Цитаты из книг автора «Дмитрий Гаврилов»

Одним из главных праздников Свентовита-Белобога можно считать день осеннего равноденствия, когда урожай собран и пора озаботиться новым урожаем – уже следующего года.

Именно Рюген может с большим успехом претендовать на роль мифического острова Буяна, на котором лежит камень Алатырь русских заговоров (см., напр., Гаврилов, 2008, с. 123–140).

воздухом, духом, ветром славяне соотносили саму жизнь. В

Стрибоге же достоверно можно говорить, что он каким-то образом связан с ветрами, но ветер – воплощение жизненной силы, дыхания (Славянские древности…, т. 1; Ермаков, 1997; Ермаков, 2005), в славянском мировоззрении связан с жизнью и смертью.

познаваемого (Белый Свет). Он делает неявное явным, первым вторгаясь в область неизведанного. 4. Трикстер – господин многих искусств, мастер на все руки, иногда спутник культурного героя или сам культурный герой, его проводник или его тень, тот, кто проверяет претензии героя на Силу и Власть. Он добытчик знаний через нарушение социального (табу) или космогонического запрета, инициатор действия в пространстве мифа. 5. С точки зрения существующей этической системы (культурного героя) трикстер аморален. Он стоит на грани мира человеческого общества и первобытного мира Дикой Природы, поэтому с точки зрения социума смешон, нерассудителен или бессознателен. Обладает зачастую ярк

господин многих искусств, мастер на все руки, иногда спутник культурного героя или сам культурный герой, его проводник или его тень, тот, кто проверяет претензии героя на Силу и Власть. Он добытчик знаний через нарушение социального (табу) или космогонического запрета, инициатор действия в пространстве мифа.

традиционно выступает посредником между мирами и социальными группами, способствует обмену между ними культурными ценностями и перевод

неподконтрольная никому фундаментальная Сила; результат действия её непредсказуем даже для самого Трикстера. Он провокатор и инициатор такого социальнокультурного действия и изменения творения, которое выглядит как порча.

Трикстер появляется, чтобы нарушить сложившиеся устои и традиции, он привносит элемент хаоса в существующий порядок, способствует деидеализации, превращению мира идеального в мир реальный.

В фундаментальной монографии «Трактат по истории религий» Мирча Элиаде посвящает почитанию растительности объёмную восьмую главу – «Растительность. Символы и обряды обновления», в которой классифицирует представления о древе на несколько групп: