Цитаты из книги «Прощай, тревожность!»

1. Катастрофизация – склонность любое событие или хотя бы намек на него представлять в катастрофичном для себя варианте:

Исправив ошибку в логических построениях, мы аннулируем искажение, и тревожность должна отступить. Но трудность в том, что понимание причины далеко не всегда решает проблему. По моему опыту, когнитивные искажения – это чаще симптом тревожности, а не ее причина.

Еще существуют ненависть, отвращение, печаль, паника, ярость, горе и т. д. И все это будет некая производная от уже названных чувств.

прорабатывая невротическую вину, например, нужно прийти к пониманию своих и чужих границ и направить все усилия в сторону принятия себя.

Стыд – дается для осознания, что мы что-то сделали не так, повели себя недостойно, преступили черту нравственности или гласно или негласно принятый в обществе некий закон. Это сигнал сделать себя лучше или быть как все. Вина кричит нам о том, что по отношению к кому-то или чему-то мы поступили несправедливо, и что необходимо попросить прощения. Обида – ее мы переживаем, если ощущаем несправедливость по отношению к себе. Она сподвигает объясниться с обидчиком. Гнев – он рождается на фоне сильной обиды и может стать формой обороны. Грусть – ее мы чувствуем, когда чего-то лишаемся: человека, отношений, периода жизни или вещи. Это состояние требует восполнения или замены утраты или утраченного. Одиночество – «маячок» о необходиомсти удовлетворить потребность в создании близких и доверительных отношений. Скука сообщает нам о потребности в переменах.

Нужно уметь отличать тревожность от других отрицательных, тяжелых чувств, которые точно так же мешают жить и приносят много беспокойства. Назовем их. И постараемся понять, что они значат, и что через эти чувства хочет «сказать» нам психика.

упражнение – «Диалог с тревожностью». Схематично это будет выглядеть так: вычленяем тревожность в теле в виде образа или дискомфорта, вытаскиваем ее и отдаем своему родителю. При этом благодарим за этот образ и говорим: «Спасибо, мама или папа. Вероятно, вы хотели как лучше. Теперь я взрослый человек и сам принимаю решения и ответственность за свою жизнь. Поэтому возвращаю тебе этот опыт (сюда вставляем возникший образ) за ненадобностью». Далее это упражнение будет расписано подробно.

Иногда тревожность оседает на нас, как конденсат. Тревожные родители ее «испаряют», а на нас она «садится». То есть мы носим не свою реакцию на мир, а чужую. Нам ее транслировали, и мы переняли, как родной язык, как поведение старших, когда были маленькими, специально этому не обучаясь. В таком случае есть два способа проработки приобретенной чужой тревожности. Первый – найти тот ключевой момент, когда конденсат проломил психику, то есть тот миг, когда наш собственной мозг сдался и принял постороннее убеждение, что мир или люди небезопасны. И проработка эта будет аналогична той, которая предлагается для всех случаев тревожности, изложенных в этой книге. Все упражнения из книги подходят для этого.

Закрепляется убеждение: любые мои действия, случайные или неслучайные, могут привести к тому, что меня могут побить и даже убить. И в психике малыша поселяется тревога, отвечающая за его безопасность. Будто навсегда включается некий тумблер, который будет сильно «фонить» всю жизнь на всякий случай. Потому что лучше перестраховаться. Ведь главная задача нашей психики – сохранить жизнь субъекту. А будет ли он счастлив при этом, – не важно. Главное – выжить.

Эти предписания могут преследовать человека всю последующую жизнь, когда он начнет жить самостоятельно, строить карьеру и взаимоотношения с другими людьми. Но в глубине души он уже заранее уверен, что ничего у него не получится, потому что, во-первых, мир ужасен и наводнен плохими людьми, которым нельзя доверять; во-вторых, потому что он сам полный ноль и никуда не годен. Как ни прискорбно констатировать, но если ничего с этим не делать, то часто такие родительские программы в жизненном сценарии их детей осуществляются при всех очевидных талантах и достоинствах этих детей.