«Хорош стоять столбом и офигевать от факта чудесного излечения, пора и за дело», – подумал Артем, поудобнее перехватывая свое примитивное оружие. Эх, только бы Арха увидеть, а там посмотрим, насколько пистолет в руках яйцеголового эффективнее куска железа, который сейчас сжимает до боли в ладонях сын сталкера.

Немного пригнувшись, чтобы не особенно отсвечивать, Артем побежал к развалинам.

Невысокие постройки-домики, которые люди возводили до Последней Войны для своих машин (они вроде как «гаражами» назывались, или что-то в этом роде), сохранились довольно неплохо. Отец рассказывал про такое. Где-то время стерло с лица земли целые кварталы, а в некоторых местах Зона зачем-то сберегла здания, оставив их практически нетронутыми.

Здесь было нечто среднее. Огромное строение, в котором машины стояли словно в сотах, развалилось на бетонные блоки. А вот рядом стоящие домики остались нетронутыми, на некоторых даже краска не до конца облезла… Вот из-за них и раздавались выстрелы.

Артем, осторожно лавируя между гаражами, словно аспид, приближался к месту схватки. Уже были слышны гулкие удары о землю, словно тяжелые камни на нее падали. Что бы это могло быть?

Внезапно гаражный городок кончился. Перед Артемом лежала давным-давно заброшенная стройка. В центре – жутковатый изуродованный скелет подъемного крана, проржавевшего и рухнувшего вниз под собственной тяжестью. По довольно большой площадке разбросаны стопки плит, поросших мхом, бетонные болванки, какие-то конструкции непонятного назначения. И среди этого хаоса мечется крохотная человеческая фигурка, тщетно отстреливаясь от молодого жука-медведя.

«Каюк мужику», – только и подумал Артем. Против жука-медведя одному никак не сдюжить. Быстрая, хитрая, коварная тварь, к тому же мощная, как крепостной таран, способная на своих шести ногах догнать любого, даже самого быстрого бегуна, шутя подбросить передней лапой в воздух – и, поймав кошмарной пастью, сожрать на бегу, не снижая скорости.

Артем разглядел, что в руках у человека был короткий автомат странной формы, из которого он время от времени палил по огромному мутанту. Дохлый номер. Жука-медведя не убить, если не знать, куда стрелять. Да если даже и знаешь, все равно шансы завалить огромного мутанта крайне малы. Однажды вылезло такое чудо-юдо из Зоны, когда еще Купола не было, и поперло на Крепость. Еле отогнали от стен массированным огнем из всего, что могло стрелять. А тут мужик явно не в теме, пытается по глазам стрелять, не зная, что у жука-медведя веки защищены толстенными костяными наростами, и в момент выстрела он их прикрывает или морду отворачивает, подставляя череп, который и из чугунной пушки вряд ли пробьешь. Чувствует, когда ему именно в башку стреляют. Команч после нападения жука-медведя просил вешкинских одну пушку продать за хорошие деньги – у торгашей их целых четыре. Не, не продали, хотя вдвое дальше Крепости от Зоны находятся, и стены у них и толще, и выше. Это они, конечно, правильно сделали. Артем бы на месте вешкинских тоже не продал бы. Барыш барышом, а безопасность – превыше всего.

А потом у мужика то ли патроны кончились, то ли автомат заклинило. С досадой отбросив бесполезное оружие, он вытащил из ножен два слегка кривых меча… и сам попер на жука-медведя. Артем аж рот открыл от такого.

В своем полностью черном, свободном костюме мужик казался смазанной тенью – настолько быстро он двигался. Громадный мутант занес было лапу, чтобы одним ударом прихлопнуть шустрое насекомое, – и взревел, зло и обиженно. Проскользнув под занесенной лапой, мужик умудрился рубануть обоими мечами по подушечкам пальцев, незащищенным роговым панцирем. Самих ударов Артем не видел – лишь короткими молниями блеснули два клинка, а потом по ушам резанул вопль жука-медведя.

Естественно, мутант разъярился, шибанул громадной лапой наотмашь. Не попал, лишь снес стопку бетонных плит, на которой мгновение назад стоял мужик в черном. А тому хоть бы хны. Подпрыгнул, ногой оттолкнулся от остова подъемного крана и в полете вонзил клинок одного из мечей прямо в ноздрю врага.

«А вот это правильно», – про себя отметил Артем. У жука-медведя три уязвимых места – брюхо, глотка и нос величиной с два кулака взрослого мужчины. В который, кстати, попасть нереально – уж больно быстро двигается зверюга, при этом еще и башкой мотает из стороны в сторону. Но мужик попал, оказавшись быстрее одного из самых быстрых и страшных обитателей мертвого города.

От рева раненой твари у Артема слегка заложило уши. Он аж глаза прикрыл непроизвольно. А когда открыл, присвистнул от удивления. Мутант улепетывал с места битвы, только пятки сверкали да земля стонала от топота многотонной туши. Кому расскажи, что мужик с двумя мечами обратил в бегство жука-медведя, на смех подымут и до конца дней будут брехуном-сказочником считать. Так что, коль доведется снова среди людей оказаться, лучше об увиденном помалкивать.

Кстати, мужик-то, похоже, от прыжков да кульбитов слегка подустал. Хитро вертанул своими мечами, стряхивая кровь с клинков, и ловко, синхронным движением, отправил их в ножны, привязанные за спиной крест-накрест. После чего опустился прямо на землю… хотя нет, не на землю. На колени встал и на пятки уселся. Диковинно. Ни разу не слышал Артем, чтобы люди таким образом отдыхали. А этому хоть бы хны. Глаза закрыл и застыл, будто статуя, вырезанная из черного дерева.

Артем призадумался, не зная, как вести себя в такой ситуации. О черных людях, шастающих по Зоне, он ни разу не слышал. Маркитант, может? Да нет, отец рассказывал, что они все больше в камуфляжах да старых армейских комбезах ходят… Интересно, для чего вообще может служить такой костюм? Разве только по ночам в нем шастать, чтоб никому на глаза не попадаться…

– Подойди, – внезапно донеслось до Артема. Вернее, не донеслось – в голове прозвучало. Но парень как-то сразу понял, кто сказал и кому сказал…

Дальше прятаться было бессмысленно и даже глупо. Терять тоже нечего. Захочет этот в черном зарубить шибко любопытного типа, зарубит в два счета. Можно даже не пытаться арматурой отмахиваться, скорее всего, только больнее будет – например, вместо того, чтоб голову с плеч снести, живот вскроет и оставит лежать, бабочек-падальщиков кормить…

Все это Артем крутил в голове, пока спускался с невысокого откоса и шел к неподвижно сидящей фигуре. Интересно, как это он так разговаривает, что слова в голове отдаются, будто звон в колоколе?

– Это называется искусство харагэй, общение без слов, – негромко произнес незнакомец. – Правда, оно требует много сил…

Только сейчас Артем заметил, что левый рукав сидящего немного темнее, чем остальной костюм. Ага, значит, не только для того такой цвет, чтоб быть невидимым в ночи, а чтоб еще и крови на одежде видно не было. Ни чужой, ни своей. Особенно своей, что может деморализовать в бою и самого воина, и его товарищей.

– Я ответил на твой вопрос, – негромко продолжал незнакомец. – Теперь твоя очередь. Что это за место?

– Зона, – пожал плечами Артем. И, видя непонимание в глазах собеседника, пояснил: – Москва. Так раньше называлось это место.

«Странно. Шастает по Зоне, с мутантами рубится – и не знает, где находится. Он что, с неба свалился?»

– Почти, – еле слышно произнес мужик с мечами.

На вид ему было лет двадцать восемь – тридцать. Хотя если по глазам судить, то все сорок с хвостиком. По всему получается, много эти глаза повидали на своем веку такого, от чего взгляд стареет быстрее тела.

– А сам-то ты откуда? – спросил Артем.

Мечник неопределенно хмыкнул.

– Тоже из Зоны. Только из другой. Находящейся в ином государстве… и в ином мире.

«Мужик-то, похоже, того… с приветом», – подумал Артем. А вслух произнес:

– Получается, ты это… типа, перешел из одного мира в другой?

– Типа того, – ответил мужик. – Невеликий труд для того, кто умеет это делать, правда?

– Ну да, – на всякий случай кивнул Артем. – А… зачем?

– Когда у тебя не осталось никого и ничего в одном мире, логично попробовать поискать себя в другом, – туманно ответил мужик. – Надеюсь, допрос окончен?

Артем пожал плечами.

– Может, я сбегаю, принесу тебе черную крысособаку. Ты ж ранен, а из нее еще можно крови надавить.

И, видя непонимание в глазах мужика, пояснил:

– Ну кровь черной крысособаки раны заживляет. Если глотнешь и не сблюешь, так вообще нормально, даже следа не останется.

– Крысособака – это что за зверь? – уточнил мечник.

Артем почесал в затылке. Не слышать про крысособак… Ну да, он же, типа, из другого мира, ему про такое знать не положено. И пояснил, будто умалишенному, терпеливо, с расстановкой:

– Мут это. Старики говорят, зверь, получившийся от скрещивания крысы и собаки. Правда, хрен его знает, кто такие крысы и кто такие собаки. За двести лет после Последней Войны и те и другие передохли, только крысособаки и остались.

– А Последняя Войны была… ядерная? – уточнил странный собеседник.

– Ну да, какая ж еще, – хмыкнул Артем. – Вишь, от города почти ничего не осталось, одни развалины.

– Понятно, – кивнул мужик. – Кажется, я догадываюсь, что это за место. Один мой друг рассказывал про него… Ты про Снайпера случайно ничего не слышал?

– Слышал, а как же, – кивнул Артем, а про себя подумал: «Ясное дело, придуривается дядька. Сам, типа, не местный, а про Снайпера знает». Но игру продолжил. К хорошему бойцу отец учил завсегда уважение проявлять – мало ли как оно обернется, с хорошим бойцом-то. – Кто ж про Снайпера не слышал? Говорят, ходит по земле он с дальнобойной фузеей и справедливость восстанавливает. Так это, может, все же крысособаку-то принести?

Вместо ответа мужик задрал рукав, разорванный когтем жука-медведя, – и Артем вылупил глаза.

По предплечью мечника шла глубокая рваная рана… которая затягивалась прямо на глазах. Кровь из нее уже не шла, только гной слегка сочился, выталкиваемый стремительно заживаемой плотью.

– Впечатляет, да? – усмехнулся мужик.

– Не то слово, – выдохнул Артем. – Как это?

– Просто, – с безразличием в голосе сказал мечник. – Когда на меня неожиданно напала эта тварь и рванула когтем, я сыпанул на рану одним средством.

– Каким? – упорствовал Артем. Все, что касалось лечения, было насущным и необходимым. В Крепости ценились любые знания на эту тему, а лекари везде были на вес золота. – Расскажи. Пожалуйста.

Мечник вздохнул:

– В трактате Сунь сы-мяо «Необходимые рецепты в тысячу золотых» сказано: «Если человека мучают нарывы, нужно взять землю с древней могилы, смешать ее с чистой водой, добавить туда размельченные цветки пиона, смешанные с соком ревеня, и натереть этим составом язвы, тогда они исчезнут». Как видишь, этот рецепт действует и на раны.

– Вижу, – потеряно произнес Артем. – Ты сильный шаман, которые, как говорят, живут вечно. Только не пойму, где твои глазные щупальца?

– Просто я читаю много старых книг, – тихо произнес мужик.

– А твой Сунь сы-мяо – шайн, судя по имени, – продолжил мысль Артем, уже не слушая собеседника. Ему было страшно. Сталкеры рассказывали, что мутанты – это порой страшнее смерти. Но тем более страшно, если они приходят в человечьем обличье.

– Он китаец, который ушел из жизни… хммм… более полутора тысяч лет назад, по вашим меркам. Ушел – но не умер, а достиг бессмертия при помощи метода освобождения от трупа. Кстати, если интересуешься вечной жизнью, найди его книгу «Рецепты продления жизни из изголовья». Рекомендую.

Но Артем уже ничего не соображал. Мысли бились в его голове, как затравленный зверек в замкнутом пространстве.

«Шам… Только без щупалец… Бежать… Но куда? Подчинит себе, будет пить кровь, как из живого бурдюка… Потом заберет душу, чтобы накормить свою, вечно живущую. Старики говорят, это вечный плен, который хуже смерти…»

Взгляд Артема метнулся к арматурине, которую он все еще держал в руке. Всадить, что ли, в шею, пока шам не подчинил его мысли и тело?

Мечник взглянул на разом побледневшее лицо парня – и невесело улыбнулся.

– Не торопись умирать, – произнес он. – Еще успеешь. Вижу, есть у тебя два важных дела – спасти и убить. Грустно, что в любом из миров это зачастую одно и то же… Но ни то ни другое в любом мире не делается без оружия. На вот, возьми.

С этими словами мужик сунул руку за пазуху и достал оттуда… изогнутую палку. Вернее, так поначалу показалось Артему.

Мужик же неторопливо взялся за оба конца палки, потянул – и в одной его руке оказался длинный нож без гарды, а в другой – ножны, похоже, специально выточенные так, чтобы со стороны оружие казалось безобидной деревяшкой. Кончик слегка изогнутого клинка был странной формы: не сходящийся плавно к острию, а словно обломанный под углом.

– Танто, – сказал мечник. – Хорошее оружие для того, кто умеет им владеть. А для того, кто не умеет, все же лучше, чем простая железка.

Артем перевел дух. Странный шам, похоже, не собирался делать из него живую куклу. Более того, нож протягивает, хотя сам лишился огнестрела. Вон его автомат валяется, раздавленный лапой жука-медведя. Хотя при сноровке этого воина ему и пары мечей хватит за глаза.

Страшновато было Артему брать подарок из рук то ли мутанта, то ли человека – парень так и не разобрался, кто перед ним на самом деле. Но насчет оружия его собеседник определенно прав. К тому же дают – бери, а не щелкай нижней челюстью, пока не передумали.

Он протянул руку, взял нож. Тяжелый… Таким и веток сухих для костра нарубить можно, и от некрупного хищника отбиться, типа той же крысособаки.

– Благодарю, – буркнул Артем. И добавил: – Правда, я так и не понял, зачем это ты оружием разбрасываешься.

Мужик ничего не ответил, лишь поднялся с пяток легко, будто ничего не весил, поправил рукав, прикрывая полностью зажившее предплечье, повернулся, собираясь уйти, но в последнее мгновение передумал и бросил через плечо:

– Я не разбрасываюсь. Просто даю тебе шанс, которого не было у моего сына…

И пошел не оглядываясь в сторону разрушенной эстакады, видневшейся неподалеку.

А Артему вдруг стало стыдно. Запаниковал, будто дикий ворм, увидевший болотного демона. Мужик и мужик, просто много знает и умеет. Может, даже сталкер из какой-нибудь другой крепости. А что с приветом – так мало ли что с ним в Зоне произошло. Вон сына своего вспомнил, который, похоже, погиб. От такого у любого отца крыша съедет…

– Звать-то тебя как? – запоздало крикнул Артем вслед удаляющейся черной фигуре.

– Когда-то меня звали Виктором, – принес ветер уже еле слышный ответ.

* * *

– Фухх, – выдохнул Ион, присаживаясь на ствол дерева, поваленного то ли ветром, то ли разыгравшимся жуком-медведем. – Вот уж не думал, что можно по Зоне отмахать без малого десять километров и не встретить ни одного мутанта. Вымерли они все, что ли?

– Может, вымерли. А может, гон у них по случаю возникновения Купола, – сказал Данила, разводя на земле небольшой костер – благо сушняка вокруг было навалом.

– И куда это нас хрен принес? – мрачно поинтересовался Шерстяной. – Крюка-то мы дали знатного, чтобы ареал сиамов обойти, только вот убейте – без понятия я, где это мы сейчас.

– Сейчас посмотреть, – сказал Колян, глубокомысленно закатывая к небу крохотные подвижные видеокамеры, заменяющие роботу глаза.

– Куда это ты посмотреть? – ехидно поинтересовался волосатый зомби.

– Мой потратить много энергий на восстановлений сам себя и починить блоки, отвечающий за тактический карты.

– Так вот ты куда мой шамирит переводишь? – зашипел Шерстяной. – Мозги себе прочищаешь?

– Тихо, не ссоримся, – тормознул вредного мутанта Данила. – Что там, Колян?

– Мы сейчас в парк Сокольники, – выдал серв. – До Кремль три с половиной миля на юго-запад.

– Это какой-такой «миля»? – проворчал Шерстяной. – Которым в древности мерили уровень спирта в крови?

– Около пять с половиной километр, – бесстрастно поправился серв. – А кому-то вредно читать древний книжки. Все равно ничего не запомнит, а что запомнит – переврёт.

– Ладно, – хлопнул ладонью по колену Данила. – Кончаем трепаться, перекусываем – и завершающий марш-бросок по прямой до Кремля.

– По прямой, может, не надо? – неуверенно вставил Колян. – Если по прямой, то придется пересекать объект, который обозначаться на карта как «специальная база № 165». Мой не знать, что это такой. Возможно, это есть военный база, который…

– Да хорош тебе гнать, паукообразный, – рыкнул на робота Шерстяной, чавкая тушенкой. – До этого по болотам шатались, всё стрёмные места обходили. Сейчас снова обходить. Вечер на дворе, не заметил? А я не очень-то хочу ночевать под открытым небом, хоть и мертвый теперь.

– Я твой понимать, – в кои-то веки согласился серв с вормом. И добавил: – Крысособаки мертвечинку-то ой как любить. Особенно тот, который старый, гнилой и вонючий.

– Всё. Я за себя не ручаюсь, – сказал Шерстяной. – Сейчас я буду его разбирать на винтики.

– Да ладно тебе, остынь, – хохотнул Ион, выковыривая со дна консервной банки остатки мяса. – Сам подставился. В общем-то, я с тобой согласен. Лучше рискнуть и по прямой засветло дойти до Кремля. Боеприпасов-то у нас кот наплакал. Колян не в курсе, что это за спецбаза. Может, там уже и нет ничего. Стало быть, риск гипотетический. А вот ночные мутанты-охотники – это уже более чем реально.

– Принято, – сказал Данила. – Идем по прямой. Не разделяемся, не теряем друг друга из виду, двигаемся группой. Если тормозить не будем, до темноты точно в Кремль попадем. Пройти пять километров по развалинам за полтора часа – вполне реально…

…Они прошли мимо большого, насквозь проржавевшего стенда, на котором еще можно было различить надпись «Парк культуры и отдыха „Сокольники“», миновали улицу, сплошь заросшую слабо шевелящимся рыжим мхом и оттого похожую на огненную ленту, оставили позади мрачное полуразрушенное здание, на широком козырьке которого сохранились буквы «…осков…кий…ертолетный завод имен…» – и остановились.

Перед ними лежала дорога, вчетверо шире той, что они только что миновали. Огненный мох на ней был гораздо более плотным… и гораздо более живым. Время от времени по рыжей реке пробегали самые настоящие волны, из гребней которых вырастали полуметровые ложноножки.

Но не это было самым жутким в окружающем пейзаже. Чуть поодаль, на противоположной стороне дороги возвышалась группа унылых серых зданий, ничуть не пострадавших ни от войны, ни от времени.

– Странно, – проговорил Ион. – Второй раз такое вижу, чтоб дома были полностью как новые. Ну возле аномалии понятно, там вроде как Зеркало Миров их энергией подпитывает заместо крыш-травы. А тут-то с чего?

– Мой спектрометр показывать – это очень крепкий бетон, – тихо проговорил Колян. – И моя не знать, зачем было такой строить. Даже для ДОТ не нужен такой бетон…

– Зато он может понадобиться для крыши секретной лаборатории, например, – задумчиво произнес Ион. – Делали такие плиты, сверхпрочные, сверхдорогие, армированные бериллидом тантала на одном из наших заводов до Последней Войны. Дома сверху – так, маскировка, не убиваемая ни временем, ни сверхвысокими температурами, ни направленными взрывами. А под ними – огромная крышка из того же материала.

– Интересно, что же варится в подземной кастрюле, которую накрывает такая крышка? – задумчиво произнес Данила.

– А вот, твою мать, и ответ, – угрюмо проговорил Шерстяной.

Из-за ближайшего здания неторопливо вышел биоробот. Чем-то похожий на Коляна, только погабаритнее раз в пятнадцать. Эдакий бронированный паук с двенадцатью непропорционально длинными ногами, внушительным стальным коробом под брюхом и четырьмя манипуляторами, свешивающимися с туловища, расположенного на высоте второго этажа.

– Это не ответ, – завороженно проговорил серв. – Это Коллектор. Робот-собиратель. Не двигаться! Может, он нас не заметить.

– Даже боюсь предположить, что он собирает, – сказал Данила, прикидывая шансы на спасение.

Нет, похоже, не уйти. Судя по движениям, робот очень маневренный, что при его габаритах вполне объяснимо – не будешь уметь шевелиться, подстрелят на поле боя в два счета. К тому же эта штуковина еще и прятаться умеет хорошо. Небось ноги под себя поджимает, на землю опускается и становится эдаким незаметным пригорком, облепленным грязью. Не зря ж группа этого «Коллектора» проглядела, когда он прятался за относительно невысоким строением.