Цитаты из книги «Дневник обезьянки (1957-1982)»

Мне хотелось, чтобы нам подали вино того года, в котором я родилась. Но официант очень тактично объяснил мне, что это был плохой год, и добавил, что было бы гораздо лучше, если бы я родилась в 1967-м.

Собираюсь к Жюльетт Греко за Сержем. Он написал для нее две новые песни. Она такая сдержанная, такая изысканная. Хотелось бы мне быть такой же, как она, – интересной и загадочной.

Мне грустно, что у меня не такая фигура, как у нее, но, если нельзя быть такой же красивой, имеет смысл быть хотя бы другой.

Мы с Авой выпили неимоверное количество самбуки. Это итальянский ликер, в который добавляют кофейные зерна, а потом поджигают. Пить его надо с осторожностью, чтобы не обжечься.

Серж привез меня в Венецию. Мы остановились в отеле «Даниэли»

По пути мы зашли выпить по стаканчику в «Максим». У меня была с собой корзиночка черешни. Они предложили вымыть ягоды и переложить на серебряное блюдо, но я люблю есть черешню немытой, теплую и чуть запыленную

. Ив Сен-Лоран сшил мне кружевное платье для знаменитого бала Пруста, который Ротшильды устраивали в замке Феррьер. Нас пригласили на званый ужин по случаю дня рождения Мари-Элен. Мы с Сержем заказали три дюжины белых роз, но их не доставили. Все подарки были разложены на большом столе, чтобы именинница открыла их после ужина. Мы страшно расстроились, не увидев там своих роз. Когда мы сидели за столом, Мари-Элен развернула салфетку и обнаружила в ней изумруд размером с кулачок младенца. «Какая прелесть!» – сказала она барону де Реде. Я сидела рядом с великим пианистом Рубинштейном, который трепал меня по коленке. За десертом я шепнула Сержу: «Тип по соседству пытается играть у меня на коленке!» Серж ответил: «Пусть играет, Жаннет. Он гений».

На следующий день я отправилась на Кингс-Роуд и купила все необходимое: тушь для ресниц и губную помаду, хотя я не люблю красить губы, потому что разрушает трагичность образа типа «я всю ночь не спала, думая о тебе», а потом зашла в туалет «Питера Джонса» и всем этим намазалась.

После пресс-конференции три десятка фотографов следовали за нами по всему городу. Я купила себе двух водных черепашек, которых таскала за собой в картонных стаканчиках. «А что они едят? Ням-ням?» – на языке жестов спросила я у продавца-японца. «Нет! Не для есть!» – ответил он, с ужасом глядя на сумасшедшую туристку, которая собралась сожрать его черепашек. Я попыталась дать им немного риса, но они не проявили к нему никакого интереса. Тогда я подсунула им кусочек стейка, и на него они набросились с жадностью. В эту минуту они потеряли для меня всякую привлекательность. Вместо милых домашних зверушек у нас в ванной плавали два крошечных восточных каннибала.

На каждое Рождество он дарил мне по кольцу – то с сапфиром, то с бриллиантом, то с изумрудом, – но я не любила их носить, потому что у меня некрасивые пальцы, и кольца смотрелись на них как на сосисках. Тогда Серж забрал их назад, как и часы «Дали» от Картье, потому что меня угораздило их разбить практически сразу, когда он преподнес мне их в ресторане «Тур д‘Аржан». Это выглядело очень романтично, но стрелки чуть не отвалились, а заодно чуть не разлетелся на осколки стакан. Тогда Серж собрал все мои кольца, добавил к ним несколько бриллиантов из часов и заказал сделать из них браслет. Четыре года назад, когда я думала, что умираю, я подарила этот браслет Шарлотте. Кроме того, Серж подарил мне браслет с сапфирами. Он бросил его мне на стол – мы сидели в ресторане «Распутин» – на глазах у Бамбу и сказал: «Кажется, за мной должок». Я тогда же передарила браслет Луи. Но у меня в шкатулке все же хранится одна вещица – бриллиант, который Серж купил за три дня до смерти