В лаборатории под столовой Альфред сидел в темноте, уронив голову на руки, закрыв глаза. Удивительно, как яростно он жаждал остаться в одиночестве, как до омерзения ясно давал это понять всем близким, а теперь, наконец-то укрывшись за запертой дверью, мечтал, чтобы кто-нибудь нарушил его покой. Пусть придут и увидят, как ему плохо. Да, он бывал холоден с женой, но ее ответная холодность казалась несправедливой. Как она может весело играть в пинг-понг, сновать взад-вперед мимо его двери и не постучать, не спросить, жив ли он там.