– Лин, да глотай уже, – прошипел он, зло посматривая на жену.
Та бесконечно долго жевала один и тот же кусочек проклятого гуся, при этом смотрела исключительно себе в тарелку. На Тимура ни разу так и не взглянула. А он, вообще-то, с ней тут разговаривать пытался!
Акулов уже минут десять как распинался на любимую тему супруги – планирование совместного отдыха. Она обожала совместные поездки, а у него вечно не хватало на них времени. Уже август на носу, а они еще ни разу на море не съездили.
– Я понимаю, что был очень занят последние месяцы, но я выделю для тебя и Веры пару недель. Мы можем забронировать отель в Сочи. Или где захочешь. Я даже на заграницу согласен, плевать на деньги. Если хочешь, три недели освобожу, месяц. Лин?
На последние слова жена отреагировала так же, как и на всю предыдущую речь – никак.
Ангелина его совсем не слушала, что ли? Или даже не слышит? Захотелось пару раз хлопнуть в ладони перед ее лицом, чтобы проверить слух.
Тимур уже приготовился снова взорваться, как вдруг в дверь позвонили.
Тут-то жена отмерла, из чего стало понятно: всё она слышала, просто реагировать нужным не посчитала.
Ангелина метнулась к двери, и вскоре из прихожей послышался голос соседки, писк дочки.
«Вовремя…» – прорычал про себя.
Он надеялся хоть как-то помириться с женой до возвращения дочери.
Но вот малышка Вера прошмыгнула в квартиру, и Ангелина ожила.
Тимур наблюдал за тем, как жена квохтала над дочерью. Переодеть, ужином накормить. Ах, она не хочет гуся с картошкой, давай, милая, я сварю тебе кашу. Как? Кашу тоже не хочешь? Вон какая она вкусная, с маслом. Может, яичко тебе отварить? На яичко Вера благосклонно согласилась.
«Зачем она ее так балует… Лучше бы села со мной рядом, поговорила!» – скрежетал зубами Тимур.
Но недовольство оставил при себе. Сидел в гостиной и будто бы читал на планшете новости. На самом деле в оба глаза следил за поведением жены.
С приходом дочери этот вечер стал похож на сотни предыдущих. Жизнь будто бы снова вошла в свою колею.
И Тимур выдохнул.
Дальше ванна для ребенка, звук пения жены из детской. Куда же Вере без песенки на ночь? Не было у них еще такой ночи, когда обошлись бы без песенки.
Акулов пошел в спальню и занял выжидательную позицию.
У него в арсенале имелось безотказное средство примирения с женой, которое годилось для любых разногласий. Секс, секс и еще раз секс. Этой ночью он покажет своей обиженной второй половине, как сильно ее любит, хочет, нуждается в ней. Ангелина обожала постельные баталии, всегда с готовностью отвечала на ласки. Пара-тройка страстных контактов, и она успокоится.
«На утро про секретаршу уже и не вспомнит!» – решил Тимур.
Он долго ждал. За время, которое провел в спальне, Ангелина могла триста раз уложить дочь, принять душ и прийти к нему.
Но ее не было!
Когда стрелка часов приблизилась к двенадцати, терпение Тимура лопнуло. Он откинул одеяло и как был в трусах, так и отправился на поиски супруги.
Нашел быстро – Ангелина лежала на диване в гостиной, почти с головой укрытая легким одеялом, которое крылось в недрах дивана исключительно для незваных гостей.
«Улеглась спать отдельно?!»
Такого в семье Акуловых еще не бывало.
Тимур направился прямиком к жене, собираясь подхватить ее на руки и унести в спальню, где ей и место. Однако когда подошел, Ангелина откинула одеяло и резко села. Оказывается, даже не разделась толком – оказалась в шелковом халатике поверх пеньюара.
– Так и знал, что не спишь! – Тимур встал возле дивана, уперев руки в боки.
– Что тебе нужно?
– Ты! – заявил без обиняков. – Почему тут улеглась? Я хочу тебя.
Ангелина округлила глаза до невозможности и тихо попросила:
– Не надо…
– Еще как надо!
Он попытался схватить ее за руку, но жена каким-то чудом увернулась, вскочила с дивана и юркнула мимо, понеслась прямиком в ванную.
Акулов ринулся следом, но жена успела закрыться.
– Ну что ты как маленькая? Давай поговорим, Лин! – застучал он в дверь.
– А ты разве не всё мне сказал? Я всё поняла с первого раза и никакого секса не хочу!
А потом он услышал звук льющейся воды. Зашла в душ? Или просто делает вид?
Тимур оперся о стену спиной и замер в ожидании. Жена всё не выходила. Ни через десять минут, ни через пятнадцать. И готов был поклясться, что со временем начал различать ее всхлипы.
«Опять рыдать надумала!» – зарычал про себя.
Чем дольше вслушивался в ее всхлипы, тем больше его корежило. Внутри всё сжималось от непривычной, непонятной боли.
Он и хотел бы как-то успокоить Ангелину, но что ей сказать?
Будет глупо, если он вдруг начнет извиняться. Тактика защиты так быстро не меняется, иначе это говорит лишь о слабости адвоката. А слабость свою Тимур Ангелине ни за что не покажет. Он ведь мужчина, глава семьи, в конце-то концов…
Но как бы ему так извернуться, чтобы Лина его простила? Что сделать?
– Лина! – услышала она бас мужа за дверью. – Открой, а?
А потом он громко постучал.
Ангелина вздрогнула, поежилась.
Открыть ему? Сейчас? Не-е-ет. Она попросту не могла этого сделать. Вдруг снова заявит о своих правах на ее тело? Да ее же стошнит, если он попытается к ней прикоснуться. И что тогда сделает Тимур?
Ей так больно, ей так плохо, а он собрался заняться с ней любовью? Как? Как ему даже в голову такое могло прийти?!
Она не боялась, что он разбудит своими стуками Веру. Если та заснула – ее и многоголосый хор не разбудит. Здоровый детский сон. Так что пусть благоверный стучит, сколько ему влезет. Ангелина из ванной не выйдет.
К счастью, через минуту муж угомонился.
«Надоело, наверное…» – с надеждой подумала Ангелина.
Она сидела прямо на коврике. Оглядывала свою гордость – ванную, которую, считай, сама придумала, сама создала, хоть и на деньги Тимура, конечно.
Золотисто-песочный кафель, большая ванна, которые Ангелина отыскала с большущей скидкой, шторка в цвет, вешалки в форме рыб… Каждая мелочь, каждая деталь здесь и в любой другой комнате была выбрана ею, найдена в интернете по самой выгодной цене, куплена, заказана, установлена под ее присмотром. Первые полгода семейной жизни она жила тем, что вила здесь уютное гнездышко. Потом роды, бессонные ночи. Тимур же совершенно не делал скидки на новое положение жены.
Как в том анекдоте, когда мамочка двоих детей просила: дайте полежать в ванне, можно даже воду не наливать, лишь бы хоть несколько минут никто не трогал.
Конечно, у Ангелины всего один малыш, но со всеми обязанностями хорошо если в день хоть полчаса на отдых есть. Тимур очень требователен в быту, да и Вера – не самый простой ребенок, хоть и бесконечно любимый.
Теперь оказывается – она ни дня не работала и вообще ничего не заслужила.
Сколько стоят услуги дизайнера интерьеров? А поварихи? Уборщицы? Няни? Помощницы в делах? Ведь Тимур периодически просил ее помощи: перенести рукописный текст в электронный формат, что-то распечатать, скопировать, отыскать нужные материалы в интернете и многое другое. Она практически работала у него на полставки.
Как же она старалась… ежедневно, ежечасно! Чтобы холодильник был полон, в квартире чисто, ребенок в порядке, одежда мужа идеально выглажена. Чтобы сама… ну да, ну да, на саму себя времени часто не хватало. Бывало и с хвостиком бегала по несколько дней подряд и красилась только по праздникам. Это уже не говоря о всяких там маникюрах и педикюрах.
Нет, Ангелина бы, конечно, с удовольствием сходила в салон красоты, но кто будет с Верой в это время? Тимур? «Не смешите мои подковы!»[1] – говорила молодая мама.
Акулов никогда не сидел с Верой один. Максимум – это если Ангелине нужно было к зубному. И то после этого она выслушивала от мужа кучу жалоб на тему того, что дочь его не слушалась. Он мог поиграть с ней немного вечером, пока Ангелина убирала со стола или занималась еще чем-то по хозяйству. Но это, пожалуй, и всё.
Правда, у Ангелины была свекровь. Но просить у нее помощи она уж точно никогда не решилась бы. Точнее, даже не так: она ни за что не доверила бы свое чадо этой Горгулье. Дала той такое прозвище из-за внешнего сходства. Глаза у матери Тимура всё время выпучены, а мимика такая, что казалось, будто женщина всё время сдерживает звериный оскал. Характер соответствующий – если она вас не прибила, обязательно сделает это позже!
Свекор… А вот его Ангелине было искренне жаль. Забитое существо, обитающее исключительно в дальней комнате их загородного дома. Он почти никогда не выходил, а если выходил, его ждал шквал почти непрерывных атак от «любящей» женушки.
Довольна мать Тимура оказывалась только тогда, когда вдоволь выпивала кровушки у окружающих. Разве такой женщине доверишь дочь? Лучше уж Ангелина походит без всякого там маникюра или сделает его сама – как умеет.
Единственный, кто помогал сидеть с дочерью, – это соседка. Правда, она – женщина в летах, к тому же с проблемами со здоровьем, поэтому Ангелина старалась не злоупотреблять ее помощью.
Да, без сомнения, в том, как Ангелина вела хозяйство, были огрехи. Да и у самой тоже масса недостатков. Но разве это причина для измены? Она ведь человек, в конце концов!
Для Ангелины измена означала лишь одно – она более не любима. Получается, что их брак – фикция, обещания Тимура – вранье, а совместная жизнь при таких условиях невозможна, да и не нужна никому.
А сколько было до этой Сони Сонь? Как давно он ей изменял? Это же уму не постижимо!
Как бы хотелось встретить волшебника на голубом вертолете, и чтобы все проблемы решил разом. Жаль, что не существует его. Надо как-то самой справиться с ситуацией. Но как? Куда идти и что делать? Подсказал бы кто…
«Предал однажды, предаст дважды!» – который раз за сегодня вспомнила Ангелина слова мамы.
«Ну почему? Почему мне в мужья досталась копия моего папаши…» – стонала она про себя и утирала ладонями слезы.
В свое время мать Ангелины ушла от ее отца ровно по той же причине – он изменял ей. Взяла маленькую дочь и ушла куда глаза глядят. Глаза глядели в сторону дома. Она вернулась к матери, на тот момент жившей на окраине маленького городка. Там Ангелина и выросла, в Краснодар перебралась лишь в семнадцать – приехала поступать в университет, осуществлять мечту «выбиться в люди». Свою, бабушкину, мамину – у них она была одна на всех.
Поступила в университет, а в восемнадцать познакомилась с Тимуром, забеременела, и закрутилась новая жизнь.
Эх, Ангелина бы, может, тоже вернулась домой. Да только дома того больше нет, как и мамы с бабушкой.
Бабушка умерла, когда Ангелина была еще школьницей. Мама скончалась от рака два года назад. Оставила ей в наследство тот самый дом в глухом районе крошечного городка. Старый, маленький, отчаянно нуждающийся в ремонте.
«Ремонтировать не выгодно, будем продавать», – вынес тогда вердикт Тимур.
И они пытались, но никому тот дом не сгодился, а через полгода на ветхую постройку упало дерево – старая груша, росшая рядом. Дерево сгнило изнутри, свалилось, сильно повредило крышу.
После всех тех помоев, которые Тимур на нее сегодня вылил, Ангелине хотелось бежать от мужа подальше. Желательно сию секунду! Но правда заключалась в том, что уходить было решительно некуда и не на что, как верно подметил муж. И что делать, она не представляла.
– Лина, что за детский сад, открой дверь! – прорычал в очередной раз Тимур.
Не ушел-таки! Ждет ее… Зачем? Опять в постель тащить будет?
– Мне нужно еще пять минут, можно? – наконец отозвалась она.
– Нельзя! – тут же ответил тот, но по крайней мере стучать прекратил. А потом процедил зло: – Три минуты тебе, потом к чертям высаживаю дверь, ясно?!
Ангелина чувствовала: не шутит, но так и не смогла заставить себя встать. Так сильно не хотелось его видеть.
И тут вдруг из кармана халата зажужжал сообщением телефон. Ангелина достала его, и сердце застучало с удвоенной скоростью.
«Линка, привет! Ты звонила мне?» – писала Саша, старая подруга еще с первого курса. Они некоторое время не общались, но отчаявшаяся Ангелина успела даже ей позвонить, пока собирала вещи. Тогда приятельница ей не ответила, зато отозвалась ночью.
Ангелина быстро застучала пальцами по экрану телефона:
«Да, звонила, у меня неприятности, хотела попроситься к тебе на пару дней».
«Так я ж в Питер уехала!»
«Надолго?»
«На полгода».
«Ого!» – Ангелина снова непроизвольно всхлипнула.
Истерика подкатила к горлу с новой силой.
«Что у тебя случилось?» – не унималась подруга.
«Я… я развожусь», – коротко и максимально честно ответила она.
«Так тебе перекантоваться негде? Слушай, ну раз такое дело, поживи у меня сколько надо. Ключи от моей квартиры у соседки, Марии Ивановны, она за квартирой смотрит. Ты же помнишь ее?»
Конечно же, Ангелина помнила шароподобную рыжеволосую женщину в возрасте. Вредная и ворчливая, но надежная, как скала.
«Ты сейчас не шутишь, Саш?» – только и догадалась спросить Ангелина.
«Мне не жалко, живи, раз дело серьезное. Я тебе доверяю. Может, когда и меня выручишь».
«Спасибо!»
Сердце Ангелины наполнилось такой благодарностью, что хоть снова плачь.
Она снова громко всхлипнула и услышала очередной стук в дверь ванной:
– Лина, время вышло!
Смахнув слезы, Ангелина наконец встала. Теперь она была готова выйти.
О проекте
О подписке