4. Вечный Плюша

Люся шла вдоль реки весь день, не чувствуя голода и усталости. После разговора с феей девочку не разу не посетили сомненья – правильно ли она поступает. Всё складывалось само собой. И совсем не важно, что местность вокруг становилась всё более дикой, домики исчезли, зато редкие деревца превращались вначале в рощи, а затем в красивый густой лиственный лес. Такой же, в какой она с родителями и их друзьями выезжала уже на протяжении нескольких лет почти каждые выходные – с ночёвкой, в самую глушь, с палатками, удочками…

В трескотне кузнечиков, гудении пчел, шмелей и прочих насекомых, многие из которых даже отдалённо не были ей знакомы, вырисовывалась стройная слаженная мелодия жаркого летнего дня, которую не сбивали с ритма поникшие от жары листья молодых деревьев и лепестки цветов.

Солнце стало клониться к закату, когда девочка увидела опрятный деревянный домик с небольшим огородиком. Полный белокурый мальчик лет семи в зелёных шортах и неимоверно широкой лимонно-желтой рубахе старательно пропалывал грядки.

– Привет, малыш. Я ищу Вечного Плюшу. Не подскажешь, где такого найти?

Малыш не ответил, но принялся внимательно разглядывать своими мутно-серыми глазами Люсю.

– Ну, чего уставился? Знаешь, где Плюша или нет?

– Зачем он тебе? Маленькая ещё, чтобы с таким стариком разговаривать, – неожиданно серьёзно ответил он.

– Как это, маленькая? – возмутилась внучка волшебника. – Я шесть классов закончила, а ты, поди, ещё в первый не ходил?

– Не ходил. И не пойду уже. Возраст не позволит, – мальчуган выпрямился и оказался на полголовы ниже Люси. – Ладно, я и есть вечный Плюша. Когда родился – не помню, когда помру – не ведаю. Живу, сколько живётся, а о большем не прошу.

– Я думала, ты старый, – растерялась девочка. – Или врёшь всё? Меня Виола не предупреждала.

Ей вдруг стало стыдно за своё наглое поведение. Вроде, не принято старшим хамить. Но стоявший перед ней Плюша выглядел таким маленьким! И в то же время взрослым.

Вообще-то малышню девочка не уважала: глупые, поговорить с ними не о чем. Один Кирюха, младший брат её лучшей подруги Иринки, казался ей едва ли не ровесником. Закончив первый класс, мальчуган так здорово разбирался в компьютерах, что все Люсины одноклассники с удовольствием садились с ним играть в стратегии и стреляли. «Буду к нему относиться, как к Кирюхе, а там решу», – подумала девочка.

Вдоволь налюбовавшись её озадаченным видом, паренёк рассмеялся.

– Да не вру я! Это Виола над тобой подшутить вздумала. Она такие шутки обожает. Пошли в домик, там всё расскажешь!

Миновав довольно просторное крыльцо с креслом-качалкой и гамаком, они вошли внутрь. Вечный человек жил небогато. Стол, две скамьи и табуретка, книжный шкафчик у стены да сундук в углу, охапка дров у русской печки и, как не странно, электроплитка и холодильник – вот и всё, что увидела внучка волшебника. По бревенчатым стенам были развешены несколько небольших вышитых бисером картин, пара икон в светлом углу и фотографии, с которых в окружении многочисленных детей смотрел ещё молодой, но уже лысеющий человек в строгом сером костюме с галстуком.

Пока Люся осматривалась, вечный человек готовил стол – слазил в погреб за вареньем и мёдом, достал из холодильника масло, сыр, булочки… Разлил чай по чашкам…

– Садись, угощайся да рассказывай, что за беда тебя в такую глушь привела, – пригласил он её к столу.

Плюша оказался весьма интересным собеседником. Он не только выслушал Люсю, но и поведал свою историю:

– Родился я давно, ещё до татар. Семья моя была небогатой, поэтому особо-то я и не учился. Жил беззаботно, плёл корзины, хлебницы, пчёл разводил… Так бы и помер в своё время как все, да случай один со мной произошел. Грибы я люблю собирать, ну просто жуть как. И вот брожу однажды по лесу. А далеко зашел, заплутал. Начало осени было: тёпло, сухо. Пить мне захотелось. Спустился к ручью, да у воды старичок сидит. «Плюша, – говорит, – не пей отсюда. Не твоя то водица. Пойдёшь по тропке, там дуб большой увидишь. Такой дуб ни с чем не спутаешь. Красавец! Так ты у корней его листья отгреби старые, источник расчисти, а то пересохнет. Вот из этого источника и напьёшься. Добро тебе будет». Послушался я его, дубок сыскал, родник расчистил… Видно, водица там непростая была. Живу с тех пор, не ведаю сколько, про хвори забыл, на войне ни сабля, ни пуля не берёт. Всё костлявая стороной обходит. Не приглянулся, видно, я ей.

– А ты всё время такой… Я имею в виду, молодой? – Люся сразу ему поверила. Ей было ужасно интересно – как это – жить вечно.

Плюша расплылся в блаженной улыбке.

– Нет, конечно. Такой молодой я уже год. Проживаю до старости, а потом снова ребёнком делаюсь. Мелочи прошлые забываются, главное остаётся… Видела уже, небось, фотографии… Ты чай-то пей, остынет! – вечный человечек засуетился. – Мёда не забудь попробовать. Сам собирал. Давно такого урожая не было, как в прошлом году. Лет сорок уже…

За окном медленно опускалась ночь, наползая со стороны реки темнотой и птичьими вскриками. Тёмной загадочной стеной вставал дальний лес, обещая заманить в самые чащи и там оставить под присмотром светящихся во тьме гнильцой коряг. Об оконное стекло несколько раз упрямо ударился крупный жук, словно напрашиваясь в гости, а Люся и Плюша ещё сидели за столом при свечах, вели неторопливую беседу.

– Знаешь, а если твой дед из Ново-Старгорода, ты вполне можешь мне пра-пра-пра-… правнучкой! – вдруг заявил мальчик. – Почти все волшебники этой области мне потомками приходятся. У меня только в прошлой жизни десять детей было… Сейчас всего трое в живых осталось… – Плюша вздохнул. – Они, правда, не знают, что я вечный… Им так легче.

Люсе вдруг стало неимоверно жалко этого вечного старика-мальчика, обречённого на одиночество и предчувствие неизбежности потери…

– И ты не разу не пожалел о своём бессмертии? – сочувственно спросила девочка. – Я фильмы о бессмертных людях видела. Так порой и они хотели умереть.

– Глупые были, – Плюша махнул рукой. – Я не помню, чтобы хотя бы раз пожалел. Жизнь размеренная сытная… Люди не обижают, звери не трогают, твари волшебные тоже не пакостят…

Он улыбнулся своим мыслям, подхваченный ветром воспоминаний, полуприкрыл глаза и сидел так, пока Люся не задала очередной вопрос.

– Плюша, но ведь тебе бессмертие это дали не просто так? Ты об этом думал.

– Думал. И вот, что я тебе скажу. Цели конкретной в любой жизни я никогда не видел. Живи как живётся, делай, что умеешь, и другим жить не мешай. Вот и вся мудрость. Зачем пытаться что-то создавать поперёк других? Люди этого не примут. Кому что нужно, сам придёт и сделает. Нет смысла рвать сердце ради тех, кому на всё наплевать. Верно я говорю? Ладно, Люся, что ты хотела у меня узнать о феях? – мальчик перевёл разговор на другую тему.

– Всё, что ты о них слышал.

– Не очень много, – покачал он головой. – Триста лет назад по весне прилетели они в наши леса, да так и остались. Теперь иногда в огороде моём шалят, виноград таскают, малину сортовую рвут, травки разные… Но я на них не сержусь. Вначале, правда, чучелом пытался разбойниц отпугнуть, так они его с собой на болота уволокли, хороводы вокруг водят…

– А почему феи с болотниками не поладили? – перешла к важной для себя теме Люся.

– Кто их знает. Они с первого дня друг друга невзлюбили. Болотники – существа новые. Их в Академии Высшего Волшебства изобрели. Эксперимент, знаешь, неудачный. Склочные созданьица вышли. Мелких тварей вроде фей на дух не переносят… Себя чуть ли не выше людей считают. Не люблю я такого. Где-то месяца два-три назад и одни, и другие вообще как взбесились. Что ни день, то ссоры. Вначале ко мне на суд ходили, потом к Виоле, она у них за старшую что ли… Деревенских донимают. Вот уже и до твоего деда добрели. Не знаю, как ты с этим разберёшься, но дальше уже тянуть нельзя. Развоюются совсем!

Люся сонно кивнула Плюше.

– Ох, ночь уже глубокая! – вечный мальчик вскочил. – Пошли, я тебе за печкой постелю. Там так травами сухими пахнет! Я там зимой люблю спать. Сейчас я на крыльце, в гамачке… Травки супротив комаров разложу и сплю… А если шум какой ночью услышишь, плеск да бульканье – не пугайся. Это колодезник шалит. Ему в колодце сейчас тесно – воды мало, дождя давно не было. Вот он и сердится непонятно на кого.

Признаться, внучке волшебника за печкой мало понравилось. Там пахло не только травами, но и пылью. Под потолком растянулись узорные паучьи сети, а где-то на чердаке заливался сверчок, ухала сова…

«Грустно, наверно, ему тут одному. И чего он к людям насовсем не ушел? Или стесняется своей юности-мудрости, ждёт, пока повзрослеет?»

Люся свернулась на жесткой скамье, скомкала край одеяла. Почти засыпая, она вдруг решила, что знает, как вернуть покой на болота… Только всё это потом, утром… А сейчас спать!

5. Расследование

Болота встретили гвалтом и криками, бесконечной гаммой звуков, красок запахов. Под ногами разбегались во все стороны алые, лимонные, бирюзовые, фиалково-лиловые узоры, вытканные тёплым летом на зелёном обманчиво-прочном ковре. В чистом воздухе вереща, звеня ненастроенным оркестром из тысяч голосов, носились феи. Да сколько! Тучи! От их нескончаемой болтовни закладывало уши. «Как они друг друга понимают? – удивлялась Люся. – Недаром их болотники не любят. Бартоломео тоже плохо отзывался о летуньях». И всё равно ими стоило восхищаться! Словно созданные из света летнего солнышка, ловя его лучи на свои стрекозиные крылья, носились в воздухе эти невесомые создания, радуясь каждой прожитой секунде.

Вдали по островам были разбросаны плетёные хатки болотников, похожие на перевёрнутые птичьи гнёзда. Долговязые паучьи фигуры болотных людей то и дело проглядывали сквозь редкие ивы, кустарник, и мельтешащих фей.

– Всё, привёл! – прокричал Плюша. – Дальше сама с ними разбирайся. Я здесь не советчик.

Люся уверенно пошла вперёд. Болото не преминуло продемонстрировать свой паршивый характер. Трава под ногами оказалась сырой и жесткой, точно проволока. Кое-где между кочками жалобно всхлипывала вода. Девочка быстро поняла – дальше ей лучше не лезть. Тогда она остановилась, огляделась. И феи, и болотники были всецело поглощены своими делами и на присутствие гостей никак не отреагировали.

– Прошу внимания! – что есть сил заорала внучка волшебника и замахала руками. – Вы слышите?! Я знаю, как решить ваши проблемы! Эй, замолчите же вы на минуту!

Феи проносились мимо щебечущими стаями, танцевали на листьях и цветах, водили в воздухе хороводы, болтали, кричали, пели, кружили над топчущимися возле своих хаток болотниками…

– Послушайте меня, пожалуйста-а-а! – Люся почти отчаялась их дозваться. Разве перекричишь такую толпу?

Наконец её присутствие заметили, и суета немного улеглась. Маленькие крылатые созданьица расселись по травам и кустам, пауко-люди тоже подошли поближе и подогнули ноги, чтобы голова оказалась ниже, отчего сразу стали похожими на сложенные зонтики.

– Слушайте! Я Люся, внучка волшебника, к которому ходили болотники. Мне кажется, я знаю, почему вы всё время ссоритесь! Всему виной болото! Болотные газы выделяются из-под земли и вызывают у вас беспокойство. Надо просто найти то место, где они просачиваются, – выдала она свою блестящую теорию.

– А если они выходят отовсюду? Мы что, должны будем вечно воевать между собой? – спросил молоденький кудрявый фей в синем костюмчике. (Люся и не знала, что среди крылатого народца бывают мальчики).

Внучка волшебника задумалась.

– Не знаю. Может, попробуете поискать другое болото… – произнесла она неуверенно.

Что тут началось! Болотники запрыгали, засуетились. Феи взвились в воздух, вопя и наталкиваясь друг на друга, принялись ругать Люсю и болотников… Девочке оставалось только ждать, пока они успокоятся. Ждать пришлось долго. Один маленький фей, задавший свой провокационный вопрос, продолжал раскачиваться на травинке и внимательно следил за происходящим.

– И как ты хочешь найти вредные газы? – наконец спросил он. – Болото большое. Мне за день всё не облететь!

– А карта его есть? – Люся считала себя знатоком карт, ведь она участвовала в соревнованиях по спортивному ориентированию, и даже получила за усердие значок от завуча.

– Карта? Если надо, значит, будет, – пообещал фей.

– Мы разобьем местность на участки, и вы вместе с болотниками их обследуете, – принялась объяснять Люся, искренне радуясь, что может применить свои знания ради полезного дела. – Там, где вы почувствуете беспокойство или начнете ругаться больше обычного, могут выделяться вредные газы.

– Разумно, – фей обвёл взглядом своих шумных сестёр. – Только вначале нужно их угомонить. Стой здесь. Я сейчас, – и он взлетел, смешавшись с тучей сородичей.

К полудню карта болота уже была в руках Люси, и она вместе с Плюшей и феем, которого, кстати, звали Генрихом, принялась вычерчивать красным карандашом область поисков для каждой группы фей и болотников.

Конечно, было много шума, конечно, к поискам приступили только ближе к вечеру… Но всё же точно выяснили, кто и у каких островков, рощиц и кустиков ищет газовые источники.

Внучка волшебника не унывала. Она верила в свою правоту и смогла убедить Плюшу и Генриха, что уже было не так мало.

– Как тебе в голову пришло такое? – недоумевал Плюша, сворачивая карту в трубочку.

– Это я в школе проходила, а ещё детектив какой-то читала, где убийцу на болотах ловили, а он газами там отравился, – похвасталась Люся, пристёгивая сумочку-сундук к поясу тонким ремешком. – Вот я и решила – именно газы всему виной. Завтра непременно найдём эти места! Потом, может, прикрыть их чем-то, чтобы воздух не портился. Я у деда спрошу, вдруг здесь средства какие специальные есть против газов или машины, чтобы их откачать.

– Вряд ли, – вечный человек задумчиво вглядывался, как, перепрыгивая с кочки на кочку, длинноногие болотники сосредоточенно перемещались по островкам, сопровождаемые неугомонными феями. Лучи закатного солнца ещё разгоняли вечерний туман, но тот уже выглядывал грязно-белыми клоками из-под кустов и редких деревьев…

– Может письмо сородичам на историческую родину написать, в леса германские? Там феи пообразованней будут, про машины такие разузнают, – предложил Генрих.

– Нет, долго, – Плюша поудобней устроился на полусгнившем стволе поваленного дерева. – А может это и не болотные газы всему виной? Я-то ничего не чувствую, хоть и живу рядом.

– А что тогда? – Люся растерялась. Больше у неё вариантов не было.

– Полгода назад это началось, – стал рассказывать фей, пристраиваясь между людьми на коряге. – Вначале не очень серьёзно было. Так, беспокойство какое-то. С болотниками мы всё время не ладили, а тут что ни день ссоры. Где-то месяца два назад и наши пропадать стали, и длинноногие. Всюду искали. Нет! Стычки стычками, а до убийств у нас во веки вечные не доходило. Утонуть не могли. Мы крылаты, длинные – как водомерки, по любой воде пробегут, лап не замочат. А творится с нами такое! Ночами спать страшно, на месте не усидеть, на друзей как на врагов заклятых смотрим… Что за недуг? Откуда? Мы вину друг на друга валим, да чувствуем – не здесь беда.

– Может, мне с вами завтра по болоту побродить? – Люся вопросительно взглянула не Генриха.

– Не советую. Разве что длинные подвезут, а так затянет в трясину.