И кароч мы вместе отчаливаем и все такое с 400 бачами на кармане по рыжей ветке, и в общем в поезде какаято ебота началась и ваш покойный и Си чуть не трахнули там медсестру престарелого типа в белом халате и пальто, но не трахнули, а Бедный Тони сидит весь белый и на очке, задроченный, в поезде, играется со своей змеей в перьях и такой, он такой, мол он смутно припинает, что, мож быть, когда-то участвовал в какой-то сделке с доктором By, и мог чуть чуть перегнуть, и как бы наебать его, и мож быть в Чайнатауне нам лучче затихариться и поискать у кого б еще затариться кроме как у доктора By. Вот ток кроме By мы никого не знаем. Си знавал By еще со времен, когда с пиздоглазыми ходил под Бледным Соркиным еще на Северном побережье, помолодому. С Си хер поспоришь. И в общем кароч мы выходим на рыжей ветке и берем такси с жирным таксистом, и в паре кварталов от «Игрушек Хунга» выскакиваем на светофоре, а самое чумовое в жирных таксистах то, что они за тобой не побегут, а уж смотреть как Бедный Тони летит на всех порах на шпильках и со своим пирнатым шарфом на шее – это ваще нештяк. Бедный Тони пробегает прямо мимо «Игрушек Хунга» – мы уже забились, что он будет ждать нас потихому дальше по улице – и ваш покойный и Си заходим в «Игрушки Хунга», где не открывают до 23:00 и продают чай такскать – типа сорокаградусный чай всю ночь и все такое, – и инспекция к ним не приезжает, потомушта доктор By дал на лапу чайнатаунским Органам. В Чайнатауне не празднуют Рождесво. Доктор By – что в этом By хорошо, так это что он в «Игрушках Хунга» всегда на месте. Здесь и там разношерстяные типы пиздоглазых женщин сидят в кабинках, едят лапшу и пьют такскать чай из белых чашек размером с рюмку и все такое. И еще маленькие пиздоглазые дети носятся на всех порах под ногами, и мужики в типа жидских шапочках и с жидкими бороденками прям из подбородков, но доктор By только средних лет и носит железные очки и галстук и по типу такой скорее как банкир у пиздоглазых, но он 100-процентный хладнокровный бизнисмен в плане пиздоглазого бизниса, плюс у него связи и с ним лучче не выебываться и не наебывать, если мозги есть, и ваш покойный просто поверить не может, что Бедный Тони когдато даже подумать мог, чтобы наебать By, которого он знает через Си, даже если по херне, и если он все же наебал By, Си грит что лично он ни сном не духом за такую тему. Канкретно с By знаком ток Си. С Бедным Тони мы забились, что он затихарится и ждет нас снаруже. Холод ниже 0, снег и он в своей кожаной весенней куртке с пирнатой херней на шее и в каштановом парике, который за шляпу не прокатит, отморозит себе все затихаренные яйца, а Си тут нацепил улыбку и сказал доктору By, что нам нужно три пачки, и доктор By улыбнулся в своей пиздоглазой манере и сказал, что жизнь торчка должно быть как никогда прикрасна, и Си заржал и сказал, что ваще великолепна, – Си с пиздоглазыми вот так ходит, он и базар держит, и все такое, – и он грит мы хотим затихариться на рождесенские праздники, и типа не отсвечивать, потомушта молу нас тут был инцидент, я изнасиловал медсестру престарелого типа в метро, и нас чуть Органы в метро не повязали, и добрый доктор By кивает в своей обычной услуживой манере подчиненного, как всегда с непиздоглазыми, с намито он вежливый, а со своими пиздоглазыми, мы видели, тот еще диктатер, со своими услуживыми пиздоглазыми, но с нами он типа весь «здрасьте-извольте-по-жалте» и все такое, и это приятно, но у него дорого, но всетки и приятно, но вот кароч By допивает свой такскать чай и уходит за шторы в задней части «Игрушек Хунга» – огромные яркакрасные шторы с лиловыми горами или холмами и облаками, и летающими змеями с кожаными крыльями, – ваш покойный не прочь притырить себе одну такую шторку для личного пользования, – за которые, если ты не пиздоглазый и не кореш By, заходить нельзя, но когда By ее открывает нараспашонку и заходит, видно, что там прост еще больше пиздоглазых женщин, сидят на коробках с ерогрифами на пиздоглазом языке, жрут опять свою лапшу из мисок прям в миллиметре от желтых карт и все такое. Пиздоглазые ток и делают, что лапшу жрут. Темная Звизда Стокли зовет их червееды, и пиздоглазые подчиненные шныряют туда сюда через штору, a By чето не видать дольше обыденного, и Си уже на трясах, психует, весь с причусвиями, и грит вашему покойному, мол блять а че если Бедный Тони реал наебал By и че если какойнить пиздоглазый засек Бедного Тони снаружи и как раз зашел за шторку доложить By, стучит на Бедного Тони и грит что мы с ним знаваемся, и я тоже сажусь на измену изза БТ и где ж там этот By за шторкой и все такое, пытаюсь улыбаться базарим так словно все норм, пьем этот их такскать чай, который как шнапс ток херовей и зеленый. И вот мы на измене, и наконец нарисовается доктор By с услуживой улыбочкой и с восхитительными тремя пачками завернутыми в газету, которую хер прочтешь, но там фотки пиздоглазых випов в костюмах, и By садится – a By никогда не садится в кабинке с товаром, деловые люди так не делают, – и By ложит руки на наши пачки в газете, и улыбается и такой спрашивает Си, не видел ли он старого доброго Бедного Тони или Сьюзан Т. Крысу, ведь мы обычно с ними выходим надыбать, нитакли. Си грит что БТ ебаный голубой пидор хуесос и ваще сыроед, и мы с ним посрались и разбили карту в мясо и карты Сеструхи Лолы и Крысы тоже, и не тусуем с пидорами приблизитно с осеннего периуда. Си истекает соплями ручьом и такой не принуждено улыбается, а доктор By смеется на сирдечевый манер и грит прикрасно, и наклоняется над нашим товаром и грит, если мы вдруг по случайному счечению обстановки увидим Бедного Тони или их обеих, то пожалста передать Бедному Тони привет и пожелать ему просцветания и тысчу благословолений. И все такое. И мы забираем газету с товаром, a By – наш кэш, и мы очень вежливо выходим и, чесн признаюсь, ваш покойный хотел уже кинуть Бедного Тони и съебать из Чайнатауна побырому, но всетки мы пошли в сторону «Жемчужины Китая», и Бедный Тони там под фонарем, как бы нахохлился, стучит серыми зубами, жмется в тонком платье и куртке, типа затихарился, такой незаметный в красной куртке и на шпильках в окружении миллиона с хуем пиздоглазых услуживых By. И когда мы отчалили оттуда, так и не сказали ему, что By присаживался и спрашивал про него с Крысой и желал всяческого счастья, и мы отчаливаем по рыжей ветке к нашей вытяжке с горячим воздухом, где ховаемся по ночам, за библатекой за площадью Копли, и достаем баяны изза кирпичной кладки за кустом рядом с вытяжкой горячего воздуха в земле, где нычем баяны, и с интузиазмом вскрываем первую пачку, и варим, и замечаем, что Бедный Тони даже не ноет, когда ваш покойный и Си первые в очереди перетянули руки, потому как дурь надыбали мы, а Бедному Тони как обычно ждать, ток вот я замечаю, что он ваще не ноет, – обычно Бедный Тони чуток позарывается, и ваш покойный уж приучился его не замечать, но вот он не ноет, когда все на измене, а дозняк на руках, и замечаю, что он не принуждено глядит куда угодно, ток не на дозняк, и это необычайно, а Си уже ломает и на трясах, следит только, чтоб зажигалка не стухла на горячем воздухе и на ночном снегу, и, чесн вам признаться, ваш покойный прям похолодел изнутри, даж несмотря на горячий воздух из вытяжки, который дул изпод ног и трепал волосы и выздымал пирнатую змею Тони, ваш покойный прям весь похолодел изнутри от плохого причусвия, потомушта это вечный бой, и рано или позно устаешь думать и слушаешь уже ток вечную привычку да причусвия, и все такое, но, в общем, я ниче не сказал, но у меня было холодное причусвие изза Бедного Тони, который не ноет, а ток както не принуждено грит что надо поссать, и идет ссать, и от струи идет пар, пока он ссыт на куст спиной к нам, даже не оглядываясь с ынтересом или тип того, – никто не повернется спиной к дозе, особенно если там и на твою долю есть, тоже это все охренеть необычайно, но Си так ломало, что он ниче не видел дальше зажигалки. И в общем, чесн признаться, ваш покойный, чесн признаться, спецом пустил Си ширнуться первым пока сам еще варил, я варил необычайно медленно, чтоб растаявший снег кипятился в ложке подольше и все такое, давал зажигалке потухнуть и долго возился с ватой, а у Си трясы сильнее всех, он и варит быстрее всех, и все равно бы первым ширнулся. Потом, когда Си уже усоп, Бедный Тони потом признался как над душой, что еще осенью со Сьюзен Т. Крысой помог одному вустерскому гомику наебать By с подставным товаром. Вот почему все три наших дозы от By оказались фуфлом. Бодягой. Все началось насущно, как ток Си развязал ремень на руке и загрузился, и мы тутже все поняли – ваш покойный и БТ теорезировали, что это был «Драно»^[45], из которого синие блестки ебучие и все такое подоставали пиздоглазые услуживые, потомушта ифект у Си был как от «Драно» и все такое, – кароч, фуфло с ядом, и Си, как ток снял ремень с руки и загрузился начал орать дурным голосом на страшный манер и упал на землю и зассучил пятками по железной решетке вытяжки и схватился за горло, рвал самого себя руками на пиздецовый манер, и Бедный Тони побежал на шпильках побырому к Си, застегнул ширинку, затолкал в рот Си перьевого питона с шеи, чтобы заглушить дурные вопли на пожарный случай если бостонские Органы чухнут, а из носа и рота Си лезла кровь и кровавая жижа и залила все перья, – полюбэ «Драно» раз кровьто, – и глаза у Си зверски выпуклись и он заплакал кровью на перья во рту и хотел схватиться за мою руку, но грабли Си ток дрыгались во все стороны и один глаз вдруг как выскочит из глазницы на карте Си, такой «хлоп», как когда пальцем щелкаешь об щеку, и с кровищей, жижей и синей ниткой на заде глаза выпадает на щеку и так и повис глядя на пидора Бедного Тони. И Си вдруг ярко посинел, прокусил охапку перьев и подох, и обосрался говном, да так, что горячий воздух изпод решетки задул прям в наши с Бедным Тони карты еще и вонь и капли говна и крови, и Бедный Тони отскочил назад обратно от Си и закрыл накрашенную карточку ладонями и смотрит на Си сквозь растыпыренные пальцы. А ваш покойный – пака-пака ремень с руки, это очивидно, и даже не думаю и не мечтаю, чтобы рискнуть другую дозу, потомушта откуда By знать, какую пачку мы сварим первой из трех, такшо он траванул наверняка все три, такшо я даже и не мечтаю, хотя ваш покойный уже на трясах и сопли ручьом, а у By теперь остался весь наш кэш на Рождесво. Это мож низмено, но мы бросили усохшее тело Си в мусорку у библатеки, потомушта Органы с площади Копли знают, что вытяжка – это наше место, и если б мы оставили Си там, нас полюбэ закрыли бы, потому что мы с ним знавались, а потом абстяга в камере, но мусорка была пустая от мусора и голова Си ударилась о пустое донье с ебанутым стуком, и Бедный Тони плакал и ныл и такой, он такой, мол он не знал, что эта зверюга By такая залупамятная, и ой бедный усохший Си, и мол все, с него хватит, теперь он на герыч даже не усом не глянет и найдет норм работу, будет танцевать в клубе для педрильных типов в Фенуэе и все такое, слезы-сопли. А я ниче не сказал. В метро по дороге на площадь ваш покойный должен был решить, не растереть ли карту Бедного Тони из мсти за то, как он нарочито подставил Си ширнуться первым и готов был подставить вашего покойного ширнуться хотя все сука знал, или пойти на запах сыра и вернуться по рыжей к By и выклинчить с By настоящие дозы в обмен на то, на какой хате вписались Бедный Тони, Сьюзан Т. Крыса и Сеструха Лола и Эквос. Или хуле? Ваш покойный чуть не плакал. И ток когда Бедный Тони снял шпильки и попросил вашего покойного подсадить его в мусорку к туше Си, чтоб достать остатки пирнатого шарфа изо рта Си, ваш покойный пришел к окончатому выводу. Но рождесенским утром пиздоглазого By даже не было на месте перед шторой в «Игрушках Хунга», а потом Бедный Тони отчалил в поисках луччей доли и нажрался сыра на всех, а вашего покойного два дня ломало в коридоре под дверью квартиры моей мамашки, потомушта она из мсти не пускала, и ток потом, прежде чем ваш покойный отправился через три площади на лечение в Детокс чтоб надыбать хотя бы метродон и чтоб ваш покойный смог начать теоризировать о том, хуле делать дальше когда снова смогу стоять и ходить прямо.