Глава 4

Настоящее время

Лика сидела в гамаке, поджав под себя одну ногу, и пускала зеркальцем солнечных зайчиков. Маленький рыжий котенок носился за ними, ловя лапками пятнышки света. Он смешно крутил головой, когда зайчик вдруг уносился неведомо куда, и снова бежал за ним.

– Твой муж сказал, что ты здесь, – Алексей подошел и стал неподалеку.

Бледный после бессонной ночи и осунувшийся от переживаний, он смотрел на Лику мрачно и исподлобья.

– А, привет! – она встала и вперевалку, немного по-утиному, пошла ему навстречу.

– Когда тебе рожать?

– В сентябре. Дева по гороскопу будет, – Лика хихикнула и, искоса бросив на него взгляд, вдруг сказала: – Ты на меня не злись. На беременных обижаться не положено. Ну, дура я была, что с меня взять. За то меня бог и наказал, дал любовь, похожую на вашу, чтоб прочувствовала, как это у других бывает. Знаешь, я все понять не могла: как же это? Почему меня так колбасит, что я даже свои, годами устоявшиеся принципы нарушаю. Пошла, сделала себе регрессию…

– Сделала – что?

– Регрессивный гипноз. Идем в дом, там не так жарко.

– У нас, в Москве?

– Не-а. Летала в командировку в Лондон, там к специалисту знаменитому по регрессиям пошла. Я у нас таких не знаю. Если у тебя есть на примете адресок – поделись.

– Нет, я просто спросил. Интересно стало.

– Так вот, сделала я себе аж трехчасовую регрессию. Такого насмотрелась! Мама не горюй. Оказывается, наша с мужем совместная история уходит в далекое-предалекое прошлое. Разные города, страны. Даже видела другие планеты. Как тебе такой расклад?

Она открыла дверь и пропустила Алексея в просторный холл дачного дома.

– И верю, и не верю, – ответил он.

– Почему? – удивленно округлила глаза Лика. – Тебе как человеку, хорошо знакомому с восточной философией, должно быть не чуждо ничто мистическое.

– Лика, я не знаю, честно. С одной стороны, я видел довольно много странного и необъяснимого в своей жизни. С другой – когда проходит время, я сомневаюсь в том, что это действительно было.

– Фома неверующий, – фыркнула она. – Садись, рассказывай, зачем приехал.

– Лика, меня подозревают в убийстве Киры.

– Что?! – она вскочила и тут же схватилась за поясницу. – Ох, ничего себе…

К чему относилась последняя фраза – к известию или к пояснице, Лес не понял и осторожно уточнил:

– То есть ты в это не веришь?

– С ума сошел? Как я могу в такое поверить!

– Тогда помоги мне. Я знаю, что ты не слишком раньше меня жаловала, но мне сейчас не к кому больше обратиться.

– Брось, это все было давно и быльем поросло. Да и лично к тебе у меня никаких претензий никогда не возникало, – она задумалась. – Значит, тебе нужен отличный адвокат.

Протянув руку, она взяла сумочку и достала оттуда мобильный телефон. Лес молча следил, как она пролистывает список контактов, а потом смущенно сказал:

– Только, если можно, пусть в адвокате совмещаются два качества: сообразительность и не слишком большая любовь к гонорарам. Понимаю, что это довольно сложная задача, но все же.

Лика подняла голову, оторвавшись от телефона, и долгим взглядом посмотрела на Леса.

– Что, все так плохо?

– Да. Я сильно потратился, когда организовывал поиски Киры в Австралии. Доступа к совместным деньгам у меня сейчас нет. И не будет, если меня все-таки обвинят в убийстве.

– Бред какой-то. Это Нина Михайловна поторопилась обвинить тебя?

Лес неопределенно пожал плечами.

Лика некоторое время, задумавшись, изучала узоры на стене, потом вдруг лицо ее просветлело.

– О, у меня есть мысль! – она вскочила, и, отойдя к окну, быстро нашла нужный номер телефона. – Лариса, как у тебя дела? Ты сильно занята? Рядом со мной сидит мой очень хороший, я бы даже сказала, близкий друг, и ему нужна помощь. Его подозревают в убийстве.

Выслушав ответ, она повернулась к Лесу и сказала:

– Пиши телефон. Девочка молодая, но очень способная, – Лика сделала ударение на слове «очень», – лучше адвоката тебе не найти. И у нее есть еще один большой плюс: чтобы пробиться в профессии, она будет землю рыть, выискивая доказательства твоей невиновности.

– Спасибо, – Алексей встал.

– Не за что. И держи меня в курсе. Если возникнут проблемы – будем подключать дополнительно еще кого-нибудь.

Уже у выхода он вдруг повернулся:

– Лика, скажи, почему ты помогаешь мне, а не приняла сторону Нины Михайловны?

– Знаешь, если честно, я всегда недолюбливала ее, а она меня теперь, после этого, – она кивнула на располневший живот, – и подавно. Не одобрила мама Киры моего брака. Но есть и еще одна причина.

– Да?

– Я не верю, что Кира мертва. Я смотрела ее гороскоп, у нее не только длинная жизнь, но и полное отсутствие угрозы насильственной смерти. И в тот период, когда вы были в Австралии, и вообще по жизни.

– Ты так веришь в гороскопы? Впрочем, неважно. Ты вселяешь в меня надежду, и это хорошо. Я очень хочу верить, что Кира жива.

– Уверена в этом. Но если вдруг я ошиблась, то торжественно выкину все свои книги по астрологии и больше никогда ни одной натальной карты в руки не возьму!

* * *

Лариса оказалась миловидной брюнеткой с коротким каре. Когда Алексей вошел, она как раз сунула в рот печенье и, испуганно отряхнув от крошек руки, постаралась быстро его прожевать.

– Извините, – с трудом проглотив, сказала она, – думала, успею поесть.

– Ничего. Это вы меня извините, я немного раньше пришел.

Пока она мыла руки и вытирала их полотенцем, он окинул взглядом кабинет. Небольшое чистое окно с разлапистой молодой монстерой на нем, аккуратный стол без привычного девичьего беспорядка и полки со специальной литературой. Все вполне пристойно и предсказуемо, ничего, что отличало бы этот кабинет от других. Почему-то Лесу стало скучно. Если место, где человек проводит большую часть своей жизни, не несет в себе отпечатка его личности – это плохой признак. Значит, хозяин кабинета или не чувствует себя вольготно в выбранной профессии, или он так же безлик, как и этот интерьер.

– Я офис арендую, – словно услышав его мысли, вдруг сказала Лариса. – Только что сняла, еще не успела все свои вещи привезти. Лика сказала, вас подозревают в убийстве?

– Да.

– Давайте, мы сядем, и вы мне все-все по порядку расскажете.

Слушала она внимательно, то и дело кивая и делая пометки в своем нетбуке. Иногда, когда дело касалось каких-либо фактов или свидетелей, она переспрашивала и уточняла:

– Я правильно вас поняла, Алексей, следователь сказал, что у них есть свидетель вашей ссоры?

– Да.

– И он отказался назвать его имя?

– Да, именно так. Он сказал, что пока воздержится назвать конкретное имя. Но мне кажется, это блеф.

– Что – блеф?

– Что у них есть свидетель ссоры. Мы с Кирой не ссорились.

– Вообще?

– Вообще. Мы два года знакомы, поженились полгода назад, в прошлом ноябре. И за шесть месяцев брака ни разу не поругались, не говоря уже о добрачном периоде. А что, это ненормально? – с вызовом спросил он.

– Во всяком случае – редко. Но я бы хотела, чтобы и у меня, когда я выйду замуж, было так. Ладно, мы отвлеклись от главной темы. Давайте заключим соглашение об оказании юридической помощи, и вы будете свободны.

Она распечатала на принтере два бланка соглашения, расписалась сама и протянула листы на подпись Лесу.

– Алексей, если вас вызовут в Следственный комитет, вы обязательно поставьте в известность меня. Обязательно, слышите?

– Да, конечно. – Он расписался на двух листах и подвинул обратно один Ларисе.

– В общем, теперь мы везде должны появляться вместе, – сказала она. – Разумеется, я не имею в виду улицы, магазины и кафе, а только правоохранительные структуры. Далее. Если вдруг вас неожиданно где-либо задержат, при первой же возможности вы опять-таки звоните мне.

Лес удивленно поднял брови.

– Да-да, не удивляйтесь. С большой долей вероятности я допускаю такой поворот событий. Значит, в самом худшем случае – мы не пугаемся, не суетимся, не оказываем сопротивления полиции, а сразу же ставим в известность меня. Это понятно?

– Да.

Он помрачнел. Уверенность адвоката в его скором аресте буквально придавила его к земле. До сих пор ему казалось все дурным сном или какой-то досадной ошибкой. Ну не может с ним, с Алексеем Гардениным, ничего подобного происходить.

* * *

Домой он от Ларисы не пошел. Отправился прямиком в мастерскую и там до изнеможения, до поздней ночи, стучал молотом. Когда витой канделябр, который он обещал сделать Кире по приезде, был готов, Лес рухнул, не раздеваясь, на деревянную лавку и уснул мертвым сном.

Проснулся от разрывающегося в кармане мобильника.

– Алексей? Это Лариса. Вам имя Андрей Топильский известно?

Лес сонно протер глаза, пытаясь собраться с мыслями.

– Нет. Впрочем, да. Это бывший муж Киры. А что случилось?

– Он один из тех, кто свидетельствует против вас.

– И что же он мог рассказать? – огорошенно спросил Лес.

– Он оказался болтлив, наговорил много чего. Но одна из историй мне кажется очень неприятной…

– Давайте угадаю. Наверняка он сказал, что я женился на деньгах, потому что жиголо и альфонс, – кисло скривился он.

– Ну, не без этого. Но насторожило меня другое. По заверению Андрея Топильского, вы попытались убить свою жену первый раз еще на свадьбе.

– Что? – Лес от неожиданности вскочил и ударился головой о выступ на потолке ниши, в которой спал.

– По его словам, это вы устроили поджог в ресторане, где собрались гости после свадьбы, и только по случайному стечению обстоятельств никто не пострадал.

– Бог мой, что за бред! Я, наоборот, пытался самостоятельно погасить огонь.

– К чему такое геройство, вы пытались кого-то спасти?

– Просто не думал ни о чем. Увидел очаг возгорания и бросился тушить. Мне казалось, я успею. Кстати, я видел, как именно Андрей выходил из подсобного помещения, откуда потом повалил дым. Так что могу сказать о нем то же самое: я считаю, что это он устроил поджог.

– Зачем?

– Не знаю. Может быть, хотел испортить нам праздник.

– Как вы вышли?

– Через черный ход. Как раз подъезжали пожарные машины, и мои усилия уже были не нужны.

– М-да, – Лариса помолчала, – неоправданное геройство. В это сейчас никто не верит, вот в чем беда. А вот в том, что вы не бросились спасать в первую очередь свою жену, могут усмотреть злой умысел.

– У вас все? – разозлился Лес. – Я очень мало спал, и сейчас мне хочется принять душ.