Это, на мой взгляд, кардинальный вопрос

Я уже говорил, что не помню, какая стояла погода. А также как я был одет, что ел. В ту пору одежда казалась побочной необходимостью, а пища – всего лишь топливом.

Нельзя сказать, что предыстория не играет никакой роли. Наоборот, предыстория, на мой взгляд, играет ключевую роль в любых отношениях.

Например, за свою жизнь он не раз замечал, что мужчины и женщины по-разному рассказывают об отношениях. После расставания женщина чаще говорит: «Все было в порядке, пока не произошло „икс“». Здесь «икс» – это смена обстоятельств или места, появление очередного ребенка или, чаще всего, постоянная (или разовая) неверность. Мужчина же чаще всего говорит: «К сожалению, мы были обречены с самого начала». Причиной может считаться личная несовместимость, или заключение брака под давлением, или тайны одного или обоих партнеров, которые всплыли на поверхность. И она будет говорить: «Мы были счастливы, пока не…»; а он скажет: «Мы никогда не были по-настоящему счастливы». Впервые заметив такое расхождение, он пытался понять, какая из сторон говорит правду; но теперь, находясь на другом конце своего жизненного пути, признал, что обе говорят правду. «В любви все есть правда и все есть ложь; это единственный предмет, о котором невозможно сказать ничего абсурдного».

Быть может, кто-то возразит – и будет прав, – что вопрос так не ставится. Выбора-то не существует. Будь у нас выбор, можно было бы поразмыслить. Но выбора нет, а значит, нет и предмета для размышлений. Разве мы способны регулировать меру любви? Если да, то любовь тут ни при чем. Как именно это называется – не знаю, но точно не любовь.