Глава I. История становления системы финских СМИ

Лингвокультурный концепт

Сначала мы хотели бы обратиться непосредственно к личности журналиста и начать с этимологии финского слова "uutismies", произведя его морфологический анализ. Поскольку финский язык относится к агглютинативному типу, слова в нем образуются методом «склеивания» друг с другом. Итак, uutes + mies содержит 2 базы uutiset – news и mies – man, и если мы сложим обе базы вместе, то получим «репортер». Хотя для русского языка характерна замена man = персона (мужчина), так как почти все профессии в русском языке основаны на морфологии мужского рода, но в финно—угорских языках, которые с незапамятных времен стремятся к матриархальной системе, верно обратное. Так, в финском языке женщина (nainen) = мужчина (ihminen), поскольку оно восходит к тому же типу основы, и что также необходимо отметить: в финском языке нет разделения на местоимения он и она, есть только одно местоимение hän, которое относится к тому или иному полу может быть понято только из контекста [14].

По словам Мерви Пантти, профессора медиа и коммуникационных исследований Хельсинкского университета: «В Финляндии люди получают хорошее медиаобразование. В школах учат тому, как работают средства массовой информации и как создаются новости. Дети узнают об ответственности СМИ, влиянии рекламы и о том, как работает пропаганда».

Исследование, проведенное в 2021 году Оксфордским университетом и Институтом Рейтер, показало, что 65 процентов финнов доверяют своим СМИ – это больше, чем в любой другой стране^[1] [43].

Далее мы бы хотели обратиться к лингвокультурному концепту Финляндии. Лингвокультурный концепт – это направление от культуры к индивидуальному сознанию. Совокупность лингвокультурных концептов составляет национальную картину мира, представляет языковое сознание, формирует этнический менталитет, «задает» тип языковой личности. Лингвокультурный концепт финских СМИ и их конструктивного наполнения исходит не только из истории возникновения Финляндии, но и скандинавской мифологии.

В скандинавской мифологии есть свой прообраз современных СМИ. У Одина, самого старшего и главного бога, на плечах сидели два ворона. На рассвете Один посылал их летать над всем миром, а к завтраку они возвращались. От своих воронов верховный бог скандинавской мифологии и узнавал о том, что творится на свете. Один ворон прозывался Хугин— Думающий, другой Мунин – Помнящий. И потому среди многих прозвищ и обличий Одина одним из самых почетных остается имя Бога воронов.

Вороны Одина – первые гонцы, посыльные, вестники – это и общие мифологические истоки северной модели, и историческое объяснение многих современных особенностей северных СМИ, и красивый общий образ, без которого невозможно понять отношение северных стран к своим прессе, телевидению, радио.

История печати в северных странах не имеет столь глубоких корней, как во многих других европейских странах. Первые газеты начали появляться здесь в середине 17 века, однако их регулярное и повсеместное распространение приходится лишь на рубеж 18–19 веков.

Тем не менее, в истории северной печати можно найти немало значительных фактов, которые оставили заметный след в истории мировой журналистики. Достаточно вспомнить одобренный в 1766 г. шведским королем Густавом III закон о свободе печати, который стал позже частью принятой в 1772 году Конституции. Несмотря на то, что действовал этот закон всего несколько лет, он, первым в истории мировой печати отменил цензуру, гарантировал свободу выражения мнений и предоставил шведским гражданам свободу доступа к официальным документам. Не следует забывать, что закон о свободе печати распространялся не только на шведов, но и на финнов, которые также в этот период были подданными шведского королевства.

Верность не только Швеции и Финляндии, но и остальных стран Севера Европы принципам свободы печати, открытости информации лежит в основе сегодняшнего отношения северян к прессе и, в особенности, к ежедневным газетам. Любовь североевропейцев к чтению и привычка ежедневно просматривать газеты формировалась в течение двухсот лет. Сегодня потребность в чтении имеет в культуре всех стран Севера Европы устойчивый характер. Социологи отмечают, что помимо культурных традиций, климата и сформированных ими особенностей характера и менталитета северян, на закреплении привычки и любви к чтению сказались традиции религии и продолжительность рабочего дня [5].

Здесь можно отметить не только лингвокультурный концепт, но и психоисторическое состояние. Оно ощущается в массовой коммуникации как мощный энергетический поток коллективных чувств (в широком спектре от энтузиазма до отчаяния), конденсирующийся из личных переживаний людьми тех реальных неурядиц или удач, в которые ввергает их общественная жизнь. Чтобы не поплыть по течению, уловить действительный смысл гражданских пертурбаций, чьих—то низменных умыслов или высоких порывов, нужно обратиться к чему—то более устойчивому, определенному, неизменному, а точнее сказать, недвусмысленному, нежели вечно текучие, переменчивые, а точнее сказать, неоднозначные обстоятельства жизни и дела людей. Опыт психотерапевта привел Отто Ранка к мысли, что «человек создает культуру, изменяя естественные условия с целью поддержания своего духовного «Я». [34] Для прояснения психоисторического состояния далее мы приведём историческую справку.

Заселение территории Финляндии началось ещё в эпоху ледникового периода, порядка 8800 лет до нашей эры. Несмотря на столь солидный возраст, независимость Финляндия приобрела достаточно недавно. Так в 13 веке территория Финляндии в результате крестового похода осталась под влиянием Папы Римского, став частью средневекового Ганзейского торгового союза.

После Папы Римского последовал новый вассал Финляндии в результате борьбы Швеции и Новгорода за контроль над регионом, которая завершилась в 1323 году не только заключением Ореховецкого мирного договора, но и переходом большей части Финляндии под власть Швеции. Но несмотря на то, что над территориями был взят контроль, Финляндия служила больше недорогим щитом между Швецией и её восточным соседом, из—за чего в результате многочисленных войн границы часто менялись. Несмотря на столь унизительную роль, финны никогда не считали себя близкими к восточному соседу, то есть к нам, а всегда стремились к европейскому миру и ценностям. Ценности эти финны, например, защищали вовремя Тридцатилетней войны, воюя в составе шведской армии. Однако, восточный сосед не сдавался приручить суровый нордический характер и в результате войны 1808–1809 годов Российская Империя отвоевала Финляндию у Швеции. Так Финляндия стала автономией и перешла под покровительство Российской Империи вплоть до обретения независимости в 1917 году. Несмотря на свою любовь ко всему европейскому, большая часть современной Финляндии была отстроена как раз вовремя «гнёта» восточного соседа, из которого финны стремились поскорее выбраться.

В 1906 году в Финляндии был учреждён собственный парламент, а в 1907 году состоялись выборы. В парламент было избрано 200 представителей, а большинство мест получили социал—демократы, ратующие на независимость Финляндии и её нейтралитет (вот бы посмотреть на их лица сейчас). Несмотря на то, что парламент был сформирован в 1907 году, свою независимость Финляндия провозгласила лишь 6 декабря 1917 года. Финский парламент распускался 7 раз президентом, первый через 14 лет после его создания в 1924 году президентом Каарло Юхо Стольбергом (от «Национальной прогрессивной партии»), затем в 1929 и 1930 годах президентом Лаури Кристиан Реландером (от партии «Аграрный союз» (входит в Либеральный интернационал), в 1953 году президентом Юхо Кусти Паасикиви («Национальная коалиция» партия), и несколько раз президентом Урхо Кекконен (от партии «Аграрный союз» (входит в Либеральный интернационал). Стоит отметить Юхо Кусти Паасикиви, ведь именно при нём во время ВОВ был взят курс на сближение с Советским Союзом, под давлением которого был введён член коммунистической партии в состав правительства. Паасикиви в 1945 году сформировал второе правительство с опорой на три фракций парламента: коммунистов, социал—демократов и «Аграрного союза».

Всю историю существования финского парламента сопровождает соперничество между национальной коалиционной партией и социал—демократами. И чаще всего лидерство остаётся за вторыми, но с 2022 года дела у социал—демократов становились всё хуже и хуже, пока не было принято поворотное решение о вступлении Финляндии в НАТО^[2]. [12]

Видение развития дальнейшей современной истории финских СМИ кажется оптимистичным только в случае интеграции этики и благодетелей в ответ на дезинтеграцию устоявшихся морально—нравственных законов жизни, а также о противодействии экспансии фейков и гегемонии невежд, которые в свою очередь могут создаваться не только людьми, но и нейросетями, не придерживаясь базовых основ профессиональной этики.

Профессиональная этика журналиста строится не по принципу поговорки «когда все тайное становится явным», ведь совершая фатальные ошибки при общении с аудиторией или раскрывая собственную позицию по тому или иному вопросу, построенной не по парадигме, базирующейся на принципах корректности, тактичности и обязательности перед аудиторией, а на личной неприязни или неосведомленности в контексте освещаемого события. В 1910 году Джозеф Пулитцер, издатель New York World, пожертвовал 2 миллиона долларов Нью—йоркскому Колумбийскому университету на создание высококачественной школы журналистики. Это был значительный шаг в профессионализации журналистики, который, в свою очередь, привел к развитию профессиональной этики. Пулитцер утверждал, что именно преподавание профессиональной этики имеет важное значение для подготовки журналистов. А между прочим, принцип социальной ответственности СМИ, который означает, что средства массовой информации подотчетны не только самим себе, но и обществу в целом, должен перманентно держаться в фокусе у профессионала.

Несмотря на то, что достаточно большое количество стран были отмечены как балансиры на критическом уровне свободы прессы, согласно французской организации «Репортёры без границ», Финляндия вошла в топ пяти стран с самым высоким коэффициентом доверия аудитории и легитимности распространения государственной информации. Однако, конечно же, за всем распространением контента стоят не сердобольные политики, желающие, чтобы народ знал всю политическую подноготную, а хорошо скооперированные и продвинутые в изучение психологии коллективного бессознательного аналитические центры, анализирующие уже имеющийся контент и создающие новый.

Как отмечала аналитик и журналист Е. Л. Вартанова: «Возникновение типологически особого вида качественных общенациональных газет, адресованных всем социальным группам и распространяющихся в масштабах всей страны, свидетельствует о специфическом северном феномене: ведущая газета, практически не имеющая конкурентов, становится «законодательницей» журналистских мод, а подчас и монополистом в формировании национального общественного мнения (это можно было заметить в нашем анализе заголовков областных СМИ и одного ведущего).

Отсутствие конкуренции, по крайней мере, в сфере политической журналистики приводит к опасному положению: качество политической информации общенациональной прессы определяется только внутренними законами и критериями единственной газеты». [5]

Исследование, проведенное в 2021 году Оксфордским университетом и Институтом Рейтер показало, что 65 процентов финнов доверяют своим СМИ. Это больше, чем какая—либо другая нация. Согласно отчету, самый низкий уровень кредитования был в Соединенных Штатах, где только 29 % заявили, что доверяют средствам массовой информации. В отчете также упоминается, что, несмотря на то, что традиционным СМИ доверяют, тем не менее, использование социальных сетей в качестве источника новостей растет, особенно среди молодежи, в то время как в социальных сетях и приложениях для обмена сообщениями наблюдается рост дезинформации.

В связи с этим хотим отметить FIIA. FIIA или Finnish Institute of International Affairs, или Suomalainen Ulkopoliittinen Instituutti, или Финский институт международных отношений^[3] [52] – это исследовательский институт, миссия которого заключается в предоставлении высококачественной, актуальной информации о международных отношениях и ЕС. Институт был учрежден парламентом Финляндии на его столетнем пленуме в июне 2006 года, и парламент также обеспечивает основное финансирование Института. Институт независим в своей исследовательской деятельности и управляется советом из девяти членов, которому оказывают помощь консультативный совет и научно—консультативный совет.

Целью исследований, проводимых институтом, является получение целенаправленной информации высокого уровня для использования академическим сообществом и лицами, принимающими решения, а также в общественных дебатах. Институт поддерживает активные международные контакты в своей деятельности, а его исследователи участвуют в общественных дебатах, написав статьи для газет, периодических изданий и специализированных журналов. Они также принимают участие в семинарах, конференциях и подобных мероприятиях как внутри страны, так и за рубежом. Кроме того, исследователи делятся своим опытом с различными средствами массовой информации. FIIA как институт не занимает определенной позиции по вопросам, связанным с международной политикой. Однако, большинство статей и аналитики, связанной с Россией^[4] [86], написаны в крайне негативном ключе^[5] [87] или преподнесены без возможности составить оппозиционное мнение с автором.

А также небезызвестный старейший Хельсинский Институт или Александровский Институт – отделение социальных и гуманитарных наук, действующее совместно с факультетом гуманитарных наук Хельсинкского университета и являющееся национальным исследовательским центром России и Восточной Европы. В его задачи входит разработка, внедрение и координация общенациональных исследований и образования о России и Восточной Европе, а также поддержание информационной службы. Александровский Институт является активным игроком в финском обществе и представляет собой международную вершину академических исследований России и Восточной Европы.

Деятельность Александровского Института руководствуется как стратегией Хельсинкского университета, так и национальным советом директоров. Консультативный совет, созванный деканом гуманитарного факультета, также участвует в социальном воздействии и развитии института.

Годовой бюджет Александровского Института составляет около 4 миллионов евро. Около трети из них основано на финансировании, предоставленном Министерством образования и культуры, предназначенном для выполнения национальной миссии. Треть дохода составляет конкурсное финансирование исследований, и доля конкурсного финансирования в последние годы сильно растет. Крупнейшими финансистами являются Академия Финляндии (около 75 % конкурирующего финансирования), а также местные фонды и министерства. Объем финансирования ЕС и другого иностранного финансирования меняется каждый год.

Александровский Институт был основан по инициативе Министерства образования как отдельное учреждение Хельсинкского университета в 1996 году. Институт представляет собой междисциплинарное международное сообщество, объединяющее более 50 исследователей и экспертов.

Логично, что штаб сотрудников Александровского Института большой, тех, кто занимается только российской повесткой около 30 человек. Университет Хельсинки осуждает военные действия России^[6]