А глубоко в больничных недрах, в морге, белело замороженное тельце Робби Уидона. Никто не сопровождал его по пути в больницу, никто не приходил к мальчику, лежащему в металлическом ящике.
Почему она здесь, почему пьёт отвратительное тёплое вино, почему бьётся за клинику, которая ей самой сто лет не нужна, и за какое-то предместье, населённое, по её сведениям, сомнительными личностями, которых она в глаза не видела?
Гайе невыносима была сама мысль о том, что Марко де Лука всё ещё находится на одной с нею планете, но их разделяют сто тридцать две мили мучительного и бесполезного пространства.