Дверь закрылась с тихим щелчком, а меня все еще ломало. Внутренности скручивало так, что хоть на стену лезь. И от того, что сделал, легче не становилось – девчонку было откровенно жаль. Хорошо хоть, сумел остановиться, не переступил черту, после которой просто не смог бы смотреть в глаза своему отражению. Но кто бы знал, чего мне это стоило. Мерзкие ублюдки! Все-таки достали! Три покушения, две попытки сильнейшего ментального воздействия, и от всего сумел отбиться, а тут – проклятие пятого уровня, а я ничего не почувствовал. Словно глаза отвело.
Почему я этого не предусмотрел? Почему не заметил очевидных признаков? Шасс! Да потому и не заметил, что на мелкую глупышку отвлекся!
«Пожалуйста, лорд Хаксли, мне нужна работа! Я буду очень стараться…» Постаралась! Так постаралась, что даже не представляет, во что вляпалась.
Я взял со стола свидетельство и вгляделся в расплывающиеся строки. Значит, мою новую помощницу, шасс ее подери, зовут Аделина Грей. И курсы зануды Эббота она с отличием окончила два года назад. И что? Нигде не работала? Ни рекомендаций, ни отметки о зачислении в гильдию хранителей, никаких других бумаг. Проклятье! Как можно было взять в дом девчонку с улицы? Не проверив, не узнав о ней все до последней мелочи, не выяснив уровень магии и грань допуска?!
Хотя, чего уж теперь. Выбора все равно не было. Даже если выяснится, что эта Грей вообще ничего не умеет, в ближайшее время мне от нее не отделаться.
Я отложил бумаги и задержал дыхание, стараясь избавиться от запаха девчонки. Если бы это было так просто! Тонкий весенний аромат – то ли сирень, то ли ландыши, то ли шасс знает что – заполнил комнату. Он кружил голову, околдовывал, забивался в ноздри, назойливо напоминая об острых холмиках груди, тонкой талии и хрупких плечах с выступающими ключицами. Шасс! Ключицы… Ну как меня угораздило?!
Голову сжимало тисками, в горле пекло, а пах задубел так, что никаких сил терпеть не осталось. И что прикажете делать?
– Джеймс!
Старый слуга возник на пороге почти мгновенно.
– Милорд?
– Мне нужен отвар ярмы.
– Да, милорд.
– Удвой все ингредиенты.
– Милорд?
В глазах Джеймса мелькнуло беспокойство.
– Делай, как говорю.
– Хорошо, милорд, – с сомнением протянул Джеймс и пошел к двери.
– Нера Грей ушла? – сам не зная зачем, бросил вслед.
– Да, милорд.
– Завтра она придет к восьми. Проводишь в библиотеку. И проследи, чтобы эта… помощница меня не беспокоила.
Еще бы самому удержаться! Кто знает, как поведет себя проклятие? Привязка, которую успел перекинуть на девчонку, за ночь только окрепнет, а это значит, что меня ждут веселые деньки. Шасс! Сколько понадобится, чтобы вывести из организма эту дрянь? Неделя? Две?
– Я прослежу, милорд.
Дворецкий склонил свою львиную голову, и в темных глазах мелькнуло понимание, а я в который раз порадовался, что привез Джеймса в Уэбстер. Трудно было найти существо преданнее, чем эрх – человек со звериной половиной души и тела.
– Что-то еще, милорд?
Во взгляде Джеймса мелькнула тревога. Вот только мне не хотелось говорить о произошедшем. Слишком рано. Пусть мерзавцы проявят себя во всей красе. Подставятся. Раскроют карты. Пришлют свою девку. Хм, а вот, кажется, и она.
– Вы примете гостя, милорд? – услышав треньканье звонка, спросил Джеймс, и я кивнул.
Приму. Еще как приму.
– Проводи даму в гостиную и предложи чаю, я подойду через минуту.
– Слушаюсь, милорд.
Эрх вышел, а я налил воды, залпом осушил стакан и попытался разогнать красное марево, плывущее перед глазами. Сильно меня приложило, даже не ожидал. И с девчонкой паршиво вышло. Свербит и свербит в груди, ковыряет совесть, запоздалым сожалением выворачивает.
Я надавил на веки, пытаясь унять гудящую голову, и поморщился. Чего уж теперь, что случилось, то случилось. Мой прокол. Остается надеяться, что заклятие не успело подействовать в полную силу. И ждать, пока организм с ним справится.
Словно в насмешку, память подкинула картинку обнаженной девчушки, пытающейся прикрыть тонкими руками небольшую грудь, и в паху снова болезненно заныло. Да чтоб ее! В обычное время я б на такую и не посмотрел, а сейчас…
Выругавшись, потряс головой, избавляясь от липкого дурмана, и пошел в гостиную, откуда долетал знакомый щебечущий голос.
– Рон!
Ну надо же, какие воркующие нотки.
Я глядел на Вайолет и чувствовал, что самообладание трещит по швам. Выходит, все же Прэскотт. Старый хрыч решил прибрать меня к рукам, женив на своей дочурке. Понять бы еще, причастен ли канцлер к предыдущим покушениям, или задумал отыграть соло?
– Ах, Рон, я надеюсь, ты простишь мне столь поздний визит?
Ну, ты погляди, как старается. Глазки невинные, губки умоляюще приоткрылись, грудь взволнованно вздымается в низком декольте. Еще немного, и вывалится…
– Ну что ты, Вайолет, ты ведь знаешь, для тебя двери моего дома всегда открыты.
Я растянул губы в улыбке, надеясь, что она не слишком похожа на оскал, и приложился к протянутой ручке.
– Ты сама любезность, Рони, – протянула Вайолет и подалась ко мне, отчего пышная грудь снова едва не выскочила из лифа платья.
Наверное, если бы судьба не подкинула мне эту… помощницу, я бы уже рвал руками тонкий шелк и подминал под себя бесстыдно выставленное тело Вайолет Прэскотт. Проклятье. Просто чудо, как вовремя девчонка подвернулась. Хотя, если бы не она, может, всей этой дряни и не случилось бы.
В душе снова поднялась злоба, а вслед за ней накатила горячая волна желания. Вот только виделась мне не лживая развратная стерва, сидящая напротив, а неопытная худышка, задыхающаяся в моих руках.
– Рон.
Призывный шепот окатил холодной волной, и я отстранился, с трудом удержавшись, чтобы брезгливо не вытереть губы. Хотелось убрать с них следы прикосновения к влажному запястью.
– Рон, с тобой все в порядке?
В голосе Вайолет прозвучала растерянность. Ну еще бы! Все пошло совсем не так, как говорил папаша? Старик Прэскотт наверняка уверил дочь, что, едва она войдет, я наброшусь на нее как тигр. Скорее всего, и парочку свидетелей припас, которые появятся в самый подходящий момент, и увидят несчастную, скомпрометированную мной Вайолет. А вот, кстати, и они.
В холле послышались голоса Уэтерби и Галлса, и я усмехнулся. Ну-ну, пусть попробуют. Не будет им никакого компромата. И свадьбы тоже не будет.
Дверь в гостиную распахнулась, Джеймс попытался задержать рвущихся в комнату приятелей Вайолет, а я тихо хмыкнул. Как предсказуемо.
– Добрый вечер, господа, – даже не скрывая сарказма, поприветствовал гостей.
– Вайолет? Ты… Вы…
Уэтерби растерянно замолчал, переводя взгляд с меня на Вайолет.
– А как же…
Молодой хлыщ запнулся под моим взглядом и смущенно отвел глаза.
– Леди Прэскот как раз собиралась уходить. Надеюсь, вы не откажетесь ее проводить? – делая вид, что не понимаю происходящего, спросил у Галлса.
Тот замялся, нервно сглотнул и забормотал что-то насчет того, что с удовольствием поможет прекрасной леди. Ну, еще бы! Всегда знал, что Галлс просто душка.
– Вот и замечательно, – не давая никому возразить, подвел итог нелепой сцене. – А сейчас прошу простить, господа, у меня появилось срочное дело. Джеймс, проводи наших гостей.
Дворецкий с готовностью посторонился, пропуская недовольную компанию к выходу. А я усмехнулся, глядя им вслед, и тут же едва не зашипел от накатившего приступа боли. Магия пыталась вывести заклятие, исторгнуть его из тела, но чужая сила не сдавалось, все глубже вгрызаясь внутрь и пытаясь добраться до сердца.
– Джеймс, мне нужно кровопускание, – сказал вернувшемуся дворецкому, и тот без вопросов принес все необходимое. – Давай, – упав в кресло и вытянув руку над тазом, велел эрху.
Джеймс когтем пропорол вену и молча замер рядом со мной, наблюдая, как кровь стекает по медным стенкам посудины. Сейчас это был единственный способ хоть немного ослабить действие заклятия вечной страсти, которое я получил, прочитав письмо.
– Дилли, где ты так долго была? Я волновался!
Дэйв смотрел на меня встревоженными глазами и нервно хрустел пальцами. Его тонкие руки болтались в ставших слишком широкими рукавах рубашки, а лицо выглядело бледным почти до синевы.
– Все хорошо, Дэйви! – сглотнув комок, поторопилась успокоить младшего брата. – Теперь у нас все будет хорошо. Представляешь, я нашла работу! А еще принесла тебе настоящий мясной суп!
Я поставила на стол плошку с наваристой похлебкой и достала из буфета завернутую в тряпицу краюху хлеба.
– Иди скорее, поешь, – позвала Дэйва. – Пока не остыло.
Суп я купила в соседнем перелетном кабаке почти на последние деньги. У меня оставалось всего пять гиров, и их нужно было как-то растянуть до того дня, когда получу жалование, но я надеялась, что мне удастся упросить лорда Хаксли дать небольшой аванс.
Мне не хотелось думать о том, как это будет выглядеть. Знала только одно – ради Дэйва я пойду на все. В лепешку расшибусь, но мой брат обязательно поправится.
– А ты, Дилли? – спросил Дэйв, глядя на меня совсем не по-детски серьезным взглядом.
– Ты даже не представляешь, как мне повезло. Лорд Хаксли оказался так добр, что велел меня накормить. И я наелась до отвала.
– А что ты ела? – отправляя в рот первую ложку, спросил брат, и его зеленые, похожие на мои, глаза блеснули интересом.
– Помнишь, наша Грильда готовила жаркое из кролика? Вот у лорда Хаксли подавали именно такое. А еще был вишневый пирог.
– Ты ела вишневый пирог? – восхищенно воскликнул Дэйв и тут же закашлялся, старательно прикрывая рот рукой.
Брат никак не мог остановиться, а я смотрела на его худенькое, сотрясающееся от острого приступа тело, и с трудом сдерживала слезы. С каждым днем кашель усиливался. Доктор Райли предупреждал, что это плохой знак, и советовал отвезти Дэйва к морю, но как бы мы это сделали?
Я обвела глазами почти пустую комнату. После смерти отца, когда наш особняк в Гринвилле ушел с молотка, мы с братом перебрались в столицу, в крошечный покосившийся домик, доставшийся мне от тетушки Уиллсон. Тогда, полгода назад, я надеялась, что легко найду работу в Уэбстере и мы сможем жить если и не в достатке, то хотя бы не в нищете. Кто ж знал, что многочисленные папины долги и болезнь Дэйва перечеркнут все планы?
– Ничего, Дэйви, скоро все будет хорошо, – прижав брата к себе, тихо прошептала я. – Мы справимся. Мы с тобой сильные. Помнишь, как говорил папа?
– Греи никогда не сдаются! – громко произнес Дэйв и снова закашлялся, а я гладила его по спине и старалась не думать о плохом.
Все наладится. Если уж мне повезло получить место, за которое будут платить целых пятьдесят гиров, то и все остальное получится. Не может не получиться.
Я заставила себя улыбнуться и посмотрела на брата.
– Поешь еще немного? Хоть пару ложек.
– Дилли, я не хочу.
– Дэйви, ты ведь знаешь, что тебе нужно есть побольше? Ну-ка. Давай.
Я взяла ложку и зачерпнула густое варево. Крепкий мясной дух ударил в нос, и живот свело от голода.
– Дилли, у тебя в животе урчит.
Дэйв поднял голову и посмотрел мне в глаза.
– Ты что, обманула меня? Ты голодная?
– Вот еще! Выдумаешь тоже. Ничего и не голодная. Это не я, это съеденный мною кролик урчит.
– Да?
– Ну конечно.
Я улыбнулась и заставила Дэйва проглотить еще одну ложку.
– Значит, лорд Хаксли добрый?
– Очень.
Добрый… Я бы так не сказала, и все же, он ведь дал мне работу. Наверное, добрый. Я не хотела думать о том, как получила это место. И вспоминать о том, что было, когда горячие руки легли мне на плечи. И об огненной волне, прокатившейся по телу…
– Дилли, а ты расскажешь историю Дина-Бина? – отвлек меня от ненужных воспоминаний брат.
– Конечно. Только съешь еще одну ложку.
Я пригладила непослушные вихры на макушке Дэйва и с тревогой поняла, что тот вспотел. Ну да, вон и рубашка мокрая. И на лбу испарина выступила.
– Давай доедай, и ложись в постель, – стараясь не показывать беспокойства, велела брату и закусила щеку, чтобы не расплакаться. Дэйв был таким маленьким и щуплым, как цыпленок. И совсем не выглядел на свои девять.
– Дилли, я правда больше не могу, – вздохнул Дэйв и подвинул плошку ко мне. – Лучше ты доешь.
Я посмотрела на брата. Он выглядел уставшим, как будто разом лишился сил. А на прозрачном лице застыло хорошо знакомое упрямое выражение. Такое же бывало у папы, когда он подводил баланс в отчетных бумагах.
– Ешь, Дилли. А то пропадет, – повторил Дэйв и выбрался из-за стола.
– Хорошо. Но сначала переоденься в другую рубашку.
– Зачем это?
Брат настороженно посмотрел исподлобья. Светлые брови нахмурились, в глазах мелькнуло опасение, а на щеках появились два ярких пятна.
– Затем, что ты в этой сорочке целый день ходил, – заставив себя скрыть беспокойство, ответила Дэйву.
– Ну и что. Мне и так хорошо, а тебе стирки меньше.
Я только вздохнула. После смерти папы Дэйв слишком рано повзрослел. И я чувствовала из-за этого вину. Не получилось у меня уберечь брата. Не справилась. За всеми хлопотами, свалившимися после похорон и переезда, не заметила, как легкая простуда переросла в затяжную болезнь, не поддающуюся ни травяным отварам, ни настойкам, выписанным доктором Райли. А услуги магов-целителей стоили слишком дорого. Но сейчас у меня появилась надежда. Если удастся собрать сто гиров, то можно будет обратиться в гильдию целителей, и Дейв точно поправится.
– Правда, Дилли, не нужно, – продолжал упорствовать братишка.
Он во что бы то ни стало хотел оградить меня от лишней работы. Глупый! Да я готова была делать все, что угодно, лишь бы он выздоровел.
– Дэйв, ты же знаешь, что благородный человек не будет ходить в грязном белье.
– А разве мы еще благородные, Дилли? – тихо спросил брат. – У нас ведь нет денег.
– Благородство измеряется не деньгами, Дэйви. А умением в любой ситуации оставаться достойным человеком.
Перед глазами снова всплыли картинки произошедшего в кабинете лорда Хаксли, но я отодвинула их в сторону, не собираясь убиваться. Что уж теперь? Как-нибудь переживу.
– Ну все, давай в постель, – велела брату, забрав влажную от пота рубашку и насухо вытерев полотенцем его худенькое тело.
– А рассказ?
– Будет тебе рассказ.
Я поставила на маленькую магическую горелку чайник и налила в корыто холодной воды. А потом, разбавив ее кипятком, добавила раствор мыльного корня и принялась за стирку, попутно рассказывая Дэйву историю маленького поросенка Дина-Бина.
Утро сверкало солнечными бликами, разливалось в воздухе терпким ароматом опавшей листвы, краснело яблоками в садах и заигрывало с прохожими легким ветерком. Сентябрь в этом году выдался на удивление теплым.
Я поправила воротничок костюма, посмотрела на свое отражение в стеклах высокого окна и шагнула к старинной, украшенной коваными магическими символами двери.
«Все будет хорошо», – уверила себя, нажимая на крупную кнопку и прислушиваясь к мелодичному треньканью. Электрические звонки появились в Уэбстере не так давно, но уже успели завоевать популярность среди состоятельных горожан. А вот в Гринвилле, где я прожила всю свою жизнь, прогресс не очень любили, и по старинке пользовались дверными молотками.
– Доброе утро, нера Грей, – распахнув дверь, поздоровался дворецкий.
– Доброе утро, нер… Простите, вчера не успела узнать ваше имя.
Я вопросительно посмотрела на необычного слугу, и тот представился: – Картер, нера. Джеймс Картер.
– Рада знакомству, нер Картер.
Я улыбнулась, стараясь не глазеть слишком явно на слегка приплюснутое лицо и густую львиную гриву, спускающуюся на синюю униформу. Раньше мне не доводилось видеть настоящих живых эрхов. Они редко появлялись в Южном Уэбстере, предпочитая саванны своей Гирхи, и у меня аж пальцы зачесались, так вдруг захотелось потрогать человека-зверя. Правда, я тут же напомнила себе, что давно не ребенок, и постаралась выкинуть из головы глупые мысли.
– Проходите, нера, – посторонившись, пропустил меня Джеймс, и я вошла в гулкий холл Эристон-эра.
– Меня зовут Аделина, – чуть наклонившись, сказала дворецкому.
– Я запомню, нера, – невозмутимо ответил Джеймс, но в его слегка вытянутых к вискам глазах мелькнули смешинки. А торчащий из-под ливреи хвост заметно качнулся. – Прошу за мной. Я провожу вас в библиотеку.
Дворецкий направился вглубь особняка, а я шла следом, слушала гулкое эхо наших шагов и незаметно рассматривала обстановку. Точнее, мне хотелось думать, что незаметно, но, поймав взгляд дворецкого, поняла, что от Джеймса не укрылось мое любопытство.
Щеки опалило огнем. Ну вот чтоб мне стоило быть более выдержанной и не глазеть по сторонам? Но, с другой стороны, как тут было не смотреть, когда все вокруг такое красивое? Наша семья принадлежала к простому, нетитулованному дворянству, и мне никогда не приходилось бывать в домах настоящей высшей знати. А лорд Хаксли, помимо того, что был высокородным магом, по слухам, обладал еще и огромным богатством, и весомой властью при дворе. И сейчас я видела подтверждение этих слухов воочию. Позолоченные зеркала по стенам, роскошные хрустальные люстры, портреты в резных рамах, наборный паркет с какими-то немыслимыми узорами, драгоценные вазы и мраморные скульптуры – все это сияло и горело. Ослепляло. Подавляло своей вычурной красотой.
Я шла по широкому ровному коридору, по обе стороны которого тянулись закрытые двери, и гадала, какая роскошь за ними скрывается. Вчера, когда пришла наниматься на работу, дворецкий провел меня прямиком в кабинет лорда Хаксли, расположенный совсем недалеко от холла, так что я толком ничего вокруг не рассмотрела. Да и сам кабинет не разглядела, потому что, едва увидев сидящего за столом мужчину, тут же прилипла взглядом к его спине.
– Сюда, – открыв очередную дверь, сказал Картер, и я отвлеклась от воспоминаний. – Вот здесь вы будете работать.
Я переступила порог, а уже в следующую секунду забыла и о Картере, и о лорде Хаксли, и даже о себе. Огромный зал был заполнен рядами высоких, до самого потолка, шкафов. А в них… Книги. Самые разные. Толстые и тонкие, в старинных кожаных обложках, с золочеными буквами на переплетах, пахнущие кожей и тем особым, ни с чем не сравнимым ароматом старой бумаги, от которого на душе сразу же стало тепло и уютно. Отзываясь на мой восторг, в крови забурлила магия. Она пронеслась по венам, заполнила собой все внутри, и я услышала раздающиеся в комнате голоса.
– Явилась, – донеслось недовольное ворчание с одной из полок ближайшего ко мне шкафа.
– Посмотрите на нее, в чем только душа держится, а туда же! Хранительница…
Старый потрепанный фолиант, лежащий на небольшом столике, сердито хлопнул обложкой.
О проекте
О подписке