Цитаты из книги «Сотворение дома»

Другое нововведение, также французского происхождения, внесло еще большие изменения в мебельный дизайн. В XVII веке появилась обитая мебель.

Очевидно, люди не задумывались о практичности разделения. В Болонье в 1630 году была зарегистрирована никого не удивившая кража куска льна и сыра из одного сундука.

В середине XVIII века в трети домов Делавэра все еще не было столов и стульев. Взрослые члены семьи за обедом сидели на скамьях или сундуках, держа еду на коленях.

В XVIII веке в некоторых районах Италии рабочий должен был откладывать деньги в течение шести лет, чтобы накопить на кровать и постельные принадлежности.

До XV века большинство европейцев спали на мешках, набитых соломой или сухой травой, которые ночью укладывали на доски, скамьи, сундуки, порою на пол в главной (или единственной) комнате.

Германия с готовностью переняла темные интерьеры. Здесь они получили настолько широкое распространение, что их саркастически называли braune Soße – коричневый соус. В подобном интерьере шторы служили не только для защиты от прямого света – они служили показателем этики дома. Наличие штор говорило о том, что обитатели образованы в достаточной мере, чтобы заниматься «преобразованием» света.

Первый коридор был спроектирован архитектором Джоном Торпом в 1597 году для дома в Челси. Чтобы разъяснить это новшество современникам, архитектору потребовалось достаточно многословное описание: «Длинный вход, тянущийся через весь дом»[9].

Парижский архитектор XVII века, служивший при дворе Генриха IV, человек на пике карьеры, проживал с женой, семью детьми и неизвестным количеством прислуги в двух комнатах.

Первые типичные южные плантаторские особняки, с классическими пропорциями, греческими белеными фасадами появились только в середине XIX века[7]. До этого времени, как и на севере, здесь были распространены все те же небольшие временные постройки. Одна плантация в штате Виргиния была основана в 1619 году, и на протяжении еще нескольких десятилетий она была представлена 10 временными домами, выстроенными последовательно на одной площадке. Дом 1630-х годов состоял из единственной комнаты и подвала размером 4,8 × 6 метров.

Однако на практике при анфиладном расположении комнат уединение в богатом доме было возможно настолько же, насколько оно возможно в однокомнатном доме рабочего. Чтобы попасть в последнюю комнату анфилады, требовалось пройти сквозь все комнаты, независимо от того, кто в них находится и чем занимается. Однажды итальянский драматург Пьер Якопо раздраженно спросил: «В чем же, черт побери, смысл этой нескончаемой вереницы комнат», где можно в любой момент наткнуться на кого-нибудь «несущегося сквозь них», пусть даже «с крайне срочным поручением».