Читать книгу «Божественная комедия» онлайн полностью📖 — Данте Алигьери — MyBook.

Песня третья

Данте, следуя за Вергилием, достигает дверей Ада, куда оба входят, прочитавши у входа страшные слова. Вергилий, указывая поэту на мучения, которые заслужили трусы, ведет его далее. Они приходят к реке, называемой Ахерон, у которой находят Харона, перевозящего души на другой берег. Когда Данте переехал чрез Ахерон, то он заснул на берегу этой реки.

 
1 «За мной – мир слез, страданий и мучений,
За мною – скорбь без грани, без конца,
За мной – мир падших душ и привидений.
 
 
4 Я – правосудье высшего Творца,
Могущества и мудрости созданье,
Творение Небесного Отца,
 
 
7 Воздвигнутое раньше мирозданья.
Передо мной – прошел столетий след,
Удел мой – вечность, вечность наказанья,
 
 
10 За мной ни для кого надежды нет!»
Над входом в Тартар надпись та чернела.
Я страшные слова прочел. «Поэт,
 
 
13 Смысл этих слов, – воскликнул я несмело, –
Наводит страх!» Вергилий угадал,
Что сердце у меня оледенело.
 
 
16 «Здесь места страху нет, – он отвечал. –
Мы подошли к обители печали
Тех падших душ, – Вергилий продолжал, –
 
 
19 Что на земле безумцами блуждали»[9].
И мне с улыбкой руку сжал певец;
Я стал бодрей, и вот мы увидали
 
 
22 Обитель вечной тайны, наконец,
Где в безрассветном мраке раздавались
Вопль и стенанья из конца в конец;
 
 
25 Повсюду стоны, где мы ни являлись,
И я заплакал, выдержать не мог…
Мы ближе, – вопли грешников сливались
 
 
28 В смесь разных языков, в один поток.
Хулы, проклятья, бешенства визжанье,
Ужасные движенья рук и ног, –
 
 
31 Все в гул сливалось в общем завыванье.
Так ураган крутит степей пески.
Ревет и губит все, без состраданья.
 
 
34 В неведенье, исполненный тоски,
Воскликнул я невольно: «О, учитель!
Уже ль грехи теней так велики,
 
 
37 Теней, попавших в страшную обитель?
И кто они?» «Ничтожество – они
В толпе людей, – сказал путеводитель. –
 
 
40 При жизни на земле в иные дни
Жалчайшими их тварями считали.
Им на земле, – кругом себя взгляни, –
 
 
43 Хулы иль похвалы не воздавали;
Теперь – они вступили в сонм духов,
Которые Творцу не изменяли,
 
 
46 Но грех давил их тяжестью оков
И не было в них веры в Провиденье.
Великий Бог их свергнул с облаков,
 
 
49 Чтоб Небеса не знали оскверненья,
И даже Ад впустить их не хотел:
В Аду гнушалось даже преступленье
 
 
52 Ничтожеством и мерзостью их дел».
«Какие же назначены им муки?
Какой у них, наставник мой, удел?
 
 
55 Пронзительны их страшных воплей звуки…»
И отвечал Вергилий: «Лишены
Они надежды; скованы их руки.
 
 
58 В их настоящем скорби так сильны,
Что худшей доле, большему мученью
Они всегда завидовать должны.
 
 
61 Мир их забыл – и нет конца забвенью:
Их не щадят, но также не казнят,
Приговоривши к вечному презренью.
 
 
64 Но прочь от них и брось вперед свой взгляд,
Иди теперь за мной неутомимо».
Я сделал шаг, но отступил назад:
 
 
67 Передо мной промчалось знамя мимо,
Так быстро, словно вихорь уносил
Его вперед, вперед неудержимо.
 
 
70 За ним летели призраки могил
Несчетной вереницей: страшно было,
Что столько жизней в мире, столько сил
 
 
73 Смерть в призраки немые обратила.
Один из них мне словно был знаком:
Известный образ память сохранила.
 
 
76 Смотрю: да, это точно он, о ком
Народ с презреньем часто отзывался,
Кто, покривя душой и языком,
 
 
79 Высоким отреченьем запятнался[10].
Тут понял я, что этот сонм теней
Собраньем душ отверженных являлся,
 
 
82 Презренных для врагов и для друзей.
Их жизнь была не жизнь, а прозябанье,
И здесь теперь, при наготе своей,
 
 
85 Достались эти жалкие созданья
На жертву насекомых – мух и ос –
И терпят беспрерывные терзанья.
 
 
88 По лицам их, мешаясь с током слез,
Струилась кровь и к их ногам стекала,
Где множество червей в крови вилось,
 
 
91 И эту кровь мгновенно пожирало.
От них я отвернулся. Вдалеке
Немало новых призраков стояло
 
 
94 На голом берегу, столпясь к реке.
«Учитель, – я спросил, – чьи тени эти,
Что переправы словно ждут в тоске?
 
 
97 Их вижу я едва при тусклом свете».
«Об этом ты узнаешь, – молвил он, –
Когда, – я побледнел при том ответе, –
 
 
100 Откроется пред нами Ахерон».
Мы дальше шли, и я хранил молчанье,
Пока не увидал со всех сторон
 
 
103 Большой реки, бежавшей без журчанья.
Вот подплыл к нам седой старик в челне.
«О, горе вам, преступные созданья! –
 
 
106 Он закричал Вергилию и мне. –
Надежды все вам нужно здесь оставить,
Вам Неба не увидеть в вышине.
 
 
109 Я здесь, чтобы туда вас переправить,
Где холод вечный царствует и ночь,
Где пламя в состоянье все расплавить.
 
 
112 А ты, – он мне сказал, – отсюда прочь!
Среди умерших места нет живому».
Не в силах любопытства превозмочь,
 
 
115 Не двигался я с места. «По иному
Пути ты поплывешь, – прибавил он, –
И переправит к берегу другому
 
 
118 Тебя челн легкий…» «Знай же ты, Харон, –
Ему сказал мой спутник хладнокровный, –
Что ты напрасным гневом возмущен:
 
 
121 Тот, воля чья, закон есть безусловный,
Так повелел, и должен ты молчать».
И смолкнул разом лодочник огромный,
 
 
124 И перестали бешенством сверкать
Его глаза в их огненных орбитах,
Но призраки, успев слова поймать,
 
 
127 Проклятьем разразились; в ртах открытых
Их зубы стали громко скрежетать;
В их мертвых лицах, язвами изрытых,
 
 
130 Явилась бледность. Нагло изрыгать
Они хулы на целый мир пустились,
Творца и предков стали проклинать
 
 
133 И самый час, когда они родились.
Потом, с рыданьем к берегу скользя,
К ужасной переправе устремились:
 
 
136 Избегнуть общей кары им нельзя.
Их гнал Харон, глазами вкруг сверкая,
Веслом отставших призраков разя.
 
 
139 Как в осень листья падают, мелькая,
Пока ветвей совсем не обнажат,
В наряд поблекший землю облекая,
 
 
142 Так тени на пути в глубокий Ад
На зов гребца в ладью его бросались,
Теснилися и помещались в ряд.
 
 
145 Едва они через поток помчались,
Как к перевозу страшному опять
Уже другие призраки сбегались.
 
 
148 «Мой сын, – сказал поэт, – ты должен знать,
Что души осужденных прилетают
Отвсюду к Ахерону. Разгадать
 
 
151 Они свое грядущее желают,
Спеша переплывать через поток,
И вечно их желанья пожирают
 
 
154 Узнать ту казнь, что ждет их за порок.
Еще никто с душой неразвращенной
Здесь чрез реку переплывать не мог;
 
 
157 Вот почему отверг Харон бессонный
Тебя, мой сын, и гневом запылал,
Твоим явленьем сильно раздраженный».
 
 
160 Поэт умолк, и вдруг я услыхал
Ужасный грохот, – почва задрожала…
Холодный пот на теле выступал.
 
 
163 Над головою буря застонала,
И полосой кровавой в Небесах
Извилистая молния сверкала…
 
 
166 Меня сковал какой-то новый страх,
И я в одну минуту чувств лишился,
Не в силах удержаться на ногах,
 
 
169 И, как во сне, на землю опустился.
 

Песня четвертая

Поэт вслед за Вергилием спускается в первый круг Ада, где в особой светлой обители находит призраки знаменитых людей древности, которые приветствуют их и продолжают с ними путь. Ряд других знаменитых мужей. Вергилий ведет поэта дальше в Царство мрака.

 
1 Раскатом грома был я пробужден
И от его ударов содрогнулся.
Развеялся тяжелый, смутный сон;
 
 
4 Раскрыв глаза, кругом я оглянулся,
Желая знать, где я, куда попал,
И над зиявшей бездною нагнулся:
 
 
7 Из бездны гул стенаний долетал
До нашего внимательного слуха, –
Внизу под нами вечный стон стоял,
 
 
10 То грозен был, то замирал он глухо,
Была темна той бездны глубина,
И если вопль мог долетать до уха,
 
 
13 То глаз не мог увидеть бездны дна,
Хоть напрягал усиленно я зренье.
«Пусть эта пропасть вечная мрачна, –
 
 
16 Сказал поэт и побледнел в мгновенье, –
Мы в этот мрачный мир теперь сойдем;
За мною смело следуй без смущенья».
 
 
19 В лице переменился он. О том
Заметил я: «Уж если ты бледнеешь,
В моих сомненьях ставши мне щитом,
 
 
22 Могу ль быть смел, когда ты сам робеешь?»
Он отвечал: «В лице, в моих глазах
Всех чувств моих читать ты не умеешь.
 
 
25 Я чувствую теперь не жалкий страх,
Но ощущаю только состраданье
К судьбе теней, томящихся впотьмах,
 
 
28 Под безысходной карой наказанья.
Иди за мной. Наш путь еще далек,
Нам медленность не принесет познанья…»
 
 
31 И за собой поэт меня увлек
К ограде первой бездны непроглядной.
Хоть вопль теней к нам долетать не мог,
 
 
34 Но самый воздух пропасти той смрадной,
Казалось, словно вздохами стонал:
То было Царство скорби безотрадной,
 
 
37 Отчаянья без боли, где блуждал
Сонм призраков – мужчины, жены, дети.
Тогда путеводитель мне сказал:
 
 
40 «Что же меня не спросишь ты, кто эти
Несчастные? Ты должен все узнать,
Чем были эти призраки на свете,
 
 
43 Пока вперед мы не пошли опять.
Так знай: им неизвестно преступленье,
Но недоступна Неба благодать
 
 
46 Лишь потому, что таинством крещенья
Своих грехов омыть им не пришлось, –
Они бродили в вечном заблужденье
 
 
49 В те дни, когда в мир не сходил Христос.
Их вера до Небес не воспарила.
Я сам в незнанье их когда-то рос:
 
 
52 Неведенье одно нас погубило,
И за него мы все осуждены
На вечное желанье за могилой,
 
 
55 Надежды, милый сын мой, лишены…»
От этих слов тоска мне сердце сжала:
Страдать все эти призраки должны,
 
 
58 Хоть их чело величием блистало.
Кто скажет им, что в будущем их ждет?
И я хотел, во что бы то ни стало,
 
 
61 Проникнуть в тайну Неба и вперед
Узнать предел их горького страданья;
И так сказал: «Меня желанье жжет,
 
 
64 Поэт. Скажи мне: в Царстве наказанья
Ужель никто доныне не умел
Спасенье заслужить и оправданье
 
 
67 За подвиги и славу прежних дел?
Ужель никто спасти их не решался?»
И отвечал учитель: «Мой удел
 
 
70 Еще мне нов был здесь, когда спускался
Сюда во мрак Спаситель мира сам
И лаврами победы увенчался.
 
 
73 Спасен был им наш праотец Адам,
И Ной, и Моисей – законодатель,
И царь Давид, и старый Авраам,
 
 
76 Рахиль, – и многих спас тогда Создатель,
И в горние селенья перенес,
Прощая их, Божественный Каратель.
 
 
79 До той поры до мира вечных слез
Ни разу не коснулось искупленье…»
Мы дальше шли. И скоро нам пришлось
 
 
82 Переходить пространство. Привиденья,
Как лес густой, являлись впереди,
Неуловимы, точно сновиденья.
 
 
85 Оставивши вход в бездну назади,
Мерцавший свет во тьме я вдруг заметил,
И сердце шевельнулося в груди.
 
 
88 Я угадал, что в сумраке был светел
Душ избранных особый уголок.
«Учитель мой! Я жду, чтоб ты ответил
 
 
91 И назвал тех, кому всесильный рок
Дал светлую, особую обитель
И в бездну тьмы с другими не увлек!»
 
 
94 «Их слава, – отвечал путеводитель, –
Их пережив, живет до поздних дней,
И им за то Небесный Вседержитель
 
 
97 Отличье дал в обители теней».
И в тот же миг услышали мы слово:
«Привет певцу! Привет его друзей!
 
 
100 В мир призраков он возвратился снова…»
Тут голос стих. Четыре тени шли
Навстречу к нам. Страдания немого,
 
 
103 Иль светлой, чистой радости земли,
Иль затаенной на сердце печали –
В их лицах прочитать мы не могли.
 
 
106 Тогда слова поэта прозвучали:
«Смотри, с мечом[11] вот выступил вперед
Певец Омир: царем его считали
 
 
109 Поэзии. Гораций с ним идет,
А вот Лукан с Овидием. Привета,
Такого же привета, как и тот,
 
 
112 Что я сейчас услышал от поэта,
Они достойны все…» И я вошел
В собрание певцов великих света,
 
 
115 В ту школу, где над всеми, как орел,
Вознесся царь высоких песнопений…
Кружок теней со мною речь завел,
 
 
118 Приветствуя мой восходящий гений;
Вергилий тут не мог улыбки скрыть.
Затем, вслед за приветствием видений,
 
 
121 Певцами был я приглашен вступить
В их тесный круг, и был шестым меж ими.
Мы стали меж собою говорить
 
 
124 В согласии, как братья. Вместе с ними
Я шел туда, где бледный свет мерцал;
И с спутниками, сердцу дорогими,
 
 
127 Величественный замок увидал,
Кругом семью стенами обнесенный;
Поток реки тот замок обвивал.
 
 
130 И чрез поток, певцами окруженный,
Я перешел, как через сушу, вдруг;
Чрез семь ворот вступил я, пораженный,
 
 
133 На длинный двор, где цвел зеленый луг.
На том лугу иные тени были:
На лицах их – спокойствие без мук
 
 
136