Часть первая
ДРАКОНЧИК ПЫХАЛКА

Глава первая
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ ЗАЙЦЕВ

Поздним вечером, когда Маша уже спала, в коробке под её кроватью плюшевые зайцы Синеус и Трувор отмечали свой первый день рождения. Зайцы были близнецами, и если бы не пятно от акварельных красок на ухе Синеуса и не пришитый чёрными нитками хвост Трувора, их нельзя было бы отличить.

В гости к зайцам пришли кошка Дуся, кукла Оля и рыжеволосый пупс Куклаваня.

Оля была не тощенькая Барби, а солидная русская кукла с крупными руками и ногами и огромными голубыми глазами. Когда Олю переворачивали вверх ногами, она пугалась и кричала: «Ма-ма!» И ничего удивительного. Если бы вас, уважаемый читатель, перевернули головой вниз, вы бы тоже стали звать маму или даже милиционера.

Оля всё на свете делала правильно. Она всегда говорила «спасибо» и «пожалуйста» и только изредка их путала. «Дайте, мне, спасибо, конфет!» – получалось тогда у Оли или: «Пожалуйста вам за обед!»

Другой гость зайцев, рыжеволосый пупс Куклаваня, принадлежал к той породе пупсов, что вечно разгуливают с развязанными шнурками, сбитыми коленями и синяком под глазом. Его рыжие кудри были растрёпаны, курносый нос смотрел на мир двумя жизнерадостными дырочками, а по щекам рассыпались веснушки.

Куклаваня был одет в джинсовую куртку со множеством карманов: два кармана внизу, два вверху и один на спине. Эту куртку сшила ему Маша, семилетняя девочка, в комнате у которой жили игрушки. Карманов было крайне много, а Куклаваня всего один, и он вечно не мог вспомнить, что где лежит.

Зайцы Синеус и Трувор ёрзали на табуретках:

– Когда придёт день рождения? Почему он не приходит?

– Он, наверное, задержался в школе, – решил Куклаваня.

– А что такое школа? – с любопытством спросили зайцы.

– Ну… э… как тебе сказать, кукла! Школа – такое место, где много девочек, и все они набрасываются на тебя и тискают. Я ходил туда вместе с Машей, – похвастался Куклаваня.

Кошка Дуся вздрогнула.

– Брр! Тискают! Терпеть не могу. Запачкают шерсть, а потом вылизывайся!

– А мне понравилось! Тискаться приятнее, чем мыться. К тому же мыться – просто даром время терять, потому что потом всё равно загрязнишься, – заявил Куклаваня.

– Фу, какой ты грязнуля! – сморщила нос кукла Оля.

Куклаваня обиделся.

– Сама ты грязнуля! Сейчас как тресну тебя по лбу! – сказал он.

– Бить девочек нехорошо! – напомнила кошка Дуся.

– Пусть нехорошо! – согласился пупс. – Зато увлекательно!

Оля погрозила Куклаване внушительным кулаком:

– Пусть только попробует меня стукнуть! Я большая кукла, а он всего-навсего карапузистый пупс, почти что неваляшка!

Ссора легко могла перейти в драку, но тут вмешались зайцы.

– Как вам не стыдно! Сегодня же наш день рождения! – сказали они и, посмотрев друг на друга, разом скуксились. Синеус и Трувор всё делали синхронно.

Куклаваня и Оля покраснели и на некоторое время помирились. Вообще-то они были хорошими друзьями, а что ссорились – так кто ж не ссорится. Просто у Куклавани характер был вредный, да и у Оли, надо сказать, не сахар.

– Вы же обещали, что к нам сегодня придёт день рождения… А его всё нет! Выходит, вы нас надули! – сказали зайцы и принялись похныкивать.

Если разобраться, у них были для этого все основания. И правда, ерунда какая-то получается: гости ссорятся и чуть не подрались, стол не накрыт, и дня рождения всё нет. Только и остаётся что плакать.

Куклаваня по простоте душевной решил их утешить.

– Равняйсь-смирно, кроличьи шапки! Ноги вместе, уши врозь!.. А ну живо все улыбнулись! Кто будет плакать – того в зоомагазин на морских свиней переучиваться! – сказал он.

Синеус и Трувор, вечно принимавшие всё буквально, на всякий случай затряслись и приготовились прятаться под табуретку.

– Прекрати, пупс! А вы вылезайте давайте! День рождения приходит, когда все садятся за стол и начинают пить чай. Так всегда бывает, – успокоила зайцев кошка Дуся.

Синеус и Трувор притихли и послушно вытерли друг о друга мокрые носы. Кукла Оля поставила на плиту чайник и достала конфеты. Зайцы сразу набросились на шоколад и перепачкались до ушей. Куклаваня разглядывал конфеты с брезгливой задумчивостью. Он ещё до обеда успел умять целую банку варенья.

– Я не хочу! – заявил он.

– А тебе никто и не предлагал, – вскользь заметила Оля.

– Ах так, кукла! Тогда я возьму тебе назло! – сказал пупс и стал рассовывать конфеты по карманам.

Тем временем у куклы Оли вскипел чайник.

– Чай готов. Кто будет его разливать? – спросила Оля.

Зайцы радостно встрепенулись. Их переполняла ответственность.

– Мы будем! Мы! – закричали они и опрокинули чайник Оле на колени. К счастью, куклы боятся кипятка меньше, чем люди.

– Мы разлили чай! Как ты и просила! – похвалились Синеус и Трувор.

Оля с ужасом посмотрела на мокрый подол платья:

– Вы его не туда разлили, дура… э-э… дурашки!

– Ой! У нас нет чая! К нам не придёт теперь день рождения. Прости нас, Оля! Мы такие несчастные! – заплакали зайцы.

Кошка Дуся ободряюще шлёпнула их лапкой.

– Ерунда! Можно вскипятить новый чайник. А воду мы с пупсом возьмём из аквариума!

На письменном столе у Маши стоял аквариум, который кошка любила задумчиво созерцать. Куклаваня и здесь не мог успокоиться и, вместо того чтобы набрать воду в чайник, предложил вскипятить весь аквариум.

– А рыбки! Что с ними будет? – с испугом спросила Оля.

Куклаваня пожал плечами:

– Да ничего с ними не будет. Рыбок съест Дуся. Хорошо прокипячённый чай с рыбой – её любимое блюдо.

Дуся всерьёз задумалась.

– Оно, конечно, ничего бы, но Маша огорчится. Она любит рыбок. К тому же, если я съем их сейчас, у меня исчезнет надежда съесть их потом, – неуверенно сказала она.

– Ладно, лучший враг собаки, ты меня убедила! Не будем кипятить аквариум. Просто возьмём немного воды. Рыбки не обеднеют. Идём, кошка! – легко согласился Куклаваня, направляясь к столу.

Олю встревожила его уступчивость.

– Нет уж! Я пойду с вами. А то вы без меня нашкодите! – сказала она с подозрением.

– Э, нет! Обойдёмся как-нибудь! Не женское это дело по ночам шастать. К тому же у тебя большие ноги и ты топаешь. И смотри не съешь все конфеты, а то я тебя знаю: нас выпроваживаешь, а сама заришься, – сказал Куклаваня.

Оля вспыхнула и набросилась на него:

– Ах ты, вредный пупс! Когда-нибудь ты меня доведёшь и я тебе все уши поотрываю! Пускай их потом Маша пришивает!

Куклаваня мрачно сплюнул.

– Нитками? – уточнил он.

– Нитками.

– Уши?

– Уши.

Куклаваня долго смотрел на неё, а потом покачал головой.

– Фуй, кукла, какие у тебя нездоровые фантазии! – сказал он.

Затем Куклаваня оседлал кошку, и Дуся, крадучись, вышла из-под кровати.

* * *

Вы, конечно, замечали, какой страшной становится комната ночью. Самые привычные вещи выглядят зловещими. Рубашка на спинке стула топорщится и напоминает человека, который пришёл неизвестно зачем, уселся, сидит и зачем-то на тебя смотрит. А фонарь за окном, отбрасывающий на стены зловещие тени? А шуршание в шкафу?

Дуся и Куклаваня тоже вначале испугались, и им немедленно захотелось вернуться. Но, присмотревшись, они увидели, что комната выглядит спокойно и сонно. На кровати, свернувшись под одеялом калачиком, спит Маша и видит хорошие сны. На столе в аквариуме спят рыбки. На подоконнике в горшках спят цветы. И жизнь не так уж и страшна, если разобраться.

Кошка Дуся прыгнула на стол с грацией грузовика, перевозящего металлолом. Она была кошка домашняя и, следственно, довольно неуклюжая. Хорошо ещё, что никто не проснулся.

Оказавшись на столе, Куклаваня слез с кошки, взял чайник и стал набирать воду из аквариума. Случайно он зачерпнул и пару рыб, и ему пришлось выпускать их обратно.

– Лезут тут, наглые какие! Ни стыда, ни совести! Прям как у меня! – ворчал пупс. Можно было подумать, что не он заявился к рыбам с чайником, а они к нему.

Кошка Дуся соскочила со стола, ухитрившись не расплескать воду, и минуту спустя оба были уже в коробке с игрушками. Все сели за стол и стали пить чай с тортом. Торт Оля приготовила ещё днём на кукольной плитке, но прятала до поры до времени, чтобы его не нашёл Куклаваня. Дуся торт есть не стала: берегла фигуру. Она заявила, что с тортами нужно быть осторожнее, а то одна её знакомая кошка растолстела так, что застряла в дверях.

Синеусу и Трувору досталась середина торта с единственной свечкой, так как им исполнился всего год. Зайцы надулись, как пузыри, и задули свечку на счастье. Все стали дёргать зайчиков за уши и дарить подарки. Кошка Дуся подарила им по морковке, Куклаваня – толстую книжку русских сказок. Оля припасла для зайцев тёплые вязаные шапки с прорезями для ушей.

Затем все вновь занялись тортом. Он оказался удивительно вкусным.

– Одобряю, кукла! На этот раз у тебя чисто случайно получилось нечто съедобное, – похвалил Олю Куклаваня. – Только ты бухнула туда слишком много калорий.

– Никаких калорий там нет! Там мука, сахар, яйца и больше ничего, – оскорбилась Оля.

– Погоди-ка! Давай выясним… Ты говоришь, что там нет калорий, а я чувствую, что они есть. Значит, они туда пролезли тайком, когда ты отвернулась.

Синеус и Трувор задрожали.

– Ой! Нам страшно!

– Признайся, пупс! Ты только что придумал эти самые калории! – рассердилась Оля. Она не выносила, когда её кулинарное искусство ставилось под сомнение.

Куклаваня прищурился.

– Придумал?! А с чем тогда борется мама Маши? Чего она боится как огня?

– Калорий она боится. Чего же ещё, как не калорий! – Дуся на мгновение прекратила умываться.

Пупс торжествующе уставился на Олю и склонился над тортом.

– Слушайте, зайцы! Работайте своими большими ушами. Там кто-то скребётся. Это всё они, калории! Идут войной!

Кукла Оля заморгала голубыми глазами:

– Ох! Что теперь с нами будет?

– То-то и оно, – развёл руками Куклаваня. – Ну так и быть, я спасу вас от злобных калорий. Мужественным пупсам они не страшны. Я один доем весь торт.

Куклаваня уже протянул руки к торту, но Дуся

сказала:

– Не верьте ему, дурашки! Он вас надул.

Калории не опасны для худеньких малышей. А вот Машина мама прекрасно может обойтись и без них. А то скоро из всего гардероба ей будут подходить по размеру лишь носовые платки.