– Всем встать в круг, – потребовал охранник в черном обмундировании. В руках перед собой он держал шокер-шест, конец которого угрожающе искрился электричеством. Один такой разряд, наверное, надолго выбьет сознание, а может, и саму жизнь.
Я пригляделся к оружию охранника, и нейроинтерфейс выдал следующее:
Шокер-шест
Модель: не идентифицировано
Тип: Оружие ближнего боя
Урон: умеренный (физический, электрический)
Состояние: недоступно (необходим физический контакт)
Описание: недоступно (необходим физический контакт)
Другая информация попросту отсутствовала. Собственно, и без пояснений было понятно, что шокер-шест из себя представлял. За минувшие сутки я изучил многие нюансы нового наноимпланта и понял, что он – чрезвычайно полезная вещь. Каким-то замысловатым образом он собирал всю информацию об организме и скомпоновывал ее в своей базе данных, при этом также мог связываться с внешним миром и черпать данные из него. Вот откуда у наноимпланта информация о шокер-шесте? И почему она неполная, ведь он не определил модель оружия и умолчал про описание, а дал только общие сведения?
Я подозревал, что все дело в том, что нейроинтерфейс работал не на всю мощность. Был в нем скрытый потенциал, но чтобы раскрыть его, необходимо было проделать какие-то манипуляции. Наверное, именно для этого в нас и вживили эти устройства – чтобы полностью раскрыть их возможности.
– В круг, я сказал. В круг, – повторил охранник более жестким тоном.
Мы прижались друг к другу почти вплотную. Места на площадке в виде серой окружности было маловато для сорока двух человек.
– Одели нас как клоунов, а теперь сгоняют в кучу, – возмущенно прошептал Нойс. Ему эластичный синий материал комбинезонов, в которые нас заставили облачиться перед выходом на Арену, почему-то не нравился. Я же отнесся к новой одежде с симпатией. Все лучше, чем в рванье ходить.
– Значит, так, заключенные, – выступил с речью долговязый, тот самый, который встречал нас в день прибытия. – Через несколько минут начнется вступительный раунд турнира. Мы его называем нулевым, потому что угроза на локации незначительная и потери среди вас маловероятны, хотя и не исключены. Но он даст понимание и вам и нам того, кто из вас чего стоит. На локации вы найдете схроны с простым оружием, легкой броней и припасами. Все это можете забрать с собой и использовать вплоть до конца игр. Или пока не сдохнете, что более вероятно. – Долговязый ухмыльнулся. Все то время, пока говорил, он высокомерно и придирчиво осматривал нас. – До завершения раунда покинуть локацию невозможно. Он длится около часа, но иногда дольше. Может доходить до двух, трех или четырех. Иногда растягивается на десять или двенадцать. Все зависит от участников и их действий. На одних уровнях вам будут выдаваться задачи, на других – нет. Каждое ваше действие или бездействие влияет на рейтинг. Чем он выше, тем больше у вас шансов понравиться публике. После завершения раунда вы услышите звук горна, потом можете возвращаться на платформу. Она будет доставлять вас до жилого блока и обратно. Каждый день в полдень начинается очередной раунд, в каждом из которых вас будут поджидать новые и более изощренные испытания. И помните: за вами наблюдает вся империя.
– А что будет в конце? – спросил Лайсон, уперев руки в бока. За последние дни ему пока что удавалось удерживать лидерство, на которое, впрочем, никто больше не претендовал.
Долговязый резко глянул на капрала, как будто молнию метнул. Я даже подумал, что сейчас он прикажет охранникам проучить чернокожего, осмелившегося перебить его. Но ошибся. Довольно спокойно и вкрадчиво долговязый ответил:
– А это вы узнаете сами… если доживете. Еще вопросы будут? Задавайте, пока есть возможность. Потому что больше вы меня не увидите. Во всяком случае, большинство из вас.
Никто не проронил ни слова. Почти все стояли, понурив головы и глядя себе под ноги. Но я знал, что многие несмотря ни на что верили: им удастся спастись. Каким образом – еще непонятно, но обязательно удастся. К их числу принадлежал и я. Потому что если ни во что не верить, значит, заведомо обречь себя на погибель.
Платформа, на которую нас согнали, завибрировала и начала погружаться в пол. Сверху накрыла полусфера энергощита. Заключенные засуетились, кто-то начал возмущаться. Платформа продолжала погружаться. Долговязый смотрел на нас, не отрываясь. На какой-то миг наши с ним взгляды пересеклись, а потом его скрыла темная стена металла.
Платформа притормозила, а потом плавно двинулась вперед. Остановилась. Мы остались в полумраке, который едва разгонял голубоватый свет энергощита. Потом тьма перед нами разверзлась, и платформа выехала как по рельсам на открытое пространство. Мерцающий купол погас, и мы оказались посреди… зеленой полянки. Вокруг невысокая трава с желтыми и красными бутончиками экзотических цветов, чуть дальше – деревья с размашистыми ветками из сочной зелени. Слышны даже звуки природы – что-то похожее на птичий щебет и жужжание насекомых. Издалека доносилось журчание водопада. Но самое интересное заключалось в другом: с неба на нас смотрело солнце. Мне даже показалось, что я на миг почувствовал тепло его лучей. После замкнутости жилого блока свобода окружающего пространства ощущалась почти как настоящая. Стало душновато.
Я оглянулся и увидел нависшую над нами громаду скалы – из нее, а вернее, из какой-нибудь ниши, которая сейчас скрылась, платформа, судя по всему, и выехала.
– Мы что, в джунглях? – удивился один из пленных и хохотнул.
– Похоже, мужики, локсы что-то перепутали. Вместо арены отправили нас на какую-то курортную планету, – сказал другой.
Я сошел с платформы, ступил на траву, присел и сорвал стебелек с желтым цветком. Принюхался и с удивлением осознал, что от бутона исходит едва уловимый аромат.
Другие пленные тоже начали расходиться и осматриваться.
– Что, венок решил себе сделать? – хмыкнул Айрекс, невысокий, но коренастый тип с густой всклокоченной шевелюрой и грубой черной щетиной. Проходя мимо, он специально зацепил меня плечом, причем с такой силой, что я даже пошатнулся.
– Природа воссоздана очень качественно, – произнес Нойс, подойдя ко мне. В руках он держал ветку с длинными ребристыми листьями, по его ладони тек желто-зеленый сок. – А на Айрекса не таи злобы, он из тех, кто считает свои яйца недостаточно крепкими и постоянно нарывается на кого-нибудь, чтобы это проверить.
Заключенные начали расходиться кто куда. Один даже полез на дерево.
– Далеко не расходитесь, неизвестно, что нас здесь ждет, – громко проговорил Лайсон.
– Как думаешь, за нами наблюдают? – поинтересовался Нойс.
– Конечно. Иначе незачем было бы все это устраивать.
– Ну а где противники? Ну те, с кем нам надо сражаться? Чего они ждут?
– Пока мы потеряем бдительность.
– Смотрите, что я нашел, – прокричал тот заключенный, что залез на дерево.
На траву рядом с толстым стволом упала связка каких-то красно-зеленых плодов. Все бросились смотреть, что они собой представляли.
– А они съедобные? – спросил один.
– Ну попробуй и узнаешь, – ответил другой.
Некоторые начали отшучиваться. Стали толкаться и ругаться.
– А чего бояться, если скоро все помрем? – задал резонный вопрос высокий доходяга, подхватил плод и впился в него зубами. Его примеру последовали еще двое.
Я внимательно осмотрел округу. Способностью примечать неприметное и видеть невидимое я не обладал, но минимальным чувством опасности все же обделен не был. И сейчас оно заскребло в глубине живота, предупреждая, что за нами кто-то или что-то наблюдало.
И это что-то могло наброситься в любую минуту. Впрочем, не исключено, что виной всему – тревога и натянутые нервы. Тем не менее, капрал прав, расходиться нам нельзя, нужно держаться вместе.
– Твою ж мать! – вскрикнул высокий доходяга, тот, что первым вкусил плод.
Потом закричал второй, за ним – третий. Все чуть ли не одновременно отбросили красно-зеленые фрукты.
Неподалеку от нас с другого дерева на траву упала еще одна связка плодов, но в отличие от первой, ее никто не сбрасывал.
– Чего вы орете? – возмутился кто-то из толпы.
– Там что-то шевелится! В этих плодах что-то есть, – испуганно объяснил высокий доходяга.
– Да, я тоже почувствовал, – подтвердил другой заключенный.
Отброшенные ими фрукты дернулись, словно их кто-то снизу подтолкнул.
– А ну в сторону! Не подходите к ним! – скомандовал Лайсон и двинулся к источнику всеобщего возмущения. Я тоже решил подойти ближе и разглядеть, что собой представляют эти прыгающие фрукты.
– Мой нейроинтерфейс не может распознать, что это за ерунда такая, – сказал заключенный со шрамом на лице. – Пишет, что растительного происхождения и все.
– Без тебя вижу, – огрызнулся капрал. – Но все равно, ближе лучше не подходить. Возможно, это какая-то редкая форма жизни с одной из планет Империи. Мы не знаем, на что она способна.
– Они треснули! Смотрите! – сообщил высокий доходяга.
Заключенные, надо признать, послушались Лайсона и начали отходить от плодов. Те фрукты, что все еще лежали в связке, тоже задергались, как лежащие на раскаленной сковороде бобы. Краем уха я уловил глухой звук и обернулся – еще одна связка прыгающих плодов упала с ближайшего дерева.
Я пригляделся к фрукту, трещина на котором была настолько большой, что казалось, что он вот-вот расколется. Нейроинтерфейс выдал описание:
Ау-бухац
Тип: Плод растительного происхождения
Планета-прародитель: неизвестно
Описание: недоступно (необходим физический контакт, необходимо пополнение базы знаний)
Физический контакт тоже, видимо, ничего не даст, ведь доходяга подержал фрукт в руках и даже надкусил, как двое других, за ним последовавших. А вот пополнение базы знаний, возможно, пролило бы свет на неопознанный плод и дало бы хоть малейшее понимание, что с ним делать. Осталось только понять, как эту базу пополнять.
Раздался приглушенный хруст, и ау-бухац раскололся на три части. Из обнажившейся сердцевины выпрыгнуло нечто коричневое, размером с земную мышь, и приземлилось в полуметре от своего развалившегося жилища. Существо имело продолговатое хитиновое тельце, шесть лапок, две из которых были толкательными, как у кузнечика, и короткий хвост, который шевелился из стороны в сторону, как маячок. На мелкой головке болтались два усика. Таракан, не иначе. Только очень большой таракан.
Я пригляделся к существу, нейроинтерфейс вывел текст:
Ау-тицис, взрослый, модифицированный
Тип: Насекомое В-класса
Планета-прародитель: неизвестно
Состояние здоровья: отличное
Описание: недоступно (необходим физический контакт, необходимо пополнение базы знаний)
Второй и третий плоды тоже раскололись, явив миру еще пару ау-тицисов. Фрукты в связке пошли крупными трещинами, готовые вот-вот извергнуться целой колонией крупных насекомых.
Заключенные попятились, а я же решил поступить иначе. Мы должны были понять, что это за насекомые, а нейроинтерфейс в этом помочь не мог, требуя физического контакта.
Я приблизился к ау-тицису, наклонился и резко схватил его. Существо задрыгало лапками и недовольно зашевелило усиками.
– Ты что делаешь? Отпусти эту дрянь. Вдруг она токсичная, – потребовал капрал.
– Мы должны понять, что это такое, а по-другому не получится, – возразил я.
Нейроинтерфейс оповестил, что данные обновляются, а потом выдал:
Ау-тицис, взрослый, модифицированный
Тип: Насекомое В-класса
Планета-прародитель: неизвестно
Состояние здоровья: отличное
Описание: Травоядное насекомое, обитающее в условиях тропиков и субтропиков. Самка ау-тицисов откладывает яйца в молодые цветки ау-бухаца, где личинки продолжают развиваться, питаясь внутренностями формирующегося плода до тех пор, пока не достигнут зрелости. После этого покидает свое обиталище. Насекомые испускают специфические феромоны, которые привлекают внимание хищников. Внимание! Данные неполные (необходимо пополнение базы знаний).
Ау-тицис направил хвостик на меня, и в следующий миг произошло то, чего ни я, ни кто другой ожидать не мог – в лицо брызнула струя какой-то желтоватой жидкости.
– Твою ж мать! – выругался я и бросил насекомое под ноги, вдавил его тельце в землю. Хитин лопнул в нескольких местах, сквозь щели просочилась желтая масса. Лапки несколько раз дернулись и замерли.
Нейроинтерфейс выдал сообщение:
Энергоресурс +10
– Я же говорил не трогать его! Что с лицом? – спросил капрал. Остальные заключенные заметно отступили от меня на шаг.
– Ничего особенного. Мерзкая, скользкая жидкость, – ответил я, вытирая лицо рукавом.
И тут второй ау-тицис подпрыгнул и оказался на груди одного из заключенных, тот выругался и начал усердно стряхивать его с себя. Третий жук заскочил на ногу Гигеона, но здоровяк не растерялся и хлестким ударом сразу же сбросил его с себя. Другие аморфные насекомые, которые только что вылупились из красно-зеленых плодов, начали прыгать, как кузнечики, и заскакивать на головы, руки и спины заключенных.
С деревьев в отдалении тоже один за другим стали падать ау-бухацы, из которых вылуплялись все новые и новые насекомые. Существа как будто поймали какой-то сигнал, побуждающий их действовать, и теперь приближались со всех сторон скачками и запрыгивали на нас. С каждым мигом их становилось все больше и больше.
Жук прыгнул мне на плечо, я его сорвал и сильно сжал в руке, скользкая желтая жижа просочилась между пальцами. Выкинул трупик и вытер ладонь о комбинезон.
– Не давайте им обрызгать себя. Их феромоны привлекают хищников, – выкрикнул я. Поймал еще одного ау-тициса и раздавил.
– Каких еще, мать их, хищников? Кроме этих тараканов, здесь больше никого нет, – произнес Ролдан. Обе его руки были желтыми от внутренности насекомых, а на груди темнело пятно от струи феромонов.
– Дави тварей, дави! – прокричал кто-то.
Суета и галдеж поглотили нас полностью. Жуки успели обрызгать меня еще как минимум два раза. Досталось спине и левой руке, но и раздавил я немало – штук восемь.
Мельком глянул на нейроинтерфейс:
Энергоемкость: 90/1000
Ошибся на одного. Похоже, каждое убийство насекомого давало десять единиц энергоресурса, служившим, как я понял из скудных описаний параметров нейроинтерфейса, неким эквивалентом потенциала организма. Что будет при достижении тысячи единиц, я не знал, но догадывался, что произойдет эволюционный скачок моих возможностей.
О проекте
О подписке