И Хромой Бизон, подвинувшись на лежанке, пригласил его.

Человек-Гром сказал:

– Я причинил тебе зло, забрав твою дочь без твоего разрешения. Теперь я пришёл, чтобы загладить свою вину. У меня в этом свёртке священная трубка, моя трубка Грома. Я отдаю её тебе и научу, как ею пользоваться, как читать молитвы и петь песни, которые к ней подходят.

Хромой Бизон сказал этому человеку, своему зятю, небесному богу:

– Я был очень зол на тебя, но как снег тает, когда дуют чёрные ветры³, так и мой гнев исчез из моего сердца. Я принимаю твой подарок. Я буду рад выучить священные песни и молитвы».

Человек-Гром оставался там, в вигваме Хромого Бизона, почти целую луну и обучал вождя церемониям с магической трубкой, пока тот не выучил их от начала до конца.

– Это сильный талисман, – сказал ему Человек-Гром. – Он исцеляет больных, принесёт вам и вашим людям долгую жизнь, счастье и изобилие, а вашим отрядам, идущим в набег – успех.

И, как он и сказал, она оказалась самым сильным талисманом для блага людей.

Уход Человека-Грома из лагеря был внезапным. Однажды вечером он сидел рядом с Норкой в вигваме Хромого Бизона и вдруг выпрямился, посмотрел в небо через дымовое отверстие и, казалось, к чему-то прислушивался. Люди в вигваме затаили дыхание и тоже прислушались, но не услышали ничего, кроме стрекотания сверчков в траве снаружи. Но вскоре Человек-Гром закричал:

– Они зовут меня! Я должен идти! Я вернусь к тебе, как только закончу свою работу! С этими словами он выбежал из вигвама и исчез. А Норка заплакала.

Кто может знать пути богов? Уж точно не мы, живущие на земле. Человек-Гром обещал вернуться вскоре, но прошли луны, две зимы, а он так и не пришёл в вигвам Хромого Бизона и к его женщине. Но вскоре после его внезапного ухода из племени вернулся из дальних странствий Человек-Ворона и услышал всю историю о боге и Норке. Он ничего не сказал по этому поводу, но проводил много времени в вигваме Хромого Бизона. Затем, спустя много лун, он однажды сказал вождю:

– Помнишь, что ты мне однажды пообещал? Когда твоя дочь так внезапно исчезла, ты пообещал, что если я найду её или скажу тебе, куда она ушла, ты отдашь её мне, когда её найдут. Вот она: исполни своё обещание!

– Но она больше не моя, чтобы отдавать её. Теперь она принадлежит Человеку-Грому, – возразил вождь.

– Позволь мне сказать тебе вот что, – сказал Человек-Ворона. – Ты обещал отдать её мне, если я хотя бы скажу тебе, куда она ушла. Я это сделал. А теперь, что касается Человека-Грома, он никогда не вернётся сюда, потому что знает, что я в лагере, и боится меня. Так что ты можешь отдать мне свою дочь сейчас, потому что всё равно отдашь её потом.

– Спроси её, выйдет ли она за тебя замуж. Я согласен на всё, что она решит, – ответил Хромой Бизон.

Человек-Ворона вышел на улицу и увидел, как Норка выделывает шкуру бизона:

– Я получил согласие твоего отца на то, чтобы просить тебя выйти за меня замуж. Я надеюсь, что ты согласишься. Я очень тебя люблю. Я буду хорошо к тебе относиться, – сказал он ей.

Норка покачала головой:

– Я уже замужем. Мой мужчина скоро придёт за мной, – ответила она.

– Но если он не придёт, ты выйдешь за меня замуж? – спросил Человек-Ворона.

– Мы поговорим об этом позже. Но сейчас я скажу, что ты мне очень нравишься. Ты мне всегда нравился, – ответила она.

Прошло ещё несколько лун, и с каждой из них Человек-Ворона не переставал просить Норку выйти за него замуж. Она продолжала отказываться. Но после того, как прошло две зимы, а Человек-Гром всё ещё не появлялся и не заявлял на неё права, её отказы становились всё более слабыми и нерешительными, пока, наконец, она не стала просто качать головой в ответ на этот важный вопрос. И вот, наконец, в луну Падающих Листьев второго лета, когда Человек-Ворона снова спросил её, а она лишь покачала головой, он взял её за руку, поднял, притянул к себе и прошептал:

– Теперь ты знаешь, что этот небесный бог никогда не придёт за тобой. И ты знаешь в глубине души, что смогла полюбить меня. Пойдём, теперь ты моя женщина. Пойдём в мой вигвам, в мой вигвам, который теперь и твой вигвам.

И, не возразив ни единым словом, Норка пошла с ним. Ай! Она пошла с радостью! Она была одинока и уже давно любила его, хотя и не признавалась в этом.

Это была хорошая зима. Всю зиму рядом с лагерем было много бизонов, и Человек-Ворона обеспечивал логово жирным мясом бизоних. Они с Норкой были очень счастливы. Потом пришла весна, и однажды, когда трава была свежей, люди услышали, что Человек-Гром приближается к лагерю, и обезумели от страха; они верили, что он уничтожит их всех, как только узнает, что Норка вышла замуж за Человека-Ворону. Они все столпились вокруг его хижины, умоляя его отдать её, немедленно отправить обратно в вигвам её отца.

Но Человек-Ворона только рассмеялся:

– Я покажу вам, что я могу сделать с этим небесным богом, – сказал он им, достал свои талисманы и призвал на помощь Творца Холода. К этому времени Человек-Гром уже почти добрался до лагеря и издавал ужасный шум прямо над головой. Но Творец Холода быстро пришёл на помощь, принеся с собой вихрь из ветра и снега. Человек-Гром бушевал, метая молнии и сотрясая землю громом. Творец Холода заставлял ветер дуть всё сильнее и сильнее, так что некоторые вигвамы рушились под его натиском, и заставлял снег кружиться так густо, что день становился почти таким же тёмным, как ночь. Долго они сражались – молния против холода, гром против снега, и постепенно Творец Холода оттеснял Человека Грома: тот не мог противостоять холоду и в конце концов бежал, и его бормотание затихло вдали. Он ушёл!

– Вот! Я говорил тебе, что смогу прогнать его, – сказал Человек-Ворона. – Норка, вы все, будьте спокойны: Человек-Гром никогда больше не попытается проникнуть в этот лагерь. И с этими словами он сказал Творцу Холода, что тот может возвращаться в свой дом далеко на Севере. Он ушел, забрав с собой свой ветер и бурю. Выглянуло солнце, люди поставили свои упавшие вигвамы, и все снова были счастливы.

Хромой Бизон сохранил трубку и обнаружил, что её магия по-прежнему сильна. И с тех пор она передавалась от отца к сыну и снова от отца к сыну по сей день, и по-прежнему это сильный талисман.

Кай! Вот как это было.

Переезд лагеря с Двух Талисманов

Конец процессии

II

Пу-нак-ик-си (Срезанные Берега)

18 июля.

Это утро мы провели в наших вигвамах, а сегодня вечером разбили лагерь в каньоне реки Срезанных Берегов чуть ниже больших бобровых прудов, примерно в шести или семи милях от истока реки. Когда я впервые увидел эти пруды много лет назад, они были усеяны бобровыми хатками, и в сумерках можно было видеть, как эти трудолюбивые лесорубы плавают в разных направлениях, чтобы поужинать корой ивы или осины и подготовиться к ночной работе по заготовке пищи на зиму. Я никогда не убивал бобров, но я разрушал бобровые плотины, чтобы посмотреть, как эти маленькие животные их чинят. У бобров есть свой язык, как и у людей: всегда был главный инженер, который говорил рабочим, что делать, и сам исправлял их ошибки.

Мы разбили лагерь прямо на главной военной тропе черноногих, ведущей в земли западных племён. Однажды, когда мы разбили здесь лагерь с Маленькими Накидками (И-нак-сис) – кланом, или родом, к которому я принадлежал, я увидел, как группа наших молодых людей готовится к набегу на запад. Они собрались в хижине для потения со старым шаманом, который усердно молился за их успех, поливая раскалённые камни водой, и помещение наполнилось густым паром. И в сумерках, неся в раскрашенных цилиндрах из сыромятной кожи свои боевые наряды, а в маленьких мешочках – запасные мокасины, шило и сухожилия для починки, а также маленькие мешочки с красками, они гуськом вышли из лагеря и направились к вершине хребта.

Каждый вечер, пока их не было, старый шаман объезжал весь лагерь, тряся своими погремушками, распевая песню об отсутствующих, снова и снова выкрикивая имена каждого и молясь о его благополучном возвращении.

А потом, однажды утром, примерно через две недели, они с шумом ворвались в лагерь, ведя за собой шестьдесят или семьдесят лошадей, которых они забрали у кутенаи. Двое из них несли тонкую палку, с которой свисал скальп. Они вошли, распевая победную песню, а потом военный вождь крикнул:

– Множество врагов идут по нашему следу. Снимите лагерь, женщины, и спускайтесь по реке. Берите оружие, мужчины, и возвращайтесь с нами!

Мы взяли оружие. Мы вскочили на коней и поскакали как сумасшедшие по старой военной тропе и через полчаса заметили врага, человек сорок или пятьдесят, растянувшихся длинной неровной линией в соответствии с силой и скоростью лошади каждого из них. Мы обменялись несколькими выстрелами с передовыми всадниками; один упал, остальные повернули назад и поскакали вверх по крутому склону к вершине и через неё. Мы не стали преследовать их.

– Пусть идут! – крикнул Вождь Медведей. – У нас много их лошадей; мы сняли скальпы с троих из них; пусть уходят!

Мы дали им уйти и, действительно, это было мудрое решение: они могли бы занять позицию на вершине и расстрелять нас, как только мы приблизились бы.

Старая военная тропа! Сколько моих соплеменников прошли по ней, некоторые из них никогда не вернулись. Именно по этой дороге Питамакан, дева-воин, повела своих воинов в последний поход! Но сколько раз, сколько раз наши люди мчались по нему домой, распевая победные песни, размахивая скальпами, которые они взяли, и гоня перед собой огромные табуны лошадей индейцев пенд-д’ореллей, Змей, нез-персе и других племён, населявших бассейн реки Колумбия.

Названия, которые черноногие дали четырём сторонам света, наиболее значимы для их прихода в эту местность на реке Миссури. Север –  ап-ат-о-сотс, то есть направление назад. Юг, ахм-ска-похтс – направление вперёд. Восток – пи-на-похтс – направление вниз по реке; а запад – ах-ми-тохтс – направление вверх по реке. Я рассказал, почему река Двух Талисманов получила такое название, когда черноногие пришли в эти земли с далёкого Севера, гоня перед собой Ворон. Эту реку они назвали Пу-нак-ик-си (Срезанные Берега), потому что её узкая долина на протяжении долгого пути от слияния с рекой Двух Талисманов окружена отвесными скалами.

Наш лагерь на реке Срезанных Берегов

Слева – О-нис-тай-мак-ан (Чудесный Бегун), справа – Ки-нук-са-по-пи (Гора Маленького Пера)

Долина реки Срезанных Берегов, как и долины всех остальных рек этой страны, была местом многих сражений между черноногими и их врагами, в которых черноногие обычно побеждали. Около сорока лет назад неподалёку отсюда произошёл примечательный случай, связанный с храбростью пожилой женщины.

Несколько вигвамов клана Кут-ай-им-ик из племени черноногих, которым нужны были шкуры вапити и снежных баранов для изготовления лёгкой одежды и верха мокасин, находились здесь на охоте. Однажды вечером все мужчины собрались в вигваме старого Бегущего Журавля, чтобы помолиться с его магией бобра. Пожилая женщина по имени Мук-син-ах-ки (Сердитая Женщина) сидела в своем вигваме в одиночестве, потому что для неё не нашлось места в переполненном вигваме вождя. Но она слушала отдалённое пение и в нужный момент произносила молитвы, и её сердце было полно покоя и любви к богам.

Сидя в глубине вигвама, она вдруг заметила, что полог в верхней части входного проёма медленно отводят в сторону на ширину ладони, и в этом маленьком пространстве на какое-то время появляется глаз, а затем полог опускается на место.

– Это был глаз врага, – сказала она себе. Её сердце болезненно сжалось, и на какое-то время она растерялась. Затем внезапно что-то, возможно, само Солнце, подсказало ей, что нужно набраться смелости. Она набралась смелости и выскользнула из вигвама, чтобы посмотреть, что делает этот враг. Светила луна, ярко сверкали звёзды, ночь была почти такой же светлой, как день, и не успела она выйти из вигвама, как увидела мужчину, который ходил взад-вперёд, осматривая охотничьих лошадей, лучших и самых быстрых скакунов, привязанных рядом с вигвамами их владельцев. Всякий раз, когда мужчина поворачивался к ней спиной, она ускоряла шаг, приближалась к нему всё ближе и ближе, а затем внезапно прыгнула, схватила его сзади и закричала:

– Помогите! Помогите! Я схватила врага!

В вигваме вождя мужчины услышали её и прибежали на помощь. Она повалила мужчину; он пытался подняться, но Солнце, должно быть, придало ей сил: она крепко держала его, пока не подоспели мужчины – они схватили его, и Белая Антилопа заколол его насмерть. Это был гро-вантр.

Как Горный Ввождь нашел своих лошадей

– Племянник, послушай! Что-то волшебное было здесь в давние времена, – сказал Жёлтый Волк, когда мы тем вечером сидели у костра в его вигваме.

– А-пай-туп-и⁴ охотились на этой реке Срезанных Берегов, каждый день или два продвигаясь всё ближе и ближе к горам. В одном из своих лагерей неподалёку отсюда Горный Вождь потерял двух быстрых охотничьих скакунов, и хотя все молодые люди из лагеря отправились на их поиски, их так и не нашли. Лагерь был перенесён ближе к горам, а через несколько дней перенесён снова, на этот раз на то самое место, где мы сейчас находимся.

Потеря двух охотничьих скакунов была единственным, о чём мог думать Горный Вождь. Поскольку их не могли найти, он был уверен, что их украл какой-то враг.

В лагере гостил индеец из племени кутенаи, и однажды он вошёл в вигвам Горного Вождя и сказал ему:

– Ты горюешь из-за потери двух своих быстрых лошадей. Если ты сделаешь, как я говорю, возможно, я смогу найти их для тебя.

– Всё, о чём ты просишь, будет сделано, – сказал ему Горный Вождь.

– Тогда сначала ты должен дать мне накидку, хороший лук и колчан со стрелами, – сказал кутенаи.

– Они твои; вот они: моё оружие, эта накидка. Бери их, когда они тебе понадобятся, – сказал вождь.

– Я возьму их позже, – сказал кутенаи. – А теперь позови своих лучших воинов.

– Горный вождь вышел из вигвама и выкрикнул имена людей, которые ему были нужны: шамана; несколько старых, мудрых мужчин; несколько воинов с великими именами. Они пришли, и каждому были отведены места в его вигваме, в соответствии с его положением в племени. Тогда кутенаи сказал:

– У меня есть священная песня, которую я хочу, чтобы вы все выучили. Я спою ее три или четыре раза, а потом ты споешь ее вместе со мной.

Он спел песню. Она была низкой и медленной, странной и прекрасной, и трогала сердце. Но её было нетрудно выучить; после того, как кутенаи спел её четыре раза, все смогли спеть её вместе с ним.

Тогда кутенаи велел женщинам поставить для него маленький вигвам внутри большого. Они сделали это, прислонив палки двух треножников к одному из столбов домика так, чтобы их нижние концы образовывали полукруг, а затем накрыли их бизоньей шкурой. В это маленькое укрытие прокрался кутенаи, прихватив с собой свисток из птичьего крыла и магическую погремушку, и оказавшись внутри, приказал женщинам тщательно разгладить кожаные покрытия, чтобы он оказался в темноте. Затем он сказал людям, сидевшим там, в большом вигваме:

– Сейчас мы споем эту песню четыре раза. Это песня – зов для всех живых существ: птиц, животных, деревьев, камней – да, даже у них есть жизнь. Все придут, когда мы споём эту песню, и мы спросим у них, где находятся две пропавшие лошади.

Они спели песню четыре раза, а затем кутенаи, один в своём тёмном маленьком вигваме, спел другую песню, отбивая ритм погремушкой, и люди, прислушавшиь, услышали, как снаружи ветер шумит в большой сосне, хотя поблизости не было ни одной сосны. Кутенаи спросил сосну, и она ответила, что ничего не знает о пропавших лошадях.

Затем, по его зову, прилетели разные птицы и животные; снаружи было слышно, как они хлопают крыльями и стучат лапами; и кутенаи расспрашивал их, и они один за другим отвечали, что не видели лошадей. Затем с неба упал большой камень и пролетел через дымовое отверстие вигвама прямо в очаг, разбросав золу и угли вокруг хижины и напугав сидевших там людей. И кутенаи спросил его, и он ответил, что ничего не знает о пропавших лошадях.

Поток из безымянного ледника, впадающий в каньон реки Срезанных Берегов

– Давайте снова споём священную песню, – крикнул кутенаи из своего тёмного маленького вигвама, и люди спели её вместе с ним не один, а четыре раза. Затем кутенаи четыре раза дунул в свисток – четыре долгих громких свистка. В тот момент ветра не было, но вскоре они услышали вдалеке рёв приближающегося ветра страшной силы. Тогда кутенаи сказал: – Я позвал его, и он идёт, Старик-Ветер: не бойтесь, он не причинит вам вреда.

Он пришёл с ужасными вихрями, которые сам же и создал. Вихри сотрясали вигвам и заставляли его гудеть, как сотня пчелиных роёв. А потом внезапно ветер стих, и люди услышали, как бог ветра спрашивает:

– Зачем ты пел – зачем ты свистел мне – что ты хочешь узнать?

Кутенаи ответил:

– Горный Вождь потерял здесь двух своих лучших лошадей. Это быстрые скакуны для охоты на бизонов; оба чёрные, у одного на боку белое пятно. Я позвал тебя, чтобы спросить, не видел ли ты их где-нибудь?