Цитаты из книг автора «Джон Бойн»

Потом на первый этаж, где, спрыгивая с перил, он должен был непременно приземлиться на обе ноги, а если чуть-чуть пошатнется, надо начинать все сначала.

– А далеко это? Ну, папина работа? Дальше чем в километре отсюда?

Я был всего лишь ребенком и не понимал, что пойдет мне во благо, а что во вред.

Вот какую службу могут сослужить человеку изысканный говор и хорошее пальто

Жил в давние времена джентльмен – высокий, обличия самого благородного, – взявший себе за правило приходить в первое воскресенье каждого месяца на рыночную площадь Портсмута, чтобы пополнить свою библиотеку.

Что меня расстреляют как труса, а ты будешь дальше жить как трус.

Это следующий шаг после отказа по идейным соображениям. Большинство отказников не желают воевать, убивать и все такое прочее, но готовы помогать другими способами – более человечными, по их мнению. Они работают санитарами в госпиталях, помощниками в штабах и прочее. Да, они ужасные трусы, но хоть что-то делают, пока мы тут рискуем своей шкурой. – А абсолютисты? – спрашиваю я. – Это, Сэдлер, самая крайность. Они не желают вообще никак помогать нашей стороне. Ни драться на фронте, ни делать что-то для тех, кто дерется, ни работать в госпиталях, ни таскать раненых. Вообще ничего не желают делать, кроме как сидеть на заднице и жаловаться, что эта война несправедливая. Это самый край, Сэдлер, вот что я вам скажу. Трусость высшего порядка.

родину. Они называют себя абсолютистами. Они заглядывают к себе в душу и не находят в ней стремления выполнить свой долг. Да, внешне они не отличаются от других людей. У них два глаза, два уха, две руки, две ноги. Конечно, они не мужчины, но разницы не увидишь, пока не сдерешь с такого штаны и не посмотришь куда надо. Но они есть. Они нас окружают. И они нас погубили бы, если бы могли. Они играют на руку врагу.

отдельные юноши из вашего поколения не считают своим долгом защищать родину. Они называют себя абсолютистами

Читал «Преступление и наказание», – сказал я. – Я не читала. Все собираюсь. Интересно? – Ничего. Не так много преступления, но уйма наказания.