6

Раздался леденящий душу звон разбитого стекла.

– Нет! – воскликнула Тесса.

Она ничего не видела, кроме блестящих осколков. Где дарума? Где она?

– Уехара-сэнсэй поверит не тебе, а нам – нас больше, – нахально заявила одна из девчонок. – К тому же…

Она не договорила. В переулке вдруг резко потемнело, как будто кто-то накинул на солнце черный фуросики.

Тессе было все равно. Упав на колени, она шарила руками по асфальту, пытаясь найти в сгустившихся сумерках бесценную куклу. Пусть она будет целая, я знаю, что это невозможно, но пусть она будет целая, ну пожалуйста…

Вдруг раздалось змеиное шипение, а потом…

Я ждал…

В нос ударил нестерпимый запах гнили и тлена.

– Здесь… какая-то чертовщина творится, – сказал длинный, стараясь казаться спокойным. Развернувшись – с такой скоростью, что кроссовки шаркнули по асфальту, – он бросил через плечо: – Больше не попадайся нам на пути, Уехара, а то хуже будет.

И припустил вон из переулка. Остальные без промедления последовали его примеру.

А вокруг и правда творилась какая-то чертовщина. На глухой стене в конце переулка, прямо у Тессы за спиной, вдруг вспыхнули очертания тории – гигантских оранжево-красных ворот, которые Тесса не раз видела на фотографиях святилищ и копия которых стояла в шкафчике ее бабушки и дедушки в Кисарадзу. Но Тесса ее не видела. Ее волновало лишь одно – поскорее найти даруму. Да где же она?

Дзинь! – звякнул браслет, и следом раздался призрачный шепот: «Дверь открыта, беги, пока не поздно!»

Поднялся страшный ветер. Он истошно завывал, словно стая голодных волков, и от этого звука у Тессы по коже побежали колючие мурашки.

Дзинь! Дзинь! За спиной у Джина появилась какая-то тень, которая принялась расти на глазах.

– Берегись, сзади! – выдохнула Тесса.

Браслет уже обжигал запястье. И почему она сразу не сообразила, что дело плохо?

Джин развернулся и резко отпрыгнул в сторону. Как раз вовремя. Долю секунды спустя на место, где он стоял, обрушилось что-то тяжелое. Асфальт брызнул во все стороны.

В переулке стоял самурай. Сотканный из клубящегося черного тумана, он был не более осязаем, чем грозовое облако, однако в тысячу раз смертоноснее. Ничего общего с женщиной в белом и ее волком. Это был бесплотный дух – от изогнутого гребня на шлеме до тяжелых военных сапог, – однако в руках он держал самую что ни на есть настоящую катану, и ее сверкающее острие смотрело прямо на горло Джина. Голос, который раньше был не громче шелеста листьев, теперь грохотал, как горный поток:

– Вот и ты. О, как долго я этого ждал.

И самурай направил меч на остолбеневшую Тессу.

7

Спустя мгновение призрак опустил катану. Джин бросился на него, но пролетел серую фигуру насквозь, и та развеялась в воздухе, как дым. Катана с бряцаньем упала на асфальт.

Однако едва она коснулась земли, как тут же снова взлетела в воздух, словно кто-то дернул за невидимые нити. Тесса, вскрикнув, пригнулась, а через полсекунды меч вошел в стену как раз на том уровне, где только что была голова Тессы. На девочку посыпалась бетонная крошка. Сердце в груди билось как сумасшедшее.

– Пора смываться! – заорал Джин, рывком поднимая Тессу на ноги.

– Но мы в западне! – крикнула в ответ Тесса.

Путь к спасению лежал мимо самурая. То есть, считай, никакого пути и не было.

Пройди через тории.

Опять тот же голос… Да кто это говорит? Не ее же браслет, в самом деле…

Самурай снова взмахнул мечом, давая понять, что время для размышлений она выбрала не самое удачное. Тесса вытянула правую руку назад, но вместо стены под пальцами оказалась… пустота. Ладонь обдало жаром, а вокруг запястья с браслетом словно закружился огненный вихрь. На браслете возле фигурки кицунэ заплясали язычки пламени. Металл накалился. От фигурки упала тень, которая мгновенно выросла и приобрела очертания самурая – куда более огромного, чем первый. Вдруг браслет закрутился, и из него выпрыгнул… лис. Точнее, это был поток ослепительного сияния в форме маленького, не больше двух ладоней, лисенка с острым носиком, который приземлился Тессе на руку. Сияние погасло, и Тесса увидела белого зверька с гладким мехом. На лбу у лисенка была красная вертикальная полоса, напоминавшая каплю крови, правое ушко было порвано, как будто кто-то откусил от него кусочек. Лис распушил все свои девять хвостов, и Тесса поняла, что перед ней кицунэ – дух-хранитель из мифов, отличающийся как исключительной хитростью, так и верностью.

Лисенок окинул взглядом зловещего призрака с катаной.

И рванул прочь.

– Стой! – завопила Тесса. – Ты ведь должен нас защищать…

Вдруг, всего лишь на мгновение, она увидела в воздухе тончайшую золотую нить. Нить тянулась от ее пальцев и обвивалась вокруг тельца лисенка, словно упряжь. Нить натянулась, резко дернув кицунэ назад, и тот беспомощно растянулся на животе рядом с Тессой.

– Пора делать ноги! – рявкнул кицунэ.

– Мы и сами знаем! Прошу, помоги нам! – Тесса в отчаянии замахала рукой, показывая на Джина, который в очередной раз чудом увернулся от катаны. – Спаси его!

– Признаться, гибель смертных в столь юном возрасте меня мало интересует, так что – почему бы и нет?

Кицунэ прыгнул самураю на грудь и принялся с ожесточением рвать ее когтями. Во все стороны полетели серые клочки тумана. Лисенок соскочил на землю, а фигура быстро приняла прежнюю форму, правда, после неистовой атаки кицунэ самурай стал куда прозрачнее, а гребень на его шлеме почему-то исчез. Призрак шагнул к Джину, который стоял, вжавшись в стену, и тяжело дышал. Кицунэ угрожающе зарычал.

– Ты, – прошипел самурай. – Я сразу тебя учуял.

Кицунэ навострил ушки.

– Ты знаешь, кто я? В таком случае я был бы благодарен за любой намек касательно моей персоны. Имя, к примеру, было бы весьма кстати.

– Моя память сохранила достаточно о тебе и твоем деянии. – Клубы тумана зловеще сгустились, и самурай ударил себя кулаком в грудь. – Это ты убил меня, единственного и непревзойденного Тайру Масакадо.

Джин охнул:

– Невозможно.

Кицунэ так и застыл с поднятой лапой.

– Того самого Тайру Масакадо?

– Кого? – пискнула Тесса.

Три пары глаз воззрились на нее в полном недоумении.

– Ну, Тайра Масакадо, самурай невероятной силы, живший в эпоху Хэйан, – объяснил Джин. – Он едва не устроил государственный переворот.

– Я не потерплю, чтобы какие-то ничтожества извергали из своих уст мое доблестное имя, – прорычал самурай. – Я отомщу. Тебе, тварь, и богам, что отвернулись от меня в самый тяжелый час моей жизни.

Он наставил меч прямо на кицунэ. На цубе катаны красовался изысканный узор в виде извивающихся драконов и языков пламени.

– Божественный огонь! – воскликнул кицунэ. – Это же Меч Тысячи Душ! То-то я сразу почуял неладное.

– Какой меч? – проскулила Тесса.

– Ну, меч, который поглотил тысячу – это по самым скромным подсчетам – богов и духов, которые пытались им управлять. – Кицунэ многозначительно посмотрел на Тессу. – Вижу, нам с тобой предстоит еще много работы. Но это позже. Сначала мне хотелось бы просто выжить.

Меч со свистом рассек воздух, угрожая одним махом покончить сразу с обоими.

– Вот об этом я и говорю. Уходим. Сейчас же. – Лисенок, взмахнув девятью хвостами, развернулся к стене. – За мной!

Самурай ринулся на них. В тот же миг Тесса ощутила, как что-то тянет ее за запястье. Кицунэ прыгнул, пролетев мимо Тессы во мраке, словно падающая звездочка по черному небосклону, и Тессу… втянуло в стену.

Она успела схватить за руку Джина и втянуть его следом за собой ровно за долю секунды до того, как смертельно острая катана врезалась в бетон.

Вспыхнул ослепительный свет, от которого стало больно глазам.

Все трое растянулись на земле. Тесса подняла голову, ожидая увидеть самурая, – и остолбенела.

– Куда мы попали?

II
Вы прибыли в Город легенд

8

Место действия: неизвестно

– Добро пожаловать в самую таинственную и недоступную для туристов достопримечательность Токио! – возвестил жизнерадостный голос. – Уф! Это было непросто!

Тесса со стоном села, чувствуя на правом плече какую-то тяжесть. Это был кицунэ. Удобно устроившись, он с восторгом глядел по сторонам.

Джин с подозрением прищурился:

– Погодите, где это мы?

Вместо асфальта у них под ногами была грунтовая дорога; серые конверсы Тессы покрывал невесть откуда взявшийся толстый слой пыли. Тесса обвела взглядом окрестности и разинула рот от удивления.

Еще минуту назад они находились в двух шагах от заполоненных людьми и машинами улиц Асакусы. А сейчас вокруг не было ни души. Свежий ветерок, в котором не угадывалось ни намека на знакомые запахи мегаполиса, трепал волосы и нежно гладил кожу. Дорога, на которой сидела троица, пролегала по лугу и вела к невысокому холму. По обе ее стороны стояли цветущие вишневые деревья, хотя им положено было отцвести еще несколько месяцев назад. От красоты увиденного у Тессы захватило дух. И все же… что-то здесь было не так. Как будто отсутствовала какая-то существенная деталь… Внезапно Тессу озарило: небо! На фоне его пронзительно-голубой однотонной глади не выделялось ни единого небоскреба.

И это в самом центре Токио.

Ушки кицунэ взволнованно ходили туда-сюда.

– Вот уж не думал, что когда-нибудь снова здесь окажусь. Уже и не помню, почему я ушел, но забыть это место невозможно. Хвала богам, я оказался рядом, когда на вас напал этот парень. Меч Тысячи Душ – это, скажу я вам, не шутки. Духи милостивые, какая у него цуба…

– Простите, но откуда в Асакусе луг? Мы ведь все еще в Токио, да? – Тесса попыталась стряхнуть с плеча пушистого седока, но безуспешно, – казалось, гравитация на него попросту не действует. – А вы – говорящий кицунэ?

Она нахмурилась. Это воображение у нее разыгралось или тень кицунэ и правда не похожа на лису? Тесса прищурилась. Ну да, никакая это не лиса, а самурай в остроконечном шлеме.

– Сдается мне, так и есть, – ответила лисичка. – Однако до того, как прицепиться к твоему браслету, я совершенно точно не был лисом, в этом я уверен. Я был божеством. – Он решительно кивнул. – Да-да, самым настоящим божеством. Вы, случайно, не знаете, как меня зовут?

– Нет. Откуда нам знать? – удивилась Тесса. Джин замотал головой.

Лисенок погрустнел. Тессе вдруг стало его жалко. Обидно, когда никто не знает, как тебя зовут. Уж ей-то это хорошо известно.

– Кит! – выпалила она. – Будем звать тебя Кит!

– Недурно, я согласен.

– Мы сидим с говорящим кицунэ на лугу, которого не существует на карте Токио. – Джин обмяк, спутанные волосы упали на глаза. – Это сон, это всего лишь дурной сон. Сейчас придет отец и скажет, что пора вставать, а то опоздаю на тренировку.

– Говорю вам, если бы не я, от вас бы и мокрого места не осталось, – продолжал кицунэ как ни в чем не бывало. – Вы и сами видели, какой меч у того здоровяка.

Тесса моргнула:

– Я, наверное, тоже сплю.

Стоп. Джин видит то же, что и я.

Тогда в спортзале ей показалось, что он заметил ее браслет.

– Получается, я не одна такая. Тебе случалось и раньше видеть что-то необычное? Женщин в белом, например, которые бывают только в мультиках?

– Что? – Джин уставился на Тессу во все глаза.

Кит тоже удивленно воззрился на нее, задумчиво почесывая рваное ухо.

Тесса вспыхнула до корней волос.

– Ха-ха-ха, да шучу я! – засмеялась она, чувствуя себя глупее некуда. – Так что это за тории?

– Это врата в Город. И я, между прочим, израсходовал всю свою ку – это энергия так называется, – чтобы спасти вас, смертных заморышей, от верной погибели, так что я требую благодарности. – Лис распушил девять хвостов, один из которых оказался слегка прозрачным. – Видите? Пришлось потратить кучу своей божественной силы. Хорошо еще, что на вас обоих лежит благословение богов, потому-то и удалось протащить вас за собой сквозь стену.

– Ну да. А я императрица Японии, – фыркнула Тесса.

Лисенок нес какую-то чепуху. Что еще за «божественная сила»? И что, скажите на милость, означает «благословение богов»? Наверное, она и правда еще не отошла от перелета, вот и слышит то, чего на самом деле нет. Потому и тень, падающая от лиса, выглядит как самурай. Ох-уж-этот-перелет. Оказывается, он и правда ее подкосил, а она не верила.

– Ребята, а это что? – Джин махнул рукой в сторону Тессы.

– Ты обо мне?

– Да нет же. – Джин ткнул пальцем, указывая на то, что находилось у нее за спиной. – Вон там. Похоже на симэнава.

– На что?

Тесса обернулась и увидела, что сидит, прислонившись спиной к веревке необъятной толщины. Веревка была такой толстой, что почти полностью скрывала от глаз стену с пылающими в ней вратами.

Кит принюхался, подергивая вздернутым черным носиком:

– Точно, симэнава. И сила из нее прямо-таки струится. Не нравится мне это.