Глава 7

– Устала? – спросила я у нее, когда мы сели в такси.

– Нет! – ажитированно воскликнула она. – Как ты думаешь, что&нибудь из этого получится?

– Винтер в восторге, – улыбнулась я. – Надеюсь, ты станешь его любимицей. Роже отлично знает себе цену. Я имею в виду прямой денежный смысл этого выражения. Он не ведет дел с какими&нибудь мелкими изданиями, сотрудничает с «Вогом», «Офисьель», причем в основном с их американскими, английскими и французскими филиалами. Едва твое изображение появится на их страницах, как к тебе помчатся скауты из модельных агентств.

– Но у меня нет специального образования! – испугалась Надя.

– Вот уж ерунда, – засмеялась я. – Университетов для моделей не существует, всему, что нужно, тебя научат в процессе. Главное – не капризничать, не увлекаться алкоголем, не зажигать, так сказать, звезду – и сделаешь карьеру на подиуме. У тебя для этого есть все данные. Ты не устала?

– Ни капельки, – заверила Надюша.

Я посмотрела на ее порозовевшее личико. Вот ведь точно, все хвори у Надежды от того, что старшие заставляют ее жить так, как им хочется. Барашкову с детства затюкали, она боится возразить отцу и мачехе, бабушке с дедушкой, покорно подчиняется им. А ведь ненавидит свою будущую профессию переводчика, хочет стать частью фэшн-мира.

Каждое утро Надя тащится на лекции, с тоской думая: «Еще один скучный день в аудитории… ноги в институт просто не идут…» В конце концов мозг бедняжки находит выход, как избавиться от нудной повинности, отдает приказ телу, и – начинаются болезни. Естественно, дочку с температурой, головной болью, гастритом-колитом, артритом и еще бог знает с чем родители в аудиторию не отправят. Они разрешат Наде остаться дома, и она наконец&то получит возможность заниматься чем&то по своему выбору. Только круг вскоре замкнется – девушке все&таки придется снова тащиться в институт, и опять на нее навалятся разные хвори… Но сегодня Наденька выдержала большую съемку, многократно переодевалась в прохладной комнате, стояла босиком на полу, замирала в неудобной позе, ее постоянно запудривали, обливали волосы лаком, накладывали-смывали макияж. И что? Чихающая от легкого дуновения ветерка и покрывающаяся красными пятнами, если кто&то из домашних использовал в квартире парфюм, Надюша ни разу не кашлянула, не шмыгнула носом на протяжении нескольких часов. Наоборот, она сейчас выглядит как майская роза, так похорошела. И вот что удивительно, девушка, обычно хмурая, улыбается во весь рот.

– Мне пообещали заплатить деньги, – вдруг сказала Надя.

– Конечно, – кивнула я, – скоро их получишь. Сначала заплатят скромную сумму, но если ты не будешь капризничать и станешь прилежно работать, гонорар быстро вырастет. Некоторые модели прекрасно зарабатывают и ни от кого не зависят.

– Ни от кого не зависят… – эхом повторила Надюша. – Знаешь, я ведь не подумала про заработную плату, и очень глупо получилось. Какая&то женщина ко мне подошла, протянула бумаги и сказала: «Подпишите договор, указанную сумму сможете получить через семь рабочих дней». А я не поняла и спросила: «Мне надо будет рассчитаться с вами за съемку? Сколько принести?» Она так смеялась! Я дура, да?

Я погладила Надюшу по руке и решила осторожно обсудить с ней интересующую меня тему. Но заезжать следует издалека и тщательно обдумать, как начать беседу.

– Ты просто растерялась. Ничего, скоро привыкнешь. Главное, не поймай звезду, работай старательно, ты имеешь все данные для карьеры модели: прекрасная фигура, высокий рост.

– Я в маму пошла, – пояснила Надюша. – Вроде она в юности в баскетбол играла.

– Почему «вроде»? – обрадовалась я удачному повороту беседы. – Она тебе рассказывала о спортивных занятиях?

Надюша обхватила руками колени.

– Я ее плохо знала.

– Маму? – уточнила я.

Барашкова отвернулась к окну.

– Согласна, это звучит странно, но… Она была журналисткой, писала статьи про «горячие точки». Сколько себя помню, мать постоянно находилась в командировках, летала в разные места, в Москве не сидела. Иногда ее месяцами не было дома.

– Где она работала? – спросила я.

Надя пожала плечами.

– Вроде на телевидении.

– Неужели у вас дома не говорили о работе Алены? – удивилась я.

Надюша повернула голову.

– Нюрочка и дедушка придерживаются старых правил воспитания. По их мнению, дети не должны присутствовать при обсуждении проблем взрослых. Им незачем сидеть вместе со старшими за одним столом. Кроме того, я была малышкой и совершенно не совпадала с родителями по графику. Меня в семь тридцать утра шофер отвозил в детский сад, он же доставлял на музыкальные занятия или к репетиторам по языкам. Спать я укладывалась в восемь вечера. Когда общаться с папой? Мама же, повторяю, постоянно находилась в разъездах. А потом меня отправили в Англию.

– Ты училась за границей… – протянула я.

– Завидовать тут нечему, – печально сказала Надя. – Дедушка и Нюрочка считают, что знание английского и французского гарантирует мне счастливую жизнь. Дед подобрал в Великобритании школу, где не было ни одного русского ребенка. Она открыта при одном из университетов, и потом можно продолжить в нем обучение. Подъем в шесть утра, холодный душ, завтрак из овсянки и жидкого кофе, занятия до обеда, на который подавали кучу овощей, тонюсенький ломтик баранины или крохотный кусочек рыбы, затем спорт, чай с кексами, прогулка, ужин с основным блюдом под названием пудинг… Брр! Такая гадость этот их пудинг! В особенности если с почками. Спали мы по шесть человек в дортуарах, отопление никогда не включали, а одеяла там тонюсенькие, и даже зимой, в самую сырость, окна были нараспашку. При этом постоянный контроль воспитателей, от которых ничто не ускользало.

– Зато ты идеально выучила английский, – пробормотала я.

– Это правда, – согласилась Надюша. – А еще французский и латынь. Последняя мне более всего в жизни пригодится. Прямо вижу, как весело болтаю на языке древних римлян с продавщицей в московской булочной. Кстати, о магазинах. Я в Англии так одичала в элитной детской резервации, что потом, вернувшись на родину, не знала, как булочку купить. Встану у кассы, и сначала в голове английская фраза возникает, потом французская. Русская последней прорезывалась.

– Забавно, – улыбнулась я. – А когда ты снова в Россию вернулась?

– В пятнадцать лет. Папа уже не первый год был женат на Кате. Нехорошо так говорить, но мать для меня – посторонний человек. Она иногда присылала мне письма по электронке, но они были словно под копирку: «Дорогая Надя! Я рада, что у тебя хорошие успехи. Учись прилежно. Слушайся воспитателей». Ну, и еще пара фраз в том же духе. На день рождения и к Новому году я от нее получала подарки – коробки дорогих конфет. Причем не российских. Я сразу поняла, что сладости по просьбе матери покупает администрация школы. Алена никогда не появлялась в Англии, хотя лететь не так уж долго. Что такое четыре часа в самолете для женщины, которая постоянно мотается туда&сюда по свету?

– Тебе, наверное, было очень одиноко, – пожалела я Надюшу.

Она неожиданно рассмеялась.

– Нет. В школе у меня было много подруг, и учителя очень хорошие. Строгие – да, но стоило подойти к ним с вопросом или проблемой, как они откладывали все дела и занимались исключительно мной. Одиноко мне стало, когда я вернулась в Москву. Вот тут – никого знакомых, кроме родных, которые казались мне чужими. Я два года занималась в экстернате, чтобы восстановить русский язык, получить аттестат российской школы и возможность поступить в вуз в Москве.

– Почему тебя не оставили в Англии? – удивилась я. – По&моему, это абсолютно нелогично – отправить девочку изучать иностранный язык в зарубежную школу, а потом устраивать ее в московский институт.

Надюша пожала плечами.

– Мне ничего не объяснили. Дедушка просто объявил: «Готовься поступать на отделение литературного перевода». И я не спорила. Какая разница, куда? Самой мне хотелось в театральное училище, но Нюрочка чуть в обморок не упала, когда я вслух свое желание высказала. Закричала: «Илюша, ты слышишь, что говорит наша внучка? Нет, никогда! Там наркотики!»

– Интересная реакция, – усмехнулась я.

– У бабушки пунктик, – скривилась Надя, – ей повсюду наркотики чудятся. Я один раз, еще на первом курсе, купила баночку энергетического напитка… Шла сессия, я все время в библиотеке сидела, глаза слипались. Смотрю, девчонка за соседним столом постоянно какие&то банки опустошает. А она заметила мой взгляд и сказала: «Чего уставилась? Всего&то энергетик. От него в голове светлеет, и сон с ног не валит». Ну, я и решила попробовать. Взяла в супермаркете бутылочку под названием «Огненная молния», принесла домой. Подумала: выпью вечером, просижу спокойно ночь над книгами, утром ведь экзамен сдавать. И вот, сижу я в своей комнате, занимаюсь, а тут бабушка в спальню вошла. Сначала она спокойно спросила: «Какой сок купила? Я никогда не видела такой упаковки». Я сдуру повторила фразу той девчонки про ясность в голове и бессонницу.

Надя поежилась.

– Ты бы видела, что тут началось! Через час в дом съехались врачи, примчались отец, дедушка. А дед никогда не бросает работу, что бы ни случилось, говорит: «Разберусь с этим вечером, прекратите истерику». А тут прилетел. И завертелась катавасия. Меня повезли в больницу, выкачали всю кровь на анализы, выяснили, что я не прикасалась ни к каким запрещенным препаратам, и лишь тогда успокоились. Нюрочка очень боится, что я подсяду на иглу. Всякий раз, когда доктора мне новые таблетки выписывают, бабушка им допрос устраивает: «Лекарство не вызывает привыкания? Что там в составе? Нет ли эфедрина-кодеина-кофеина? Нельзя ли заменить пилюли лечебными травами?» Говорю же, ее переклинило на наркоте.

– Анна Константиновна часто смотрит новости и читает газеты на ночь, – вздохнула я, – а сейчас даже издания, где пишут о разведении кроликов, постоянно рассказывают о том, как молодежь нюхает волшебный порошок и ест таблетки, как конфетки.

– Поэтому у меня и друзей нет, – не обращая внимания на мои слова, продолжала Надюша. – Как только я поступила в институт, попыталась наладить контакт с однокурсницами – пригласила трех девочек на день рождения. Нюрочка накрыла стол, мы посидели пару часов, ничего криминального не совершали. Девушки пришли со своими мальчиками, никто не шумел, не ругался, не дрался, не напивался. Ну прямо вечеринка в доме престарелых, посвященная сто восьмой годовщине герцогини! А на следующий день Нюрочка запретила мне с теми ребятами общаться.

– Почему? – удивилась я.

Барашкова начала загибать пальцы.

– Одна выпила три чашечки кофе – она явно страдает зависимостью от кофеина и скоро перейдет на героин. Вторая слопала четыре куска торта – девушка явно страдает зависимостью от сладкого и скоро перейдет на героин. Третья практически ничего не ела, пила одну минералку без газа, значит, страдает булимией-анорексией и уже перешла на героин. Парень первой гостьи часто выходил курить – он страдает никотиновой зависимостью и скоро подсядет на героин…

– Можешь не продолжать, – поморщилась я. – Представляю, как вам с Лизой тяжело.

– К Елизавете Нюрочка так не привязывается, хотя ей тоже достается, – грустно констатировала Надюша. – Бабушка разделила свои фобии: я больная инвалидка и потенциальная наркоманка, а Лиза может погибнуть в автоаварии или попасть в руки маньяка-насильника. Сестра поет в группе, музыкантов приглашают на всякие вечеринки, и Лиза часто приходит поздно. А наутро бабушка ей мозг выносит. Да ты сама все слышала, если за завтраком в тот момент оказывалась. Погоди, Нюрочка и для тебя вскоре что&нибудь придумает. Дед постоянно выслушивает, что повышенный холестерин приводит к инфаркту-инсульту, а значит, ему нужно придерживаться той диеты, которую разработала жена. Папа курит – сигареты его убивают, и еще ему нельзя пить грейпфрутовый сок и есть эти плоды. А отец, как назло, обожает грейпфруты, может пару кило за раз слопать.

– Что плохого в цитрусовых? – удивилась я. – В них много витамина «С».

Надя поморщилась.

– Бабушка считает, что у курящего человека грейпфрут вызывает инфаркт. Ну не бред ли? Уж не знаю, правда ли это, но Нюрочка уверена, что грейпфруты погубят ее сына. Катя слишком сильно красится, а всем известно, что женщина за год съедает около двух кило губной помады, в которой содержатся канцерогены.

– Никогда не думала на эту тему, – пробормотала я.

Надя погрозила мне пальцем.

– Вот&вот! Тональный крем проникает сквозь кожу в кровь и губит печень. Тушь вызывает слепоту, от крема для тела может возникнуть чесотка, лак для ногтей делают из нефти… Нюрочка вечно сидит в Интернете и подковалась по всем вопросам. Но обрати внимание: она чморит каждого за свое. Если я войду на кухню и от меня будет пахнуть кремом или вообще появлюсь размалеванной во все цвета радуги и в микроюбке, Нюрочка и слова упрека не обронит, потому что я – потенциальная наркоманка. Лиза же может глотать на глазах у нее разноцветные таблетки из флаконов без этикетки, а бабушка даже не чихнет, так как Елизавете суждено попасть в лапы маньяка или врезаться на своей машине в слона на МКАД.

– Смешно, – улыбнулась я.

– Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда Нюрочка и для тебя фобию подберет, – грустно произнесла Надюша.