Глава 3. Кофе-мороженое

Внешний мир. Материк Арена. Столица

Суббота выдалась пасмурной и ненастной. Хотя ливень уже стих, низко над землей все еще медленно парили аквасферы размером с крупное яблоко, не торопящиеся опускаться на землю. Сырость и прохлада бессовестно забирались под фиолетовую толстовку Альмонди, заставляя вздрагивать каждые две секунды с завидной прилежностью, но запах свежести скрашивал серый день. Дворами она направлялась в их с Троем любимое кафе с незатейливым названием «Кофе-мороженое», пытаясь избежать участи незадачливых прохожих, которые то и дело, погрузившись в собственные мысли, натыкались на аквасферы и подскакивали, чертыхаясь, когда те лопались и расплывались на одежде большими мокрыми пятнами.

Она вспомнила, как в один из таких ненастных дней перед супермакетом неподалеку от Академии, словно огромная черная аквасфера, приземлился служебный ультралет. Трое Черных Теней вышли и обступили прохожего, сообщив, что он арестован за незаконное ношение оружия и попытку ограбления. Как только тот попытался бежать, вокруг всех четверых образовалась удерживающая мембрана, тоже непроглядной черноты, скрыв происходящее внутри от посторонних глаз, а затем кляксой перетекла к ультралету. Жутковатое зрелище, было в нем нечто демоническое. Как фильмах, когда показывают, как темные ангелы затягивают нечистые души во мрак ада.

Это был единственный раз, когда ее взору предстала процедура ареста, если можно так выразиться, ведь что там по сути можно было разглядеть? Акты насилия не предназначались для глаз обывателей, подобное нельзя было снять на камеру, все покрывалось непроглядной тьмой. В то время стали поговаривать, что стражи закона и не люди вовсе, а специально разработанные роботы или, того хуже, инопланетяне, потусторонние существа. Теперь же и сами преступники – редкое явление. Мир стал гораздо безопаснее.

Она наконец пересекла зеленый двор, в котором располагалось кафе и огляделась, прежде чем войти. Теплолюбивые листья яблонь поникли, пытаясь избавиться от ледяных капелек воды, осевших по всей поверхности, а губчатое дерево буквально обросло аквасферами, моментально высасывая желанную влагу и тут же притягивая к себе все новые – одну за другой, подобно магниту. Сквозь это одеяние можно было разглядеть, как прямо на глазах наливались ярко-оранжевым спелые сочницы.

«Ммм… Надо напомнить маме, что она обещала приготовить тот умопомрачительный мармелад, как только наступит лучшее время для сбора урожая», – подумала Альмонди и наконец потянула ручку двери на себя.

Обстановка в кафе была… одним словом, обычной. Такой же как и все предыдущие тысячи раз, которые они проводили здесь, вдвоем или в компании друзей, обсуждая итоги недели, чаще всего по субботам. Как будто ничего не изменилось, как будто они выпьют кофе, тепло попрощаются, а потом Трой снова будет доставать ее звонками между занятиями в Академии, выясняя, не забыла ли она поесть, поспать или, случаем, свое имя.

Старомодная деревянная мебель, почтенный дядюшка-администратор, плотные шторы, маленький освещенный слабым желтым светом зал и столик со скамейками в углу возле батареи – их тайный нетронутый временем мир внутри большого стремительно изменяющегося мира.

– Здравствуй, дядюшка Шеф, – она сделала приветственный жест рукой пожилому администратору в костюме с галстуком-бабочкой, который до сих пор встречал посетителей с гордой прямой осанкой и фирменной белозубой улыбкой.

– Привет, Эль! Тебе как обычно? – отозвался дядюшка Шеф, знавший ее еще с младших классов школы.

– Да, пожалуйста. И еще сливочный десерт!

– Сегодня шикуешь!

Она кивнула с улыбкой и прошла к столику, Трой уже ожидал ее на месте.

– Ну нельзя же быть настолько предсказуемой! – сказал он, окинув критическим взглядом ее повседневный наряд.

– Просто не хотела, чтобы ты разочаровался в своих экстрасенсорных способностях, – Альмонди пожала плечами и присела напротив.

От вчерашней изысканной и утонченной блестящей выпускницы Академии в ее образе не осталось и следа. И Трой в тайне был этому рад, так рядом с ней было легче расслабиться и вести себя непринужденно, как раньше.

– Что ж… если все в сборе, приступим к повестке дня, – шутливо начал он, сделав вид, что читает по салфетке. – Давайте определимся с лейтмотивом нашей сегодняшней встречи. Вариант первый – нейтральный: обсуждение резких изменений погоды за окном. Вариант второй – завуалированно-философский: сливочный десерт – символ праздника или лекарство для потрепанных нервов? Вариант третий, игнорирующе-оптимистичный – шутки про дядюшку Шефа и студенческие истории. Вариант четвертый – день милых воспоминаний: шампанское и кино. Вариант пятый – прямолинейный. Упс, простите, это, кажется, все еще табу? Вариант шес…

– Трой, – прервала его Альмонди, прикрыв рукой салфеточную повестку дня, так что ему пришлось поднять на нее глаза, в которых теперь читалась паника. – Хочется того или нет, нам нужно обсудить будущее, и как можно скорее. Времени нет.

– Как это нет? Почему? Ты же сама говорила – есть еще неделя и все такое… – он сглотнул и принялся теребить пуговицу рубашки, но затем, спохватившись, откинулся назад; так он сам себе казался более расслабленным.

– Да, но… Вчера вечером мне пришло письмо. Из «Процветания». Они приглашают меня на работу, и ответ надо дать немедленно. Это не та организация, которая будет долго ждать.

Альмонди опустила взгляд и тревожно покачала головой. Трой вскочил с места.

– «Процветание»? Исследовательский город на острове? Для сливок научного сообщества? Куда уезжают навсегда? ««Процветание» – здесь мы создаем лучшее будущее для вас». – Он поднял руку вверх и утрированно широко улыбнулся, изображая девушку с уменьшенной моделью цветущей Планеты в руке, которая приглашала добровольцев для исследований, из того рекламного ролика. – Ты об этом «Процветании»?

– Да тихо ты, – рявкнула Альмонди и вернула его на место, дернув вниз за рукав.

– Это значит «да»? Ты туда уезжаешь? Эм… Что у нас там было про шампанское…

Альмонди принялась разъяснять подробности, а Трой сидел и слушал, забравшись с ногами на скамью и прислонившись спиной к батарее, совсем как обычно, только взгляд его казался совершенно потерянным…

– Я подумала, мы должны все обсудить и принять решение вместе. Хотя, если честно, я чувствую себя обязанной родителям и профессору, который понадеялся на мою осознанность и рекомендовал на такое почетное, ответственное место. Что думаешь? Наверное, будет правильным, если…

– Тот старичок-генетик со старомодной фамилией? Как же его? – он нахмурился и задумчиво потер пальцем бровь.

– Первочевский.

– Точно.

Фамилия Первочевский, и вправду, звучала странно для уха современного человека. Подобные фамилии были распространены в прошлом столетии на материке Люмен еще до программы «Слияние». Тогда население Планеты еще было относительно равномерно распределено по всем четырем материкам – Арена, Люмен, Пикта и Вокс – и соответственно разделено на четыре нации. Но со временем экологическая обстановка ухудшилась настолько, что над многими видами растений и животных нависла серьезная угроза исчезновения, обширные загрязнения воды, воздуха и истощение природных ресурсов поставили перспективы дальнейшего существования человечества под вопрос, хотя сам человек и был признан виновником происходящего, как эгоистичный и не всегда разумный потребитель, зачинщик войн, изобретатель, строитель и создатель, не гнушающийся использованием токсичных материалов, не умеющий или не желающий утруждать себя, чтобы безопасно утилизировать отходы. Все усилия по урегулированию этих вопросов на месте оказались тщетны. Законы не соблюдались достаточно строго, скорость загрязнений в разы опережала скорость очистки, а новые, претендующие на экологичность, изобретения спустя годы использования показывали самые неожиданные изъяны и в результате наносили еще больший урон. Тогда главами государств было принято рискованное решение освободить от человеческого населения все материки, кроме одного, занимающего наибольшую площадь и наиболее сохранного на тот момент, до полного восстановления остальных, где сегодня обитали только сотрудники, работающие над вопросом восстановления экологии.

Так среди глав материков был выбран верховный управляющий, и все население Планеты сосредоточилось на материке Арена, начав активно осваивать ранее нетронутые его территории. Конечно, программа проходила не безболезненно. Численность населения возросла в три с половиной раза. Переселенцев старались в первую очередь распределять по новым территориям, но многие стремились получить престижную работу и переехать в столицу Формост, где количество проживающих очень быстро перевалило за триста тысяч человек только по официальным данным.

Было проведено бесчисленное множество реформ с целью минимизировать межнациональные конфликты собравшихся в одном месте людей с совершенно разными традициями и взглядами. Составлена и подписана новая Конституция. Как объединяющая сила созданы общие для всех обитателей Планеты праздники.

День Слияния вошел в их число и отмечался с особым размахом, реками увеселительных напитков, концертами, объятиями с незнакомцами на улицах и доходящими до абсурда сентиментальностями на международном языке, который давно изучался в школах на всех материках. Раньше он использовался по большей части для политического взаимодействия, а также для общения с туристами и в межнациональных семьях, а теперь стал официальным в Арене.

Внешность давно не играла особой роли в определении национальности, люди путешествовали, переезжали и оседали на других материках тысячилетиями. Уже никто не удивлялся голубоглазому и светловолосому пиктовцу или кудрявой и смуглой люменке, повседневная одежда также соответствовала тенденциям мировой моды, дресс-коду того или иного заведения и простому общечеловеческому стремлению к удобству. И угадать покинутую родину жителя Арены было невозможно, только взглянув на него. Но с привычками, поведением и убеждениями внезапно съехавшихся из разных уголков света людей дело обстояло несколько сложнее.

Что тут еще ожидать, если даже у родственников подобные перемены нередко приводят к нескончаемой череде конфликтов? Даже коренные аренцы, будучи народом гостеприимным, сначала приняли приезжих со всем теплом и готовностью помогать, но, внезапно осознав свою небольшую численность и скромную влиятельность среди огромного количества самых разных гостей, все же насторожились…

Так что, пока Черные Тени физически следили за соблюдением порядка, власти предпринимали попытки внести свою лепту на уровне управления. И, хотя у первых успехи были ощутимее, последние не сдавались.

Даже имена и фамилии постарались унифицировать. Старые не были под запретом, но родители, дающие детям нейтральные имена из рекомендованного списка, активно поощрялись, в том числе финансово, а фамилии предлагалось урезать до двух слогов максимум. Также было разрешено придумывать новые имена и фамилии, предпочтительно образованные от древних языков, не вызывающих ассоциаций с разделением. Так поступили и родители Альмонди. На одном из древних языков ее имя означало миндаль – орех, так любимый отцом. Он говорил, что миндаль не только ассоциируется с приятным вкусом, но и прекрасной формой глаз, а еще со стойкостью и способностью приносить пользу. Мама же предпочитала второй вариант, в соответствии с которым имя Альмонди было созвучно с фразой «весь мир». Фамилия у ее семьи и так была двусложная – Лето, сокращать не пришлось.

Конечно, не все были довольны, одним и отбор в список имен, и рекомендации о фамилиях казались делом достаточно субъективным, другие считали их ущемлением достоинства и посягательством на память поколений, третьи полагали, что все это просто бесполезно и привело только к большему сумбуру, потому что получавшиеся фамилии все равно не походили на родственные, а непривычные сочетания с именами поначалу и вовсе выглядели нелепыми. В связи с этим прошла обширная акция протеста под лозунгом «Моя фамилия – гордость моих детей», но верховный управляющий и главы Управления в своих аргументах делали упор на то, что это не закон, а всего лишь рекомендации. В итоге подавляющее большинство смирилось, приняв изменения как шаг к гармоничному сосуществованию, ведь, по словам Управления, урон Планете наносился тысячелетиями, восстановление не могло произойти за пару лет, а значит многим будущим поколениям предстояло существовать как единый народ всю свою жизнь. Такие фамилии как Первочевский, теперь звучали громоздко и слишком много информации выдавали об их обладателе. Носили их, в основном, люди очень преклонного возраста или непреклонного мнения… Остальные предпочитали «не высовываться».

– Но разве ты еще не все решила? Кто я такой, чтобы давать советы о твоей судьбе? – Трой неимоверными усилиями, мышца за мышцей, выстроил непробиваемое выражение лица.

– Как это кто? Ты моя пара выбора.

– Не единственно возможная. Да, показатели наших биопрофилей отлично сочетаются, и мы давно знаем друг друга… Но также ты прекрасно понимаешь, что можешь хоть завтра пойти в агентство в любой точке материка, и тебе подберут не менее подходящую пару. К тому же, скорее всего, он будет гораздо симпатичнее меня. – Он поджал губы и виновато стрельнул взглядом в сторону. – И ты ведь помнишь, что нам сказал толкователь биопрофилей?

Альмонди нервно хихикнула.

– Ну не зря же их называют шарлатанами… А вдруг я уеду и умру там без тебя от тоски?

Перед глазами проплыли картинки годичной давности, когда на ярмарке в честь Дня Слияния они с Троем, прикола ради, решили зайти в шатер толкователя биопрофилей.