Откуда пошли сербы?

Согласно официальной, то есть общепринятой на сегодняшний день версии, славяне пришли на Балканы в эпоху Великого переселения народов, которому дало толчок завоевание Западной Европы гуннами в конце IV века. Изменение климата тоже сыграло определенную роль – в 535–536 годах, на фоне климатического пессимума^[4] произошло резкое похолодание, ставшее началом так называемого позднеантичного малого ледникового периода, продлившегося до 660 года. «В этом году произошло величайшее чудо – весь год солнце светило без лучей, подобно луне, словно бы оно теряло свою силу»^[5], – писал о 536 годе византийский историк Прокопий Кесарийский, также зафиксировавший и первое появление славян на Балканах: «Почти каждый год с начала Юстинианова правления Римским государством, [с 527 года] совершали набеги… гунны, склавины и анты»^[6]. Гунны – это центральноазиатские кочевники, а вот склавины и анты были славянами (многие историки считают, что «анты» – второе название склавинов). Сначала славяне осуществляли набеги на византийские земли, а к началу VII века основательно закрепились на Балканах. И не просто закрепились, а чуть было не сокрушили Византию, осадив летом 626 года Константинополь вместе с аварами, булгарами (болгарами) и гепидами. Получился настоящий «интернационал» – авары, подобно гуннам, пришли из Центральной Азии, болгары представляли собой тюркские племена с весьма туманными корнями, а гепиды – это германское племя. Были еще и персы, которые стояли на другом берегу Босфора, но им помешал соединиться с осаждающими мощный византийский флот. На десятый день осады, после неудачного штурма города, она была снята. Авары, корни которых еще туманнее болгарских, двинулись на запад из родных степей в 555 году, а уже в 562 году основали в Западной Европе свое государство – Аварский каганат, владения которого в период расцвета простирались от современной Швейцарии до современной Словакии. В 581 году византийский император Тиберий II заключил с ними договор, по которому они за плату должны были защищать византийские земли от славян. Но просуществовал Aварский каганат недолго – до начала IX века. В самой ранней русской летописи «Повесть временных лет», созданной в начале XII века, говорится: «Быша бо обре [авары] телом велици, а умом горди, и Бог потреби я, и помроша вси, и не остася ни един обрин. И есть притча в Руси и до сего дне: погибоша аки обре, их же несть племени, ни наследка».

Как и положено пришельцам, славянские племена смешивались с довольно пестрым местным населением Балкан. Во-первых, здесь жили ромеи-византийцы, то есть греки. На Адриатическом побережье и на островах жили романы, потомки римлян. Также потомками римлян были пастушеские балканские племена, которых принято называть влахами, но вообще-то этот термин слишком широк, поскольку в славянских языках «влахами» или «волохами» назывались все романские народы (так, например, в современном польском языке Италия называется Włochy). А в пределах Динарского нагорья жили албанцы, которых древние славяне называли «арбанасами».

О сербах и хорватах писал в своем трактате «Об управлении империей», датируемом серединой Х века, византийский император Константин VII Багрянородный. Он упоминает о таких славянских княжествах, как Сербия, Хорватия, Пагания, Захумье, Травуния, Конавле, Дукля, и сообщает о приходе сербов и хорватов на Балканы в правление императора Ираклия I (610–641).

На этой информации, а также на сведениях из некоторых других источников основывается гипотетическая концепция, согласно которой сербы пришли на Балканы с севера, из области, лежащей между бассейном Вислы и средним Поднепровьем.

Согласно другой гипотезе, славяне (в частности, сербы) являются коренными жителями Подунавья^[7], обитавшими здесь еще до прихода римлян. Иллирийцы у античных авторов подразделяются на два десятка племен. Какие-то из этих племен (если не большинство их) могли быть славянскими. Гипотеза автохтонности сербов на Балканах основывается на двух славянских летописях, в первую очередь – на «Повести временных лет», где сказано: «Спустя много времени [после разрушения Вавилонской башни] сели славяне по Дунаю, где теперь земля Венгерская и Болгарская. От тех славян разошлись славяне по земле и прозвались именами своими от мест, на которых сели. Так одни, придя, сели на реке именем Морава и прозвались морава, а другие назвались чехи. А вот еще те же славяне: белые хорваты, и сербы, и хорутане. Когда волохи напали на славян дунайских, и поселились среди них, и притесняли их, то славяне эти пришли и сели на Висле и прозвались ляхами, а от тех ляхов пошли поляки, другие ляхи – лутичи, иные – мазовшане, иные – поморяне.

Так же и эти славяне пришли и сели по Днепру и назвались полянами, а другие – древлянами, потому что сели в лесах, а другие сели между Припятью и Двиною и назвались дреговичами, иные сели по Двине и назвались полочанами, по речке, впадающей в Двину, именуемой Полота, от нее и назвались полочане. Те же славяне, которые сели около озера Ильменя, назывались своим именем – славянами, и построили город, и назвали его Новгородом. А другие сели по Десне, и по Сейму, и по Суле, и назвались северянами. И так разошелся славянский народ, а по его имени и грамота назвалась славянской»^[8].

Плохо, что в приведенном фрагменте нет даты. Но зато дата указана в другом месте: «В год 6406 (898). Шли угры мимо Киева горою, которая прозывается теперь Угорской, пришли к Днепру и стали вежами: ходили они так же, как теперь половцы. И, придя с востока, устремились через великие горы, которые прозвались Угорскими горами, и стали воевать с жившими там волохами и славянами. Сидели ведь тут прежде славяне, а затем Славянскую землю захватили волохи. А после угры прогнали волохов, унаследовали ту землю и поселились со славянами, покорив их себе; и с тех пор прозвалась земля Угорской. И стали угры воевать с греками и попленили землю Фракийскую и Македонскую до самой Селуни. И стали воевать с моравами и чехами. Был един народ славянский: славяне, которые сидели по Дунаю, покоренные уграми, и моравы, и чехи, и поляки, и поляне, которые теперь зовутся русь. Для них ведь, моравов, первых созданы буквы, названные славянской грамотой; эта же грамота и у русских, и у болгар дунайских».

Угры – это венгры, а по поводу волохов у историков нет единого мнения, но здесь важна дата – 898 год, к которой привязано упоминание о едином славянском народе.

В «Хронике или деяниях князей и королей польских», также называемой «Хроникой Анонима Галла», поскольку она написана на латыни неизвестным автором (причем одновременно с «Повестью временных лет», в начале XII века), сказано: «Польша является северной частью земель, населенных славянскими народами; она соседствует на востоке с Русью, на юге – с Венгрией, на юго-западе – с Моравией и Чехией, на западе – с Данией и Саксонией». Если Польша представляет собой северную часть славянских земель, то центральная будет где-то в Подунавье, верно?

Византийским историкам, особенно императорам, которым престиж государства наиболее дорог, версия с пришлыми славянами была удобнее, чем версия с коренным славянским населением, которое со временем усилилось настолько, что начало представлять угрозу Византии. Неприятно же, если твой бывший подчиненный начинает оспаривать твою власть. Что же касается летописца Нестора, автора «Повести временных лет», то ему, как монаху Киево-Печерского монастыря, было бы выгоднее, почетнее переместить колыбель славян как можно ближе к Киеву, но он указал на Подунавье… Разумеется, спорить о том, насколько достоверны были сведения, сообщаемые тем или иным древним автором, можно до бесконечности. Как говорится, времена давние – дела темные. Но все же у византийских хронистов можно заподозрить стремление к искажению факта происхождения славян, а у киевлянина Нестора или анонимного галла – навряд ли. А каким принципом в первую очередь руководствовались римские судьи при разбирательстве уголовных дел? Принципом Cui prodest? – «Кому выгодно?», сформулированном еще во II веке до н. э. Луцием Кассием Лонгином Равиллой, имя которого стало нарицательным для обозначения справедливого судьи (выражение «Кассиевы судьи»).

Исторические факты часто используются или же искажаются политиками для доказательства собственной правоты. Противопоставление «пришлых» сербов «коренным» албанцам используется для обоснования претензий последних на исконно сербские земли. Гипотезу автохтонности сербов на Балканах западные историки и политики не признают и не рассматривают, что не только несправедливо, но и ненаучно. В науке подход к гипотезам таков: пока одна из них не получает обоснования, нужно рассматривать все логичные версии. Или не рассматривать ничего. А то ведь как-то некрасиво получается: византийцам в данном вопросе доверяют, а славянам и галлам – нет.

Собрашице в сербском селе Бранковина

Большинство сербских историков по понятным причинам склоняется к автохтонной теории. Но в целом история изучается для лучшего понимания настоящего, а не для того, чтобы тасовать исторические факты словно колоду карт и складывать из них нужные комбинации.

Большой интерес представляет концепция, выдвинутая известным сербским археологом Джордже Янковичем, ушедшим от нас совсем недавно – в 2016 году. Он изучал древний сербский погребальный обычай сооружения громила – небольшого обрядового кургана, которое было присуще только древним сербам и не встречается у других славянских народов. В громило временно, до похорон, помещался покойник. Впоследствии на месте громила могла появиться так называемая собрашица – простое прямоугольное строение, внутри которого ставились столы и скамейки. Собрашица могла не иметь стен, будучи навесом на опорах. В собрашицах проводились не только поминальные, но и другие обряды. Так вот, в окрестностях Книна (Хорватия) и Грахово (Босния и Герцеговина) найдены громила, которые датируются IV–V веками, в то время как по «пришлой» гипотезе славянам следовало появиться на Балканах только в первой половине VII века. Имеющий разум, да разумеет!

Белая Сербия

В трактате «Об управлении империей» Константин Багрянородный сообщает, что «…сербы происходят от некрещеных сербов, называемых также «белыми» и живущих по ту сторону Туркии в местности, именуемой ими Воики. С ними граничит Франгия, а также Великая Хорватия, некрещеная, называемая также «Белой». Там-то и живут с самого начала эти сербы».

Белый цвет олицетворяет у славян запад (черный – север, синий – восток, а красный – юг). Поэтому местность Воики, лежащую по ту сторону Туркии (Венгрии), чаще всего соотносят с Богемией, исторической областью, занимающей западную часть современной Чехии. Иногда Воики сдвигают западнее – в восточную часть современной Германии. Название Bohemia произошло от Boiohaemum, означающего «страна бойев» (было такое кельтское племя). Бойи→войи→Воики. С другой стороны, «бо́йками» называются русины, проживающие до сих пор на северных и южных склонах Карпат. Правда, это название появилось в обиходе только в начале XIX века, но тем не менее иногда Белую Сербию помещают на Карпаты, что выглядит совершенно нелогично, ведь тогда она не могла бы называться «Белой», то есть – «западной». К западу от чего она находилась бы? От Кавказских гор?

Скорее всего, Белая Сербия находилась в Богемии, лежащей к западу от… От чего? От Подунавья, которое считалось Центральной Сербией! Приход «белых сербов» в Подунавье вполне мог быть возвращением в родные места. Разрозненные сербские племена объединились на своей исторической родине и начали создавать проблемы могущественной Византии.

Через всю главу «О сербах и о стране, где они ныне живут» у императора Константина красной нитью проходит мысль о том, что сербы могут быть счастливы только под рукой Византии. В православном мире принято идеализировать Византию как древний оплот православия, но если уж говорить начистоту, то рука Византии была такой же тяжелой, как и рука Римской империи.

Константин начинает с того, как один из двух правителей-братьев по имени Серб «взял половину народа и попросил убежища у Ираклия, василевса [императора] ромеев». Император предоставил землю для поселения в южной части Балканского полуострова, обратил сербов в христианскую веру, дал им «пресвитеров из Рима» и «научил их благочестию». То, что христианство сербы переняли у византийцев (пусть даже и через римских пресвитеров), сомнения не вызывает, в отличие от того, было ли санкционировано поселение сербов на Балканах византийским императором. Но Константину было важно показать, что ничто вокруг Византии не могло происходить без согласия василевсов, одним из которых был он сам.

Далее следует весьма сомнительный пассаж относительно того, что «сербами же на языке ромеев называются рабы, отчего «сервилами» в обиходе называют обувь рабов, а «цервулианами» тех, кто носит такую дешевую обувь; и это прозвище сербы получили, поскольку они стали рабами императора». На самом же деле «србы» («сербы») – это наиболее древний этноним славян, происходящий от индоевропейского корня, означавшего «сеять» или «родить». Со временем слово «сербы» приобрело значение «наши», «принадлежащие к одному и тому же роду», а слово «серб» стало обозначать человека, точнее – нашего, своего человека. Производить самоназвание сербов от латинского слова «сервус», означающего «раб», нельзя, поскольку это в корне неверно: самоназвание народа не может носить унизительного характера (во всяком случае, история подобных примеров не знает).