Вольго потом рассказывал, что первый же вопрос, который задал Кадил, звучал так: «Твоих протеже работа?» Данерус на это пожал плечами и согласился: скрыть истинных виновников побоища в кантине было бы и невозможно, и незачем. По крайней мере, от Гнидда: патрули хиссов хоть и заглядывали в Нижний город, но на уличные разборки в нём плевали с высокой колокольни. Трущобная шпана месит друг друга – кого этим удивишь?
А вот Гнидд не мог не отслеживать происходящее у него практически под носом. Тем более что происходило нечто весьма необычное. Новая банда в составе всего-то пяти разумных на первом же ходу вынесла с криминального «рынка» могущественных мускаров… Вернее, ещё вчера могущественных, а сегодня уже не существующих.
Думаю, на Кадила произвело впечатление даже не то, с какой лёгкостью мы расправились с Мейджиком. Опытного криминального авторитета подкупила целеустремлённость наших действий: мы не присматривались к ситуации, не занимались для раскрутки мелким рэкетом, торговлей разбодяженной наркотой и налётами на торговых роботов. Нас не интересовали накопление начального капитала и вербовка пушечного мяса из отбросов Подгорода. Мы не пытались наладить связи с крупными игроками, не искали союзников и друзей среди прочей братвы. Мы заявили о себе самым ярким и бескомпромиссным способом: массовым убийством. Причём в качестве жертвы выбрали членов самой влиятельной местной банды, банды отмороженной, отлично вооружённой, ведомой общеизвестно жестоким и мстительным главарём. Мало того, ликвидация была проведена во время праздника, посвящённого самим жертвам. Какое изощрённое коварство, какое выразительное унижение, какой убедительный сигнал для прочих банд и их покровителей!
Вероятно, Кадил почувствовал в нас большой потенциал. Счёл, что мы с ним «одной крови». И стал нас рассматривать в качестве тех, на кого следует делать ставку в дальнейшем: ведь власть крупных авторитетов всегда опирается на власть авторитетов помельче.
Если бы Гнидд знал, насколько искренне я стремился избежать той бойни…
Но он не знал. И мы тогда ещё не знали, как сильно поможет нам стремительное восхождение по криминальной лестнице Сартума. Мы тогда вообще ни о чём особо не рассуждали, просто торопились убраться подальше от разгромленной кантины.
Ластар и Бао закончили погрузку трофеев в грузовик. Я выпустил из чулана пленного техника, показал ему наш резервный маршрут отхода – безопасный спуск в канализацию, всучил клинок и посоветовал больше на глаза не попадаться. Парень, похоже, до самого освобождения не очень-то верил, что уйдёт живым, и, радостно дрожа текками, ускакал в ароматную тьму.
– Ну что, народ, – сказал я, когда всё было кончено, – уходим?
– Там мускары, – заметил Гарр. Действительно, снаружи собралась довольно большая группа бандитов: мы перебили только ядро Чёрных мускаров, и теперь остатки банды пытались понять, почему оба входа в кантину заблокированы. – Я предлагаю разогнать этот сброд бластерным огнём, а когда…
– Нет, – перебил я. – Мы сядем в грузовик и спокойно вылетим через ворота заднего двора.
– А если мускары нас не пропустят?
– То ты побибикаешь. И они пропустят.
Так и вышло. Привычка уступать транспорту универсальна в любой галактике. Хотя солдатская привычка решать всяческие проблемы бластерным огнём тоже, наверное, универсальна.
Гарр уводил машину в Верхний город: при подготовке операции было принято решение прятаться там, где нас менее всего… Короче, особо не прятаться. Гоки с девчонкой, радостно переругиваясь, копались в трофеях. Тому, кто ещё вчера не был уверен, что ляжет спать сытым, сегодняшняя добыча действительно могла показаться великим богатством.
Мы с Астилой сидели в заднем отсеке. Девушка поджимала озябшие ноги и куталась в скатерть. На меня она смотреть избегала. Я встал, сдвинул крышку соседнего ящика с припасами и достал сложенную робу.
– Держи, – сказал я, протягивая дзингайке пакет. – Мне, конечно, очень приятно смотреть на… на то, что я вижу, но лучше всё-таки оденься и обуйся, там ещё калиги.
– Благодарю, – отозвалась девушка, скидывая скатерть. Сделала это она решительно, не стесняясь моего присутствия, словно считала себя одной из римских матрон, которые свободно переодевались при рабах. – Мне безразлично твоё удовольствие или неудовольствие. Мы здесь не для того, чтобы любоваться видами. Мы здесь для того, чтобы выполнить задание Республики.
– Размер нормальный? – Как бы Астила ни хорохорилась, но от моих слов всё-таки еле заметно покраснела, и я с интересом наблюдал, как гусиная кожа на её стройных ногах переливается синим и розовым. – Подходит?
Астила на мгновение замешкалась, доставая робу. Развернула, посмотрела на ткань, держа перед собой, сделала лёгкое движение руками, словно решила поднять одежду на высоту собственной головы, но тут же одёрнула себя. Я понял, что Астила мысленно примеряет цвет ткани к своим волосам, и улыбнулся: цвет подходил идеально.
– Вижу, вы не так уж плохо подготовились к операции, – сказала дзингайка строгим голосом.
Я пожал плечами:
– Мы хорошо подготовились. Насколько это было возможно. Иначе ты так и ехала бы в одном белье.
– Теперь, когда с вами я… – высокомерно начала дзингайка, торопливо накидывая робу.
– У, теперь-то всё будет совсем по-другому, – не дал я ей договорить, усаживаясь на своё место. И прежде, чем она успела возмутиться, продолжил: – Кстати, тебе ведь потребуется оружие. Я тут нашёл кое-что. Не посмотришь?
Двухлезвийный плазменный меч Астилы я снял с трупа Мейджика – бандит носил его на поясе, то ли подражая хиссам, то ли просто бахвалясь своей крутизной. Больше ничего полезного у него не нашлось, да мы и не собирались тратить время на обсуждение артефактов. Я Рейван. Я сам по себе такой артефакт, что…
Грузовик тряхнуло на очередной воздушной кочке, я вернулся в сознание и, ругая себя за несвоевременный выплеск гордыни, полез в карман. Астила успела просунуть руки в рукава, затянула пояс на талии, натянула мягкие сапоги-калиги и теперь опять хмурилась: ждала, когда я наконец покажу ей обещанное «кое-что».
Зверски хотелось как-нибудь по-идиотски пошутить… но я просто достал из кармана рукоять меча.
– Вот как! – воскликнула дзингайка, принимая оружие. Она быстро проверила какие-то рычажки, но активировать лезвия не стала. Мне показалось даже, что Астила вешает рукоять на пояс слишком уж быстро, словно слегка стесняясь своей радости. – А ведь я обыскала Мейджика. Но ничего не нашла.
– Я обыскал его раньше. Пока вы там болтали с Гарром.
– Не думаю, что действия командира следует характеризовать подобным образом, – ледяным тоном проговорила Астила. – Мы не «болтали», а я принимала доклад о текущих событиях. И если ты думаешь, что я утратила меч из-за собственной…
– Астила, – перебил я, откидываясь на переборку. – Мне всё равно, из-за чего ты там его утратила, понимаешь? Меч – это не «душа дзингая». Это просто меч. Утратила, нашла… Какая разница, пока ты остаёшься собой? И претендовать на лидерство никто здесь не собирается. Ты – дзингай, ты руководишь миссией, нет вопросов. Пока тебя не было… Я очень рад, что теперь ты с нами.
– Что с тобой? – спросила девушка, внимательно вглядываясь в моё лицо.
– Устал, – честно ответил я. – Вот только вдруг почувствовал, насколько устал. Я дрался там, в кантине. Очень много дрался… убивал. И… Мейджик: я ведь думал, что он меня застрелит. Спасибо, кстати, что вмешалась.
– Не за что. Это мой долг. В той ситуации я спасла бы любого на твоём месте.
– Надеюсь, – сказал я, слегка огорчаясь этому обстоятельству. Хотелось всё-таки немного побыть уникальным. – Не ожидал, что этот гад окажется таким быстрым.
– А чего ты хотел? – пожала плечами Астила. – Он всё-таки был Одарённым.
– Кто, Мейджик?
– Да. А как иначе он сумел бы возглавить банду этих… ящеров. Большинство тех, кто добивается власти и высокого положения, – Одарённые.
– Как ты?
– Конечно нет! Сильных Одарённых находит и забирает Орден – всех, кто захочет судьбы дзингая. А быть дзингаем не так-то просто, как ты думаешь.
– Ничего я не думаю… – пробормотал я, размышляя, что судьба дзингая и в самом деле куда сложнее, чем я предполагал.
– О да. Я заметила. Но ты ведёшь себя и не как хисс.
– Так я и не он, – опешил я, ленясь даже отреагировать на подколку.
– Тогда кто ты? – спросила девушка неожиданно серьёзным тоном, указывая на рукоять, висящую у меня на поясе. – Наси сказал, что ты простой солдат, но я не слишком часто встречала простых солдат, владеющих оружием дзингаев. Кто ты, Мак?
– Не знаю, – ответил я, понимая, что Астила, пользуясь моментом слабости, пытается вывести меня на откровенность. В каком-то смысле я её действия даже одобрял: что за командир, который не может влезть в душу подчинённого? Однако время задушевных бесед ещё явно не настало. – У меня амнезия. Кстати, мы уже подлетаем, скоро будем дома. Предлагаю к обсуждению дальнейших действий приступить после хор-рошего такого отдыха, а?
Но отдохнуть нам не дали.
Данерус, закинув ноги в сапогах на журнальный столик, сидел на моей кровати и крутил в руках какой-то брелок. Кандаморец был один и без своей уже привычной огромной пушки. Интересно, как он так быстро выяснил наш адрес? Впрочем, я подозревал, что он сделал это в первый же вечер после знакомства: профессиональный воин очень быстро приучается ценить разведку.
В комнате Вольго находился совсем недолго: я понял это по любопытным взглядам, которые он время от времени кидал по сторонам. Не бывает таких взглядов, когда интерьер хорошо знаком. Нет, Вольго знал, как много можно сказать о человеке по его жилищу, вот и высматривал в нашей конуре хоть какие-нибудь признаки индивидуальности. При этом хитрый кандаморец всячески изображал, будто прибыл в апартаменты давным-давно. И сидел, по-хозяйски развалившись, и морду выстроил скучающе-безразличную… В иной ситуации подобное хамство меня разозлило бы. Но Данеруса я с самого начала воспринимал в качестве члена команды, такой вот психологический момент. И относился к нему соответственно – как к подчинённому и подопечному. Внутренне, конечно. Но думаю, кандаморца такое отношение всё равно крепко сбивало с толку.
– А, Вольго, – приветливо кивнул я, забрасывая в угол сумку с оружием. Чтобы не привлекать внимания обитателей комплекса, трофеи распределили по всем членам группы, а тяжёлые клинки оставили в грузовике. – Наконец-то заглянул. Чай будешь?
– Нет, – характерным сипловатым голосом отозвался Данерус. – Здесь слишком тихо, а я в последнее время начал уставать от тишины.
Мы обменялись понимающими полуулыбками. Остальные члены команды сгрудились за моей спиной, и я, чтобы освободить проход, шагнул дальше в комнату.
– Ой! – воскликнула Мессия, разглядывая гостя. – А кто это?.. А! Это… Я знаю тебя! Ты тот… ну, этот…
– Мессия Бао, Ластар, – представил я. – Познакомьтесь с Данерусом Вольго.
– Можешь звать меня дядя Вольго, девочка, – приторно дружелюбным тоном предложил кандаморец.
– «Девочка»?! – вспыхнула ватекка, хватаясь за обе кобуры на поясе. – Да я… двадцать разумных!..
– Стоп, – вмешался я, понимая, что эти двое запрограммированы на конфликт, а гасить его некому, кроме меня. – Вольго, Бао – не девочка, а воин. Двадцать не двадцать, но… полагаю, в кантине ты уже побывал.
Данерус машинально кивнул.
– Мессия, – повернулся я к ватекке. – Вольго – союзник и будущий друг. Отнесись к нему с уважением. Захочешь ответить на подначки, начни и в самом деле называть его дядей. А лучше – дедушкой. Ему понравится, гарантирую.
Данерус расхохотался. Через некоторое время и Мессия расслабилась, сняла руки с бластеров и начала улыбаться.
– Ты определённо мне по нраву, Мак, – сказал Вольго, отсмеявшись. – Обещаю без крайней необходимости не задевать никого в твоей команде.
– В его команде? – гневно прозвучало от порога.
– Познакомься, Вольго: Астила Й’йен.
– А, вот и наша красавица дзингайка, – произнёс кандаморец, спуская ноги со столика. – Та самая, что ты обещал Кадилу? «Очень красивая и очень послушная рабыня-дзингайка», так ты говорил?
– Тактическая хитрость, – спокойно ответил я. – Ведь твой… хозяин всё же дал нам деньги?
– Мой… «хозяин» дал вам деньги, – кивнул Вольго, прекрасно распознав насмешку. – Просто он не знает, что дал вам деньги. А если всё пройдёт гладко, и не узнает.
«Вот как, – подумал я, – а Данерус куда хитрее, чем могло показаться. Значит, он просто „позаимствовал” немного кредов… А я-то думал, почему вдруг Кадил проникся нашей просьбой, переданной ему через третьи руки? Неудивительно, что Данерус со временем станет кандамором – военным и политическим вождём всех Кланов: товарищ умеет рисковать, с умом и красиво. И знает, на кого делать ставку».
– Чтобы всё прошло гладко, ты должен выполнять свои обещания, – сказал я в тон кандаморцу.
Завуалированную угрозу можно было безболезненно проигнорировать.
– Обещания?
– Никого не задевать без крайней необходимости.
– А, это… – лениво протянул Вольго. – Это как раз и была крайняя необходимость. Должен я был понять, кто на самом деле командует в вашей компании.
– Я, – твёрдо сказала Астила.
– Она, – так же твёрдо отозвался я одновременно с девушкой.
– Республиканцы, – высокомерно сказал Вольго, обращаясь к пространству между нами.
О проекте
О подписке