Цитаты из книги «Женщина французского лейтенанта»

кажется, поняли, что между ними состоялся негласный уговор

Сэм отшагнул назад с подчеркнутым драматизмом, который должен был произвести впечатление на стороннюю наблюдательницу. – Никогда.

сюда пришел по делу, о котором я тебе говорил. – Да, сэр.Чарльз понизил голос.– По просьбе ее лечащего врача. Он в курсе всех обстоятельств.– Да, сэр. – Но о них ни в коем случае нельзя ни с кем говорить.

Сара и так же быстро скрылась. Ее можно было бы принять за призрак, но это сыграло свою роль. У Сэма отвисла челюсть, а рука, обнимавшая Мэри, сама упала. – Какого черта ты здесь делаешь? – Гуляю, мистер Чарльз.

Трудно сказать, кто был больше ошарашен – Чарльз, застывший у выхода из амбара, или слуги, стоявшие метрах в десяти поодаль. Сэм был так поражен, что даже забыл убрать руку с талии своей девушки.

махнула рукой на сон («Мне стыдно, я себя вела как дочь какого-нибудь драпировщика»), встала, надела пеньюар и отомкнула замочек на своем дневнике. Быть может, Чарльз увидит, что ее окно тоже покаянно светится

воспитали в безнадежном представлении об обществе как о социальной лестнице, и

буржуазная реакция, универсальное презрение, эгоистичное и конформистское. Подобное двуличие есть результат одной добродетели этого класса: он единственный из трех главных общественных каст искренне и последовательно презирает себя. И тут Эрнестина не была исключением. Не только Чарльз слышал недоброжелательную холодность в ее голосе, но и она сама. Однако ее трагедия (а по сути, всеобщая) заключалась в том, что она использовала драгоценный дар самопрезрения не по назначению и таким образом становилась жертвой извечного неверия в себя, характерной для всего среднего класса. Вместо того чтобы видеть в его провалах повод

что я слишком несправедлив к Эрнестине, которая, в конце концов, была жертвой обстоятельств, своего нелиберального окружения. Именно оно с его, в сущности, шизофреническим взглядом на общество превратило средний класс в этакий замес из дрожжей и теста.

Она ему казалась – во всяком случае, эти глазищи, в которых можно было утонуть – сказочно красивой.