Глава 2

Предостережение, едва громче шепота, прозвучало в тот момент, когда напавший оторвал меня от земли. Я была потрясена. Он унес меня со двора поразительно легко, словно маленького ребенка. А меня нельзя было назвать маленькой – ни ростом, ни весом. Мужчина к тому же оказался невероятно быстрым. В одно мгновение мы оказались в одном из увитых зеленью переходов.

– Не знаю, что ты там задумала, – снова заговорил он. Тревога прозвенела во мне громко, как колокола, звучащие каждое утро в Солнечном храме. – Но, могу тебя заверить, это закончилось бы для тебя плохо.

Как только он меня отпустит, ему самому будет плохо.

Мое сердце сильно колотилось, я извивалась, пытаясь освободиться. Он только крепче стиснул мою талию, шагая дальше по туннелю, куда сквозь густые заросли, покрытые сладко пахнущими цветами, просачивались лишь узкие полоски лунного света. Я потянулась к кинжалу, повернув голову и пытаясь разжать его руку. Но мне ничего не удалось.

Во мне вспыхнуло раздражение, смешанное с паникой. Я не привыкла, чтобы со мной так обращались, за исключением тренировок и боев. Даже когда я училась в «Нефрите». Ощущение его руки на моем рту, его пальцев на щеке и того, как крепко он держал меня – что меня вообще держали, – было почти таким же ошеломляющим, как и осознание, что я угодила в ловушку.

Я подогнула ноги и ударила, но попала в пустоту. Сделала это еще раз, и еще, размахивая ногами, пока не заболели мышцы живота.

– И что бы ты ни задумала сейчас… – продолжал он, стоя неподвижно – мои попытки вырваться не сдвинули его ни на дюйм. Он говорил почти со скукой. – Это тоже не закончится для тебя ничем хорошим.

Тяжело дыша, я позволила телу обмякнуть и стала думать. Мужчина силен и может с легкостью нести меня. Я не буду отчаянно вырываться, как дикое животное.

«Соображай, Сера. Думай». Я сосредоточилась на ощущении от него, пытаясь оценить его рост. Прижатая к моей спине грудь была твердой… и холодной. Как и рука на моем рту. Примерно такой бывала моя кожа, когда я выходила из озера. Я пошевелилась и подняла ногу, проводя ступней вверх по его ноге, чтобы найти колено.

– Впрочем… – Он изысканно растягивал слова. Его голос был чувственным, и что-то в нем казалось странным. Едва заметный акцент напомнил о чем-то. – Мне страшно интересно, что это ты пытаешься сделать.

Я прищурилась; моя ярость победила панику. Я нашла изгиб его колена и вскинула ногу, чтобы размахнуться для жестокого…

Он с мрачной усмешкой отступил в сторону, избежав моего удара.

– Нет уж, спасибо.

Приглушенный звук, который я издала в его ладонь, был рожден чистейшей, незамутненной яростью.

Мрачный смешок раздался снова, на этот раз тише, но я ощутила его каждым дюймом спины и бедер.

– Ты злющее маленькое существо, правда?

Злющее? Маленькое? Существо?

Я не маленькая и не существо, но сейчас я действительно чувствовала все оттенки злости.

– А еще немного неблагодарное, – добавил он.

Его холодное дыхание коснулось моей щеки. Моей щеки. Воздух замер у меня в горле. Во время борьбы капюшон соскользнул назад, почти открыв мое лицо.

– Тебя бы убили прежде, чем ты смогла воплотить свою неразумную идею. Я спас тебе жизнь, а ты пытаешься меня ударить?

Я сжала кулаки и повернула голову. Он вдруг замер, прижавшись ко мне. Его тело излучало напряжение.

– Это все, Мадис? – донеслись снаружи туннеля слова женщины.

– Да, Кресса, – ответил глубокий, исполненный силы голос.

Бог и богиня. Я застыла рядом с моим пленителем.

– Пока что.

Два слова, произнесенные Крессой, сочились раздражением.

– Должно быть, мы уже близко, – сказал Мадис.

Спустя мгновение тишины снова заговорила Кресса:

– Тарик, ты знаешь, что с ними делать.

– Разумеется, – отозвался второй мужчина.

– Раз уж мы здесь, можем и поразвлечься, – заметил Мадис.

Поразвлечься? После того, как он убил младенца?

– Как хотите, – вымолвила богиня, и все стихло.

Их трое. Тарик. Мадис. Кресса. Я снова и снова повторяла эти имена, когда вокруг воцарилась тишина. Я не была с ними знакома и понятия не имела, к какому двору они принадлежали, но их имена я не забуду.

Держащий меня мужчина переступил с ноги на ногу, и его дыхание коснулось моей щеки.

– Если я уберу руку, обещаешь не делать глупостей, в том числе не кричать?

Я кивнула, прижавшись затылком к его груди. Крик никогда не был для меня способом решения проблем.

Он медлил.

– Мне кажется, что я об этом пожалею, – сказал он со вздохом, из-за чего я заскрежетала зубами. – Но, наверное, просто добавлю это в растущий список того, о чем жалею.

Он убрал руку от моего рта и опустил на мой подбородок, обхватив его пальцами. Я сделала глубокий вдох, стараясь игнорировать холод, исходящий от него, и стала ждать, когда он меня отпустит.

Он не отпускал.

– Ты собираешься идти за этими богами, – заявил он через мгновение. – Об этом ты думала?

Хороший вопрос, поскольку смертным запрещено вмешиваться в дела богов. Это считается оскорблением Первозданного, которому они служат. Но у меня был ответ.

– Они убили младенца.

Мгновение он молчал.

– Это не твое дело.

Я напряглась, услышав это.

– Убийство невинного ребенка должно волновать каждого.

– Ты так думаешь, – ответил он, и я нахмурилась. – Но это не так. Ты поняла, кто они, как только их увидела. Ты знала, что тебе следовало сделать.

Я знала, и мне было плевать.

– И ты также считаешь, что мы должны оставить тела там?

– Вряд ли они их оставили.

Когда боги убивали смертных, они оставляли тела, обычно в качестве предостережения. А если они их не оставили, то куда забрали? И зачем? Зачем они это сделали? Мог еще кто-нибудь быть в том доме?

Я подняла голову. Его рука последовала за моим движением.

– Так ты собираешься меня отпускать? – спросила я тихим голосом.

– Не знаю. Не уверен, что готов к тому, что ты собираешься сделать.

Я уставилась на темные побеги, нависающие над моей головой.

– Отпусти меня.

– Чтобы ты побежала туда и дала себя убить? – возразил он.

– А вот это не твое дело.

– Ты права. – Он помолчал. – Но ты и ошибаешься. Но поскольку спасение твоей жизни нарушило мои планы на вечер, хочу убедиться, что мои благородные действия стоили того, что я потерял, придя тебе на помощь.

Я не могла поверить собственным ушам.

– Я не просила твоей помощи.

– Но все равно ее получила.

– Отпусти меня и можешь возвращаться к своим важным планам на вечер, в которые, наверное, не входит проявить простую порядочность и забеспокоиться из-за бессмысленных убийств, – возмутилась я.

– Тебе нужно понять пару вещей, – протянул он, и его большой палец скользнул по моей челюсти. Я застыла от такой неожиданной и непривычной для меня ласки. – Ты понятия не имеешь, в чем заключались мои планы на вечер, но да, они были очень важными. И ты не знаешь, что меня беспокоит, а что – нет.

Я поморщилась.

– Спасибо за разъяснение.

– Но в одном ты права, – продолжал он, будто я ничего не говорила. – Во всем моем теле нет ни одной порядочной косточки. Да, у меня нет того, что ты называешь простой порядочностью.

– Ну, это… повод для гордости.

– Да, – согласился он. – Но сейчас я притворюсь порядочным и отпущу тебя. Тем не менее, если ты попытаешься вернуться туда, я тебя поймаю. Ты от меня не убежишь, и вся эта ситуация меня разозлит.

Его странное стремление помешать мне лишиться жизни выглядело как самая настоящая порядочность. Но я не собиралась указывать на это.

– Я чем-нибудь дала понять, что меня волнует, не разозлю ли я тебя? – поинтересовалась я.

– Похоже, нет. Но надеюсь, ты найдешь в себе хотя бы каплю здравого смысла и решишь ею воспользоваться.

Я вздрогнула от гнева.

– Это было грубо.

– Даже если и так, ты понимаешь? – спросил он.

– А если я скажу «нет»? Будешь держать меня здесь всю ночь? – бросила я.

– Поскольку мои планы рухнули, у меня есть немного свободного времени.

– Ты издеваешься? – огрызнулась я.

– Вовсе нет.

Все мое тело ныло от желания врезать ему. И сильно.

– Понимаю.

– Хорошо. Если честно, у меня уже начали уставать руки.

Погодите. Он намекает, что я?..

Он отпустил меня. Боги, какой он высокий. Должно быть, от моих ног до земли был целый фут, судя по тому, как жестко я приземлилась. Я оступилась, и он подхватил меня под руки, не давая упасть. Еще одно доказательство порядочности, за которое я нисколько не была благодарна.

Освободившись, я развернулась к нему и потянулась к кинжалу.

– А теперь ты издеваешься. – Мужчина вздохнул и сделал выпад.

Он был быстрым как молния и схватил мое запястье прежде, чем я выдернула клинок. Я ахнула. Одетый во все черное, он казался не более чем плотной тенью. Он притянул меня к груди и резко развернулся вместе со мной. Через пару быстрых ударов сердца я опять оказалась в ловушке, на этот раз между увитой растениями стеной и его телом.

– Проклятье. – Я отклонилась назад, поднимая правую ногу…

– Давай не будем это делать?

Переместившись, он резко придавил бедром мою ногу, схватил меня за запястья и свел их вместе.

Я боролась изо всех сил, а он поднял мне руки над головой и прижал к стене. На нас дождем посыпались цветы. Я подняла свободную ногу. Мне просто нужно немного места…

– Полагаю, это означает «нет». – Он наклонился вперед и прижался ко мне всем телом.

Я застыла. Воздух застрял в горле. Похоже, ни одна часть моего тела не осталась свободна. Мои ноги. Бедра. Живот. Грудь. Я чувствовала его, его бедра на моем животе, его живот и нижнюю часть груди – на моей груди; чувствовала сквозь одежду его кожу – холодную, как первое прикосновение осени. Мои ощущения смешались. Я заставила себя набрать воздуха в легкие – вдохнула его свежий цитрусовый запах, за которым даже не чувствовался аромат душистого горошка, росшего вокруг. Никто – даже сир Холланд и люди, знающие, кто я, – не приближался ко мне настолько.

Я не видела, когда он переместил свободную руку, но почувствовала, как она проскользнула под мою голову и застыла между моим затылком и стеной.

– Тебе нужно кое-что понять. – Его шепот наполнился мраком. – Хотя я не предлагаю перестать бороться – можешь делать все, что считаешь нужным, – тебе следует знать: ты меня не одолеешь. Никогда.

От категоричности его слов по моим рукам пробежала дрожь. Я запрокинула голову и подняла взгляд… Да он выше меня на добрый фут, а то и больше. Может, даже выше Первозданного Смерти. По шее пробежал тревожный холодок. Большая часть его лица оставалась в тени, и я видела только твердую линию челюсти. Потом он чуть наклонил голову, попав в пятно лунного света – и я разглядела его.

Этот мужчина… абсолютно, без сомнений был самым ошеломительным из всех, кого я встречала. А мне доводилось видеть красавцев. Некоторые были из Ласании, другие – из восточных королевств. Некоторые обладали более утонченными чертами, чем тот, кто прижимал меня к стене, но ни у одного они не были так гармоничны, так… чувственны, как у него. Даже в лунном свете было видно, что у него сияющая кожа золотистого оттенка, напоминавшего пшеницу. Высокие и широкие скулы, прямой, как клинок, нос, а губы… полные и широкие. Такой тип лица, который любой художник захочет изваять в камне или запечатлеть угольным карандашом. Но в его чертах таилась холодность. Словно сами Первозданные создали эти линии и грани и забыли добавить человечности.

Я посмотрела ему в глаза.

Серебро.

Его глаза были невероятного, сияющего оттенка – яркие, как сама луна. Прекрасные. Вот все, что мне пришло в голову, а потом… я увидела свет за зрачками, завитки итера.

– Вы бог, – прошептала я.

Он ничего не сказал, но во мне проснулся инстинкт, побуждающий либо подчиниться, либо бежать – немедленно сделать либо одно, либо другое. Инстинкт кричал, что меня даже несколько дюймов не отделяют от одного из самых опасных в любом мире хищников.

Но я… я не могла осмыслить, как он может выглядеть всего на несколько лет старше меня. Конечно, это не так. Ему могло быть сотни лет. Но кроме той ночи, когда должна была состояться моя свадьба, мне не доводилось находиться так близко к существам из Илизиума. Меня смутил его юный вид.

Тут я осознала, что пыталась ударить бога – причем не один раз. И даже кинжалом.

И он… не сразил меня.

Ничем не навредил. Все, что он сделал, – это помешал навредить самой себе. Ну и да, он удерживал меня. Тем не менее мог сделать что-то гораздо, гораздо хуже.

Может, он из двора Страны теней и отвечает перед Первозданным Смерти? У меня внутри все перевернулось. Понятия не имела, известно ли обо мне кому-нибудь из богов, которые служат Первозданному Смерти. Любые сделки между смертным и богом оставались только между ними двоими, но эта сделка – совершенно иное дело. Вполне возможно, что все боги в Стране теней знали: у Первозданного была супруга, которую он так и не забрал, хотя и заключил договор.

Бог наклонил голову, и густые волны волос упали ему на щеки. Он поймал в плен мой взгляд, и я не могла отвернуться, даже если бы перед нами возник сам Первозданный Смерти. Не могла отвернуться, пока в серебре его глаз вихрились клубы итера.