Глава третья. Дорога. Жизнь!

– Нет, мне это нравится! – прорычал огромный орк, отшвыривая прочь рваную автомобильную покрышку. – А где остальная часть машины? И какого черта шина делает на высоте сорока метров, на крутом склоне настоящей скалы?

– Остальная часть машины? Ага, как же. Надейся дальш, – отозвался я, делая еще один шаг вверх, цепляясь за жесткие стебли неизвестного мне растения.

– А как бы нам пригодилась машина, чтобы двигаться быстрее! Вмиг бы докуда надо доехали.

– Вряд ли, – грустно заметил я, вглядываясь вдаль.

– Почему? Я машину водить умею! Правда, фиг бы я теперь в какую-нибудь малолитражку поместился, с моими-то новыми габаритами. Да и ты не из дистрофиков будешь. Но вдруг бы нам джип попался? Или грузовик…

– Без разницы, – продолжал я гнуть свою линию. – Хоть джип. Хоть грузовик. Хоть автобус. Нам любой вариант не поможет.

– Из-за дорог? Можно и по бездорожью.

– Нет, не из-за дорог, Каа.

– Тогда почему машина не поможет?

– Потому что мы на острове… – вздохнул я, вглядываясь в синюю гладь у себя под ногами. – И это не настоящая гора с крутыми склонами, Каа, это самый настоящий утес. А за ним море.

– Да ну?!

– Точно тебе говорю… да поднимись ты уже!

Больше повторять не понадобилось. Одним гигантским прыжком Каа оказался рядом со мной, и оторопело замер, глядя на распростершееся у нас под ногами безбрежное море. Накатывающие на берег ленивые волны облизывали песок и неохотно отступали. При взгляде влево открывался великолепный вид на поблескивающую водную поверхность, плавным изгибом обходящую землю и скрывающуюся как бы «за углом». Если бросить взор в другую сторону, открывался точно такой же вид. Либо мы на далеко выступающим вперед лесистом мысе, либо это все-таки остров.

– Нам нужен корабль, Ка, – подвел я итог. – Ну или плот. Человек на семь-восемь.

– Млин! Море! Красота-то какая, а?

– Это да, – согласился я. – Красиво.

– А почему плот на семь-восемь человек?

– А ты вниз глянь. Видишь, руками машут?

– Ох ты! Что ж ты молчал!

– Да ты так про джип или грузовик распелся, что словечка не вставить! В ответ махать будем?

– Конечно! – рыкнул Каа и во всю свою орочью глотку заорал: – Эге-ге-е-ей!

– Ветер на нас, – фыркнул я. – Не докричишься. Давай спускаться. Один парень, две девушки. Одеты во что-то зеленоватое. Правильно я разглядел?

– Разглядел? Да я едва-едва три силуэта различаю! Парни там или девушки… ты что, реально их различаешь? Даже одежду видишь?

– Ну да. Не особо хорошо, но различаю, – удивился я.

– Интересно… ладно, давай спускаться!

– Что та-а-ам? – донеслось снизу. Наши девушки остались рядом с мешками, оставив разведку на нас. Но любопытство их глодало сильно.

– Уже идем! – отозвался я, разворачиваясь и начиная осторожно спускаться вслед за орком.

Стоящие на берегу под утесом три фигурки замахали еще ожесточеннее и, приостановившись, я показал жестами, что мы спускаемся к морю.

Вот и еще нам люди встретились. Минут через двадцать мы окажемся у моря, там и поболтаем. Надеюсь, что просто поболтаем.

– Каа, ты револьвер зарядил? – спросил я, нагнав товарища.

Наше единственное огнестрельное оружие мы уже проверили, выстрелив им в бревно. Револьвер на самом деле стрелял. В бревне осталось глубокая дырка. Результат нас впечатлил и дал небольшую уверенность в своих силах.

– Ага, – тихо ответил он. – Наготове держу. Кто знает, что там за люди. Черт… неужели мы все-таки на острове?

– Вот и спросим у новых встречных, – хмыкнул я, проверяя, не потерял ли я заткнутый за пояс нож.

– Ребят! Там пока остановитесь! – крикнул выступивший вперед парень, когда мы ступили на серый крупнозернистый песок побережья. – Кто знает, что вы за люди…

В руках парня толстая кривоватая палка. Две его спутницы стояли шагах в десяти за ним, у каждой в руках по увесистой гальке, у ног еще горка камней. Все трое облачены в подобие туники, сплетенной из зелено-желтых водорослевых плетей.

– Йодом пахнет, – заметил я, послушно останавливаясь.

– И солью, – прогудел Каа, поступая умно и не хватаясь за рукоять заткнутого за край набедренной повязки револьвера, но держа его на виду.

– У вас п-пистолет… – несколько потеряв боевой задор, спросил незнакомец.

– Револьвер. Привет… Буратино… уж без обид. Меня зовут Каа.

– А что обижаться? – бледно улыбнулся парень, переводя взгляд с револьвера на рукоять моего ножа. – Я и есть Буратино. Ну или Бур, если короче. И я очень сильно ищу Папу Карло, сотворившего меня и этот безумный мир.

Точнее не скажешь… и обида парня очень сильно понятна.

Нос…

Господи Боже! Его чертов нос!

Сантиметров десять в длину, узкий, тонкий, похожий на прямой птичий клюв. Настоящий Буратино. Во всем остальном абсолютно обычный худощавый парень лет двадцати от роду, но этот гребаный ужасный нос…

Двум девушкам, стоящим за его спиной, повезло куда больше. Выглядели они совершенно нормально, если не считать того, что у одной были двуцветные волосы – синие с белым – но при этом цвета были не полосками-прядями, а овальными пятнами, хаотично разбросанными по всей растрепанной гриве длинных волос.

У другой дивчины волосы были каштановыми. Она бы совсем не отличалась какой-либо странностью, если бы не была эльфом. Причем классическим. Высокая, стройная, с фиалковыми широкими глазами и эльфийскими ушами, чьи острые кончики виднелись сквозь спутанные пряди волос.

– Я Леся!

– А я Пантера! – добро улыбнулась Панти. – Ребят, вы чего? Драться собрались, что ли? Пляж не поделили? Так мы можем и уйти.

– Да какой там к лешему пляж! – взорвался Буратино, опуская палку. – Так что… вы нормальные люди?

– Да вроде, – пожал я плечами. – Я Жирдяй. Так и называй. Чего вы такие дерганные, ребят? И как зовут девушек с камнями?

– Катарина Фленс, – с легким незнакомым акцентом ответила «пятнистоволосая» девушка. – Можно просто Кати.

– Даша, – улыбнулась эльфийка, с облегчением роняя зажатые в руках камни на песок.

– Так чего вы такие дерганые? – повторил мой вопрос орк Каа. – Случилось что?

– Случилось, – кивнул Бур, шмыгнув чудовищно длинным носом. – Вчера днем, когда мы блуждали в лесу и разделились, на Кати напало двое мужиков. И попытались ее трахнуть. То есть изнасиловать. Если бы мы не подоспели на крики…

– Мать твою! – рявкнул Каа. – Дерьмо! Вот дерьмо! Ребят, мы точно не из таких. Но я очень хочу подробностей. Двое мужиков? Где? И что вы с ними сделали?

– Что сделали? – усмехнулся Бур и кивнул на палку. – Убили! Вот что сделали! Забили двух людей палками и камнями. С криком, рычанием, воплями и, не обращая внимания на мольбы о помощи. Я просто так сильно испугался, что себя не помнил… бил и бил… бил и бил палкой… Один умер молча. А другой кричал, просил не убивать… я бил, а он кричал, что ему нельзя умирать, что он не возродится… фуф… вроде и успокоился уже, а как вспомню, так опять за душу берет.

– Стой! – не выдержал я невнятного какого-то монолога. Стресс и все такое, это понятно, но что-то парень многословен. – Давай уточним. Они ее повалили? Начали сдирать одежду?

– Ну…

– Они меня схватили, – шмыгнула носом Кати. – За плечи и руки. И да! Они начали сдирать с меня одежду, что-то гоготали, пытались меня щупать, смеялись безумно, кричали какую-то ерунду. Но лица странные… глаза напряженные, тела потные – буквально ручьем льет пот. Движения дерганные. Я пока вырывалась, потратила всю бодрость, они тоже, а тут Бур подоспел и с воплями начал их палкой и ногами бить. Потом Даша подбежала и помогла ему. Хотя они уже лежали и не двигались… Но они правы! Я очень сильно испугалась! Очень! Что еще было делать? На меня правда напали!

– Успокойся, успокойся, – забубнил Каа, в сильной задумчивости дергая себя за черную губу. – Что значит «лица странные»?

– То и значит, – ответил немного успокоившийся Бур. – Застывшие лица. Глаза расфокусированы. Зрачки с полблюдца! На подбородке и лице какие-то фиолетовые пятна. Когда они орали, перед тем как я их дубиной забил, голоса звучали невнятно, я почти ничего не понял, словно они с полным ртом разговаривали. В общем, они будто под сильной дозой крутого наркотика были. Плющило их страшно. Но разве под наркотой люди ведут себя как дикие обезьяны?

– Я в наркоте, слава богу, не спец, – крякнул Каа, находясь под впечатлением от услышанного. – Ребят, но я не думаю, что стоит так сильно переживать из-за того, что вы отправили на возрождение пару игроков.

– А если нет возрождения?

– Должно быть, – пожал плечам орк. – В любом случае пока волосы рвать на скулах рановато. Опять же – вы защищались, а не нападали. Но вот их поведение…

– Именно поэтому меня так и трясет, – признался длинноносый. – Одно дело, когда в игре убиваешь злобно ругающегося игрока, и совсем другое – когда тебя умоляют не убивать и при этом безумно смеются… мороз по коже! У меня нос от страха пупырышками пошел!

– Кстати, про нос… решил приколоться в конструкторе?

– Ну! Знал бы – сделал бы из себя красавчика с роковой улыбкой. Как думаете, нос потом уменьшится?

– Понятия не имею, – пожал я плечами и демонстративно похлопал себя по жирному брюху. – Поверь, тебе особо переживать не о чем. На меня глянь.

– Ты, может, и похудеешь, а вот я…

– Объявим наконец вооруженное перемирие? – осведомился Каа. – А то стоим друг против друга и обмениваемся малозначимыми фразами, как во второсортном мафиозном боевике. Вот мелкий песочек, давайте на него присядем, отложим камни войны и поговорим. Мы точно адекватные люди, никого насиловать не собираемся. Грабить… водоросли и палки ваши забирать, что ли? Да их повсюду полно.

– Это верно, – несколько расслабился Бур. – Но на мне ответственность… надо бы…

– Ой! Бур! Да хватит уже из себя суперкрутого мачо строить! – не выдержала Даша. – Нас трое, а их четверо, у нас палки и камни, у них тоже камни и палки, но еще есть нож и пистолет!

– Револьвер, – поправил ее Каа.

– Да по фигу! К тому же у нас главного нет! Не знаю, почему Бур решил, что он может за нас решать! Девчонки, поболтаем?

– Конечно! – закивала добросердечная Леся, а Панти молча кивнула.

– Эй! – в голосе длинноносого появились нотки обиженного начальника. – Ты чего начала? Я столько для вас сделал, а ты меня перед другими людьми опускаешь!