Глава 2.

Решение Марьи

Письмо Людвига Петру

Уважаемый Петр. Марья согласилась на наши условия, впрочем, мне пришлось принять и ее условие. Я имею в виду условие по которому воспитатель и психолог – это одно и то же лицо. Впрочем, дело Ваше, я же считаю, что это правильно только наполовину. Согласитесь, профессия психолога и психолога – это, по существу, разное. Но, впрочем, это не мое дело. Как закончиться строительство центра для инвалидов детей будет готово. Посылаю Вам копию документов подписанные Марьей. Там все в порядке. Жду дальнейших инструкций. Людвиг

Письмо Людвига Софьи Николаевне

Уважаемая Софья Николаевна. Все что Вы задумали все идет по намеченному плану. Марья согласилась работать в центре. Но как я уже написал Петру. Мне пришлось принять и условие Марти. Я имею в виду условие по которому воспитатель и психолог – это одно и то же лицо. Впрочем, дело Ваше, я же считаю, что это правильно только наполовину. Согласитесь, профессия психолога и психолога – это, по существу, разное. Но это несущественно. Все что существенно и имеет смысл уже в производстве. Осталось несколько недель до открытия нашего центра. Жду дальнейших указаний. Ваш Людвиг.

Письмо Софьи Николаевну Людвигу

Здравствуйте Людвиг. Я рада что все прошло хорошо. Скоро открытие центра, и персонал уже набран. Мой сын Павел. Его помощница как уже мы оба поняли, эта Марья. Я приветствую такое самопожертвование, но я хотела бы поговорить с Мартой сама. Я не знаю, что она за человек? Кто она такая? По письмам присланных мне моей семьей ясно только одно; – она инвалид. Инвалид-колясочник, и к тому же без ног. Я понимаю, что она уже подписала контракт, но мне хотелось бы само́й познакомиться с ней поближе, прежде чем откроется центр. Пожалуйста, сообщите мне ее адрес. С уважением, Софья Николаевна.

Письмо Софьи Николаевны Марье

Уважаемая Марья. Вы меня не знаете, но это неважно. Я мать Петра. Он мне о Вас много писал, и много хорошего. Что ж, мне заочно Вы нравитесь. Даже то что Вы инвалид ничего страшного. Как кто как не инвалид способен понять инвалида. Впрочем, это Вы уже слышали много и много раз. Хочу сказать, что идея с центром моя. Эта идея была у меня давно, но реализовать ее смогла я только что. Вы спросите почему? Ответ достаточно банальный и прост. Все дело в деньгах. Все в этом мире держаться на деньгах, и больше ни на чем. Мой центр будет финансироваться не из госбюджета, а из частных пожертвований граждан РФ. Может быть этого будет недостаточно, но кто знает, может быть, центр просуществует долго, а может быть и нет. В том или ином случае что-то делать надо с теми, кто не может позаботиться о себе в полной мере. Государство это сделать не может или просто не хочет. С уважением, Софья Николаевна.

Письмо Марьи Софьи Николаевне

Уважаемая Софья Николаевна. Я верю, что этот центр будет лекарством для страждущих. Но все же, объясните пожалуйста, что значит если нет денег, и его будут финансировать только те, кто будут жертвовать деньги на центр, то ему суждена недолгая жизнь. Те инвалиды кто придет в центр будут надеяться на него, а на самом деле что, это попросту обман? Обман надежд людей, которые придут в центр? Что это? Заведомо ложный обман или… Вы просто хотите на них… боже, какая же я дура, что поверила Вам в этом случае. Марья.

Письмо Софьи Николаевны Марье

Я понимаю Ваше беспокойство, но можете за это быть спокойны. Нас будут финансировать, но об этом потом. Сейчас поговорим о другом. О тех, кто будет жить в центре. Именно, о тех, кто будет жить в нем. Это будут люди обеспеченных семей, которые не нужны их дети и они хотят от них поскорее избавиться. Да, это будет пансион. Те, кто будут жить в этом пансионе на полном обеспечении и будут Вашей работой. Уверяю Вас, что работы будет много, а чаевые щедрые. Что касается остальных членов этого общества, то им тоже место будет в центре. Может быть это жестоко, но всех в этом мире мы не можем спасти, а тех, кого мы спасти в состоянии, способны оплатить некую сумму инвалидом, которые не могут оплатить свой пансион и свое лечение в нем. До скорой встречи. С уважением, Софья Николаевна.

Из воспоминаний Марьи 

Сегодня ко мне в гости пришла Софья Николаевна. По письмам, которые она писала мне я уже знала хоть что-то о ней. А что-то это не то что ничего. Все любят в этой жизни деньги. Деньги – это главное в жизни. Деньги – это власть. Каму нужны эти деньги? Впрочем, надо задать другой вопрос на эту тему; кому они не нужны? Ирония этих двух вопросов в том, что ответ всегда предсказуем и очевиден: деньги нужны всем, всегда. Кому не нужны деньги? Я не знаю таких людей, которым не нужны были деньги. Инвалиды не исключение из общих правил. Все знают, что инвалидам как никому в этом безумном, кровожадном и алчном мире нужны деньги. Инвалиды не могут себе заработать, а на пенсию в 10 т р. Не проживешь. Это просто смешно прожить на такую мизерную и смешную пенсию. Хотя почему смешную? Нищенскую насмешливо-издевательскую. Это определение как нельзя лучше подходит к этому слову. Нас просто заставляют умирать. Ведь на такую пенсию не прожить. Но правительство нашло выход из этого положение. Поднимают пенсию в год на сто рублей, а то лишь проиндексируют на копейку, и живи как хочешь. Это просто издевательство над инвалидами, просто их вымирание. Законы просто не работают. Их просто нет, а если есть, то они только для богатых. Жаль, что это люди не понимают. Но перейдем к Софье Петровне, и я расскажу о нашей с ней встречи.

Итак, начнем. Я встретила Софьей Николаевной довольно скоро. Софья Николаевна пришла ко мне невзначай. Как говорится свалилась как снег на голову. Первое мое впечатление о ней создалось довольно мрачное. Целеустремленная женщина себе на уме. Холодная и расчетливая особа. Кто знает, что у нее на уме? Как говорится; женщина-загадка, а тут сволочь, сволочь и есть. Высокомерная хладнокровно-расчетливая особа. Так можно охарактеризовать эту женщину. Впрочем, все по порядку. Софья Николаевна попросила меня рассказать о себе. Что я и сделала. Правда я рассказала не все. Как говорится если все рассказать о себе, то и рассказывать нечего. Если говорить все о себе, то значит вряд ли можно сказать, что этот человек нормальный. Я рассказала ей о своей судьбе, как произошло так. Впрочем, истории все одинаковы. Моя история банальна. Прокатилась на электричке, и осталась без ног. Что касается про моих родителей, а в частности о Клавдии Ивановны и ее деятельности в КПСС, я ничего не рассказала. Просто обмолвилась, что она умерла, а отца нет.

Софья Николаевна внимательно выслушав меня, она посочувствовав мне, сказала:

– В этой жизни ни в чем нельзя быть уверенной полностью. – она сделала небольшую паузу, и добавила. – Вот мой сын, – привела она пример, – Павел. Он потерял глаз по неосторожности. – затем она пояснила. – Он играл с ручкой в классе, и неосторожно выколол себе глаз. – затем она продолжила. – Вы Марья тоже остались инвалидом, но Вы остались инвалидом по своей вине, а не по неосторожности. – затем она сказал. – Все в этом мире неидеально, но и идеальный мир неидеальный.

– Что Вы имеете в виду?

– Если бы этот мир был бы идеален, то идеальный мир был бы той пятой в мире идеальной не идеальности которой был бы по своей сути неидеальным.

– Я не понимаю. Вы что имеете в виду что если бы все было идеально, то я потеряла бы ноги, так же как я их потеряла тогда, несколько лет тому назад?

– Я этого не говорила.

–тогда что?

– Я скажу так. – начала Софья Николаевна. – Человек по своей природе неидеален. Он болен, и потому его идеал скрыт в его фантазии. – затем она предположила. – Согласитесь, ведь у Вас, наверное, тоже есть идеальное неидеальное идеальство. – затем она предположила. – Ведь Вы тоже неидеальны, и иногда, наверное, Вы говорите кому-то об этом. – затем она поинтересовалась. – У Вас есть друзья или подруги, которым вы говорите о своих горестях и несчастьях? Та, кому Вы изливаете свою душу.

– Есть.

– Кто она?

– Ее зовут Лика.

– Кто она, Лика? Расскажите о ней подробнее.

– Зачем?

– Может быть и она станет работать в нашем центре.

– Вы хотите знать о Лике?

– Да. Хочу.

– Что же, извольте. – тут я начала свой рассказ. – Лика – моя близкая подруга. Можно сказать, что она моя немезида, а я ее.

–то есть Вы заклятые подруги.

Я подтвердила:

– Именно.

– Что же, продолжайте.

Я продолжила:

– Она мне помогает, поддерживает если не во всем, то во многом.

– В чем же она Вас поддерживает?

– В моих начинаниях.

–то есть это ее идея вашей работа в центре?

– Она сказала мне оду вещь.

– Какую вещь?

– Она сказала мне, что я должна помочь этим детям. Кто поможет им, кто если не я. Я пойму их и направлю по пути, который приведет к исцелению.

На секунду задумавшись, Софья Николаевна сказала:

– У Вас мудрая подруга. – затем поинтересовалась. – Где она? Я бы хотела с ней познакомиться.

– Ее нет. – ответила я, и пояснила. – Она гуляет с Моей дочкой.

– Дочкой? – удивилась Софья Николаевна. – У Вас есть ребенок?

– А что такова? Почему Вы удивляетесь? – затем я предположила. – Знаю. Я же инвалид. Инвалид без ног. А кто захочет переспать с той, у кого нет ног? – я сделала настороженную паузу, и вопросила. – Я права? Вижу, что так оно и есть. – затем я добавила. Но не волнуйтесь – небрежно бросила я. Мой ребенок Вам не помешает, и он не будет ходить в Ваш центр.

– Почему?

– Ведь он для богатых. – бросила я злобно, – Не для таких, как мы, нищих. – затем я добавила. – Именно, нищих. Для нас ничего в этом мире нет, только для богатых. А для нас, – я сделала долгую понимающею паузу, и добавила. – могила и то денег стоит, а о жизни инвалида что говорить?

Софья Николаевна долго молчала. Она понимала, что Марья по своей логике права; в этом мире нет жизни инвалидам, только прозябанием и долгим молчанием сидя у окна и смотря в него на стоя́щие вблизи деревьев, и их тихим шелестом листьев.

– Может быть Вы правы Марья. – Тяжело вздохнув ответила Софья Николаевна, и добавила. – Может быть Вы и правы.

– Да. – тихо ответила я. – Я права. – И тяжело вздохнув словно уныло подчеркнув, что то, что я сказала про инвалидов правда, добавила. – Инвалидом жить в России – это значит не жить вовсе.

Софья Николаевна подошла ко мне, и подобрав подол платье, села на корточки и посмотрев на меня и с грустинкой сказала:

– Вот я и говорю, этот мир неидеальный. Если бы он был идеальным, то идеальное неидеальное идеальство было противоречило бы своей же идеальной формулы, постоянство идеального мира.

– Вы совершено правы. – согласилась я. – Идеальное неидеальное идеальство этого мира относиться ко многому, в том числе и к нам, инвалидам.

– Что ж, – сказала Софья Николаевна. – я вижу, что Вы будите хорошем воспитателем и психологом детей-инвалидах, с которыми Вы будете работать. – затем она смотря на меня прямым взглядом, поинтересовалась. – Ведь Вы же не передумали? Ни так ли?

– Нет, – тихо ответила я, и глубоко вздохнув, добавила. – я не передумала.

– Хорошо. – тихо ответила Софья Николаевна. – Я рада что Вы будете работать воспитателем. – Она встала на ноги, и посмотрев на наручные часы, сказала. – Мне пора. – затем она спросила. – Вам что-нибудь надо?

– Нет. – тихо ответила я. – У меня все есть.