Читать книгу «Темные реки сердца» онлайн полностью📖 — Дина Кунца — MyBook.
image

– Как-то после того, как он меньше года патрулировал улицы, – продолжил Дэвис, – он наткнулся на двух вооруженных мужчин, которые готовились похитить машину. Они увидели, как он приближается к ним, и попытались взять в заложники женщину, которая вела машину.

– Он убил их обоих, – сказала Шир. – Женщина ничуть не пострадала.

– С Грантом расправились?

– Нет, все посчитали, что он имел право сделать это.

Глянув на следующую страницу, переданную ему Дэвисом, Рой отметил:

– Здесь написано, что он перестал патрулировать улицы.

– Грант знает компьютер, поэтому его перевели на работу с компьютером. Это была работа в офисе, – заметил Дэвид.

Рой нахмурился:

– Почему? Он что, пострадал во время перестрелки?

– Некоторые не могут справиться с существующей обстановкой, – со знанием дела отметил Верц. – Они не выдерживают напряжения и просто рассыпаются на куски.

– Если судить по записям о реабилитационной терапии, – продолжила Нелла Шир, – он не страдал от каких-либо травм. Он все перенес нормально. Он сам просил перевести его, но не из-за травм.

– Может, здесь нужно идти от противного, – вклинился Верц. – Он считал себя чуть ли не суперменом, и ему было стыдно своей слабости, он не мог признаться в этом.

– Какова ни была бы причина, – сказал Дэвис, – он обратился с просьбой о переводе. Затем, десять месяцев назад, после того как проработал там двадцать один месяц, он просто ушел из полицейского департамента Лос-Анджелеса.

– Где он сейчас работает? – спросил Рой.

– Мы не знаем этого, но знаем, где он живет, – ответил Дэвид Дэвис, роскошным жестом вручая ему еще одну распечатку.

Глянув на адрес, Рой с сомнением спросил:

– Вы уверены, что это наш человек?

Шир начала перебирать свои бумаги. Она достала отпечатки пальцев сотрудников полицейского департамента Лос-Анджелеса, а Дэвис показал ему отпечатки пальцев, которые они сняли с рамы окна ванной.

Дэвис заметил:

– Если вы умеете сравнивать отпечатки пальцев, вы поймете, что компьютер прав, когда заявляет, что все точно сходится. Абсолютно точно сходится. Это тот парень, который нам нужен. В этом нет никакого сомнения.

Нелла Шир передала Рою еще один отпечаток и сказала:

– Это его самая последняя фотография из архива полицейского управления.

На фото Грант был снят анфас и в профиль. Он был сильно похож на составленный компьютером портрет, который Рою передала Мелисса Виклун из лаборатории фотоанализа.

– Это его последнее фото? – спросил Рой.

– Самое последнее фото, которое имеется в файлах полицейского департамента, – ответила ему Шир.

– Оно было сделано спустя некоторое время после инцидента с похищением машины?

– Примерно два с половиной года назад. Да, я уверена, что фото было сделано гораздо позже. Почему вы спрашиваете об этом?

– Здесь кажется, что шрам полностью зарубцевался, – заметил Рой.

– О-о, – протянул Дэвис. – Он не получил шрам во время этой перестрелки. Это точно. Шрам у него был очень давно. Еще когда его взяли в армию. Это шрам от травмы, которую он получил в детстве.

Рой поднял взгляд от фотографии:

– Что это была за травма?

Дэвис пожал костлявыми плечами и взмахнул длинными руками. Потом он опустил их.

– Мы об этом ничего не знаем. Ни в одной записи не упоминается об этой травме. Они просто написали, что это самая важная отличительная черта, которая может помочь при его идентификации. «Шрам, идущий от уха до подбородка, является результатом травмы, полученной в детстве». Вот и все.

– Он похож на Игоря, – насмешливо сказал Верц.

– Мне он кажется весьма сексуальным, – не согласилась с ним Нелла Шир.

– Нет, он похож на Игоря, – настаивал Верц.

Рой повернулся к нему:

– Какой такой Игорь?

– Ну Игорь. Вы помните? Из старых картин о Франкенштейне. Другой образ доктора Франкенштейна – Игорь. Старый грязный горбун с кривой шеей.

– Мне не нравятся подобные картины, – заметил Рой. – Они делают героев из уродов и насильников. Мне все это кажется отклонением от нормы. – Он продолжал смотреть на фото. Он думал, что испытывал юный Спенсер Грант, у которого лицо было изуродовано шрамом. Он, наверное, в то время был совсем юным. – Бедный парень, – заметил он. – Бедный, бедный парнишка. Как ему было трудно жить с подобным шрамом на лице! Как он должен был страдать от психологической травмы!

Верц нахмурился и сказал:

– Я так понял, что он «плохой парень» и к тому же связанный с терроризмом?

– Даже плохие парни, – спокойно объяснил ему Рой, – иногда заслуживают сочувствия. Этот человек много страдал в своей жизни. Вы это прекрасно понимаете. Да, мне нужно схватить его и сделать так, чтобы общество было застраховано от его поступков. Но к нему все равно стоит относиться с состраданием и по возможности милосердно.

Дэвис и Верц непонимающе смотрели на него.

Нелла Шир сказала:

– Вы хороший человек, Рой.

Рой пожал плечами.

– Нет, – настаивала она, – вы действительно хороший человек. Мне стало легче, когда я поняла, что в полиции есть люди, подобные вам.

Рой сильно покраснел:

– Спасибо вам, вы очень добры ко мне. Но в этом нет ничего особенного.

Нелла Шир явно не была лесбиянкой, и хотя она, наверное, лет на пятнадцать старше его, Рой все же пожалел, что в ее лице не мог найти ни одной привлекательной черты, которая могла бы сравниться с восхитительным ротиком Мелиссы Виклун. Ее волосы были слишком интенсивного оранжевого цвета и чересчур кудрявые. Глаза у Неллы были холодно-голубые, нос и подбородок очень острые, а губы некрасивой формы. Сложена пропорционально, но ничего особенного.

– Ну, – сказал, вздохнув, Рой, – мне придется навестить мистера Гранта и спросить его, что он делал в Санта-Монике прошлой ночью.

Спенсер сидел перед своим компьютером в Малибу. Он глубоко забрался в дебри файлов о служащих казино в Карсоне. Сами файлы содержались в памяти комиссии Невады по азартным играм. Спенсер просматривал файл на предмет выдачи разрешений на работу в казино. Ему были нужны имена всех крупье – женщин в возрасте от двадцати восьми до тридцати лет. Рост – сто шестьдесят два, вес – пятьдесят – пятьдесят пять килограммов, глаза карие и волосы темно-русые. Эти данные сузили круг поисков до всего лишь четырнадцати кандидатур. Он дал задание компьютеру напечатать их имена в алфавитном порядке.

Он посмотрел на начало списка и вызвал файл на имя Дженет Франсины Арбонхолл. Первая страница ее электронного досье, появившаяся на экране, сообщала основное описание ее внешности, день, когда ей выдали разрешение на работу, и содержала ее фото. Оно совершенно не напоминало Валери, и Спенсер стер этот файл, даже не читая его.

Он вызвал следующий файл: Тереза Элизабет Данбери. Нет, не она.

Бьянка Мария Хагуэрро. Тоже не она.

Корина Сериза Хадделстон. Нет.

Лора Линей Ленгстон. Нет.

Рейчел Сара Маркс. Нет.

Жаклин Этель Манг.

Он уже проверил семь человек, и ему осталось еще семь.

Ханна Мей Рейни.

На экране появилась Валери Энн Кин. Волосы у нее были причесаны не так, как теперь, когда он видел ее в «Красной двери». Она была прелестна, но не улыбалась на фотографии.

Спенсер затребовал полную распечатку файла на Ханну Мей Рейни. Получилось всего лишь три страницы. Он прочитал все до конца под взглядом женщины с экрана.

Под именем Рейни она проработала около четырех месяцев в качестве крупье за карточным столом, где играли в блекджек. Это было в казино отеля «Мираж» в Лас-Вегасе. Последний день ее работы – двадцать шестое ноября, почти два с половиной месяца назад. Как сообщил менеджер казино комиссии, она уволилась, не уведомив об этом заранее.

Они – не важно, кто были эти «они», – настигли ее двадцать шестого ноября. Ей, видимо, удалось удрать от них. Так же как смогла она скрыться от них в Санта-Монике.

В углу подземного гаража, расположенного под агентством в Лос-Анджелесе, Рой Миро проводил последний брифинг с тремя агентами, которые должны были ехать с ним в дом Спенсера Гранта, чтобы забрать с собой этого человека. Так как их агентство официально не существовало, они не могли взять его под стражу. Их намерения было легче определить как «похищение».

Рой не страдал от излишних комплексов, его устраивало любое слово. Мораль была относительным понятием. Ничто не могло считаться преступлением, если совершалось во имя правильных идеалов.

У них у всех были с собой удостоверения Агентства по борьбе с наркотиками, поэтому Грант мог поверить, что его забрали для расспросов в федеральное отделение и после прибытия туда они разрешат ему позвонить адвокату. На самом деле ему будет легче увидеть самого Господа Бога на золотом троне, парящем в воздухе, чем кого-то с юридическим образованием.

Они используют любые методы допроса, чтобы получить у него правдивые ответы на вопросы по поводу его отношений с этой женщиной и о том, где она в настоящее время находится.

Когда у них будет все, что им нужно – или же они будут уверены, что выжали из него все, что он только знал, – им придется от него избавиться.

Рой сам займется устранением Спенсера Гранта. Он сам освободит бедного чёртушку со шрамами от страданий этого ужасного мира.

На первом из трех агентов – Кэле Дормоне – были белые свободные брюки и белая рубашка, на которой был вышит фирменный знак местной пиццерии. Он поведет маленький белый фургон с таким же фирменным знаком. Этот знак держался на магнитной прокладке, и было легко прикрепить его к чему-то и так же легко снять, совершенно изменив внешний вид автомобиля. Им часто пользовались в операциях, он помогал производить нужное впечатление.

Альфонс Джонсон был одет в брюки цвета хаки и обычные туфли. На нем также была джинсовая куртка. На Майке Веккио был спортивный трикотажный свитер с длинным рукавом и кроссовки фирмы «Найк».

На Рое, единственном из них, был костюм. Но он дремал, не раздеваясь, на кушетке в офисе Дэвиса и не производил впечатления аккуратного и хорошо одетого федерального агента.

– Итак, это не будет похоже на прошлую ночь в Санта-Монике, – заметил Рой. Они все принимали участие в деле, которое имело место в Санта-Монике. – На этот раз нам нужно поговорить с этим парнем.

Прошлой ночью, найдя женщину, они должны были убить ее на месте. Чтобы не смущать местных полицейских, им следовало подложить ей оружие – мощный «магнум» пятидесятого калибра, марки «Орел пустыни». Если из него попадали в человека, входное отверстие было огромным, как кулак взрослого мужчины. Им пользовались только для убийства, а не для защиты. Они должны были показать, что агент убил эту женщину, защищаясь.

– Он не должен ускользнуть от нас, – продолжал Рой. – Он грамотный парень, и у него имеется хорошая подготовка. Он так же хорошо тренирован, как и любой из вас. Поэтому он не протянет вам руки, чтобы вы надели на него блестящие браслеты. Если вы сразу не сможете с ним справиться и будет видно, что он собирается удрать от нас, стреляйте ему в ноги. Если вам захочется, изрешетите ему все ноги. После нашей встречи ему уже не придется ходить. Но только не слишком увлекайтесь, ладно? Помните, нам необходимо поговорить с ним!

Спенсер получил всю интересующую его информацию, которая содержалась в файлах комиссии Невады по азартным играм. Он удалился из этого кибернетического пространства и дошел до полицейского департамента Лос-Анджелеса.

Отсюда он связался с департаментом полиции Санта-Моники и просмотрел все дела, которые были начаты в течение последних суток. Ни одно дело не было связано с Валери Кин или же с адресом бунгало, которое она снимала.

Он вышел из этих файлов и начал просматривать отчеты о происшествиях, случившихся в ночь на среду. Вполне возможно, что полицейские могли написать рапорт в отношении шума в бунгало, но еще не присвоили номер делу. На этот раз он обнаружил ее адрес.

Последняя запись объясняла, почему дело еще не имеет номера. Там была масса сокращений, которые означали: ведется работа со стороны АТФ[3], и для этого имеются легальные основания.

То есть делом занимались федеральные власти. Местных полицейских отстранили от него.

Рокки с пронзительным воплем проснулся у себя на кушетке, слетел на пол, потом вскочил на ноги, начал гоняться за хвостом, потом потряс в недоумении головой. Он искал кого-то или что-то, так сильно испугавшее его во сне.

– Это просто страшный сон, – сказал Спенсер собаке.

Рокки с сомнением посмотрел на него и завизжал.

– Что было на этот раз – огромный доисторический кот?

Собака быстро проковыляла по комнате и положила лапы на подоконник. Она смотрела на дорогу и на окружавшие это место леса.

Короткий февральский день превращался в прекрасные сумерки. Внутренняя сторона листьев эвкалипта, обычно серебристого оттенка, сейчас стала золотой от света, проникавшего через узкие просветы в листве. Листья колебались под легким ветерком. Казалось, что деревья украшали гирлянды, как это бывало во время Рождества. Хотя оно уже прошло больше месяца назад.

Рокки опять жалобно завыл.

– Может, это был кот-птеродактиль? – выдвинул новое предположение Спенсер. – У него были огромные крылья и жуткие когти. Он урчал так сильно, что от этого звука рушились скалы?!

Собаке это не понравилось, она отошла от окна и быстро направилась в кухню. Рокки всегда так вел себя, когда внезапно просыпался после страшного сна. Он бродил по дому, переходя от одного окна к другому. Он был совершенно уверен, что враг из кошмарного сна также угрожал ему в реальности.

Спенсер снова взглянул на экран.

Там все еще была надпись, что делом начали заниматься федеральные власти.

Что-то было странное в этой формулировке.

Если отряд, который прибыл в бунгало прошлой ночью, состоял из агентов АТФ, тогда почему же те люди, которые появились в доме Луиса Ли в Бель-Эр, имели с собой удостоверения ФБР? Бюро действовало под эгидой министра финансов США, а ФБР непосредственно подчинялось генеральному прокурору. Все было так, хотя собирались несколько раз поменять всю структуру этих подразделений. Разные организации иногда сотрудничали во время проведения различных операций, особенно когда затрагивались их общие интересы. Но если принять во внимание растущее соперничество между разными учреждениями и тот факт, что они постоянно подозревали друг друга в желании присвоить себе пальму первенства при расследовании интересных дел, данную операцию должны были проводить представители двух агентств. Особенно когда шел допрос Луиса Ли или кого-то иного, кто мог дать им какую-то подсказку.

Рокки что-то ворчал про себя, как будто он был Белым Кроликом, опаздывавшим на чай к Сумасшедшему Шляпнику. Он вылетел из кухни и через открытую дверь влетел в спальню.

Делом продолжают заниматься.

Нет, здесь явно что-то не так…

ФБР из этих двух бюро было гораздо сильнее и обладало большей властью. Если что-то интересовало ФБР, то оно никогда не позволяло другой организации вторгаться в сферу своих интересов. На этот счет даже существовало специальное юридическое обоснование, составленное конгрессом по просьбе Белого дома. АТФ подчинялось ФБР. И запись в докладе о происшествии должна быть следующей: ФБР и АТФ продолжают заниматься этим делом.

Размышляя об этом, Спенсер перешел к файлам полицейского департамента Лос-Анджелеса.

Некоторое время он соображал, все ли выяснил, что его интересовало, потом перешел к записям отдела, занимавшегося именно этим происшествием. Выходя из очередного файла, он тщательно уничтожал все следы своего присутствия.

Рокки выскочил из спальни и пронесся мимо Спенсера обратно к окну гостиной.

Спенсер вернулся в свою программу и выключил компьютер. Он поднялся из-за стола и, подойдя к окну, стал рядом с Рокки.

Собака прижала черный нос прямо к стеклу, одно ухо у нее стояло, а другое было опущено.

– Что же тебе снилось? – спросил Спенсер.

Рокки тихонько заскулил. Он не отводил глаз от темно-фиолетовых теней и золотистых переливов света на листьях эвкалиптов, освещенных заходящим солнцем.

– Тебе снились сказочные монстры, которых не существует на самом деле? – спросил его Спенсер. – Или это были… воспоминания?

Рокки начал дрожать.

Спенсер положил руку на шею Рокки и тихо его погладил.

Собака глянула на него и сразу же переключила внимание на эвкалипты. Наверное, потому, что плотная темнота медленно поглощала легкие сумерки. Рокки всегда боялся ночи.

1
...
...
18