Над Темной Дубравой гроза приутихла. Тяжелые тучи все еще нависали, но ливень прекратился. И лишь отблески молний на горизонте да раскаты грома вдали напоминали о минувшей стихии. Впрочем, о ненастье напоминал и бурелом, оставшийся после беспощадных порывов ветра. Повсюду лежали поваленные стволы, местами вырванные с корнем, да непроходимые нагромождения из ветвей. В оврагах непрерывно текли ручьи дождевой воды, спеша впасть в бурный поток Зарницы.

– Таборочка, солнце мое! Не будешь ли ты так любезна, разъяснить мне, что вообще происходит? – мрачный эльф удобно расселся на краю огромного дупла, и увлеченно грыз коготь большого пальца правой руки-лапы.

Демоница сидела на корне дуба, обхватив голову. Вид у нее был плачевный. Она вся промокла до нитки. Длинные волосы паклей спадали на плечи. Темная рубаха прилипла к телу демонессы. Да, и из ботфортов пришлось выливать последствия ливня. Плащ отяжелел от воды, и девица была вынуждена его снять и выжать. Он висел на ветке вместе с жилетом, покрытым металлическими пластинами.

Стихия началась внезапно. В отличие от коротышки, который просидел всю грозу в дупле и остался сухим, Табора не смогла найти укрытия. Пришлось импровизировать. Но довольно сложно, отыскать убежище, когда древа норовят придавить тебя массой, а вода, словно во время половодья река, стремится унести за пределы леса. Да и молнии все время пытаются превратить в пепел!

– Оставь меня в покое, свиное рыло! – устало прорычала демоница.

Науро прекратил заниматься чисткой когтей, и поучительно подняв вверх указательный палец, с укором произнес:

– Но, но, дорогая. Прошу обойтись без оскорблений. Я же не нарек тебя «рогатой»? Как-никак, и у меня есть имя.

– Причем весьма отвратительное, – Табора явно не была настроена на мирную беседу.

– Ну, уж какое есть. Всем не угодишь. Оставим же мое имя в покое и поговорим о хаосе, что здесь творился несколько минут назад.

Демоница скрипнула зубами, и, сложив руки на колени, подняла голову вверх. Коротышка заметил, как ее глаза сверкнули в темноте, подобно молниям, недавно рассекающим небосвод.

– О, я с превеликим удовольствием расскажу тебе об этом и даже предоставлю прогноз на будущее, – с сарказмом прошипела девица. – Ожидаются небольшие осадки. Ветер умеренный, местами порывистый. В ближайшие сутки возможно потепление и ясная погода. Доволен? Остались какие-то вопросы?

Эльф с жалостью глянул на Табору, затем повертел пальцами у виска. Видимо ей не удалось ускользнуть от электрического разряда небес.

– Девочка моя, кажется ты того… Перепады атмосферного давления на тебя плохо влияют. Я погляжу, ты из-за напряженной обстановки совсем умом тронулась. Ну, ничего милая, не расстраивайся, возможно, еще не все потерянно, мы найдем тебе талантливого лекаря.

Табора кровожадно улыбнулась. А лицо перекосилось от злобы.

– Ты, эльфийское отродье, думаешь, если я промокла и продрогла, то не доберусь до тебя? Не обольщайся! Если и дальше будешь подтрунивать надо мной, то я клянусь, что некая рыжая морда непременно получит от меня затрещину.

– Прошу не путать! Каштановая, а не рыжая! – перебил Науро, и в целях безопасности уселся поглубже в дупло.

– Иронизируй, толстобрюхий! Испытывай мое терпение! Еще немного и я отправлю тебя ко всем чертям!

– Нет уж, спасибо! В гости к твоим родственникам меня ничем не заманишь! – не унимался эльф.

Демонесса выругалась и затем стрелой метнулась к дубу. Науро даже не шелохнулся. Он изначально знал исход сего действия. Вскарабкаться по стволу Таборе не удалось. Кора после дождя была скользкой. Она только понапрасну вымаралась, и теперь тяжело дыша, стояла внизу с искаженной от гнева физиономией.

– Смотрю, у кого-то нервишки пошаливают, – ухмыльнулся коротышка, обнажив желтые клыки.

Табора одарила наглеца убийственным взглядом.

– Только попадись мне мерзкий уродец…

– Ой, ой, ой, испугала ястреба мышью!

– Науро!

– Да Табора. Я весь во внимании!

– Прекрати паясничать и выводить меня из себя!

– Хорошо, – как-то быстро согласился эльф. – Не желаешь повеселиться, что же, твое дело. Но тебе все равно не уйти от ответа. Я не отстану от тебя, пока ты не растолкуешь мне, чем вызвана эта стихия.

– Да, я не знаю, полоумный ты кусок пня! – взвизгнула демонесса, да так громко, что Науро от неожиданности вздрогнул, и чуть было не вывалился из дупла.

– Не вопи ты так на весь лес! – осторожно оглядев Дубраву, проговорил эльф. – Еще доброго услышат тебя стражники или бело-зеленые святоши. Хотя вряд ли. Они попрятались, как улитки в панцирь, испугавшись грозы. В любом случаи не ори. Просто скажи: ты вызвала ненастье или нет?

Демоница тяжело опустилась на корень дуба и вновь обхватила голову руками.

– Нет, не я. Это проделки Тары. Она призвала ветра, и спровоцировала грозу.

– Ты верно шутишь? Зачем ей привлекать внимание храмовников, используя Магию стихий? Да этот всплеска энергии был виден даже на мысе Гроу. Я что-то сомневаюсь, что дриада настолько обезумила, что решила явить миру свое убежище.

– Мне наплевать, веришь ты или нет! – огрызнулась девица. Она точно знала, что не применяла собственные силы. Это все Тара Рин!

– Нет, нет! Ты что-то темнишь, – не унимался коротышка. – Милочка, ни с того, ни с сего не прибегают к Стихийному чародейству. А у нас получается, что бац! И дриада всколыхнула пол Мендарва и большую часть Круана. Чую, без тебя тут не обошлось.

– Ты ошибаешься, – устало протянула Табора, – я действительно не имею отношения к природной заварушке.

Эльф, задумавшись, почесал рыжую, а не каштановую макушку. Дела обстояли хуже некуда. Таре удалось передать послание сестрам. А это – очень плохо! У Науро и Таборы оставалось не так много времени, дабы отыскать Жезл. Но как это сделать, когда над Дубками витает множество искр волшебства? Над каждым домом и даже над замком! Ареал поисков расширился! Чертова дриада, спутала все карты!

– Если ты говоришь правду, то у нас появится множество хлопот, зайчик мой, – молвил коротышка.

– Не смей меня так называть, – прошипела Табора, но не двинулась с места.

Науро укоризненно взглянул на нее.

– Ладно, козочка моя…

– Ты нарываешься!

– Я же любя…

– Ну, держись эльф! – Табора сжала кулаки и взглянула вверх, где во тьме дупла прятался ехидный напарник. – Когда все закончится, ты ответишь мне за каждую издевку.

Толстячок насмешливо хмыкнул.

– Ну, до этого прекрасного момента нам с тобой надо еще дожить.

– Идиот!

– Опять обзываешься? Где тебя только воспитывали? А да, вспомнил…

– Сгинь с моих глаз!

– Эй, эй, не дерзи. Забыла, что весь спрос с меня, если что? Я все записываю: и про погоду, и про дриаду, и про измывательства.

– Да иди ты, Науро! – демоница вскочила с корня и, чертыхаясь под нос, пошла прочь от дуба, перебираясь через валежник. Подальше от назойливого напарника.

Лес был безмолвен, если не считать капель срывающихся с крон деревьев, скрежет стволов, измотанных бурей, да хлюпающей воды под ногами демоницы. Табора тихо бранясь, перешагивала через сломанные ветви и обходила корневища поваленных древ. Она торопливо и бесцельно слонялась по Темной Дубраве, стремясь вернуть себе спокойное расположение духа.

Ее не страшил тот факт, что она может ненароком нарваться на приграничную стражу. Вряд ли эти болваны до утра выйдут в дозор. Им придется прибегнуть к силам крестьян да слугам замка, чтобы разобрать завалы у стены.

– Безмозглая Тара! – выругалась демонесса, выбравшись на набольшую поляну, на которой возвышался огромный дуб с расколотой надвое верхушкой. Молния ударила точно в центр. Ствол дерева раздвоился, но не сгорел и не упал, как его многие собратья в этой чащобе.

– Вот с этого места расскажи поподробней, моя дорогая, – раздался скрипучий голос позади нее. Табора не успела оглянуться, как почувствовала, что неведомая сила, с невероятной мощью толкнула ее в спину. Подобно яйцу, брошенному озорным мальчишкой в стену соседского дома, она врезалась в ствол покореженного гиганта. Удар был настолько сильным, что у девицы на мгновение потемнело в глазах, а жесткая кора больно оцарапала кожу щек. Стараясь сохранить самообладание Табора, медленно развернулась, ее рука потянулась к кинжалу, висящему на поясе, но воспользоваться клинком ей не удалось. Тяжелый витый посох прижался к ее горлу, сдавливая, словно петля висельника.

– Ты, так предсказуема, милая, – голос из-под темного капюшона плаща звучал иронично, – только совсем растеряла осторожность. Видимо, твоя беззаботность вызвана тем, что ты научилась управлять силами, которые не предназначены для демонов.

Табора нервно сглотнула слюну. Даже в самых худших своих кошмарах она не могла представить себе эту встречу. Она бы справилась с десятком копейщиков, но не с ним.

– Морган… – дрожащим голосом прошептала она.

Незнакомец в темном плаще, прижимающий разветвленный наконечник посоха к ее горлу, гнусно расхохотался и свободной рукой откинул капюшон, обнажив белесые волосы.

– Сюрприз!– с сарказмом произнес он, и в его глазах вспыхнули огоньки злорадства.

– Псилон…

Глаза демонессы расширились от ужаса. Она почувствовала, как все тело обдало жаром, словно Табору бросили в жерло вулкана. Перед глазами поплыли воспоминания прошлого.

Поле битвы… Люди, эльфы, маги, гномы, демоны. Все смешалось в одну кашу. Кровавые тела, ежесекундно падают на землю, сраженные либо оружием, либо чарами. И по трупам скачет конница или пешим ходом мчатся новые войска. Сражение не утихает не на мгновение. Кровь… Столько крови вокруг! Столько мертвых глаз, уставленных на образ Темноликой.

Табора помнила, как во время боя ее оттеснили от Моргана. Но не было времени искать его. Она дралась с неприятелем, который все наступал и наступал своей бесчисленной армией. Клинки в руках демоницы сверкали подобно молниям. Она уворачивалась и от тяжелых мечей, и от острых пик, разя противника кинжалами в самые уязвимые места.

Она уцелела. Рассеченное бедро и кровоточащие полосы на спине были опасны, но не смертельны. Она выжила. Но бой был не окончен. Через тьму бьющихся солдат, она разглядела вначале Яндариуса затем Моргана. Проталкиваясь через стену слившихся в схватке воинов, она крушила недругов, словно тряпичные куклы. Всего несколько шагов. И она вновь станет спиной к спине с возлюбленным!

Обжигающая боль пронзила тело. Ее глаза встретились с Морганом. Она видела, как его взгляд наполнился ужасом, а светлые, как пшеница волосы, почти мгновенно покрылись сединой. Она хотела крикнуть, но новый разрывающий импульс окатил тело волной. Из последних сил Табора развернулась и вонзила клинки во врага, бросившего в нее смертоносные заклятья…

Табора стиснула зубы и молниеносно потянулась к кинжалу, но чародей был стремительней. Он надавил посохом на горло демоницы. Она почувствовала, как темная пелена застилает взор, а живительный воздух не в силах проникнуть в легкие. Рука безвольно повисла. А тело девушки обмякло, хотя она все еще находилась в сознании.

Псилон знал, что никто на территории Нирбисса так не управляется с клинками, как демоны. Даже умирая, они способны метнуть лезвие во врага и угодить точно в цель.

– Ты… Ты мертв… – простонала Табора.

Маг глухо расхохотался, не отрывая взгляда от демонессы, припечатанной к стволу покореженного древа.

– Ты тоже, моя дорогая, – молвил он иронично.– Возможно, мы встретились на небесах? Хотя вряд ли. Тебе туда дорога закрыта.

Табора подняла на чародея свои большие глаза, поддернутые дымкой. Невозможно убить дважды, того, кто уже мертв! Но сейчас, Псилон именно это жаждал сделать. Псилон, которого она пронзила насквозь! Псилон, чье тело было сожжено на поле битвы! Псилон, предавший ее и Моргана!

– Не находишь ли ты забавной данную ситуацию, дорогая? – усмехнулся чародей, слегка ослабив хватку. Табора с жадностью стала глотать воздух. – Через столько лет встретиться, и не где-нибудь, а в Мендарве! Два мертвеца столкнулись в сердце Нирбисса! Умора!

– Не вижу ничего смешного в том, что встретила труп, попытавшейся исподтишка убить меня кислотными шарами, – прошипела демонесса, но на этот раз уняла свое желание швырнуть в чародея кинжал.

Псилон брезгливо скривился, словно эти воспоминания вызывали у него отвращение.

– Это вышло случайно. Я целился не в тебя! – промолвил холодно он. – И я старался исправить оплошность, поспешив к тебе на помощь. А ты в свою очередь, решила распотрошить меня! – его голос зазвучал гневно. – На моем теле, до сих пор, отвратительные рубцы от твоей мясницкой деятельности.

– Не тревожься, моя кожа тоже сохранила следы кислоты, – прошипела Табора, сверкнув глазами.

Псилон выдержал паузу. Затем сменив гнев на милость добродушно рассмеялся.

– Ну, пожалуй, достаточно вспоминать прошлое! Стоит поговорить о насущном!

Демонесса, изо всех сил старалась сохранить непроницаемое выражение лица. Чародей будет последним человеком в Нирбиссе, который узнает о Жезле из ее уст. Он могуч, но не настолько, чтобы развязать ей язык или влезть в голову. Ее Властелин позаботился, чтобы никто не мог выудить у нее информацию при помощи магии.

– Что тебя интересует? – прошептала она сухо.

Волшебник, усмехнувшись, почесал бороду.

– По правде у меня уйма вопросов! Что ты, милая, ищешь в Мендарве? Почему тебя сопровождает Мрачный эльф? Да и не просто клыкастый коротышка, а сам король волосатых карликов. Кто вызвал стихийное бедствие, которое мне с трудом удалось унять, дабы оно не разрушило всю страну? И кто такая Тара Рин?

Демоница оскалила зубы.

– С удовольствием пообщаюсь с тобой, если уберешь от моего горла эту штуку, – сказала она, указывая на посох.

– Почему бы и нет, – согласился Псилон. – Но вначале, я кое-что у тебя конфискую, – с этими словами он что-то буркнул под нос и сделал круговое движение указательным пальцем. Кинжалы из-за пояса Таборы вылетели и упали у его ног, там-же приземлились два охотничьих ножа, которые доселе скрывались в голенищах сапог демоницы.