После купцов девичьими усладами, раскинулись вместительные шатры, где торговали предметами интерьера: подсвечники с изящной гравировкой, шкафы из пород редкого дерева, огромные серебряные зеркала, обрамленные витиеватым орнаментом из красного золота или арита.

За торговцами мебелью следовали стенды кузнечных мастеров. Тут на всеобщее обозрения были выставлены не только фермерские инструменты, и медная да серебряная кухонная утварь, а также оружие и обмундирование. Клинки, щиты, кольчуги, алебарды, мечи, наконечники для стрел, арбалетные болты, шлемы, латы и прочие аксессуары, которые непременно приглянутся как и рыцарю, так и простому служаке, если у того деньжат хватит на покупку.

У самого края площади расположились купцы живностью. Здесь, отбивая дробь по мостовой, стояли грациозные цитруонские скакуны, черные, как смоль и с длинной белоснежной гривой. В импровизированных загонах блеяли без умолку длинношерстные овцы Страны свободных народов. Где-то возмущались куры и гоготали гуси. Шум и гам создаваемый животными, перекрывал вскрики покупателей, жаждущих выторговать скидку.

Следующий ряд был загроможден палатками, где продавали фрукты, овощи, пироги, сыры, копченое мясо и хмельные напитки. Тут же, рядом с лавками громоздились перевернутые бочки, подобно столам, за которыми стояли люди, попивая эль и жуя лакомства.

В этом месте гряды шатров расширялись, оставляя пространство для менестрелей, гаеров, факиров, танцоров, акробатов, музыкантов. Бродячие артисты непрерывно давали представления. Кто-то из толпы с интересом созерцал на трюки и хохотал над потешными паяцами, а кто-то пустился в пляс под заразительные мелодии флейты, лютни да бубна. Удачный день для Форга! День, когда в королевскую казну текли деньги рекой. Ведь каждый купец и лицедей, платил пошлину за право торговать или выступать на Ярмарке.

Ребекка стояла у подножия храма Тарумона Милосердного и с восхищением лицезрела его. Конечно, каменное сооружение было несравнимо с кафедральным собором, находящимся возле королевских палат, но и оно вызвало восторг.

У основания широкой серебристой гранитной лестницы, возвышались две огромные белокаменные статуи женщин, облаченных в длинные сутаны, опоясанные зелеными гирляндами нефритового плюща. Девы склонили головы, их волосы были убраны за плечи, а в ладонях они держали фиалы, в которых полыхал изумрудный огонь. Свет Тарумона Милосердного. Вечный свет!

Златовласка не спеша поднималась по ступеням, окидывая упоительным взглядом здание. Оно было совсем новое. Его строительство завершили всего несколько недель назад, аккурат к Ярмарочному дню.

Храм был выложен из белого и зеленого мрамора, как и все святилища в Мендарве. Лестница вела к террасе, огороженной аркадой. А за ней возвышалось колоссальное сооружение с конусовидным куполом. Карнизы и своды арок были украшены барельефом, изображающим листья растений, цветы и птиц, местами инкрустированными нефритом. На стенах пристанища Тарумона Милосердного виднелась гризайль, выполненная в изумрудных оттенках. На фресках были изображены города Мендарва, а также верховные жрецы, которые когда-либо возглавляли орден. Витражные окна, высокие от пола до потолка, восхищали замысловатой мозаикой из прозрачного и зеленого стекла.

Ребекка отметила, что у дверей церкви, помимо храмовников, народу было не меньше, чем на Торговой площади. Она хотела полюбоваться внутренним убранством и зажечь свечу от священного огня, но осознавала, что попасть в храм будет не просто, придется выстоять не малую очередь.

Разочаровано вздохнув и повернув обратно, девчушка неторопливо стала спускаться вниз, пробираясь сквозь поток людей, стремящихся к дверям святилища. Глядя себе под ноги, она невзначай задела кого-то плечом. Ребекка, остановившись, подняла глаза и обомлела, но тут же опустила голову, пытаясь выдавить из себя извинения. Слова застряли в горле. Не каждый день по невнимательности наталкиваешься на капеллана.

Если девушка была смущена и напугана, то верховного жреца, по-видимому, совсем не расстроил данный инцидент. Он улыбнулся в бороду и, взяв златовласку за подбородок, пристально посмотрел на нее.

– Не волнуйтесь, дитя. Признаю, моя оплошность! Мысли обуяли разум, и я случайно налетел на вас, как драконий ветер на осиновую рощу. Вашей вины здесь нет.

Голос капеллана звучал мягко и убаюкивающе. Его ореховые глаза, прячущиеся под кустистыми бровями, внимательно изучали лицо златовласки.

– Что вы, Ваше Преосвященство, это, как раз моя вина! Я была обязана заметить такую высокопоставленную особу в толпе. Простите.

Капеллан пропустил ее изречения мимо ушей.

– Как вас величают, дитя, – поинтересовался черноволосый старец, убрав руку с лица девушки.

– Ребекка,– сглотнув слюну, прошептала златовласка.

Меус с интересом прищурился, глядя, как юное создание вновь засмущавшись, опустило голову. Кого она ему напоминала? Кого-то очень знакомого. Эти глаза? Серо-зеленые…

– А я…

– Простите меня еще раз за мою невнимательность, Ваше Преосвященство, – перебила старика девушка.

– Меус Герион Вэинарисс, приятно с вами познакомиться, юная леди, – закончил жрец, приглаживая длинные усы, идущие вровень с бородой.

– Простите, – повторилась златовласка.

– Чтобы откусил мне ухо нетопырь! Девочка, если ты сейчас же не прекратишь извиняться, я рассержусь, – проворчал старец, на мгновение, перейдя на «ты». Обычно он всегда вел себя чинно с прихожанами.

Ребекка удивленно подняла на него глаза. Капеллан только что выругался? Или ей почудилось? Она оглядела лестницу. Толпа образовала вокруг нее и старца ровный круг. Прихожане, да храмовники обходили их стороной, но не переставали с любопытством таращиться. Меус хитро хмыкнул, заметив ее взгляд.

– Вы только что…

– Да, – кивнул жрец, – я выругался. А вы думали, что глава церкви не может возмущаться? Тарумон Милосердный знал словечки похлеще моих фраз, и его не охватило вечное пламя. Хотя, я неправ, он сгорел дотла. Но причиной тому была не брань, а его религиозные убеждения.

Ребекка попыталась что-то молвить, но ее остановил звук фанфар, оповещающий о том, что король прибыл на Ярмарку.

На этот раз пришел черед Меуса оглядываться. Волшебник покинул свиту монарха, как только они выехали из дворца, мотивировав свой поступок тем, что ему нужно заглянуть в святилища Форга и пообщаться с прихожанами. Его Величество согласилось с решением капеллана, но взяло с него слово, что тот присоединиться позже, когда неторопливый королевский кортеж прибудет на торговую площадь.

Интуиция Меуса, подобно плакальщице на похоронах, стала завывать внутри разума, предупреждая мага о том, что златовласой девчушке не стоит попадаться на глаза Псилона, и тем более, короля. Он осторожно взял свою новую знакомую под руку и подвел к лестничной балюстраде, дабы чужие уши наверняка не могли уловить ни слова, сказанного им.

– Юная леди, могу ли я дать вам несколько советов? – так тихо прошептал он, что Ребекка едва расслышала его, – Хотя, что может посоветовать такой дряхлый старик, как я? Мои рекомендации обычно касаются снадобий, способных унять ломоту в костях, или избавить от мигрени!

Златовласка невольно улыбнулась. Черноволосый капеллан, тоже ухмыльнулся в бороду. Но затем его лицо приняло степенный вид, словно он собирался поведать девочке страшную тайну.

– Шутки – это великолепно, они вызывают смех и тем самым продевают жизнь. Но сейчас, прошу вас всерьез отнестись к моим словам.

Ребекка закивала, с искренним вниманием глядя на старика.

– Я стар, и возможно чуточку мудр. Мой внутренний голос подсказывает мне, что стоит вас предупредить об опасности, таящейся на этих белокаменных улицах. Сегодня здесь собралось невероятное количество мерзавцев и забияк. Они только и ждут, как бы затеять драку, да начать приставать к хорошеньким барышням.

– Не волнуйтесь, Ваше Преосвященство, я обхожу стороной подозрительных типов, – попыталась успокоить старика златовласка. Меус кивнул, затем тяжело вздохнул и произнес:

– И еще один небольшой совет: постарайтесь избежать встречи с королем и моим братом. Возможно, для вас это покажется странной просьбой, но довертись мне. Если вы неожиданно столкнетесь, ничем хорошим это не закончится.

Ребекка удивленно уставилась на Меуса. Естественно, она последует напутствиям капеллана, но его советы крайне чудны. Да к тому же, за сегодняшний день, он был вторым человеком, который просил девушку быть осмотрительной в городе. Интересно, чем вызван такой ажиотаж вокруг ее скромной персоны?

– Я сделаю, как вы скажите, – кивнула она, не разделяя его тревоги.

– Прекрасно, юная леди. Я рад, что мы понимаем друг друга.

Меус добродушно усмехнулся, смотря на растерянное состояние златовласки, которая безусловно выполнит его просьбу, но явно не осознает, что происходит. Забавная девчушка! И манеры у нее такие знакомые?

Вновь раздался звук фанфар. Ребекка и Меус от неожиданности вздрогнули, будто духовые инструменты оповещали о начале войны, а не о прибытие монарха.

– Я пожалую, пойду, – произнесла девочка, испуганно оглядывая площадь.

– Постой, – остановил ее жрец, – Скажи мне кто твои родители?

– Аэлтэ и Артур Лангрен, – быстро протараторила Ребекка. – Мы живем в Дубках, во владениях барона Данкоса.

Меус задумчиво почесал бороду.

– Мне известно имя этого феодала. Дубки? Это деревенька у границ Мендарва?

Златовласка кивнула, переминаясь на месте.

– Дубки…

Старец с тревогой оглядел Ярмарку. От его взгляда не укрылся темный бархатный плащ Псилона, который замаячил в толпе на другом конце площади.

– Было приятно с вами познакомиться, юная леди, – произнес старик и вновь перешел на шепот. – А теперь ступайте к родителям, Ребекка, да побыстрее. Я вам настоятельно рекомендую, покинуть город до заката. В сумерках на Медарвский тракт выползет тьма разбойников. Эти темные личности целый год терпели, чтобы поживится чужим имуществом.

Ребекка вновь кивнула.

– Да и не забудь про мои наставления, касающиеся Псилона и короля.

– До свидания Ваше Преосвященство! И пусть вас хранит вечный свет Тарумона Милосердного!

– Да прибудет с вами Его благодать, юная леди, – улыбнулся старик. – А теперь, поторопитесь.

Ребекка поклонилась и спешно стала спускаться по белокаменной лестнице, ни разу не оглянувшись назад.

Волшебник пристально следил за златовлаской до тех пор, пока она не скрылась в толпе. Он перевел взгляд на темное пятно в ярморочных рядах, где народ почтительно расступался. К его облегчению, девчушка нырнула в гущу толпы совершенно в другом направлении. Вероятность, что Ребекка столкнется с королем и его свитой была крайне мала.

Убедившись, что опасность не грозит девушке, капеллан сменил добродушное выражение лица на маску безразличия, поправил капюшон и с тоской взглянул на сборище прихожан у входа в храм.

«Надо будет разузнать поподробнее, кто ты такая Ребекка Лангрен. Позже. А сейчас, пока король не хватился меня, я займусь скучными и бессмысленными делами церкви, чтобы ее разодрал василиск!»

Меус, подхватив полы хитона, гордой величественной поступью направился к дверям белокаменного здания. Толпа, склонив головы, образовала проход, пропуская главного жреца внутрь святилища.

Ребекка торопливо шла мимо рядов, лишь искоса бросая взгляды на изящные изделия да прочие вещи, выложенные на прилавках. Она помнила назидание капеллана, но прежде, чем вернуться к отцу, ей надлежало купить подарок для Аэлтэ.

Неожиданно ее внимание привлек вместительный шатер алого цвета. Он выделялся среди однотонных и полосатых палаток не только размерами, но и ассортиментом товара. Втиснувшись между лавкой с заморскими материями и стендом с дорогими парчовыми одеяниями, магазинчик был заполнен клетками, в которых восседали, копошились, прыгали различные звери и птицы.

«Я управлюсь за несколько минут. Огляжу зверинец и стрелой помчусь к отцу. Моя краткосрочная задержка ничего не решит, и тем более, не спасет меня от встречи с монархом, если он соизволит прошествовать вдоль этого ряда», подумала девушка. Но перед тем как нырнуть под полог шатра, златовласка предусмотрительно бросила взгляд по сторонам. Вокруг сновала тьма народа. Но к счастью, ни короля, ни верховного жреца и в помине не было.

В палатке царил полумрак. Торговца нигде не было видно. Зато, было уйма диковинного зверья да красочных пернатых.

Здесь, в продолговатых коробах из слюды, сновали юркие изумрудно-зеленные ящерицы с прозрачно-голубыми глазами. С перекладины на перекладину перескакивали карликовые белки, цвета лебединого пера. Луны – редкие для Мендарва зверьки, похожие на полевых хомячков, но малинового окраса и с кожаными крылышками за спиной, мирно дремали, зарывшись в свежий ворох сена. В одной из клеток сидели Мальковские канарейки, оттенка синего аметиста, с длинными ярко-желтыми хохолками, волнами, спадающими ниже короткого хвоста. Они издавали такие дивные трели, что златовласка невольно заслушалась. В углу в одном из деревянных туесков, довольно чавкая зеленью, сидел бобер – мелкозуб, с короткой серой шерстью и вытянутой мордочкой с длинными усами. Этот зверек питался только исключительно травой, да весенней листвой, так как у него было всего два зуба – сплошной нарост вдоль челюсти: внизу и вверху. Грызть, что попало, этот толстяк не мог.

Внезапно взгляд девушки упал на большую стальную клетку. На толстой металлической жердочке сидел внушительных габаритов ворон. Таких крупных экземпляров на территории Мендарва испокон веков не водилось. Ворон был, примерно размером со среднюю собаку. Его жесткое черное оперение лоснилось даже в полумраке. Видимо птицу хорошо кормили. Огромные желтые лапы с острыми когтями и мощный клюв, вызывали мурашки по коже. Упаси Тарумон Милосердный, если эта пичуга решит стукнуть по голове клювом, вмиг сознания лишишься!

Златовласка заметила, как круглые янтарные глаза, не моргая, уставились на нее. Птица непросто смотрела! Она нагло смерила девушку оценивающим взглядом. Вот только пернатые не могут выражать эмоции и не обладают мимикой! Ребекка отступила назад и почувствовала, что спиной оперлась обо что-то, а вернее о кого-то.

– Карро – уникальный ворон. Таких птиц, как он, в Мендарве не существует! – раздался прямо над ухом тихий, но звучный голос.

– Действительно, таких переростков редко встретишь! – воскликнула златовласка и осторожно обернулась к незнакомцу, перед этим успев заметить, как после ее слов, глаза птицы презрительно сузились, словно она понял сказанное.

Ребекка с опаской взглянула на мужчину, стоящего перед ней. В ее памяти были свежи напутствия Артура и Меуса. Сегодня в городе было полно негодяев! Но находящаяся подле нее личность, не вызывала страх, а скорее улыбку.

Незнакомец внешне напоминал лесного хорька. Нет, это был человек из плоти и крови, но он так смахивал на грызуна, что Ребекка ели сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Его лицо было узким и слегка вытянутым вперед, глаза черные, подобно бусинкам. Над губой и на подбородке пробивалась редкая каштановая щетина, а темные волосы, спрятанные под синий колпак, выглядывали из-под него неопрятными пучками. Мужчина был облачен в длинный голубой халат из толстого, стеганого шелка. Своим просторным одеянием он явно стремился скрыть недостатки фигуры. Он был высок и тонок, как жердь, так что балахон только добавлял ему схожести с тем же хорьком, стоящим на задних лапах.

«Ликом он точно напоминает многих своих питомцев», подумала девушка.

Мужчина смущенно потупил взор, словно прочел мысли златовласки.

– Очень красивая птица… – попыталась исправить щекотливую ситуацию Ребекка. Взгляд ворона стал еще более подозрительным. Нет, эта птица явно понимала все, что она говорит!

Торговец тоже заметил взгляд пернатого питомца, и он не сулил ничего хорошего. Человек–хорек откашлялся и заговорил:

– Не могу ни согласиться с вами, милая леди! Карро великолепен! Смотрите, какой точеный клюв, какое блестящее оперение. Одним словом – красавец!

Ворон горделиво нахохлился, внимая похвалу. Теперь девушка не сомневалась – этот крылатый вестник мрака, точно все понимал!

– Могу вас уверить, прелестное создание, – продолжал купец, – это самый удивительный и необычный ворон, которого вы когда-либо встречали!

«Если взять во внимания, что я вообще не была в тесном знакомстве с данным видом пернатых, то да», Ребекка на этот раз предпочла не озвучивать свое мнение.

– Карро родом с Большой земли… – почему-то перешел на шепот продавец.

– Не трудно было догадаться, – улыбнулась златовласка. – В Мендарве ворон можно пересчитать по пальцам. Да и то, все они обитают в лесу Серых лисиц.

– Карро не ворона, а ворон, – поправил купец.

Девушке показалось, что птица еле заметно кивнула.

– Не вижу разницы, – с безразличием произнесла она, взглянув в сторону выхода. Оттуда, с улицы, раздался приглушенный звук фанфар. – Приятно было с вами пообщаться, но мне пора идти.

Внезапно хозяин лавки схватил девушку за руку. В его глазах-бусинках застыла растерянность.

– Постойте, куда же вы?

Ребекка удивленно вскинула брови. Мужчина тут же отпустил ее, на его лице появилась тень вины.

– Я собираюсь покинуть ваш магазин и отправиться к отцу и братьям, – произнесла златовласка, делая акцент на последние слова. Если вдруг хорек попытается силой удерживать ее, то пусть знает, что на ее поиски кинутся родственники, и он горько пожалеет, если причинит ей вред

– А как же птица? – с надеждой в голосе поинтересовался купец.

– А что с птицей? – Ребекка насторожилась.

– Вы разве не хотите приобрести ее? – в тоне продавца послышались нотки разочарования.

– Возможно, это вас удивит, уважаемый, но я действительно не желаю покупать ворона. Что мне с ним делать? Это же не курица, на суп его не пустишь.

Ворон недобро щелкнул клювом. Ребекка и торговец одновременно посмотрели на него. Птица взъерошила перья и стала с недовольным видом разгуливать по жерди, то и дело, бросая колкие взгляды в сторону людей.

– Да и к тому же он злой какой-то.

– Нет, совсем наоборот, – печально прошептал купец. – Хороший ворон, и цена у него привлекательная – всего два серебряника.

Златовласка тихо рассмеялась. Она давно выучила хитрые приемы заморских торговцев, и не собиралась попадаться на их уловки.

– Ну, уж нет. У меня, как раз только две монеты. И они предназначены для приобретения более нужных вещей. Я не стану их тратить на огромную пичугу, от которой никакого толку! Мне придется вас огорчить, уважаемый, птица останется у вас, в ожидании более щедрого и сговорчивого покупателя.

Человек-грызун задумчиво стал пощипывать редкую поросль на подбородке. Златовласка уже собиралась покинуть шатер, как голос торговца вновь остановил ее.

– Погодите. Если я в придачу к птице еще кое-что прибавлю, вы купите Карро?

Ребекка усмехнулась. В придачу к ворону? Что? Бобра или канарейку? Нет уж, спасибо! Отец будет не в восторге, если она притащит с собой целый зверинец.

Пока девушка размышляла, торговец быстро юркнул во мрак палатки и тут же вернулся с холщовым свертком в руках. Он осторожно развернул его.

Ворон склонил голову на бок, и его янтарные глаза от удивления стали круглыми, как блюдца. Ребекка была не меньше ошарашена, чем пичуга.

– Вы серьезно? Эта вещь стоит не меньше золотого, а того и двух, – прошептала она.

– Возможно, – согласился хозяин лавки. – Я отдам его вам, если вы купите ворона.

Златовласка стояла в растерянности. С одной стороны ей не нужна была злобная и весьма странная птица, но с другой стороны. То, что предлагал торговец в комплекте с ней. Аэлтэ бы обрадовалась такому подарку!

– Ладно, я согласна, – с неохотой промолвила она и протянула монеты купцу.

Торговец быстро схватил серебряники и с такой же скоростью всучил девушке пакет да клетку с вороном.

– С удачной покупкой, юная госпожа! – проговорил он, довольно ухмыляясь. И будьте осторожны, в городе полно жуликов и бандитов.

Ребекка хотела что-то ответить, но затем передумала. Сегодня словно все сговорились! Предупреждают и предупреждают!

– До свидания, – произнесла она и торопливо покинула шатер, держа в одной руке сверток, в другой клетку с явно недовольным узником.