5. Товарищ Женька

Порыв был во многом спонтанным и необдуманным. Хотя я, в любом случае, собирался сделать этот шаг и вернуться в будущее, я не доделал начатое. В кармане лежали письма, которые обязательно надо было бы отправить до возвращения.

Что бы случилось с Саней Жаровым в этом случае, я не знал. В смысле, после моего возвращения. Он ведь вполне мог вообще не вернуться или, например, оказалось бы, что уже два дня как умер. Такое я вполне допускал.

С другой стороны, получалось, что сейчас я мог его основательно подставить. Если бы, конечно, он вернулся на своё место после моего исчезновения. Вернулся бы и оказался лицом к лицу со старшим лейтенантом Зубатым и его вопросами…

Бр-р… Картинка вырисовывалась так себе. Поэтому, задержав ногу и постояв так пару секунд, я вернул её на ступеньку, уже второй раз не решившись сделать шаг в будущее. Гул стих и сзади ко мне подошёл старлей.

Существовал вариант, что портал здесь был или будет постоянно или какое-то длительное время. Это бы могло дать дополнительные возможности, но проверять, не доделав начатое, разумеется, не стоило.

– Вот здесь они и вели свой разговор, – кивнул я на площадку, обернувшись к старлею.

– Погоди, ты же заявлял, что похищена дочь директора гастронома, а теперь утверждаешь, что не знаешь.

– Ну, да… Они что-то такое говорили. Я помню, что сказал вам про гастроном, но потом, проигрывая в голове всю эту ситуацию, пришёл к выводу, что неправильно понял. Они говорили про начальника и про дефицитные товары. Вот я и подумал, что речь идёт о гастрономе. Но, скорее всего, они имели в виду какую-то базу или распределитель. Ну откуда у директора обычного магазина чемодан денег? Сами посудите. Тут птичка посерьёзнее.

Мне бы очень не хотелось, чтобы Зубатый сел на хвост Кофману. Разумеется, сам он против такого волка, как директор, не боец, но жизнь попортить в состоянии, да и кто знает, кто за ним может стоять наверху милицейской пирамиды…

– А почему ты не заявил об этом всём в милицию? – внимательно глядя на меня, поинтересовался он.

– Как это не заявил? А вам я разве не сообщил? Вы же сами меня заверили, что разберётесь. И вот, разбираетесь, как я вижу.

– Что это за прожектора?

– Точно не знаю, – пожал я плечами. – Бабушка сказала, вроде ремонт собираются делать. Наверное, для маляров поставили.

– Для маляров, – повторил Зубатый, щурясь от яркого света. – Не похоже… А что было дальше? Ты вышел, тихонько притворил дверь, вызвал лифт и подслушал похитителей. А что потом?

– Как что? Лифт пришёл, они поняли, что здесь кто-то есть и бросились вниз. Я помчался пешком, чтобы быстрее них выскочить. Рванул на остановку, залетел в автобус, а на следующей выбежал. Кинулся к свечкам, где вы службу несли. Ну, и вот… Остальное вы знаете.

– Больше их не видел?

Старлей смотрел на меня так, будто не верил ни единому слову.

– Нет, – помотал я головой.

– Они знают, где ты живёшь. Значит, могут появиться.

– И что мне делать, если появятся? Звонить в милицию?

– Первым делом уносить ноги. А потом звонить не просто в милицию, а именно мне.

– А вдруг вы на дежурстве?

– Вот номер, – он протянул аккуратно оторванный кусочек бумаги в клеточку. – Скажешь, срочная информация для старшего лейтенанта Зубатого, назовёшь свою фамилию и сообщишь, где находишься. Ясно?

– Ну… да… Ясно.

Он ещё раз осмотрел ярко освещённую площадку и пошёл вниз по лестнице. Не прощаясь и ничего больше не говоря, Зубатый зашёл в кабину лифта и скрылся из виду.

Ну что же, скрылся и скрылся. Ощущение недоведённого до конца дела сохранилось, но Сане Жарову ничего больше не угрожало. Толоконников, скорее всего, к этому моменту не представлял опасности и, скорее всего, уже не был жив, а сбежавший блондин с фиксой вряд ли его когда-нибудь найдёт.

Нужно было только отправить письма. Они были у меня с собой. Три пухлых конверта похрустывали в кармане. Ну что же… Я спустился вниз, вышел из подъезда и обошёл здание. Со стороны дороги на углу висел синий ящик. Под круглой выемкой, из которой кто-то выковырял герб СССР красовались выпуклые буквы.

«Почта», – прочитал я и достал из кармана конверты. Покрутив по сторонам головой, засунул их в щель, приподняв закруглённый защитный клапан. Дело было сделано. Если моя миссия заключалась именно в этом, я её выполнил. Можно было уходить.

Постояв немного и полюбовавшись напоследок картинами прошлого, я повернулся и побрёл обратно. Возвращаться не хотелось. Всё, что я видел сейчас и как чувствовал себя, вызывало гораздо больше оптимизма, удовольствия и радости, чем-то, что ждало меня после возвращения в своё время. Но нужно было возвращаться.

Я поднялся пешком по лестнице, наслаждаясь безупречной работой организма, и подошёл к площадке. Софиты снова мигнули и загудели, как если бы запитывались энергией от моего тела. Я оглянулся, прощаясь с бабушкиной квартирой и ощущением надёжной уверенности прошлого, вздохнул и сделал шаг вперёд.

Я шагнул на площадку к гудящим софитам, собираясь вернуться в своё унылое будущее. Свет погас, но ничего другого не произошло. Пространство не искривилось и в ушах не засвистело. Ничего такого. Собственно, вообще ничего не произошло. И ничего не изменилось.

Хм… Интересно. Я покрутился, пытаясь рассмотреть изменения в окружающем пространстве, но ничего не заметил и… бляха-муха, нога была по прежнему здоровой. Я вытянул вперёд руки, разглядывая пальцы, и они всё ещё были молодыми. Не понял… Не сработало что ли?

Я ведь был уверен, что всё получится, а оно вон как. Или я в виде Жарова перелетел к себе? Вот дело будет! Блин! Я подскочил к двери и нажал на кнопку звонка.

– Ты что, как пожарная команда?! – испуганно спросила бабушка, открывая дверь. – Что всё-таки случилось?

– Случилось? – переспросил я, хмуро её разглядывая. – Так вот же, ничего как раз и не случилось.

– Объясни толком!

– Преступление предотвратили, – ответил я, взмахнув рукой и взбежал по лестнице на верхнюю площадку.

– Саша! Что происходит?!

Я метался между софитов, но ровным счётом ничего не происходило.

– Ничего, ба… Ничего, как видишь, не происходит.

– Тогда что ты там делаешь? И что надо было этому милиционеру?

– Ничего, ба, ничего…

Покрутившись минут десять и окончательно сведя с ума бабушку, я вернулся в квартиру.

– Ничего не произошло, – разведя руки в стороны, заявил я. – Ничегошеньки.

– У меня голова кругом! Немедленно рассказывай!

Мне совершенно не улыбалось посвящать бабушку в эту суету, но она наседала и была так взволнованна, что мне пришлось рассказать ей ту же легенду.

– Так они сбежали выходит? – в ужасе спросила она.

– Поймали сердечных, – успокоил её я.

– А чего ж тогда этот Зубатый приходил?

– Уточнить хотел кое-какие детали.

– А чего ж ты тогда сам не свой? Чего ты там метался-то?

– Думал, вдруг, улика какая осталась.

– Сыщик! Пинкертон. Что за способность у тебя такая влипать в ситуации? Вечно что-то да приключится. Почему ты мне сразу ничего не рассказал?

– Чтоб не волновать лишний раз.

– Надо было домой заскочить и вызвать милицию.

– Тогда бы преступники успели убежать и никто их уже не поймал бы.

– Ну, и дела! – поцокала языком бабушка. – Ну, и дела!

Ну, и дела, это точно. Я зашёл в «свою» комнату и уселся за стол. Ё-п-р-с-т! Почему эта штука не сработала? Ладно, надо было спокойно обдумать ситуацию. Не получилось. Значит, надо было пробовать ещё. Возможно, портал открывался в определённое время. Например… Или ещё что-нибудь…

Ничего, один раз вышло, значит, и во второй раз получится. Блин, софиты же зажглись при моём появлении.

– Бабушка, надо купить что-нибудь? – спросил я, выходя в прихожую.

– Чего купить? Сегодня все магазины закрыты. Праздник! Забыл?

– А, точно, – кивнул я натягивая пальто.

– Куда ты?

– Пройдусь немного, воздухом подышу. Недолго, приду через полчасика.

– Не вздумай исчезнуть! – погрозила она пальцем. – Ты понял?!

– Куда же я исчезну? – делано удивился я, поскольку именно это и собирался сделать.

Исчезнуть, нахрен, и точка.

– Знаю я, куда! В Верхотомск, например.

– А что, это идея, – как бы в шутку согласился я и выскочил за дверь.

Я спустился на пару этажей вниз, а потом, стараясь не шагать слишком громко, поднялся обратно. Глянул на дверь своей квартиры и, проскочив мимо, взлетел по лесенке на самый верх, туда, где стояли софиты.

Стояли, бляха, когда-то! Только теперь их там не было!

– Да твою же мать! – в сердцах выругался я.

Не было и точка. Площадка была совершенно пустой. Ни одного постороннего предмета не наблюдалось. Охренеть!

Я метался, как волк в клетке, да только смысла в этих моих метаниях было ноль. Нужно было сразу возвращаться, в первый же день, чтобы не пришлось вот так локти кусать. Возвращение явно откладывалось и, оказавшись застигнутым врасплох, я пока не имел нового плана.

Наконец, я вернулся домой. То есть домой к Жарову. И, судя по всему, для меня эта квартира тоже становилась домом. На неопределённый срок…

Когда снова раздался звонок, я лежал на диване, заложив руки за голову и буравил взглядом потолок.

– Саня, не слышишь? – крикнула бабушка с кухни. – Открывай скорей! Это Женя!

Мой квест становился всё более выматывающим и запутанным. Сейчас нужно будет вести дружескую беседу, стараться не попасть в просак и…

– Саня!

Я вышел в прихожую. Нет, ну что за хрень! Что за хрень!

Звонок прозвенел снова, и я, не глядя в глазок, распахнул дверь. Распахнул и подвис на пару секунд. На пороге стояла высокая рыжеволосая красавица с зелёными глазами. Всё, как в сказках, ёлки-палки. Фея или, как там её, эльфийская принцесса.

– А Женя где? – хмуро спросил я, оглядывая её с ног до головы, а она недоумённо похлопала глазами.

– Женечка, проходи! – воскликнула бабушка, выбегая в прихожую. – Саша, не стой, приглашай гостью.

Блин, это и была Женечка. Ну, хотя бы что-то положительное, милая и даже красивая девушка – это намного лучше, чем какой-нибудь мент Зубатый или блондинчик с поблескивающей фиксой… Только вот, кто она, я не знал. Родственница или возлюбленная?

Я изобразил улыбку и отступил, давая гостье пройти.

– С праздником, – кивнул я.

– Спасибо, – улыбнулась она и потянулась ко мне. – Привет, Сань.