Но тут мальчишка в желтой куртке обернулся, и Мишка замер, забыв даже, как дышать.

Это был не Андрюха, а незнакомый белобрысый, веснушчатый парень, да еще и в очках… только вот одет точно так же, и рюкзак с надписью «Манчестер Юнайтед» на спине болтается, и даже шапка черно-красная похожа.

Мишка беспомощно оглянулся.

Забитый народом вагон покачивался, колыхались отражения лиц в окнах, но ни одно лицо не выглядело знакомым. Хотя нет, одно выглядело – щуплый вошел через другую дверь и неспешно, без суеты протискивался между людьми, извинялся и улыбался, но ни на мгновение не останавливался.

Перед глазами у Мишки закружилось, в ушах зазвенело… куда они делись?

Неужели он ошибся, спутал одну желтую куртку с другой и уехал не в ту сторону?

Не страшно, есть мобильник, и номер классной в нем записан, вот только главное не в том, что он потерялся.

Щуплому осталось метра три, но он уперся в необъятно толстого бородатого дядьку, подпертого сбоку девчонками-близнецами лет пяти. Этих не обойдешь так просто, а значит, у Мишки есть возможность на следующей станции выскочить и добраться до милиции прежде, чем доберутся до него.

Вон и поезд уже замедляет ход…

Мишка сосредоточился, принялся глубоко дышать, как перед забегом на сотку – короткие дистанции он не любил, на соревнованиях по ним не выступал, но на тренировках спринтовать приходилось, так что он знал, что к чему, и когда надо, умел стартовать не хуже Усэйна Болта.

Жаль, что шиповки с собой не взял… кто знал, что тут бегать придется?

Вагон дрогнул, что-то загрохотало под днищем, створки двери медленно-медленно поползли в стороны. Пропихнувшийся мимо толстяка-бородача щуплый потянулся к Мишкиному плечу, но загреб только пустоту.

– Чтоб тебя! – прозвучало за спиной.

Мишка выскочил на платформу и понесся прочь.

Кто-то садился в поезд, кто-то выходил, но мешали и те, и другие, разогнаться не удавалось. И самое паршивое, что не видно милиции, ни единого человека в серой форме на всей станции!

А преследователь, судя по топоту и сопению, не отставал.

Мишка не выдержал, оглянулся и тут же наскочил на пахнущего табаком и бензином человека.

– Эй, мальчик, ты что дэлаешь? – с легким акцентом воскликнул тот.

Щуплый маячил в нескольких шагах, на лице его читалось злобное торжество хищника, догнавшего жертву.

Мишка помчался дальше, понимая, что вот-вот и его схватят, в рюкзак или плечо вцепится крепкая рука. Ну да, сколько ни тренируйся, как ни старайся, все равно взрослые быстрее, сильнее, выносливее.

Краем глаза заметил движение – кто-то бросился наперерез.

Мишка невольно отшатнулся, позади раздался громкий лай и полный ярости вопль, сменившийся ругательствами. Рядом оказалась девчонка – худенькая, в смешной остроконечной шапке и цветастом комбинезоне.

– Давай за мной! – воскликнула она.

Мысли заметались, точно вспугнутые бабочки: «Кто это такая? почему вмешалась?»

Но ноги потащили Мишку вслед за девчонкой – прочь из толпы, куда-то вбок, потом вверх по лестнице. Затем они очутились в длинном коридоре, где шаги гулко отдавались от стен, и тут их догнал большой лохматый пес, не лаявший, не пытавшийся укусить, просто деловито бежавший рядом.

Они вихрем слетели по стоявшему эскалатору, над головой проплыла надпись «Чудово», и тут у Мишки кончилось дыхание.

– Уф, стой… – прохрипел он, останавливаясь и упирая руки в бока. – Пока… хватит…

* * *

Если бы не проклятая псина, все было бы сделано в лучшем виде…

Но когда до мальчишки осталось несколько шагов, под ноги с лаем метнулся шерстистый барбос. Антон не успел замедлиться, запнулся и полетел кувырком, оглашая воздух звучными проклятиями.

Потом его приложило головой так, что искры полетели из глаз.

Очнулся он через несколько секунд, понял, что сидит на полу станции, зверски болит затылок, а пацана и след простыл.

– Че за ерунда? – пробормотал Антон, оглядываясь.

До эскалатора метров пятьдесят, и станция видна как на ладони… туда мальчишка не мог успеть. Похоже, он рванул к отходившему сейчас поезду и уехал… или спрятался где-нибудь за колонной.

Но куда делась чертова псина?

– С вами все в порядке? – спросила какая-то женщина, склонившись над Антоном.

– Отвали, мадама, – зло ответил он.

И так все плохо, еще лезут всякие…

Женщина, сердито фыркнув, пошла прочь, а Антон поднялся и сунул руку в карман джинсов – делать нечего, нужно звонить Боссу. Набрать его номер придется во второй раз за последние полчаса, а ведь еще на вокзале задание казалось простым, как валенки!

– Алло, – сказал он, когда соединение установилось. – Тут такое дело… улизнул он, вот не знаю как.

– Да? – В голосе Босса, холодном и спокойном, как у автомата, не читалось и следа недовольства, но Антон знал, что начальство гневается. – А кто обещал сделать «в лучшем виде»?

– Ну, это… лоханулся… – протянул он.

Ну да, конечно, он повел себя как последний недоумок, причем еще на вокзале, когда, обернувшись, увидел мордатого пацана, державшего на ладони Предмет… иначе Антон эту штуку даже про себя не называл, больно уж солидно она выглядела, много весила, а уж стоила вообще как «Роллс-Ройс»…

Но ведь Босс сам приказал – бросишь на пол и иди себе, и чтоб больше не трогать!

Да еще и менты эти появились очень не вовремя – увидь они в руках у Антона старинные золотые часы размером побольше куриного яйца, наверняка решили бы, что краденые, и поди докажи, что это не так.

Струхнул он, ничего не скажешь… но кто же знал, что так все выйдет?

– Так, давай еще раз, по порядку, с самого начала, – велел Босс. – Ничего не упускай.

– Само собой, такое дело. – И Антон пересказал все, что случилось на вокзале и после.

– Очень странно, что мальчишка что-то вообще заметил, – протянул Босс. – Удивительно. Обычные люди ничего не видят вокруг себя… – в его голосе все же проявилась досада. – Проклятье, ведь не может быть, чтобы все пошло насмарку из-за глупой случайности? Отвратительно! Барахло необходимо вернуть, ты это понимаешь? А недоросля ко мне доставить. Он видел кое-что, чего не должен был видеть ни в коем случае, и мы сделаем так, чтобы он не смог об этом рассказать… Ты понимаешь?

– Конечно, а как же, – подтвердил Антон, хотя на самом деле мало что уразумел.

Он не знал, для чего все затеяно, почему нужно взять дорогущую, наверняка антикварную вещь и выкинуть ее на вокзале. Да и не мог знать, если честно – все подробности плана наверняка ведал только сам Босс. Для него, сидящего на вершине башни-небоскреба, управляющего колоссальной бизнес-империей, все остальные не больше чем исполнители, юниты в огромной компьютерной игре.

Что такого опасного мог увидеть пацан, тоже совершенно не ясно. Разве что – попытался зажать Предмет…

Но если Босс говорит, значит так дело и обстоит.

– Жди там, где потерял мальчишку, – велел тот. – Я пришлю тех, кто найдет его и в аду.

– В лучшем виде! – Антон хмыкнул и понял, что разговаривает с безмолвным коммуникатором.

Босс разорвал связь, как всегда, без предупреждения.

* * *

Анне Юрьевне Москва не нравилась – очень шумно, слишком много людей, все куда-то спешат, несутся как угорелые, и лица даже у дворников надменные, словно у английских лордов. Еще меньше ее радовало метро с его толчеей, нехваткой воздуха и ощущением нависшей над головой опасной тяжести.

Поэтому, оказавшись на поверхности, она вздохнула с облегчением.

– Так, давай посчитаемся. Все здесь? – спросила Анна Юрьевна, разворачиваясь.

Какое счастье, что на экскурсию не отправился класс в полном составе – два с половиной десятка детей вовсе не в два раза хуже, чем дюжина. Кто-то не смог по болезни, у других родители не нашли денег, ну а тех, кто поехал в Москву за счет школы, и вовсе пять человек.

Счастье, что Елена Владимировна собралась с дочерью, двое взрослых куда лучше одного, да и есть с кем поболтать.

– Еремина – тут, Андрей Орлов – тут, – привычно считала Анна Юрьевна. – Котлов…

Мишу она нашла не сразу, почему-то он прятался за спиной Ереминой и глядел в сторону, так что виднелся только поднятый капюшон. Но как он был одет, она помнила, ошибиться не могла, и поэтому повела взгляд дальше… Вон Семененко, Олег, Света Лапырева, Фридман, вроде как все… сейчас еще раз пересчитаем, точно убедимся, что никто из детей не пропал.

– Во сколько начинается экскурсия? – спросила Елена Владимировна из-за спины дочери.

– Сейчас посмотрю, – отозвалась Анна Юрьевна.

Билеты в Исторический музей они заказывали заранее, по телефону, и распечатка должна лежать в сумочке. Найти ее среди прочего оказалось непросто, и только после пяти минут поисков сложенная вчетверо бумага зашуршала в пальцах.

– В десять часов ровно, – проговорила она. – А сейчас у нас сколько?

– Без пятнадцати, – ровным, каким-то унылым голосом произнесла Елена Владимировна. – Далеко тут идти?

– Господи, да я не знаю. – Анну Юрьевну заколотило от волнения: не хватало опоздать! – Пошли быстрее! Бегом-бегом, а не то…

И она, решительно взмахнув сумочкой, первой устремилась прочь от выхода из метро. Мысль о том, что нужно пересчитать детей еще раз, сгинула без следа, потерялась в ворохе более злободневных.