Джой подперла голову руками и уставилась перед собой. Ее ум лихорадочно работал. Что сейчас делает Грей? Спит на прохладных простынях, прижимая к себе теплое тело той женщины?

– У тебя изможденный вид.

Она вздрогнула.

В голосе Грея слышалось что-то похожее на упрек. Как будто он расстроен тем, что она плохо о себе заботится.

«Можно подумать, что его волнует мое здоровье», – подумала Джой.

– Мне осталось дождаться, пока машина закончит мойку, и я уйду.

Он подошел к окну:

– Ты не на велосипеде?

– На велосипеде.

Грей нахмурился:

– Ты не можешь ехать домой одна, так поздно.

– Да нет, могу.

– Нет, не можешь.

– Прошу прощения? – Она смотрела на него, закалывая волосы в узел на макушке.

Когда Грей повернулся к ней, его лицо приобрело свирепое выражение. Бог мой, эти черные волосы и узкие светлые глаза – он был просто ужасен.

– Я отвезу тебя домой.

– Спасибо, не надо. – Джой встала со стула, подошла к посудомоечной машине и выдернула сетку с кастрюлями, хотя цикл еще не до конца закончился. Не обращая внимания на то, что кастрюли обжигали ей руки, она стала перекладывать их на стол.

Не услышав ответа, она оглянулась через плечо. Грей ушел.

Джой вздохнула.

Слава богу, отстал.

Она быстро засунула грязные стаканы в машину, задвинула сетку и нажала кнопку. Переодевание в ванной заняло пару минут. Униформу официантки Джой оставила на столе. По пути к выходу она поискала глазами выключатели осветительной аппаратуры, закрепленной на потолке. Ей не хотелось зря терять время, поэтому она выключила те, которые нашла, и вышла.

Грей, скрестив руки на мощной груди, стоял, прислонившись к боковой стене. Прямо рядом с ее велосипедом.

– Пошли, – сказал он, поднимая велосипед с такой легкостью, как будто он весил не больше тарелки.

– Поставь на место!

– Попробуй меня заставить.

Да уж. Придется так и сделать. Грей был всего на фут выше ее и нес на плече велосипед. Достаточно хорошенько пнуть его в колено. Джой не собиралась терпеть, чтобы кто-то самовольно распоряжался ее собственностью.

– Не люблю наглецов, – процедила она сквозь стиснутые зубы.

– А мне все равно, нравлюсь я тебе или нет.

Странным образом это ее обидело.

Джой смотрела, как он уходит, и вдруг поняла, что Грей направлялся к озеру, а не к гаражу за домом.

Уж не собирается ли он бросить велосипед в воду?

Джой побежала за ним.

– Это моя собственность! Ты не можешь просто так выбросить его…

Грей взглянул через плечо:

– Мне проще погрузить его на катер, чем впихнуть в багажник машины.

Он так быстро шел вперед, что Джой пришлось чуть ли не бежать, чтобы не отстать от него.

Если она не ошибалась, он с не меньшей решимостью, чем она, намерен был составить ей компанию.

Грей чувствовал, как глаза Джой сверлят ему спину. Она, очевидно, здорово струсила, и это несколько удивило его. Он никогда бы не подумал, что она бросится в драку. Только не Джой. Сладкая клубничная блондинка Джой.

Черт, но в ее неожиданной силе была своя прелесть. Она не могла заставить Грея изменить своих намерений, но его всегда восхищали люди, которые решались противиться ему.

Грею ничего не стоило закинуть ее на другое плечо, чтобы не дать ей ехать одной в темноте на велосипеде. У этого двухколесного несчастья не было даже передней фары, и то, что в это время года на дороге не встретишь много машин, еще ничего не значило. Опасность на Лейк-Роуд представляли не только машины. По осени на берег в поисках еды выходили черные медведи и рыси.

Короче, нет. Грей не позволит ей стать едой на колесах для какого-нибудь бешеного когтистого зверя.

Он открыл дверь лодочного сарая и зажег свет. Катер мерцал своим лакированным красным деревом и блестящим хромом, отражавшим свет, словно призма. Грей положил велосипед на один из рядов сидений и, наступив ногой на планшир, протянул Джой руку. Она отказалась принять ее, и Грей предоставил ей забираться самостоятельно.

Забравшись в катер следом за ней, Грей запустил двигатель. Мощный рев наполнил помещение, затем сменился ритмичным, почти сексуальным пыхтением.

Господи, да он по-настоящему запал на нее. Грей водил этот катер уже много лет и никогда не находил в нем ничего эротичного.

Когда они выехали из сарая, он вытащил из-под приборной панели плед и протянул Джой. Она посмотрела на него как рыба на сеть.

– Холодно, – сухо бросил Грей.

Взяв у него из рук тяжелый сверток, Джой закуталась в клетчатую шерсть.

– А как же ты?

Грей пожал плечами. Холод радовал его, помогая прийти в себя. За весь вечер Грей выпил только те два бурбона, и совсем не алкоголь был причиной того, что он делал глупости.

– Не умру.

Чуть позже Джой поднялась с места:

– Знаешь, если бы ты накинул это, мы могли бы разогнаться побыстрей. А то тащимся еле-еле.

– Так меньше дует. – Грей врал. Просто ему нравилось быть на катере рядом с ней.

Джой тихо выругалась. Потом скользнула на соседнее с ним сиденье и неловко накрыла пледом его колени. Ее рука невольно скользнула по его животу.

Грей закрыл глаза. Все тело пульсировало так, словно ему в вены залили топливо для реактивного двигателя.

Когда они собирали стаканы в библиотеке и Джой резко остановилась, он не успел среагировать. Они двигались по комнате достаточно быстро. И в следующий миг его возбужденный член уперся в нее.

Вспомнив это ощущение, Грей едва сдержал стон, подкативший к горлу, и с благодарностью воспринял звук двигателя.

Тогда он следил за каждым движением Джой, за покачивающимися бедрами, приподнятыми плечами. У нее были длинные стройные ноги, и каждый раз, когда она наклонялась в ту или другую сторону, юбка поднималась чуть выше.

Перед тем как они коснулись друг друга, Грей представлял себе, как, отставив в сторону поднос, усаживает ее на один из кожаных диванов и раздвигает ей бедра. Ему хотелось упасть на колени и целовать их, продвигаясь все выше и выше. Чувствовать ее руки, блуждающие у него в волосах, когда она будет все сильнее прижимать к себе его голову. Это картина была настолько явственной, что граничила с бредом.

И в следующий миг он налетел на нее.

Джой, должно быть, поняла, какое впечатление произвела на него. Как она могла этого не заметить?

И даже если это не стало ясно сразу, то должно было сделаться очевидным потом, когда она обернулась. Грей знал, что желание отразилось у него на лице. Все произошло так быстро, и после того, как их тела соприкоснулись, она сразу же повернулась, так что он не успел придать лицу даже слабого подобия равнодушия.

Неудивительно, что Джой не хотела оставаться с ним наедине.

Может быть, именно поэтому ему было так чертовски необходимо отвезти ее домой. Грей хотел доказать им обоим, что в состоянии заботиться о ней. Потому что там, в библиотеке, его помыслы были уж точно не рыцарскими, и Джой поймала его с поличным.

Грей почувствовал, как что-то кольнуло его в лицо. Прядь ее волос выбилась из пучка на затылке и билась на ветру. Он протянул руку, чтобы поймать эту шелковистую ленту, но Джой первой схватила ее и убрала за ухо.

– Извини, – сказала она.

Но Грею прядь ее волос не мешала. Ему хотелось, чтобы волосы Джой рассыпались по всему его телу.

Подняв руку, он потер переносицу.

– Ты в порядке? – угрюмо спросила Джой, словно была недовольна тем, что беспокоится о нем. – У тебя такой вид, будто тебе холодно.

Нет. Грей не чувствовал холода. Он мог бы прыгнуть в ванну, наполненную льдом, и через несколько минут там оказался бы кипяток.

– Грей?

– Все в порядке. – Ха! Для парня, которого терзало собственное либидо, он держался молодцом.

Убрав руку с рулевого колеса, Грей взялся за дроссель, чтобы набрать скорость. Джой наверняка хотела, чтобы это путешествие скорее закончилось.

– Твой отец, похоже, хорошо провел время сегодня.

– Да.

Они помолчали.

– Он выглядит лучше, чем когда вы с ним обедали в «Уайт-Кэпс» в прошлом месяце.

– Он поправляется. Ему тяжело пришлось.

– Тебе тоже. Представляю. Я… я заметила, как заботливо ты следил за ним сегодня.

Слова звучали мягко. Грей взглянул на нее.

Джой смотрела вдаль на озеро.

– Как дела у твоего брата? – спросил он, полагая, что она, должно быть, прекрасно знает, как тяжело видеть того, кто проходит стадию восстановления и реабилитации.

– Две недели назад ему сделали еще одну операцию. Заменили большую берцовую кость титановым стержнем. Но возможно, ему придется снова лечь под нож. Они точно не знают. Кроме того, у него развилась послеоперационная инфекция. – Джой подтянула вверх край пледа и начала заплетать бахрому в косичку. – Он так здорово держится. Никогда не жалуется, даже когда очевидно, что ему очень больно. Я думаю, для нас самое трудное то, что он отвратительный пациент. Постоянно отказывается принимать лекарства. Пьет слишком много. И еще, он никогда не говорит о том, что случилось.

Грею захотелось взять Джой за руку.

– Мне очень жаль, – сказал он вместо этого.

Взгляд Джой остановился на его лице.

– Спасибо.

– Ты ведь ухаживаешь за своей бабушкой, да?

– Да.

– Это очень хлопотно.

Джой пожала плечами:

– Ни у кого не получается ухаживать за ней лучше меня. И потом, ее действительно нельзя оставлять одну. Из-за своего маразма она совсем лишилась способности мыслить рационально. Более того, у нее развилась паранойя. Сейчас мы пробуем давать ей новое лекарство, и я надеюсь, она станет спокойнее. Мне так грустно видеть, когда она расстроена.

– Ты очень добрый человек, Джой, – бросил он.

Она пожала плечами:

– Алекс и Большая Эм – моя семья. Само собой, я люблю их.

– Это совсем не «само собой». – Его мать не испытывала никаких угрызений совести, когда перекладывала заботу о нем на других. Когда Грей в первом классе заболел вирусной пневмонией и пролежал две недели в отделении детской интенсивной терапии, пока не смог снова дышать, он видел ее всего один раз. – Им повезло, что ты так заботишься о них.

Джой посмотрела в сторону. Оба они немного успокоились, но некоторое напряжение все же оставалось.

Так продолжалось, пока не показался «Уайт-Кэпс». Тогда Грей нарушил тишину:

– Извини за сегодняшний вечер.

Джой коротко рассмеялась:

– Прогулка на катере была не слишком утомительной.

– Нет, я про библиотеку.

Она остолбенела:

– Ах, ты об этом…

Да, об этом.

– Я рад, что в тот момент вошла Кассандра, – пробормотал он, прокручивая в голове всю сцену, что заставило его встать со своего места.

– Я тоже. – Голос Джой едва не сорвался.

Грей понял, что это задело ее.

Откашлявшись, он сказал:

– Мне бы не хотелось, чтобы ты думала, будто я могу… воспользоваться своим положением в отношении женщины.

– Поверь, я вовсе так не думаю, – сухо ответила Джой.

Причаливая катер, Грей почувствовал, что она снова разозлилась, однако не пожалел о том, что извинился. Это нужно было сделать.

Он накинул канат на столб, чтобы привязать катер, потом поднял ее велосипед. Ему хотелось сказать что-нибудь еще, но Джой не дала ему этой возможности.

– Я сама возьму его, – быстро сказала она. – Спасибо, что подвез.

И не оглядываясь она быстро пошла прочь, задевая колесами велосипеда доски причала.

Грей не отрываясь следил, как она поднимается вверх к дому, поворачивает за угол, скрывается из вида.

У него возникла нелепая мысль побежать за ней.

Но что потом?

Потом он обнимет ее и прижмет к себе так тесно, что будет слышать каждый ее вздох. И будет целовать ее до полного изнеможения.

«Беннет, полезай в катер и отправляйся домой», – сказал он себе.

Прошло еще минут десять, прежде чем он смог заставить себя уехать.

Джой шла по лужайке, крепко вцепившись в свой велосипед.

Боже, он извинился.

Как это унизительно. Как будто она нуждалась в подтверждении того, что его ощущения не имели к ней никакого отношения. Конечно, он с радостью воспринял приход Кассандры. Тем более когда услышал, что она собирается в постель. Потому что он наверняка думал об этой рыжей, когда сделался… ну, в общем, когда возбудился.

И конечно же он не пользуется своим положением по отношению к женщинам. Такому, как он, это не нужно, ему и так никто не откажет. Как ни противно, но Джой приходилось признать это. Если бы он протянул к ней руку, она упала бы прямо в его объятия и отдалась бы ему, даже зная, что у него на уме другая.

Похоже, ситуация с ним сложилась хуже некуда. Она и раньше была не в себе, со всеми ее фантазиями, но теперь, когда узнала наяву прикосновение его тела…

И пусть оно длилось всего секунду, но впечатление осталось неизгладимое.

А мысль о том, что, вернувшись домой, он с пользой употребит свое возбуждение, – просто полный кошмар.

Джой зажмурилась.

Назначенное на завтрашний вечер свидание с Томом было просто спасением. Самым настоящим спасением. Она должна попробовать пообщаться с кем-то, кого сможет любить по-настоящему…

Мысок туфли зацепился за корень дерева, и Джой полетела вперед. Бросив велосипед и растопырив руки, она попыталась удержать равновесие, однако вскоре приземлилась лицом в заросли пахизандры. Дурацкие слезы щипали глаза.

Джой захотелось выругаться. Хотя она не могла понять, почему, собственно, знакомство с любовницей Грея так сильно взволновало ее. Он человек совсем не ее круга, и Джой понимала это. Он искушенный житель большого города, а она… она богом забытая девственница.

Джой закрыла лицо руками, поморщившись от собственной неопытности. Дело не в том, что у нее не было приятелей. В колледже их было несколько. Но когда весь колледж гудел, ей приходилось работать, чтобы платить за себя. Знакомые парни в это время ходили на тусовки и развлекались. В промежутках между занятиями и двумя работами Джой, как правило, чувствовала себя такой измученной, что совсем не походила на девушку с обложки, подходящую для приятных необременительных отношений. А после окончания колледжа она вернулась домой ухаживать за Большой Эм. В маленьком Саранак-Лейк у нее не было большого выбора среди парней ее возраста. Кроме того уход за Большой Эм оказался круглосуточным занятием.

Как же она могла найти мужчину, с которым бы ей действительно хотелось быть?

Господи, да она просто ископаемое! В свои двадцать шесть – самое настоящее ископаемое.

Джой уронила руки и подняла лицо к небу. Звезды скрывала дымка.

Она сразу должна была догадаться, что этот вечер добром не кончится.

Войти в дом к этому человеку и сразу же оказаться под обстрелом тортеллини – это не могло предвещать ничего хорошего.

Когда Джой с трудом подняла велосипед и пошла дальше, она подумала, что по крайней мере одно из ее предсказаний сбылось. Сегодня ей совсем не удастся уснуть.

Значит, можно снова засесть за шитье свадебного платья для сестры.