Цитаты из книги «Неночь»

Может, все не так и плохо. Мия будет путешествовать по Пустыне шепота через южный Ашках. Откроет для себя красоту мира, которого никогда не видела[93].

– Сделано, – она выпрямилась, глядя на пустыню. – Малыш Трикки уже не сможет ничего унюхать. Если, конечно, вообще будет что нюхать. – Я исполню свою часть обязанностей, – ответил ее брат. – Не облажайся, Оз, – предупредила Эш. – В прошлый раз ты все просрал. Мы могли бы давно схватить Кассия. Он сидел прямо у нас перед носом! – Я же говорил, тот идиот Водоклик заметил, как я крался из комнаты. Что мне оставалось делать? – Ой, дай-ка подумаю. Как насчет убить его и оставить тело на видном месте? Ну, чтобы нам было в десять раз труднее получить второй шанс. – Набрасываться на Кассия, как парочка бандитов из подворотни, было глупым планом, я и тогда тебе это говорил. Так что нам повезло, что вмешался Водоклик. У нас были месяцы, чтобы подготовиться. Отравив пищу, мы одним махом разберемся со всеми гадюками. Аколит, придумавшая для меня токсин, мертва. Единственный, кто мог что-то пронюхать, тоже мертв. Так что прекращай свое гребаное нытье и просто будь готова. – Я готова, – прошипела Эш.

– Ты кажешься мне знакомой, – сказал Меркурио. – Как тебя зовут, барышня? – Эшлин, – ответила девушка. – Эшлин Ярнхайм. – Дочка Торвара? И как там этот старый ублюдок? – Так же, как и раньше. Полуслепой. Изувеченный. Искалеченный. – Он будет тобой гордиться, Эш, – сказала Мия. – Ты преуспела там, где другие потерпели неудачу. – Ты не потерпела неудачу, Корвере, – яростно ответила Эшлин. – Даже не смей так думать. Мия грустно улыбнулась. – Ну конечно. – Я серьезно, – Эш сжала ее руку. – Тебе всегда было здесь не место, Мия. Ты заслуживаешь лучшего.

Мия сделала глубокий дрожащий вдох. В голове зазвучало предупреждение Наив. И, к своему ужасу, она наконец поняла. Наконец услышала. Прямо как тогда над форумом, на зубчатых стенах, где повесили ее отца. Музыка. Панихида призрачного хора. Гром собственного пульса. Тихие всхлипы этого бедного мальчика, перебивающиеся воспоминанием об аплодисментах преподобного разбойника, красивого консула и прогнившего, неправильного мира. В тот миг девушка поняла. Как понимала всегда. Несмотря на все мили, года, пыльные тома, кровоточащие пальцы и вредный мрак. Железо, стекло или сталь – из чего она сделана, теперь не имеет значения. Важно лишь то, кем она станет, когда убьет этого юношу. Скаева заслуживал смерти. Дуомо. Рем. Диамо. Те люминаты в Гранд Базилике были лишь механизмом сенатской военной машины. Даже мужчины и женщины в Камне были закоренелыми преступниками. В темноте своей спальни Мия могла себя убедить, что их гибели были оправданны, если сильно старалась. Могла даже поверить, что все, кого она убила до этого момента, бесчисленные смерти, которые она даровала, – оркестр криков, и она – багровый маэстро… все они этого заслуживали. Но этот малец? Этот безымянный, невинный ребенок? Если Мия его убьет, то, по правде, тоже будет этого заслуживать. И сколько бы ни прошло лет и миль, возмездие – недостаточно хорошая причина, чтобы стать одним из тех монстров, на которых она вела охоту. Мия отвела кинжал от горла юноши. Медленно поднялась с колен. И сказала: – Не за это.

– Каждая смерть, которую мы навлекаем, – это молитва, – сказала Друзилла. – Каждое убийство – подношение Той-Кто-Все-и-Ничего. Матери Священного Убийства. Деве, Матери и Матриарху. Она оставила на тебе свою метку, Мия Корвере. Ты – ее слуга. Ее последовательница. Возможно, даже ее избранница. Пожилая женщина протянула ей ладонь, в которой лежал кинжал. Заглянула Мие в глаза. – И если ты перережешь этому мальчику глотку, то станешь ее Клинком.

Библиотека Матери Священного Убийства. «Библиотека мертвых». – Вы… – Мать оставляет только то, что ей нужно, – ответил старик.

Маузер шагнул к доске с рейтингом и добавил еще сто баллов к счету юноши, ставя его на первое место. И, виновато глянув на Эш – которая так побледнела, что Мия боялась, как бы она не потеряла сознание, – шахид прикрепил символ своей благосклонности к рубашке Тиши. Небольшую брошь из железного дерева, свернувшуюся и смотрящую полированными черными глазами. Мышь.

Она посмотрела на рубашку юноши. На его груди была прикреплена простая брошь – скрипичный ключ, вырезанный из отшлифованного железного дерева.

За завтраком Паукогубица сделала объявление. В ее типичном стиле – без фанфар или настоящего панегирика. Шахид просто дождалась, пока соберутся все аколиты и Духовенство, тихо подошла к Мие и прикрепила брошь к ее груди. Та была маленькой, вырезанной из железного дерева и отшлифованной до темного блеска. Пауковолк. Между аколитами пронесся ропот. Паукогубица наклонилась и поцеловала Мию в лоб черными губами. – Знак моей благосклонности, – подвела она итог. И на этом все.

Лицо Матери вытянулось от удивления. Как и лицо Маузера. И каждого из присутствующих аколитов. Тишь не только украл ключ Друзиллы прямо с ее шеи, но еще и заменил его на достаточно хорошую подделку, да так, что старушка ничего не заметила.