Четыре

Входная дверь захлопнулась у меня за спиной.

– Марк?

– Я здесь, Мелочь.

Я улыбнулась, услышав свое прозвище, и пошла на его голос в гостиную нашего съемного дома. Он был меньше и хуже остальных мест, в которых мы жили, но здесь я хотя бы чуть-чуть чувствовала себя как дома. Марк лежал на синем диване, положив ноги на квадратный стеклянный столик. Рядом возвышалась стопка писем.

– Ты слышала? – спросил он, кивнув в сторону своего ноутбука. – Девятнадцатилетний парень пробрался в дом, украл всю технику, включая телефоны, и забыл свой собственный на кухонном столе.

Я фыркнула.

– Подожди! Это еще не все. Через час он понял это и позвонил на свой телефон. Хозяин дома, который уже вернулся домой и понял, что его ограбили, ответил на звонок. Тот парень представился и попросил вернуть телефон. – Марк широко улыбнулся. – Копы арестовали его через полчаса.

Я села на диван рядом с ним.

– Дилетант.

– Да уж. Что творится в криминальном мире?

Марк рассмеялся и отложил ноутбук. Меня всегда поражало, как незначительные детали делали его старше или моложе на вид. Если он немного отпускал волосы и сбривал бороду, то мог легко сойти за двадцатилетнего парня. Но короткая стрижка и легкая небритость, как сегодня, разом добавляла еще пятнадцать лет. Этот навык позволял Марку выдавать себя за моего отца, дядю или старшего брата. Довольно забавно, ведь я никогда не считала его отцом, дядей или старшим братом, даже когда была ребенком. Он скорее напоминал лучшего друга старшего брата, как в фильмах. Такие парни подшучивают и издеваются над тобой, но без лишних вопросов надерут задницу любому обидчику в школе. Лучший друг старшего брата, решивший стать твоей семьей: вот каким был Марк.

– Что? – спросил он, заметив мой взгляд.

– Просто восхищаюсь своим стариком. – Я потрепала его волосы, теперь естественного каштанового цвета. Единственной ненатуральной вещью были линзы. Они превратили его темно-карие глаза в светло-ореховые. – Ты уже давно не выглядел так солидно.

– Заткнись, – пробормотал Марк, рассмеявшись и пригладив волосы. – Как твой первый день?

Я уставилась на свои ноги.

– Как обычно. Ничего особенного.

В груди горело чувство вины.

Я соврала Марку лишь один раз, и то – это даже нельзя было считать ложью. Я просто упустила одну деталь. Мне очень хотелось рассказать ему о Джейсоне. Марк был своим, тем, с кем я могла поделиться всем, чем угодно. Он всегда был на моей стороне. Обманывать его было невыносимо.

Затем я вспомнила, почему не собиралась говорить ему правду. Еще никто не выходил из программы защиты свидетелей. Ты вступал в нее навсегда. Но мой случай был особенным. «Единственным в своем роде», как сказал Марк, когда мы планировали нашу жизнь под именами Слоан и Марк Салливан. Но если маршалы узнают, что меня видел человек из моего прошлого… Кто знает, когда они снова разрешат мне покинуть программу.

Марк толкнул меня в плечо, вырвав из мыслей.

– Новые поклонники?

Я улыбнулась, хотя мое сердце затрепетало. Его слова казались шуткой, но на самом деле Марк говорил серьезно. Я уже повела себя глупо один раз и пообещала, что никогда не допущу эту ошибку снова.

– Нет. Меня заставили познакомиться с чересчур дружелюбными людьми.

Марк притворился, будто вытирает слезинку.

– Я так горжусь своей маленькой девочкой. Первый день в школе, а у нее уже есть друзья.

Я ударила его по руке.

– На самом деле я собираюсь пойти к одному из них сегодня.

Улыбка Марка исчезла.

– Уже идешь к кому-то в гости? Думаешь, это хорошая идея?

– Мне выделили Друга с первого дня.

– Ого, – хмыкнул Марк. Он как будто понимал, как мне это «понравилось».

– Вот именно. Завтра у старшеклассников «Охота за сокровищами», и я тоже участвую. Мне нужно помочь кое-чем моей команде. Но не волнуйся, я уйду ненадолго. Не хочу прийти поздно и потревожить твой сон, тебе ведь завтра на новую работу.

– Ах да. Тяжелые условия работы слесарем в университете требуют полноценного сна.

– Не шути над своей выдуманной профессией. Она хорошо нам служит.

– Верно, – согласился Марк, подняв руки. – Кто знал, что в нашей стране так много колледжей и университетов. К тому же я никогда не чувствую себя виноватым, когда мы уезжаем без предупреждения.

Марк встал, и кипа рекламных объявлений упала на пол.

Я взяла одно, смяла и бросила через всю комнату в мусорное ведро.

– Ха! – довольно воскликнула я.

Марк рассмеялся.

– Ты вернешься к ужину? Сегодня феттучини альфредо.

Я замычала от удовольствия и пошла за ним на кухню.

– Ни за что не пропущу твои феттучини. Это одно из твоих лучших блюд.

– Что ж, по крайней мере отсутствие друзей окупилось сполна. Мне не нужно отвечать на их назойливые вопросы, и у меня была куча времени, чтобы отточить свои кулинарные навыки.

Я нахмурилась. Ради меня Марк пожертвовал всем. Я в очередной раз задумалась, не сожалел ли он об этом.

– Мы ведь друзья, – сказала я. – Разве нам нужен кто-то еще?

Он посмотрел на меня, и уголки его рта слегка приподнялись. Что-то странное вспыхнуло в его глазах.

Я поджала губы.

– Ты ведь знаешь, что я ценю все, что ты делаешь для меня? В том числе вкусную еду.

Марк опустил глаза.

– Знаю. – Он немного помолчал и добавил: – Мне нравится готовить для тебя. – Он похлопал себя по удивительно стройному животу. – И мне точно не нужны лишние калории.

– Ну конечно, – фыркнула я. – Как будто в тебе есть хоть грамм жира.

– Да! – Марк весело посмотрел на меня. – В последнее время мы забыли об уроке № 11.

Я положила руки на кухонный стол и уставилась на Марка.

– Мы не забросили наши пробежки! И мы много играли в баскетбол. Я же видела тебя без футболки, тебе не о чем беспокоиться.

В ответ Марк улыбнулся, и правый уголок его рта приподнялся чуть выше, чем левый. Он всегда так улыбался, когда поддразнивал меня, и чувство вины снова загорелось у меня в груди.

Я начала обводить большим пальцем линии на своей ладони.

– Еще школа устраивает поездку с экскурсией.

Тем временем Марк открыл холодильник и внимательно изучил его содержимое.

– Вроде поездки на пляж после выпускного? Выпускники до сих пор так делают?

– Нет, вроде поездки с сопровождающими в Чарльстон в последние выходные апреля. Едут все ученики последнего класса. Это школьная традиция.

Марк перестал рыться в холодильнике.

– Не знаю. – После долгого молчания он продолжил: – Вдруг что-то пойдет не так? А твои глаза?

– Я буду в контактных линзах. Это всего на два дня. – Я не отрывала взгляда от своих ладоней, боясь посмотреть на Марка. Затем я сказала то, что мысленно повторяла весь день: – К тому же я думаю, что эта поездка могла бы стать проверкой. Мне придется разбираться со всем без тебя. По-моему, мне нужно потренироваться принимать решения самостоятельно. Это невозможно, когда ты все равно рядом и можешь меня прикрыть. Я хочу поехать.

В комнате стало тихо. Мое сердце бешено стучало, и наконец я подняла голову, не в силах стерпеть эту тишину. Марк стоял, облокотившись на пеструю блестящую столешницу. Он медленно кивнул.

– Ты права, – сказал он, глядя мне в глаза. – Ты готова, но тебе нужно быть уверенной в своих силах. И я хочу, чтобы ты сама принимала решения. Если хочешь – езжай.

Я не ожидала, что почувствую такое облегчение. Марк не знал о Джейсоне и о том, что я уже начала принимать решения самостоятельно. Но он словно сказал мне, что я поступаю правильно. К тому же я была рада, что он поверил мне и не стал задавать лишних вопросов.

Я шла пружинистым шагом по тропинке, ведущей к маленькому синему домику. Разрешение Марка поехать со старшеклассниками на экскурсию придало мне уверенности, а вид дома Джейсона с цветочными клумбами на веранде и кружевными занавесками на окнах напомнил мне Нью-Джерси. Я позвонила в дверь.

Мне открыл Сойер. На его лице как всегда застыла ленивая улыбка. Он сделал шаг назад и махнул рукой в сторону гостиной Джейсона.

– Слоан Салливан, проходи, – сказал он. – Ты – следующая участница любовных игр Сойера Джеймса.

За спиной Сойера показался Джейсон. Он едва заметно улыбнулся и одними губами произнес:

– Один.

Меня накрыла волна радостного волнения из-за того, что нас с Джейсоном объединял секрет. Полуулыбка Джейсона была не единственной знакомой вещью. Я прошла в его дом и снова перенеслась в прошлое. Это мягкое желтое кресло столько раз превращалось в крепость для игр. За огромным круглым деревянным столом на кухне я ела тысячу раз. А на коричневом диване, который я заметила в гостиной, до сих пор осталась царапина на правой подушке. Я сделала ее ножницами, когда мы поспорили, кто вырежет больше бумажных снежинок за пять минут.

Я осмотрела гостиную. Кроме удобного коричневого дивана здесь был кофейный столик, пара кресел-мешков напротив телевизора, бар с мини-холодильником в углу комнаты и большой стол для пинг-понга. Коллекция дисков занимала весь шкаф, на полках лежали две игровые приставки. Понятно, почему все собрались в этой комнате.

– Привет, Слоан! – крикнула Ливи. Она сидела в одном из кресел-мешков.

– Привет, – поздоровалась я. В этот момент я заметила фильм, шедший по телевизору. Я выгнула бровь и уставилась на Джейсона.

– «Выходной день Ферриса Бьюллера»?

– Это Сойер принес, – признался Джейсон. – Он помешан на старых фильмах. Мы включили его для тебя, но Ливи перемотала его, чтобы посмотреть свои любимые моменты.

Я тоже любила тот момент, который сейчас был на экране: когда в конце Феррис оставляет Слоан и бежит к себе домой через чужие дворы. В фильме Слоан смотрит ему вслед и говорит: «Он на мне женится». Я выбрала имя Слоан именно из-за этой сцены. Я завидовала этой девушке, ее уверенности в будущем или, по крайней мере, ее возможности планировать будущее. Вот почему я решила стать Слоан.

Ливи вздохнула и подняла на меня глаза.

– Я и забыла, какой классный этот фильм.

Она снова повернулась к экрану, и я всмотрелась в ее лицо. Марк согласился на школьную поездку. У меня появилась чудесная возможность поехать куда-нибудь одной на два дня, и мне была нужна соседка по комнате. Я знала, что идея поехать куда-то была не самой лучшей. Но я уже стояла посреди дома Джейсона, и ничего плохого до сих пор не произошло.

– Я поговорила с папой, – сказала я. – В общем, я поеду в Чарльстон.

Ливи взвизгнула, крепко обняла и закружила меня.

– У меня из-за тебя голова кружится!

Ливи отпустила меня и захлопала в ладоши.

– Нам будет так весело! – воскликнула она.

Я не могла сдержать улыбки. Я не очень привыкла к девчачьим посиделкам. «Надеюсь, два дня свободы того стоили». Я отошла подальше от Ливи и кивнула в сторону белых футболок и маркеров, лежавших на кофейном столике.

– Ну что, какой план с футболками?

Сойер со вздохом рухнул на диван.