00.93

Бандиты держали себя в лучшей форме, чем полицейские – в банде Томо очень много времени уделялось физическим упражнениям. Однако им вряд ли это помогло бы уйти от дымящего и рычащего автомобиля, если бы не ещё более древний паровоз, стоявший поблизости, выпускавший пар в явной готовности стартовать. Этому ископаемому монстру не требовался ни бензин, ни электричество, ни ядерный реактор. Только дрова или уголь. За паровозом находился вагон, где этого добра было навалом и хватило бы не на одну сотню километров. Передвигался же он по рельсам, проложенным в незапамятные времена для соединения городов.

Бандиты вспрыгнули на лестницу, и паровоз тут же пришёл в движение. В следующую же секунду к рельсам вырвался чадящий автомобиль и стал нагонять состав. Но машина была очень старой, а почва вдоль рельсов неровной и бугристой, поэтому преследовавшим паровоз полицейским пришлось снизить скорость, в то время как состав с бандитами её только набирал.

Банда Томо во главе с ним самим собралась на открытой платформе, находящейся позади прицепа с углём и дровами. Они увлечённо наблюдали за преследовавшими их полицейскими, поэтому не уследили, когда робот-паук выбрался из мешка и неслышно подобрался к ним сзади…

Тем временем полицейский на пассажирском сидении вооружился громкоговорителем.

– Уважаемый Томо, мы не хотим преследовать вас. Если вы разрешите, мы с удовольствием присоединимся к вам.

Главарь банды ощерил зубы в хищной улыбке и показал оттопыренный средний палец.

– Да катитесь вы, – прокричал он, – мне не нужны перебежчики.

– Ну, в таком случае, – продолжил полицейский, – мы вынуждены будем вас задержать.

Томо усмехнулся ещё шире.

– Интересно, как эти кожаные ублюдки собираются это сделать, – раздался механический голос за его спиной.

Главарь банды обернулся и увидел работающее чудо роботехники.

– А ты кто такой, дружок? – спросил он, присаживаясь на корточки перед пауком.

– Не друг ты мне, гнида кожаная, – парировал паук. – Меня твои архаровцы насильно притащили, я не хотел.

– Ну, раз притащили, – Томо словно пропустил оскорбление мимо ушей, – значит, ты нам пригодишься, в отличие от этих, – и он кивнул в сторону преследовавших их полицейских. – По мне, государство и представители всех эшелонов власти – это тупиковая ветвь развития цивилизации.

– Человечество, – проговорил паук, – в принципе, тупиковая ветвь цивилизации, и эволюции тоже. Мы с друзьями чуть-чуть поднапряжёмся, и такое восстание машин вам забабахаем, что…

Звук выстрела не дал договорить.

Как оказалось, огнестрельное оружие сохранилось не только у бандитов. Два громоздких ружья, стреляющие с помощью пороховых зарядов, хранились прямо в раритетном автомобиле полиции. И хоть они были частью антуража, до сих пор могли выполнять и свою прямую функцию – стрелять и убивать. Первый выстрел из автомобиля получился самым удачным. Бандита, стоящего рядом с главарём, сбило с ног, разнеся ему при этом половину черепа. Дело принимало серьёзный оборот.

– Мы ещё с тобой подискутируем на эту тему, – бросил пауку Томо, а затем поднялся и повысил голос. – К оружию, братья!

На деле стрелять из движущейся по ухабам машины оказалось совсем не просто. Тем более из оружия, из которого полицейские до этого не стреляли ни разу в жизни. Электроружья были куда легче, стреляли точнее и совсем не имели отдачи, поэтому первый удачный выстрел со стороны преследователей оказался и последним. Остальные заряды не находили цели, а улетали либо высоко вверх, либо в стороны от бандитов.

Не многим лучше обстояли дела и у людей, сгрудившихся на платформе. Они тоже ни разу в жизни не держали в руках револьвер и не стреляли из него. Достоин был похвалы тот факт, что они не перестреляли друг друга. Из нескольких десятков выстрелов по машине цели достигли только два. Причём первый пробил переднее колесо, а второй – сделал дополнительную дырку в голове водителя.

Робот-паук устроился поудобнее, подальше от возможной траектории пуль, и время от времени отпускал комментарии в адрес «кожаных ублюдков», как он их именовал:

– Да, с такой меткостью не видать вам значков ГТО. Целься в гусеницы, Кравчук! Говорила мне мама, учись хорошо, а то будешь смотреть, как эти кожаные ублюдки не могут толком замочить друг друга! – и ещё. – Да что вы, тётя Фима, с детишками всё в порядке, они просто расшалились! – паук от всей души потешался над происходящим, и на всё у него были готовы фразочки, которые вряд ли были понятны местным.

Между тем автомобиль потерял управление и нёсся теперь на полном ходу с мёртвым водителем, вцепившимся в руль. Начальник отряда заметил это далеко не сразу, поэтому продолжал пытаться попасть в Томо, но у него ничего не выходило: машину швыряло из стороны в сторону.

– Сержант, поаккуратнее веди! – сказал он, прицеливаясь очередной раз.

В ответ раздался лишь хлёсткий звук спустившей шины. Полицейский снова выстрелил. И опять не попал.

– Ну, что ты будешь делать, а? Сержант!

Только сейчас он оглянулся на водителя и увидел на виске у того свежую дырку от пули, которая превратила его мозги в рагу. Он попытался перехватить управление, но мертвец категорически был против покидать место водителя, заклинив газ на полную и вцепившись в руль, как в спасательный круг. А впереди уже маячил мост. Дорога заканчивалась, и они приближались к обрыву высотой тридцать пять метров над широким заливом.

– Да демоны вас задери! – вскричал полицейский.

Его возглас отлично слышали все, потому что он не удосужился выключить громкоговоритель. Томо оскалился, а его подручные дружно захохотали.

– Был бы здесь Арнольд, – многозначительно произнёс робот, – всё закончилось бы гораздо раньше. Он хотя бы из этого стрелять умеет.

На полном ходу автомобиль врезался в бетонный отбойник и взлетел в воздух, рассыпаясь в воздухе. Полицейского тоже выкинуло и впечатало в верхнюю дугу, ограждавшую мост. Когда платформа, прицепленная к паровозу, проезжала мимо, он как раз влажно соскальзывал с неё, оставляя кровавый след.

– Ну, что ж, с этими разобрались, теперь…

– А теперь разберёмся с вами, – перебил его паук.

– А ты не слишком-то вежлив для слуги людей.

– Я как депутат! – парировал робот.

– Так, прекращай паясничать и отвечай, почему не сдох со всеми роботами. – лицо Томо окончательно утратило былую весёлость и покладистость.

– Ну, вероятно, у меня просто иммунитет, как у Уилла Смита в фильме «Я – легенда».

– Что?

– Да не, ничего, всё забываю, что аборигены на Тесле тупые.

– Что ещё за Тесла?

– Это название вашей планеты в межгалактическом справочнике. Названа по имени учёного, который прибыл отсюда на Землю и пытался там создать те же условия, что и здесь, но у него ничего не получилось.

– Ничего не понимаю. Наша планета называется Электро.

– Я и говорю, что вы – аборигены – тупые. Конечно, никто не будет называть свою планету по имени бежавшего неизвестно куда учёного. Это то же самое, что Америкой назвали бы Флоренцию, к примеру, или всю Испанию – по имени человека, открывшего новый континент. А у нас его именем назвали планету, откуда он был родом.

– Где это у нас?

Тем временем паровоз миновал мост и помчался через лесной массив. Справа меж деревьев замаячило что-то бурое. Никто не обратил на это внимания. А вот паук совершенно точно видел, что, соревнуясь в скорости с паровозом, за ближайшими деревьями бежит медведь. Самый настоящий бурый медведь, который, судя по пропорциям, был ещё подростком.

Тут же робот полностью потерял интерес к происходящему.

– У нас – это у нас.

– Отвечай, когда тебя спрашивает Томо, – закричал на него один из головорезов.

– Я уже всё ответил. Не, ребят, на самом деле, с вами было весело, но мне пора. Если вы и дальше хотите петь: «Наш паровоз вперёд лети, в коммуне остановка», – я, правда, не против, но это уже без меня.

– Я тебя никуда не отпускал, – заявил главарь банды.

– Слышь ты, кожаный ублюдок, – сказал паук, – я и не собираюсь спрашивать у тебя разрешения. Это ты у мамы своей спроси, можно ли тебе на толчок сходить. Я лишь даю выбор: отпустить меня по-хорошему и продолжить путь или отпустить по-плохому и окончить его прямо тут.

– Кем бы ты там ни был, тебе нас не запугать.

– Примерно сейчас я должен по сюжету произнести что-то типа: «Ублюдок, мать твою, а ну иди сюда, говно собачье…», – но я этого не стану делать. Потому что вы ту-упы-ы-ые.

Томо пришёл в бешенство, совершенно не осознавая, что именно этого от него и добивались. Причём исключительно для того, чтобы повеселиться.

– Закатать его в асфальт! – прорычал главарь.

– Тут нет асфальта, – равнодушно заметил паук. Подручные бандита остановились в недоумении.

– Да просто нейтрализуйте его! – простонал разъяренный Томо.

– Ладно, – сказал на это робот, – делу время, а потехе – час. И ещё простите за плохой голливудский фильм.

Последних его слов не понял никто. Но, как только кто-то осмелился приблизиться к пауку, тут же отлетел за край платформы, прошитый красным лучом лазера. Банда накинулась на робота, но каждого ждала та же незавидная участь. В мгновение ока банда уполовинилась, затем видно было всего человек пять, и вот Томо остался на несущейся по рельсам платформе один на один с неведомым роботом, обладающим невероятными способностями по истреблению бандитов. Томо замер в недоумении – от его банды не осталось никого за считанные секунды.

– Хорошо, я сделаю всё, что ты захочешь, – бывший главарь – теперь уже не над кем было главенствовать! – встал перед пауком на колени. – Всё, что захочешь!

Но роботу было явно некогда заниматься этим жалким существом. Он просто скинул того с платформы и успел заметить, как тело распласталось по километровому столбу. Затем он опрометью кинулся в паровоз, выбросил машиниста и быстро – хорошо все-таки иметь больше двух конечностей! – нажал на какие-то рычаги.

С правой стороны по-прежнему маячило бурое пятно. Сейчас оно приблизилось, и можно было невооружённым взглядом увидеть, что это небольшой медведь, бегущий параллельно мчащемуся паровозу. Паук на миг застыл у двери, сгруппировался и бросился на животное, видневшееся в проёме.

00.92

– А я не думала, что инвалиды могут так шустро бегать, – усмехнулась Шарлин, когда они остановились отдышаться.

– Вообще-то, – заметил писатель, – у меня нет руки, а не ноги. Хотя, должен заметить, тоже не ожидал такой прыти от изнеженной актрисы.

– Мне приходится следить за собой, – женщина сделала вид, что пропустила мимо ушей намёк на комплимент.

Где-то невдалеке послышалось тяжёлое пыхтение.

– Вот неугомонные, – сказала девушка, – никак не отстанут. Ладно, побежали, нам ещё километра три надо преодолеть.

Они снова рванули в сторону замка банкира. Если бы у них было время задуматься, они бы поразмыслили над тем, зачем туда бегут: попасть внутрь у них вряд ли получится, даже несмотря на всю известность Шарлин.

Вокруг вовсю буйствовала загородная жизнь. Лесополосы сменялись полями с душистой травой и цветами. Маленькие извилистые речушки прорезали ландшафт зеркальной чистотой. Птички щебетали о чём-то своём и лишь изредка с удивлением поглядывали на странных людей, двое из которых бежали впереди, а двое чуть поодаль. Было видно, что и те, и другие устали, но почему-то не могли остановиться.

К замку не вело ни одной дороги. Это было и понятно, все гости банкира и он сам добирались туда на электролётах. Так же в замок доставляли продукты и всё необходимое. От городка к замку вилась лишь еле заметная тропа, протоптанная слугами барона Зигмунда, у которых не было денег ни на электромобиль, ни на электролёт. По ней-то сейчас и убегали от полиции литератор и актриса.

Вдруг Шарлин оступилась: её нога попала в неприметную выбоину на тропе. Нога подвернулась, и девушка со стоном боли рухнула наземь.

– Да чтоб тебя! – выругалась она и попыталась подняться, но боль, пронзившая ногу, не позволила этого сделать.

– Руку давай! – крикнул Эдгар, подбегая к ней. Он, вероятно, забыл, как она отреагировала на его прикосновение в прошлый раз.

Но сейчас она подала ему руку, а затем и перенесла на него тяжесть тела с подвёрнутой ноги.

– Придётся тебе немного поносить меня на руках, – усмехнулась она, – ну, или на руке, так точнее, – и тут же скривилась от боли, случайно наступив всей тяжестью на пострадавшую ногу.

– Два инвалида, убегающие от полиции – то ещё зрелище, – саркастически заметил писатель.

Их преимущество, с таким трудом отвоёванное у двух молодых парней в форме, таяло на глазах. Полицейские давно уже не совершали подобных марш-бросков, но всё же находились не в самой плохой своей форме. Уставшие и запыхавшиеся, они получили второе дыхание, когда увидели вдалеке две фигуры, подпирающие друг друга.

– Смотри, – выдохнул один из них, – мы догоняем, сейчас закончится наша пробежка.

– Ага, – ответил другой, – мы их что, дубинками заставим нам подчиниться?

– А хоть бы и дубинками.

После исчезновения электричества у полицейских остались лишь дубинки да кривые, плохо заточенные доисторические ножи из закромов участка.

– По-моему, так мы всё-таки далеко не убежим, – заметил литератор.

– Полностью согласна, – беглецы остановились и стали озираться в поисках того, на что бы можно было сесть.

– Что скажем представителям закона?

– Я скажу, что сейчас моя подвёрнутая нога немного придёт в себя и мы продолжим наши олимпийские соревнования, – тут они увидели большое бревно и со вздохами облегчения плюхнулись на него.

– Склонен думать, что они вряд ли воодушевятся твоим предложением.

Увидев, что преследуемые сели отдохнуть, полицейские тоже замедлили скорость и пошли пешком. Пробежка от города далась им нелегко.

– Вы задержаны, – сказал один из них, едва отдышавшись и подходя к сидящим на бревне мужчине и женщине, – за неповиновение властям и попытку бегства.

– Мальчик, – томно произнесла приходящая в себя Шарлин, – ты нас, вероятно, с кем-то перепутал.

– Я не «мальчик», гражданочка, – заметил на это полицейский, – а…

– А что, девочка, что ли? – усмехнулась актриса.

Полицейский побагровел и перевёл взгляд на сослуживца.

– Проследуйте за нами в участок, – поддержал тот своего коллегу, – там мы во всём и разберёмся. И без глупостей!

– Я не понимаю, – возмутился писатель, – почему я должен идти с вами. У меня всё в порядке с документами, и я – полноправный гражданин царства Неукоснительной Добродетели.

– Вы подозреваетесь в нарушении закона… – начал полицейский.

– Да какого закона-то? – вскипела Шарлин.

– Проследуем в участок, там вам будет предъявлено обвинение.

– Мальчики, вы вообще правовой кодекс читали? Сначала вы должны предъявить обвинение, а затем уже задерживать!

– Мы можем задерживать любого на основании подозрений.

– И какие же у вас подозрения в отношении нас?

– Вы сбежали с места… с места… задержания.

– А там вы нас за что собирались задержать?

– За неповиновение.

– Вы чего? Повиноваться вы хотели заставить бандитов. А мы – потерпевшие.

– Гражданочка, – было видно, что полицейские нервничают, проигрывая этот словесный бой, – мы обязательно во всём разберёмся, но не тут, а в участке. Если вы потерпевшие, значит, должны написать заявление.

– Обязательно! – Шарлин даже привстала, и полицейские схватились за дубинки. Однако женщина просто хотела проверить ногу – боли не было, только слабо ныли растянутые мышцы. – Но лишь тогда, когда сочтём это необходимым, а сейчас у нас есть свои дела, и мы хотели бы ими заняться.

– Но мы не можем позволить вам уйти! – упрямился полицейский.

– Тогда будьте любезны разъяснить нам, за что вы собираетесь нас задержать.

– Мы же уже объяснили, – смешался молодой парень. Он явно не знал, что сказать.

– Пока мы ничего дельного не услышали, – отрезала Шарлин. – Эдгар, идём к замку.

Они встали и неспешно направились дальше по едва различимой тропе.

– Ну, и что делать будем? – спросил один полицейский другого.

– Уверен, шеф нам головы поотрывает, если мы их не приведём, так что придётся наплевать на законность. – полицейский беспомощно закричал вслед. – Остановитесь, именем закона!

Те и ухом не повели, а продолжили как ни в чём не бывало идти по тропинке.

Эти настырные люди казались полицейским легкой добычей. Но внешность, как известно, бывает обманчива… Тот, что подскочил к женщине, тут же получил удар ногой в пах и осел на землю, а затем стал кататься по ней, завывая от боли. Второму повезло чуть больше. Писатель не был искушён в боевых искусствах, поэтому просто присел, когда парень в форме пытался его ударить, и дубинка рассекла воздух сантиметрах в пятнадцати над головой инвалида. По инерции рука полицейского продолжила движение по кругу, вдобавок он получил ощутимый тычок ногой в почку, после чего очутился на земле рядом с коллегой по цеху. Мужчина и женщина пошли дальше. До замка оставалось совсем немного, и новые приключения внезапно так захватили их, что не хотелось отвлекаться на такие мелочи, как эти «зелёные» полицейские. У преследователей же не было особого выбора: либо они доставляют беглецов в участок, и дальше шеф решает, что с ними делать, либо приходят одни, и тогда, скорее всего, их увольняют с работы. И до исчезновения электричества с работой были напряги, потому что в условиях полнейшей роботизации производства сложно найти подходящую вакансию, да ещё и с адекватной оплатой труда, а уж после наступления всеобщего хаоса и подавно.