Данте и Вергилий увидали приближающийся корабль с душами, которых ангел вез для очищения. Данте был узнан находившимся между ними своим другом Казеллой, и в то время, когда Казелла стал развлекать Данте пением, является тень Катона, укоряющая души в нерадивости.

 
¹ Над горизонтом солнце показалось,
Там, где стоял святой Иерусалим^{220}.
А из-за Ганга дальнего являлась,
 
 
⁴ Росла над полушарием своим
В тот самый час Ночь темная с Весами^{221},
Когда ж повсюду ляжет мрак вокруг
 
 
⁷ И свет дневной простится с небесами,
Тогда Весы роняет Ночь из рук,
И розами пылавшая Аврора,
 
 
¹⁰ Теряя свой румянец, блекнет скоро…
Там, где в тот час стояли оба мы,
Уже рассвет сменял покровы тьмы…
 
 
¹³ Еще перед нами взморье находилось,
И я тогда стоял на берегу
С сомнением: могу иль не могу
 
 
¹⁶ Путь продолжать; а в сердце шевелилось
Желание скорей идти вперед,
Что на пути бы дальнем ни случилось.
 
 
¹⁹ На западе над темным лоном вод,
Как бы застигнут утренней зарею,
Марс сквозь пары зажегся тою порою
 
 
²² И вдруг вдали – о, если бы опять
То зрелище пришлось мне увидать! —
Передо мной свет дивный показался.
 
 
²⁵ Так по морю свет этот быстро мчался,
Что никакой, по-моему, полет
По быстроте своей с ним не равнялся.
 
 
²⁸ На миг один я взгляд отвел от вод,
Чтобы спросить учителя о свете,
Потом на море вновь взглянул и вот —
 
 
³¹ Я увидал, что чудный свет растет
И ярче стал еще в мгновенья эти…
Потом – еще быстрей его стал ход —
 
 
³⁴ С его сторон обеих показалось
Другое что-то белое^{222}. Под ним
Белело тоже что-то, но являлось
 
 
³⁷ Еще неясным. Зрителем немым
Стоял мой вождь… Сиянье приближалось…
Когда ж из пятен бледных, словно дым,
 
 
⁴⁰ Обозначаться крылья стали ясно,
В чем сомневаться было бы напрасно,
И виден стал наставником моим
 
 
⁴³ Блестящий кормчий, – крикнул мне учитель:
«Скорей склонись, персты сложивши рук, —
Перед тобою ангел, небожитель.
 
 
⁴⁶ Теперь ему подобных только слуг
Мы встретим на пути своем. Смотри же,
Когда в него вглядеться можешь ближе:
 
 
⁴⁹ Ему людей орудья не нужны,
Ему не нужно паруса и вёсел,
Чтобы бороться с прихотью волны:
 
 
⁵² Божественными крыльями он взбросил
И – полетел, пространства не боясь.
Смотри же ты на ангела, дивясь,
 
 
⁵⁵ Как к небесам он крылья поднимает;
Захватывая воздух с двух сторон,
Своих он вечных перьев не теряет
 
 
⁵⁸ И вида их ничто не изменяет:
Они бессмертны так же, как сам он».
И вот чем ближе дух к нам подплывает,
 
 
⁶¹ Тем кажется светлее, озарен
Сиянием таким, что невозможно
Вблизи им любоваться, и, смущен,
 
 
⁶⁴ Глаза я опустил свои тревожно.
А ангел в лодке к берегу пристал,
И челн его скользил так осторожно
 
 
⁶⁷ И так легко, что словно пролетал
Поверх воды, в нее не погружаясь…
Небесный лоцман, кротко улыбаясь,
 
 
⁷⁰ Сам на корме в сиянии стоял;
Прекрасен так, что даже описанье
Его мне доставляет обаянье
 
 
⁷³ Блаженства необъятного… В челне,
Приставшем тихо к берегу, сидели
Таинственные призраки, и мне
 
 
⁷⁶ Вдруг стало слышно, как они пропели
Псалом единым голосом: «Когда
Евреи из Египта навсегда
 
 
⁷⁹ Ушли!..» Когда окончилось их пенье,
Над ними совершил благословенье
Небесный проводник их, и тогда
 
 
⁸² Сонм душ из лодки на берег спустился,
А дух исчез так быстро, как явился,
И метеором скрылся без следа.
 
 
⁸⁵ Толпа теней не ведала, казалось,
Той местности, где очутилась вдруг,
И с любопытством молча озиралась,
 
 
⁸⁸ Как человек, которому вокруг
Все незнакомым, чуждым представлялось…
А между тем блестящий солнца круг
 
 
⁹¹ Со всех сторон лучами рассыпался,
И Козерог им с Неба изгнан был…
Тогда близ нас сонм призраков собрался,
 
 
⁹⁴ На нас обоих взоры устремил,
Так говоря: «Путь на гору, скажите,
Известен вам? Так путь нам укажите…»
 
 
⁹⁷ Вергилий отвечал им: «Может быть,
Вам кажется, что с этими местами
Знакомы мы, но нам их посетить
 
 
¹⁰⁰ Случилося лишь только перед вами.
Здесь чуждо все для нас, как и для вас.
Сюда пришли другими мы путями;
 
 
¹⁰³ И так наш путь ужасен был не раз,
Что на гору дальнейшая дорога
Уже теперь нас не пугает много,
 
 
¹⁰⁶ И кажется дорогой легкой всход
На верх горы…» Я в это время встретил
В глазах теней сомнение: заметил
 
 
¹⁰⁹ Их сонм мое дыхание, и вот
Все души побледнели, сознавая,
Что я не мертв и что душа живая
 
 
¹¹² Теперь стоит пред ними во плоти.
Как вестника, несущего с собою
Ветвь масличную, люди на пути
 
 
¹¹⁵ Встречают часто пестрою гурьбою
И от него ждут слухов и вестей,
Так вкруг меня теснился ряд теней
 
 
¹¹⁸ С невольным любопытством в то мгновенье,
Стараясь рассмотреть мои черты,
О собственном забывши очищенье.
 
 
¹²¹ И видел я средь общей тесноты,
Что дух один вперед других пробрался
И с чувством, полным детской чистоты
 
 
¹²⁴ И радости, обнять меня старался.
Свои поднявши руки, и вперед
Я сам к нему рванулся в свой черед,
 
 
¹²⁷ Чтобы обнять его по-братски тоже…
Но все ж обнять не мог его… О, Боже!
О, тени бестелесные! Всех вас,
 
 
¹³⁰ Бесплотных, видеть может только глаз,
Но осязать мы вас не в состоянье!..
Напрасно я руками до трех раз
 
 
¹³³ Хотел его обвить, но то желанье
Желаньем и осталось: обнимал
Один я только воздух и сжимал
 
 
¹³⁶ На собственной груди своей я руки…
Как мысль, неуловимый, или звуки,
Бесплотный дух передо мной стоял…
 
 
¹³⁹ Тогда от удивленья, может статься,
Я стал бледнеть, в лице своем меняться,
И, на меня бросая добрый взгляд,
 
 
¹⁴² Тень начала безмолвно улыбаться
И тихо отодвинулась назад,
Но я не перестал к ней подвигаться,
 
 
¹⁴⁵ Желая дальше следовать за ней.
Но тут она меня остановила
И кротко надо мной проговорила,
 
 
¹⁴⁸ Чтоб далее не шел я. Звук речей
Открыл мне имя тени той прекрасной,
Ожившей снова в памяти моей.
 
 
¹⁵¹ Я умолял, чтоб этот призрак ясный
Не уходил, просил позволить мне
Поговорить с ним вместе в тишине.
 
 
¹⁵⁴ И тень тогда мне тихо отвечала:
«Тебя люблю я нынче, как тогда,
Когда мой дух плоть смертных облекала,
 
 
¹⁵⁷ А потому могу я без труда
На краткий срок с тобой остановиться.
Но ты, ты сам, скажи – идешь куда?»
 
 
¹⁶⁰ «Я, мой Козелла^{223}, должен возвратиться
Туда, откуда я пришел сюда.
Но как ты здесь? Могу ли не дивиться,
 
 
¹⁶³ Что ты до этих пор не впущен был
В желанную обитель очищенья?»
И призрака ответ я уловил:
 
 
¹⁶⁶ «Еще в том нет большого оскорбленья,
Что тот, который может всех впускать
И не пускать^{224}, мне не дал разрешенья
 
 
¹⁶⁹ На пропуск, пожелавши отказать
В моей мольбе… и было бы безбожно
Корить его за то, что невозможно:
 
 
¹⁷² Не каждому дается благодать.
Три месяца он пропускал свободно
Всех тех, кто мог сюда вступить
 
 
¹⁷⁵ С душевным миром… Так ему угодно.
Так, наконец, и я был принят им,
Когда пришел к тем берегам морским,
 
 
¹⁷⁸ Где воды Тибра солоны бывают.
Теперь к тому он устью полетел,
И там-то многих призраков сбирают,
 
 
¹⁸¹ Которые не сходят в Ахерон…»
И я сказал: «Когда Небес закон
Тебя воспоминаний не лишает
 
 
¹⁸⁴ И песни невозвратных уж времен
Тебе доныне петь не запрещает, —
Их некогда, забывши труд и сон,
 
 
¹⁸⁷ Я слушал, все невзгоды забывая, —
Молю тебя, о, спой одну из них,
Мое страданье песней усмиряя:
 
 
¹⁹⁰ Ведь и теперь, в мир тишины вступая,
Во мне страданья голос не утих».
И песню друга слушать стал тогда я:
 
 
¹⁹³ «Любовь со мной в виденье говорит…»^{225}
Так он запел, и звук той песни дивной
Еще доныне сладостно дрожит
 
 
¹⁹⁶ В моих ушах молитвою призывной…
Мой вождь, и я, и призраки толпой
Внимали звукам песни той святой…
 
 
¹⁹⁹ Толпа восторгом новым упивалась
И в ту минуту только отдавалась
Напевам сладкогласной песни той,
 
 
²⁰² Как будто бы все души позабыли,
Под обаяньем звуков неземных,
Все то, что занимало прежде их…
 
 
²⁰⁵ Тем пением увлечены мы были,
Как вдруг маститый старец закричал:
«Что вижу пред собою? Это вы ли,
 
 
²⁰⁸ Вы, души нерадивые?.. Настал
Давно ваш час! Бегите же, бегите
Вы на гору и там с себя снимите
 
 
²¹¹ Скорее ту ненужную кору,
Которую вам боль не позволяет
Теперь носить…» Как поутру
 
 
²¹⁴ Станица голубей свой корм сбирает,
И близкое присутствие людей
Их в этот час нисколько не пугает,
 
 
²¹⁷ И лишь потом та стая голубей
Неторопливо дальше улетает,
Так точно в этот час толпа теней
 
 
²²⁰ Отхлынула от нас, забывши пенье,
И путь к горе направила вперед.
За ними в то же самое мгновенье
 
 
²²³ Мы подвигаться стали в свой черед.
 

Оба поэта пошли далее, чтобы подняться на гору и, найдя предприятие это трудным сверх всякого ожидания, глубоко призадумались. В это время некоторые души сообщили им, что, повернув назад, они найдут более удобный подъем. Путники последовали этому совету, после чего Данте ведет беседу с Манфредом.

 
¹ Хоть бегство и рассеяло теней
По местности, идущей прямо в гору,
Где за грехи минувших наших дней
 
 
⁴ Карает Высший Разум, – в эту пору
Вслед за вождем я быстро шел вперед:
Ведь без него как мог я до высот
 
 
⁷ Святой горы достигнуть? Кто бы взялся
Меня дорогой трудною вести?
В минуту ту учитель мне казался
 
 
¹⁰ Растерянным, как будто бы пути
Дальнейшего теперь он испугался,
Раскаялся, что должен был идти.
 
 
¹³ О, ты, муж добродетельный, в котором
Такая благородная душа!
Ты не выносишь с тягостным укором
 
 
¹⁶ Малейшего проступка!.. Не спеша,
Замедля шаг, вперед он подвигался;
Я в это время внутренне старался
 
 
¹⁹ Напор печальных дум в себе унять
И новые отрадные картины
Вокруг себя стал молча созерцать.
 
 
²² Не отводил я взгляда от вершины
Горы, всходившей прямо к небесам
Из темной глубины морской пучины…
 
 
²⁵ А сзади красным солнечным лучам
Служил помехой я, и предо мною
Бежала тень^{226} широкой полосою.
 
 
²⁸ И в страхе отвернулся я в тот миг,
В волнении ужасном сознавая,
Что я один остался; созерцая
 
 
³¹ Мрак пред собой, – мой ужас был велик.
Но вождь мой, от меня не отставая,
Мне молвил так: «Зачем ты не привык
 
 
³⁴ Мне доверять?» Тут подошел он ближе:
«Ведь я тебя в пути не оставлял,
Ведь я с тобою, сын мой, о, пойми же…
 
 
³⁷ Уже теперь вечерний час настал
Там, где меня когда-то схоронили,
Где от себя я также тень бросал.
 
 
⁴⁰ В Неаполе мои останки были
Погребены, хотя скончался я
В Брундузии^{227}, и если от меня
 
 
⁴³ Тень по земле уж больше не ложится,
То это не должно тебя дивить;
Да и тому не должен ты дивиться,
 
 
⁴⁶ Что небеса не могут заслонить
Лучей других небес… Чтоб выносить
Жар или холод, муки иль страданья,
 
 
⁴⁹ Людей природа строгая творит,
Но постоянно вечное молчанье
О тайне их создания хранит…
 
 
⁵² Безумен тот, кто думает, что разум
Простых людей проникнуть может разом в
Святые тайны Неба: Божество
 
 
⁵⁵ В трех лицах совместилось, составляя
Великое в единстве существо…
О, смертные! Склонитесь, не дерзая
 
 
⁵⁸ Постигнуть смысл святого «почему?»,
Бессилье вашей мысли сознавая,
Не доверяйтесь вашему уму.
 
 
⁶¹ Когда б могли, не ведая сомненья,
Вы все непостижимое понять,
Тогда бы для людского искупленья
 
 
⁶⁴ Едва ли нужно было бы рождать
Спасителя Марии Благодатной…
Вы видите безумцев: все узнать
 
 
⁶⁷ Они стремились с страстью непонятной,
Они желали тайны разгадать,
И в пытку обратились их стремленья:
 
 
⁷⁰ Таков был Аристотель, и Платон,
И многие другие…» В размышленье
Поэт умолк, и, в думу углублен,
 
 
⁷³ Свое чело склонил он в то мгновенье…
А между тем мы оба подошли
К подножию горы той и нашли
 
 
⁷⁶ Дорогу в эту гору столь крутою,
Что голова кружиться начала:
Отвесна, неприступна так была
 
 
⁷⁹ Она для нас. Едва ль дорогой тою
И путник самый смелый мог пройти.
Пути такого даже не найти
 
 
⁸² Меж Лéричи и Турби`ей. В сравненье
С подъемом тем он лестницею был,
Которую пройдешь без затрудненья.
 
 
⁸⁵ И спутник мой тогда проговорил,
Шаги свои невольно замедляя:
«О, если б я другой проход открыл,
 
 
⁸⁸ Где крутизна была бы не такая
И где свободно шествовать мог тот,
Кто крыльев не имеет». И желая
 
 
⁹¹ Путь осмотреть, исполненный забот,
Он над дорогой тихо наклонился,
А я лицо не отводил с высот
 
 
⁹⁴ Большой горы, и снова удивился,
Увидевши, что с левой стороны
Толпа теней шла возле крутизны.
 
 
⁹⁷ Навстречу к нам те души подвигались,
Но тихо так, что издали они
Едва-едва заметными казались.
 
 
¹⁰⁰ «Наставник мой, – я закричал, – взгляни:
Когда дальнейший путь тебя тревожит —
Вот кто нам указать дорогу может».
 
 
¹⁰³ И, на меня бросая взгляд, тогда
С решимостью сказал он: «Торопливо
Должны свой путь направить мы туда,
 
 
¹⁰⁶ Где эти тени движутся лениво,
А ты, мой сын, надеждою тверд будь».
Мы снова продолжали трудный путь.
 
 
¹⁰⁹ Толпа теней была еще далеко,
На расстоянье наших ста шагов,
Так что с трудом могло заметить око
 
 
¹¹² В тумане их, но вот толпа духов
По крутизне вдруг начала тесниться,
Решившись, наконец, остановиться;
 
 
¹¹⁵ И к ним с мольбой таких призывных слов
Спешил тогда мой спутник обратиться:
«Узнавшие блаженство вечных снов,
 
 
¹¹⁸ Вы, души Богом избранные! Дайте
Двум одиноким странникам совет
И в благодатном мире пребывайте,
 
 
¹²¹ Нам указав возможно верный след
Пути, которым можно бы подняться
На самый верх горы. Ведь хуже нет
 
 
¹²⁴ Обиды нам, в чем должен я сознаться,
Как наше время пóпусту терять
В блужданье бесполезном…» Ожидать
 
 
¹²⁷ Я стал тогда душ чистых приближенья.
Как из загона овцы иногда
Идут поодиночке, без смятенья,
 
 
¹³⁰ Другие же недвижно в отдаленье
Стоят и кротко смотрят все туда,
Где первая овца идет, всегда
 
 
¹³³ Стараясь подражать ее движеньям,
Покорно-простодушны и смирны.
Так точно, не смущая тишины,
 
 
¹³⁶ Та рать блаженных тихо подымалась
Вслед за душой, что впереди всех шла
И гордо-целомудренной казалась.
 
 
¹³⁹ Когда же различить она могла
Тень, от меня бежавшую направо,
Туда, где возвышалася скала,
 
 
¹⁴² То этот призрак светлый величаво
В пути остановился и назад
Стал пятиться, и все другие в ряд
 
 
¹⁴⁵ Его движенью тоже подражали,
Хотя едва ли сами понимали
Причину остановки той. И вот
 
 
¹⁴⁸ Бессменный вождь мой выступил вперед:
«Я ждать вопроса вашего не стану
И, прибегать не думая к обману,
 
 
¹⁵¹ Всю истину скажу вам. В этот час
Вы человека видите живого,
А потому от одного из нас
 
 
¹⁵⁴ Тень падает на землю. Это слово
Да не смутит вас. Там, на Небесах,
Есть сила, и она его готова
 
 
¹⁵⁷ В безвестных и таинственных местах
Взвести на эту гору безопасно…»
Так с полною решимостью в словах
 
 
¹⁶⁰ Проговорил учитель мой бесстрастно,
И отвечали души все согласно,
Нам сделав знак: «Идите вы вперед,
 
 
¹⁶³ Где, повернув, увидите проход».
А тень одна со мной заговорила:
«Иди, иди, куда тебя ведет
 
 
¹⁶⁶ Твой проводник и неземная сила,
Но поверни глаза и погляди:
Ах, кажется, тебе знакомо было
 
 
¹⁶⁹ Мое лицо, когда в моей груди
Мое земное сердце тихо билось…»
Тень бледная передо мной явилась;