Глава 4

Кайрен Артас

– Включай защиту! – крикнул я, и магические щиты с ощутимым щелчком активировались. Массивные столбы, стоявшие по краям арены, тихо загудели, в воздухе почувствовалась вибрация силы.

– Сегодня я тебя сделаю! – насмешливо крикнул Этрейн, размахивая руками, чтобы размять плечи. Он неторопливо шёл к красному кругу, которым была отмечена стартовая позиция дуэлянта. Мой круг был синим.

– Ты проиграл мне уже сто раз, – хмыкнул я и повернул голову, щёлкнув шеей. – Проиграешь и сто первый.

– Кай никогда не проигрывает, – хмыкнула Сари с первого ряда. Все пять доминант, как обычно, устроились на лучших местах.

Мы с Этрейном и парнями часто заходили в Зал Стихий, чтобы провести пару-тройку дуэлей перед ужином, об этом знали все, а потому зал был полон зрителей каждый раз. Но сегодня народу было особенно много.

Наконец, мы замерли друг против друга, заняв боевые позиции. Я собрал силу в ладонях и сощурился, мысленно выбирая первую точку для атаки.

– Давай, Кай! Покажи ему! Пусть знает своё место! Рейн! Вали его! – раздавалось со всех сторон.

Я хмыкнул, и направил магию через правую руку, создавая идеально заточенный, крепкий и гибкий клинок. Толпа загудела ещё громче. Клинок выглядел эффектно, хотя все знали, что любой металл в этом зале испаряется при контакте с телом определённой интенсивности. Это значит, что я едва ли смогу оцарапать Этрейна, прежде чем клинок исчезнет. И это будет означать мою победу.

Рейн усмехнулся и тоже создал клинок, но в его руках он состоял не из металла, а из искрящихся молний. Я сощурился. Мы играли в эту игру из раза в раз: стоит мне коснуться клинком его клинка, как электричество пройдёт сквозь металл и с большой вероятностью попадёт в меня, даже несмотря на перчатки. Поэтому первым делом я создал защитный слой, который будет уводить электричество в землю. А затем приготовился уворачиваться вместо того, чтобы блокировать удары.

Усмешка Этрейна стала шире, будто он прочитал мои мысли, и первым сделал выпад. Искрящееся лезвие с треском пронеслось в миллиметре от моего лица, оставив в воздухе запах озона. Я быстро отклонился назад, чувствуя, как от напряжённого движения хрустнули позвонки.

– Что, боишься? – сощурился Рейн, моментально сменив стойку. Его быстрые удары всегда были похожи на непредсказуемый танец: резкие вспышки, мгновенные перемещения, взлёты и падения в самый неожиданный момент.

– Только разочароваться в твоих навыках, – хмыкнул я, отступая и перехватывая клинок двумя руками.

Я нырнул в сторону, уходя от его очередного удара, и сделал молниеносный выпад. Рейн отбил мой клинок резким порывом плотного магического ветра, а затем вдруг взметнулся в воздух, оставляя за собой ослепительный след молний.

Зал загудел. У него всегда были эффектные приёмы, и толпа их любила.

– Смотришься красиво, Рейн, но удача тебе сегодня не улыбнётся.

Я бросился вперёд, сделав несколько стремительных шагов, и нанес удар снизу вверх. Искры взорвались в воздухе, когда наши клинки столкнулись.

Молния пробежала по моему лезвию, встретившись с магическим контуром защиты, и я почувствовал слабый укол тока в пальцах, прежде чем поток электричества не ушёл в землю.

– Была бы у тебя такая же ловкость, как наглость, – процедил я, сделав резкий выпад.

Рейн отскочил, но я был быстрее. Вложив магию в ноги, я резко сменил траекторию движения и появился у него за спиной, направляя лезвие к его плечу.

– Чёрт, – выругался он, уходя в перекат.

Но было поздно. Моё лезвие успело задеть его плечо прежде, чем испарилось, оставляя лишь слабый след силы.

Толпа взревела.

– Есть! Кай, ты лучший!

Я усмехнулся, но Рейн, вместо того чтобы признать поражение, выпрямился, отряхнул форменный камзол и насмешливо скрестил руки на груди.

– Как же ты мне надоел, Артас, – проворчал он. – Хочешь усложнить задачу?

– О чём ты? – сощурился я.

– Мариса Саргон. Ты ведь так и не трахнул её. Сделаешь это – и я признаю тебя лучшим.

– Сравнил, – хохотнул я. – Дуэль и постель.

– Серьёзно, – клинок Рейна испарился в воздухе, и он стряхнул с ладоней остаточную магию. – На этой арене ты лучший, никто не сомневается. А вот в делах сердечных оплошал.

Присутствующие зароптали, и я замер, прислушиваясь к разговорам. Во время обеда Хранители прислали всем итог по Мари: её признали отверженной до тех пор, пока не проявит себя в испытаниях. И всем было ясно, что посвящения не произошло. Она не стала полноправным членом Игры.

– Это невозможно, – подала голос Сари. – Она пустышка! Не понимаю, почему её вообще ввели в Игру.

– К ней вообще никто не должен прикасаться, – кивнула сидевшая рядом Ливия. – Она прокажённая. Кай, не ведись. Пусть гниёт в одиночестве.

– Она отверженная. Прокажённая. Надо объявить ей бойкот.

Толпа загудела, поддерживая Сари и Ливию. Они поднимали шум, словно стервятники, кружившие над умирающей добычей. Я скользнул взглядом по рядам, хмыкнув: что-то подсказывало, что все они, если бы не статус Мари, с удовольствием попробовали бы её на вкус. Особенно теперь, когда она оказалась в эпицентре внимания.

– Вы серьёзно? – лениво протянул я, стряхивая с руки магическую пыль. – Это уже не вызов, а наказание.

– Боишься, что не справишься? – Этрейн склонил голову набок, его золотистые глаза лукаво блеснули.

– Боишься, что она откажет тебе второй раз? – Сари хищно улыбнулась.

Я резко обернулся к ней.

– Повтори, что ты сказала?

Она самодовольно скрестила руки, наигранно пожав плечами.

– Говорят, что на одном из балов ты уже пытался завоевать её внимание, но был отвергнут.

Зал наполнился гулким смехом.

Я ощутил, как внутри меня что-то щёлкнуло. О да, я помнил тот вечер. Новогодний бал. Переливающиеся вальсы. Драконья элита. И маленькая принцесса Саргон, такая не похожая на других.

Бездново дно, я был так унижен, да ещё и на глазах у парней.

От вспыхнувшей в памяти злости у меня потемнело перед глазами, и я медленно выдохнул, чтобы успокоиться и не показать своей слабости.

– Бросьте, – протянула Ливия. – Это просто игра. Мы все здесь, потому что любим вызовы, верно?

– Верно, – кивнул Этрейн. – Ты хочешь быть лучшим во всём, Кай? Тогда докажи. Пусть она добровольно раскроет перед тобой свои бедра. И пусть потом перед всей академией признается, что ты был её первым.

Я медленно сощурился, чувствуя, как толпа замерла в ожидании. Никогда ещё я не пасовал перед вызовом. Никогда. И в этот раз не собирался.

Мари…

Она была запретным плодом. Дочь Саргона, отверженная, невинная, дикая и неприступная.

Я усмехнулся.

Если кто и способен растопить её лёд, то только я.

– Хорошо, – бросил я, неспешно шагая с арены к деактиватору защиты, и каждым жестом демонстрируя то, насколько мне скучна их идея. – Я сделаю это. Прежде, чем кто-либо ещё уложит её в постель. Что? Примете мой вызов? Все вы? А?

Толпа на мгновение замерла, а затем взорвалась ликующим гулом. Я чувствовал на себе взгляды, восхищённые, насмешливые, предвкушающие.

Но единственное, что было в этот момент в моих мыслях – это то, как же будет сладко сломать эту дикую крошку.

Мариса

Мне потребовалось время, чтобы страх сменился злостью, и я окончательно пришла в себя. Отправляясь в Хроно-Атриум, я была уже готова врезать любому, кто только посмеет высунуться – настолько меня переполняла злость из-за всего произошедшего за день. Помимо того, что отец превратил мою комнату в тюрьму, я весь день так и проходила в грязной рубашке, привлекая насмешливые взгляды, а сокурсники сторонились меня, как чумной.

Отверженная. Такое клеймо поставили на меня Хранители.

Ах, в бездну. Я здесь только потому, что нам с отцом лучше быть подальше друг от друга. И пусть я одна, пусть не могу позволить себе даже смотреть на парней, по крайней мере, я могу посвятить себя учёбе и не испытывать на себе постоянный испытующий взгляд. А когда найду способ избавиться от действия браслета – или, скорее, обмануть его, – жизнь станет значительно проще.

После ужина я направилась к малому складу артефактов, который расположился в самом конце крыла под названием Палаты Артефакторов. Это были лаборатории моего факультета, и пока я шла по тёмному коридору, со всех сторон доносились звуки: гудение, шипение, щелчки, стук заколдованных молотов… Я даже остановилась на мгновение и прикрыла глаза, позволяя себе раствориться в этих звуках.

Может, я и выбрала факультет из корыстных целей. Но спустя некоторое время учёбы начала чувствовать, что моё сердце принадлежит лабораториям. Отец, конечно, не одобрял мой выбор. Как Саргон, я должна была пойти на боевой факультет или, на худой конец, к безопасникам. Но всё же пошёл мне навстречу. К счастью, он не знал, зачем я так рвалась именно к артефакторам.

Сделав глубокий вдох, я решительно преодолела остаток пути и дёрнула на себя дверь высокой двустворчатой двери. В помещении тут же вспыхнул свет.

У меня внутри что-то болезненно сжалось. Я прожила с отцом слишком много лет под одной крышей и научилась чувствовать приближение опасности. По запаху. По магическому фону. По звуку шагов.

– Наконец-то, – раздался высокий насмешливый голос.

Меня ждали. И это был явно не профессор Альдрун. Я остановилась на пороге, не закрывая за собой дверь, и огляделась.

Они сидели на ящиках и столах, словно кошки, поджидающие добычу. Прайм-Пять. Доминанты. Лучшие, самые яркие, самые влиятельные девушки Даркхолла. Они выглядели так, будто этот склад был их территорией, а я здесь – чужая, попавшая в капкан.

Сари медленно поднялась на ноги, поигрывая браслетами на тонких запястьях. На её пальцах переливались кольца с зачарованными камнями – наверняка каждое из них представляло особую ценность не из-за дорогих материалов, а из-за сложных плетений, которые защищали хозяйку от любой угрозы. На её лице блуждала лениво-изучающая усмешка. Рядом с ней стояла Изуми – её соломенные волосы падали на плечи небрежными волнами, а глаза поблескивали насмешкой. Остальные остались сидеть, но их цепкие взгляды были прикованы ко мне.

– Ожидала увидеть здесь кого-то другого? – спросила Сари, скрестив руки на груди. – Сюрприз.

Я вскинула подбородок, стараясь выглядеть спокойно.

– Мне назначена отработка, – ответила я ровно. – И вообще не понимаю, чего вы от меня хотите. Здесь вот-вот появится профессор Альдрун.

Девушки рассмеялись, будто я очень удачно пошутила.