Я стучу по москитной сетке, прежде чем шагнуть за порог лазарета и застать Дикси, приглаживающую рубашку Стью на груди. Пальчики блондинки, даже как-то мелодично прыгают по пуговицам, а язык уже не раз облизал малиновые губы. Заметно, по тому, какие они ярко-красные.
– Извините, я помешал?
Стюарт Эплби, ретируется от своего стола, к которому прилип пятой точкой и протягивает мне ладонь.
– Рад, что ты заглянул, Грэм. Есть разговор.
Фон Трейн рассекает бедрами воздух и выходит, наградив меня самой убийственной улыбкой.
– О чем будем разговаривать?
– О твоем друге, конечно. – Быстро отвечает он, и я понимаю, что задал двусмысленный вопрос.
– А, ну да. Он в норме?
– Я уже отпустил его на волю, но проблема никуда не делась. Что вы принимаете?
Я в усмешке оголяю зубы и цыкаю в пустоту.
– Мне ничего неизвестно об этой хрени. На самом деле док.
– И я тебе охотно верю. – Улыбается Стью, вытаскивая из шкафа толстенную книгу.
– Хотите стряхнуть пыль с этого фолианта?
Стью молчит и перелистывает страницы, видимо, до той, что ему очень нужна.
– Подойди, Грэм.
Я ровняюсь с ним и опускаю взгляд на желтый лист с мелкими буквами. Эплби тычет в строчку с названием препарата и говорит:
– Вот, что я нашел в крови твоего друга. Сильнейшее психотропное вещество, что влияет на функции мозга и делает из человека растение. Пришлось даже съездить в город, чтобы провести анализ. Это не шутки, парень. Вы оба можете умереть, если слегка переборщите с дозировкой.
Сухость во рту, не дает мне ответить чуваку в «белом халате». Рой мыслей, жужжит в голове, и я покрываюсь испаринами, представляя, что могло случиться с Флорианом, если бы не Мэй и ее брат.
– Спасибо, мы всё решим. Больше этого не повториться.
– Развлечение развлечению рознь. Не переходите границы.
– Знаю.
Уже на выходе, Стью вновь решает высказаться.
– У моей сестры слишком мало друзей. Не стань еще одним в списке врагов.
Мой сжатый кулак, с небольшой силой входит в дверной наличник, перед тем, как я выхожу. Он прав. Три дня назад, я поступил как мудак и наговорил Мэй то, чего не хотел. Я был вне себя из-за Флориана и бесился, потому что она проявила участие. Мы с Дефо всегда одни и никому не позволяем вмешиваться в нашу дружбу. Мэй же, бестактно сует свой нос туда, где воняет тухлятиной!
***
Дневные посиделки у озера, нравятся почти всем, кроме нас с Фло. Да и я не настроен, пялиться на девчонок в бикини. Моника чертит уже пятую линию перед моими глазами, а я перебираю гальку, сидя на валуне и жду появления Мэй. Пока, понятия не имею, как буду извиняться. Я приносил извинения всего-то раз в своей жизни. И это совсем не одно и то же. Тогда я украл самокат у соседской девчонки и мама, за шиворот отвела меня к ней, чтобы я произнес «прости».
– Знаешь, не круто валяться одному на больничной койке. – Нарушает тишину Фло.
– Ты снова купил таблетки у него?
– А то ты не покупал. В нашем районе в Чикаго, он единственный, кто продает товар соплякам, как мы.
– Ты мог сдохнуть.
– И что? Кто будет лить по мне слезы?
– У тебя хорошие предки, и бабуля в Теннеси.
– Решил податься в ангелочки? Насрать мне на них и на тебя, если после всего, ты, как и все, будешь грызть мой мозг.
– Я просто не хочу, чтобы ты захлебнулся блевотиной, и мне пришлось объяснять почему, ты отошел в мир иной.
– Тогда заткнись и наслаждайся жизнью. Смотри, как Шай кругами ходит возле тебя! – Фло кивает на девчонку в миленьком купальнике с рюшами.
– Плевать мне на нее.
– Точно, забыл я о спортсменке с упругой задницей.
Мы улыбаемся и по-идиотски трясем плечами, будто прорезаются крылья.
– Ладно, пойду я прогуляюсь. – Предупреждаю друга и встаю с камня, чтобы еще раз оглядеть пляж в поисках Мэй.
***
Бродить без причины по «Хоуп Крик» занятие для душевнобольного пациента психиатрической клиники. На каждом шагу, кто-то чем-то занимается. Несколько девчонок играют в волейбол, на площадке для костра, Вентуро проводит мастер-класс по завязыванию узлов. Я слоняюсь по территории, и ноги приводят меня к бунгало Эплби. Оно, как и все, построено на сваях, под которыми растет трава, и шуршат ежи. Видел одного колючего зверя, вчера вечером. Подъем из пяти ступеней, занимает минуту. Я возношу руку, чтобы постучать, но замираю, видя за стеклом Мэй в одном нижнем белье. Очевидно, она только что пришла из уличного душа. Джинсовая ткань ниже пояса, не дает стояку упереться в дверь. Биение сердца, отдается в виски, гоняя кровь, по горящим от желания сосудам. Свободные трусики, демонстрируют ложбинку между ягодицами, и меня не спасет даже ведро ледяной воды. Мэй поворачивается и мне хочется убрать мокрые волосы с ее потрясающей груди, спрятанной в красивый лифчик с таким эффектом, что дает объем. Не помню, как правильно называется.
– Моррисон!!! – вопль девчонки и я понимаю, что пойман с поличным.
– Извини, я собирался постучаться, я…
Она облачается в футболку и идет мне навстречу. Я моментально оказываюсь, выставлен за пределы порога. Только Мэй не перестает толкать меня до тех пор, пока, я не слетаю с лестницы. Лишь лежа на спине, кричу ей вслед:
– Прости меня!
Хищница с пылающими глазами возвращается и, приставив руки к бокам, проговаривает по слогам:
– Мне не нужны твои извинения. Ты не был под кайфом, пьяный или,…в общем, вали отсюда!
Я сажусь и отряхиваю ладони друг о друга.
– Я знаю и помню, что говорил. И даже не стану приплетать Флориана.
– Тогда что? Тебе больше нечего добавить!
– Мэй?
Моя улыбка и голова, склоненная к плечу, вводит ее в онемение.
– Прекрати так делать.
– Делать что? – я шевелю бровями, и ей приходится спуститься, чтобы разорвать мою игру. Едва она приближается, я ловлю девчонку за лодыжки, и она превращается в статую. – У тебя очень нежная и гладкая кожа.
– Ты что-нибудь слышал о честности и совести? – какой же у нее мягкий голос. Нутро подсказывает, что мои прикосновения весьма приятны.
– Где-то читал, но никогда не пробовал на себе. Не люблю эти пережитки прошлого. Так ты простишь меня? Можешь, обзывать сколько угодно, готов выслушать.
– Ни за что. Мне было больно и обидно.
– Ну же, мисс «Тандершторм»? – я скольжу руками выше, прямо к ее коленям, а сам придвигаюсь так, что от моего дыхания, колышется край длинной футболки Мэй.
– Ладно, ладно, ладно!!! Отстань уже от меня!
Мой смех сгоняет птиц с веток, а Мэй молниеносно взбегает на безопасное расстояние и прячется за дверью. Теперь, я не буду мыть руки, целую неделю, чтобы не забывать, к какому шелку прикасался секунду назад. Я поднимаюсь с земли и изворачиваюсь, чтобы глянуть, обойдусь ли без стирки. Обойдусь. Что-то мелькает за кустами, но слишком быстро теряется с виду. Мне мерещится Моника, но такого не может быть. Девчонка, наверняка, плещется в теплом озере с подружками. Напоследок, смотрю на коричневый домик и довольный собой, беру направление в столовую. От всех этих шалостей, в животе образуется бездонная воронка, что поглотит любую пищу.
***
На вечернем собрании, Вентуро ведет себя странно. Даже сомнительно. В конце своей речи, он дает слово Стью и тот выдает обалденную речь-тираду о вреде наркотиков. Фло хмыкает, вспоминая, что полез к пчелам, будучи в полной нирване. Медведь, черт подери! Я блуждаю взглядом по уже достаточно знакомым лицам и задерживаюсь на Дикси. Твою мать, да она без ума от молодого доктора. Шлюха навечно останется шлюхой. Немало повидал таких красоток в бурных городских джунглях. Еще немного и она набросится на мужика, сдирая с него одежду. Затем перемещаюсь на задумчивую Мэй. Ее явно что-то беспокоит. Я шепчу Флориану, что отлучусь на пять минут и просачиваюсь к Эплби. Вес моих ладоней на плечах девчонки, сразу выдергивает из размышлений.
– Обо мне думаешь? – бормочу ей на ухо, и она ежится от мурашек. Класс, мне нравится такой расклад.
– Ты слишком много раз прикоснулся ко мне сегодня, выкинешь очередной финт, и я сломаю тебе челюсть.
– Оу, мне ясно.
Я убираю руки, а Мэй разминается, словно я был штангой, что благополучно сброшена.
– Как Дефо?
– Нормально.
– Стью-волшебник. Даже не скажешь, что идиота покусали пчелы.
– Везучий мерзавец. А где твоя скромная подружка?
– Спит. Тебе хочется ее увидеть?
Мэй заглядывает через левое плечо, врезаясь в мою физиономию, что в дюйме от нее.
– Мне много чего хочется, но Моника тут не причем.
– Я еще зла на тебя. И то, что в твоей голове сейчас, никогда не воплотиться в жизнь.
– Ты уверена? – я прохожусь пальцами по всей длине ее позвоночника, и Эплби задерживает дыхание.
– Я уверена. – Шепотом отзывается она, взирая на меня не моргая.
Толпа начинает ликовать, и мы с Мэй не сразу врубаемся в чем дело. Нам необходимо доля секунды, чтобы прервать непонятную историю, зародившуюся, как по щелчку. Обоим внезапно стало доставлять удовольствие изводить друг друга.
– Эй, вы слышали?! – размыкает целостность нашего круга Флориан. – Завтра будет кино под открытым небом!
– Что? – я вопросительно таращусь на Фло, и он ржет, как дятел Вуди. Мэй тоже в непонимании, но ее находит девчонка с рыжими волосами и уводит с собой.
– Мне показалось или? – не знает, когда заткнуться Дефо.
– Идем, расскажешь про завтра подробнее!
Я зажимаю рот рукой, когда поворачиваю кран подачи холодной воды в летнем душе. Мои крики не должны разбудить мирно спящих фурий, что всю ночь болтали об умении Дикси сочетать желтый и голубой цвета. Видимо, им понравился ее впечатляющий купальник из четырех кусочков ткани. Я не сомневаюсь, что она красуется перед Стью. Брат слегка отстранен от действительности в связи с приключением Флориана. Вчера вечером, прогуливаясь от столовой до сувенирной лавки, мы отлично поговорили о том, что творится на душе у обоих. Хоть Стью и не перестает дразнить меня плаксой, нас нельзя назвать кошкой и собакой. Скорее мы напоминаем пса из кинологического клуба и молодого, но очень амбициозного терьера. Я замечаю, что брат загружен мыслями еще за завтраком и поэтому пытаю его до тех пор, пока, он не изливает на меня свои переживания по поводу Дефо и Моррисона. Да уж, самой довелось стать свидетелем того, как Грэм превращает физиономию парня из дальнего домика в кашеобразное месиво. В тот случайный момент, я просто выбрала образ невидимки и проскользнула к своей хижине за считанные секунды. Сердце и сейчас бурно отзывается на воспоминания о бедном парнишке, зажатом между двумя сросшимися дубами. Мне, конечно, не следует копаться в таком дерьме, но что-то подсказывает, что друзьям не впервой мочить кого-то в кромешной темноте.
Волосы обмотаны полотенцем, и я отворяю дверцу деревянной кабинки, выкрашенной в цвет горькой вишни. На ступенях домика, вальяжно, почти бессовестно раскинулся Грэм. Мысли что материализуются из моей головы, что после двухчасовой тренировки, совсем не соображает?
– Приветик. – Лижет взглядом Грэм, и я крепко цепляюсь руками за шелковистую ткань над грудью.
– Что ты тут делаешь?
– Придешь смотреть кино сегодня?
– Еще только семь утра, а ты уже приготовил для меня бензопилу?
– Чего? – вечно сведенные брови, глубже сминаются на переносице, и я качаю тюрбаном, наверченным на макушке.
– Я говорю, что вместо «как дела Мэй», «что новенького», ты рубишь с плеча.
Грэм без затруднений скатывается по периле, и я ловлю ветерок, что исходит от него вперемешку с ароматами мха, можжевельника и вроде как булочек с маком. Ерунда!
– Мне понравилось находить с тобой в одном крошечном пространстве. Тебе ведь тоже?
Внезапная дрожь и подскочившее давление, переносят меня во вчерашний слёт на центральной площадке и каждый позвонок, словно теряет способность держать спину прямо. Я сутулюсь, а Грэм обводит обнаженную косточку моего плеча средним пальцем, на котором искрит серебряное кольцо с мелкими шипами и шипит, как змей-искуситель:
– Отличного дня, плакса.
Непринужденный взгляд, которым он встречает мой искрометный взор, засекречивает все мысли, что проникают в его мозг. Черт! Я только с уходом Грэма, прокручиваю сказанные им слова и притопываю, на прозвище «плакса». Если знает он, то быть может и весь «Хоуп крик» в курсе. Но загвоздка не в этом, а в том, что у него не мужские губы. И глаза. К одним, я хочу прильнуть и вкусить сочную мякоть. В другие, мечтаю прыгнуть с высокого обрыва и бесконечно грести к берегу, а воды будут тянуть обратно в синюю бездну. Моника подмечает мой осунувшийся вид и трясущиеся руки, но отмалчивается. На днях, она призналась мне, что в лагере есть парень, что снится ей в диких снах. Да, ей пятнадцать, но такое контролировать невозможно. Помню, себя два года назад…
***
Двумя годами ранее.
Ариэль заказывает огромный стакан клубничного смузи и ждет меня у стойки в нашем излюбленном кафе на Десятой авеню. Я перевозбуждена и невозможно напряжена. Шаги выдают мое приподнятое до небес настроение.
– Боже мой, ты, что переспала с ним?
Точное заключение Ари, и смешки за столами, порождают во мне демона. Я с грохотом отодвигаю барный стул и, пригвоздив зад, залпом опустошаю половину граненой емкости с розовой трубочкой и кусочком клубники на бортике.
– Еще сообщи всем, что он лишил меня девственности! Пусть пустят парочку твиттов!
– Ой, да ладно тебе, – отмахивается подруга. – Будто ты единственная совершила героический подвиг!
– Ну, знаешь, я думала, ты будешь более милосердной по отношению ко мне.
Я обиженно закусываю щеку изнутри, потому что реально обиделась и прошу парня за стойкой, добавить в этот смузи, шарик мороженого. Ариэль куксится, заботясь лишь о своей фигуре. Но я непреклонна. Через минуту, малиновый холод, обжигает мое нёбо.
– Прости. – Наконец, сдается Ариэль и кладет ладонь мне на колено.
– С тебя поход в бутик «Адидас».
– Окей, – с ревом выдыхает Де Лука и я чувствую себя победителем. – А сейчас, попрошу подробности. Помнишь, я тебе детально описала свой первый секс с Мартином.
– И я вряд ли это забуду. Горошинка Мартина, так и скачет перед глазами, как в той рекламе фермерских овощей.
Ариэль и я взрываемся от смеха и посетители, шикают на нас, как в «Метрополитен Гранд Опера». Черствые снобы!
– Давай-давай, не уходи от пикантной темы. Я вся горю.
***
В тот день, я расписала Ари, каждый мускул Майка и загиб полового органа. Как же я сожалела о своем длинном языке потом, когда она хихикала и спрашивала, туда ли я повернула свой зад, чтобы он попал в цель. Сейчас передо мной Моника и смущаясь, как глазастая рыбка в аквариуме, надеялась на мою поддержку. Я обнимаю девочку и шепчу, что в ее жизни, будет много симпатичных и интересных парней, что заполонят не только сны, но и действительность. Шай немного расслабляется и помогает мне привести в порядок прическу. Ее умелые ручки, создают на голове пушистое волшебство. Спустя полтора часа, мы встречаемся за завтраком с девчонками с моих тренировок и поедаем жареные бананы. Точнее, они едят, а я ковыряюсь в творожной массе, приправленной ягодным топингом. Всё это время, Грэм играет бровями в мою сторону, и я дословно могу повторить его недавний монолог про мизерное пространство. Как-то не по себе. Я сбегаю, когда Флориан отвлекает его тем, что слизывает с локтя йогурт. Ну что за тупица!
С утра до полудня, я провожу время с братом, а потом, вместе с Вентуро иду в зал, где рассказываю об успехах некоторых подопечных. На имени Дикси, он не скрывая раздражения, выдыхает и ненарочно делится информацией, что ее разгульные родители, отдыхают на яхте посреди Средиземного моря, а все хлопоты воспитания, свалили на него. Естественно, он умалчивает о внушительной сумме, что падает на банковский счет еженедельно, ведь это итак ясно. Здесь только я и Стью, трудимся в качестве благотворителей. Возможно, мне припишут подобную заслугу к списку добрых дел, что я совершила после того, как попробовала на вкус неудачу на ринге. Черт, зачем я думаю о Кортес! Всему виной Майк. Пост, что собрал миллион в Фейсбуке, не дает мне покоя с той секунды, как моя рыжая сожительница, показывает его после обеда. Длиннющий текст и фотка в обнимку с платиновой блондинкой, выбивает весь дух из моей хрупкой колеи. Когда-то, я была лицом ленты аккаунта Майк Всемогущий, а теперь, другая дурочка, хвастается парнем, что предпочел «здоровые отношения» тому, в кого я превратилась после проигрыша. Он никогда не был опорой и не стал бы ею, как бы сильно я не старалась добиться этого. Факт.
Забудь Майка.
Прими новую жизнь.
Стремись к мечте…
***
В девять часов вечера, Моника наносит яркий макияж на скулы и глаза, а я, воспользовавшись корректором и прозрачным блеском, подчеркиваю естественную красоту своего лица. Мне часто делают комплименты, вот только, они не вызывают желаемого катарсиса. Скучно и пресно.
– Идем? – подталкивает на выход Мон, и я надеваю пуловер с горлом, зная, как прохладно здесь ночами.
Мы движемся не спеша и возле растянутого полотна, прямо на стоптанной земле, располагаются тепло одетые парочки. Раньше, я не обращала внимания на сверстников, думая, что все они кучка обезьян. А сейчас, кажутся, вполне милыми и по-детски наивными. Дикси нарочито громко окликает Стью и тот сливается в гуще зеленой листвы. Мимо детка, мой брат не идиот. Моника тоже пропадает, как Чеширский кот, оставив после себя, лишь пряный след ванили. Я в смятении.
– Выглядишь, как малышка на миллион.
Грэм обходит меня по часовой стрелке, и я прикована к его распущенному стилю: громоздкие ботинки на толстой подошве, футболка с прорезями и шнуровкой на груди, кожаная куртка и джинсы-скинни, что на его ногах, смотрятся потрясающе. У него совсем не тощие ноги, как мне показалось однажды. А бессменные атрибуты кольца и браслеты, честно сказать, подняли мои фантазии на новый уровень.
– Нравлюсь?
– ОМГ, ты серьезно?
– Ты смотришь, не моргая больше минуты, слышала о законе притяжения?
– О том, что мужику прилетело яблоко в темечко?
Грэм улыбается и щелкает пальцами перед моим носом.
– Существует теория, если при общении, человек дольше минуты оценивает твой внешний вид, то он, желает тебя раздеть.
– Господи, ты фонтан тупых высказываний!
Парень мельком осматривается по сторонам и притягивает меня за запястье. Я дышу ему в подбородок.
– Я уже придумал десяток версий того, как буду изучать тебя в постели.
О проекте
О подписке