Глава 3

"Шадир! Шадир! Не бойся, добрый путник, песков, не бойся несносной жары. В древний город войди, великих знаний коснись. Шадир! Шадир – город в песках. Смелее, путник, ступай по песку, поспеши ты в Шадир, чтоб жажду свою у акведука утолить. Смелее, смелей! Несметные богатства ждут тебя. Здесь волшебство! Жизнь кипит посреди бесконечных песков… Ты в Шадир приходи! Путник, смелей!"

Шадир.

Ещё несколько десятков лет назад Империя начала освоение земель, лежащих за границами её территорий. Более всего исследователей влекли к себе загадочные пустыни на Юге, неизведанные, опасные и пугающие своими бескрайними просторами. Но вскоре им стало понятно, что эти земли вовсе не безжизненны. Среди песков под палящим солнцем раскинулись огромные города хаасинов, пустынных кочевников, народа гостеприимного, со своеобразной культурой и заинтересованного в развитии науки и магии. Они почитали Создателя и преклонялись перед силой Нексуса, источника духовных сил, идущих из самых глубин земных недр. Хаасины с радостью впустили в свои города людей с Севера. На протяжении многих десятков лет оба народа старались ужиться вместе, привнося в жизнь друг друга новые обычаи, обмениваясь знаниями и опытом.

Но мирное сосуществование продлилось недолго из-за присутствия Ордена, ненавидящего магов и магию в любых её проявлениях, хотя рыцари сами не гнушались прибегать к силе рун. Эти лицемеры вознамерились отыскать источник магии, Нексус, и уничтожить его, чтобы лишить сил колдунов-хаасинов. На этом и без того шаткому миру пришёл конец. Молодой маг Джабраим в сговоре с неизвестным рыцарем из Ордена, которого пустынные кочевники назвали Ала-Тарин, что на их языке означало "глаза цвета неба", помешал их планам.

С тех пор Орден не имеет права вступать на земли пустынных кочевников. Такое решение, принятое правителем бескрайних пустынь, было с готовностью поддержано Императором. Поэтому северным народам разрешено было остаться в городах хаасинов и заниматься своими делами и дальше при условии их полного невмешательства в жизненные устои и политику народа пустынь.

По соглашению Императора и правителя хаасинов было решено построить город, который стал бы нейтральным местом, где могут спокойно сосуществовать разные народы, не важно простые ли это люди или маги. Так возник Шадир – большой город, соединивший в своём облике национальный колорит народа хаасинов и классические линии архитектуры имперских городов. В Шадире чудесным образом переплелись разные культуры, крупнейшие из которых – столь непохожие Имперская и хаасинская. Но в то же время это смешение выглядело довольно органично, в чём-то дополняя друг друга. Высокие городские стены из гранитных блоков защищали от ветров и песчаных бурь, а акведуки и многочисленные арыки снабжали водой.

Орден получил запрет на появление в Шадире, но в качестве наблюдателя было разрешено прислать одного рыцаря, который должен был возглавить городскую стражу и следить за порядком в интересах безопасности города и поддержания нейтралитета территории.

Шадир. Имперский культурный центр.

Многие выходцы с Севера предпочитали проводить вечернее время в игорных домах и прочих подобных увеселительных заведениях. Клив тоже не мог лишить себя такого удовольствия. Как правило, Имперский культурный центр начинал свою жизнь с приходом вечера. Когда на улицах зажигались яркие фонари, открывались игорные дома, знать устраивала приёмы или же посещала театр, а таверны заполнялись шумными гуляками.

"Первая монета" – один из самых респектабельных игорных клубов в Шадире. Здесь завсегдатаями были уважаемые и богатые джентльмены, не боявшиеся просадить за картами целое состояние. Но получить приглашение в это заведение было довольно тяжело: деньги и власть – главные критерии отбора новых членов клуба. Клив недоумевал, как юноша, сидевший напротив него, смог попасть сюда. На вид молодому человеку было лет девятнадцать. Он был одет в весьма просторную лёгкую рубашку и шаровары, а голову украшал тюрбан, из-под которого выбивались рыжие кудри.

– Так как вы сказали вас зовут? – спросил Клив, тасуя колоду карт.

– Оли, сэр Йорк, – отозвался юноша.

Сэр Йорк раздал себе и ему по десять карт, а остальную колоду отложил в сторону, перевернув верхнюю карту. Он с сомнением покачал головой. У этого юноши ещё молоко на губах не обсохло, а он уже посещает подобные заведения. Куда же смотрят его родители? Клив не сразу понял, что произнёс свою мысль вслух.

Оли потупил взор и слегка покраснел. Чёрт! Это ещё что такое? – удивился Клив и проморгал взятку, зайдя не с той карты.

– У меня нет родителей, – ответил юноша, – они давно умерли. Меня воспитывает бабушка.

– Всё же, вы слишком молоды, чтобы посещать такого рода заведения. Готов поспорить, ваша бабушка даже не знает, где вы сейчас и как проводите время.

Оли промолчал, стараясь избегать строгого и осуждающего взгляда мужчины напротив, и остальную часть игры они провели, погрузившись каждый в свои мысли. Клив не мог понять, о чём думает юноша, как не мог найти причин, заставивших молодого человека прийти в игорный дом. Этот вопрос крепко засел у него в голове. Может потому, что в Оли он увидел себя, точнее того, кем был в прошлом. Беспутный повеса, похититель женских сердец, прожигатель жизни – таковой была его репутация в высшем обществе, что ничуть его не смущало. Одно его появление приводило в трепет дам любого возраста. Его образ, хорошо сложённого черноволосого ловеласа с опасными синими глазами, присутствовал в романтических грёзах молодых леди. Клив пил, играл в карты, флиртовал, участвовал в пьяных потасовках, но другая часть его жизни, скрытая от всех, принадлежала Императору и верности ему и гильдии.

– Вы проиграли, сэр! – радостно воскликнул юноша.

Мужчина с досадой посмотрел на стол. Паренёк побил его туза козырем.

– Чёрт! – выругался Клив, он совсем не следил за последней партией.

– Прошу простить меня, сэр Йорк, но мне нужно уходить, иначе бабушка действительно будет волноваться.

– Дьявол тебя побери, парень! Я хочу отыграться!

– Мне правда жаль. В следующий раз, даю вам слово джентльмена.

Клив поймал взгляд Оли. Чёрта с два ему жаль! Ладно, он ещё найдёт способ отыграться. Не сегодня, так в другой раз. Но он ещё долго пытался вспомнить, где мог раньше видеть этот дерзкий взгляд изумрудных глаз. Какая-то деталь постоянно ускользала от него. Неужели он начинает стареть и терять свою шпионскую хватку? Такого раньше не случалось. Клив всегда умел держать свои чувства в узде, был хладнокровен и непоколебим. Грубо выругавшись, он отбросил карты и небрежно развалился в кресле, провожая взглядом Оли – о, проклятье! – покачивающего бедрами.

Клив почувствовал на себе чей-то взгляд. Оглянувшись, он заметил, что мужчина за столиком в углу пристально наблюдает за ним. Взгляд его выражал неодобрение, и детектив не мог с точностью сказать, что явилось тому причиной, но очень хотел узнать. Клив поднялся и направился к столику, за которым сидел капитан стражи, потягивая из бокала вино и явно наслаждаясь замешательством старого друга.

– Эдвард, друг мой, – приветствовал Клив мужчину, подсев к нему за столик, – не думал увидеть тебя сегодня. Да ещё в подобном месте. На службе стало не хватать острых ощущений?

– Разве я не могу отдохнуть? – ухмыльнувшись, спросил Эдвард. – Вижу, ты нашёл себе достойного противника… в картах. Паренёк разнёс тебя в пух и прах.

Клив прищурился. Что за неодобрение в его голосе?

– Ты знаешь малыша Оли? – насмешливо бросил он, внешне не подавая вида, что с нетерпением ждёт ответа. – Кажется, он местный, но я его раньше ни разу не видел в "Первой монете", хотя он показался знакомым.

Эдвард похлопал друга по плечу.

– Забудь о нём. Думаю, ты его больше не увидишь.

Уж он-то об этом позаботится. Дерзкой девчонке сегодняшняя выходка с рук не сойдёт. О чём думала Оливия, придя в игорный дом, переодевшись в мужчину и водя за нос шпиона Императора?! – мысленно негодовал капитан стражи. Эдварду не хотелось, чтобы женщину, которую он считал своим близким другом, потом преследовали неприятности. А ведь от Клива их можно ожидать, его репутация говорила сама за себя.

– Почему же? – удивился Клив.

– Мальчишка несовершеннолетний, – соврал Эдвард и даже бровью не повёл. – К тому же, он обманом проник сюда, поэтому, если Оли появится здесь, то ему придётся понести наказание.

– Неужели положение мальчишки настолько бедственно, что он решился попытать счастья в подобном заведении? Или причина в другом? – не унимался детектив, заподозрив какой-то подвох.

"В другом" – мысленно усмехнулся Эдвард. Не скажет же он Кливу, что его подруга не так давно проявляла к нему интерес, почему-то не поверив в выдуманную историю о жизни детектива, который теперь уже, согласно "легенде", молодой священник, посвятивший свою жизнь помощи другим и служению Создателю. Оливия всегда была сообразительной особой, поэтому сразу подвергла сомнению официальную историю. Ведь не мог же он сказать ей, что Клив – шпион из Гильдии теней?! И как теперь "священник" объяснит своё нахождение в увеселительном заведении?

– Не думаю. Просто ему захотелось новых ощущений, – сухо ответил Эдвард. – Но я здесь не для того, чтобы обсуждать Оли. Я хотел встретиться с тобой.

Клив пододвинулся поближе и понизил голос.

– Ты что-нибудь узнал?

– Пойдём, – Эдвард поднялся, бросил на стол пару монет и вновь обратился к другу. – Поговорим по дороге.

Покинув "Первую монету", они шли по улице, ведущей в портовый район Шадира. В этом квартале было тихо и довольно темно, лишь редкие фонари едва освещали им путь. Портовый район, соседствующий с торговым, являлся чуть ли не главной частью города. Впрочем, сам Шадир был важной торговой точкой. Корабли торговцев всегда заходили в порт, чтобы пополнить запасы, починить корабль или же, чтобы совершить сделку в городе. Шадир знаменит на всю Империю свои приправами и пряностями, которые торговцы часто привозили на Имперский материк или в ближайшие государства, где продавали за неслыханные суммы.

– Что за груз? – спросил Клив.

– Капитан судна сказал, что это запечатанный саркофаг из храма недалеко от Истлэнда. Столичным учёным не удалось открыть его без магии, – тихо ответил Эдвард, постоянно оглядываясь по сторонам.

– Понятно. Значит, они решили, что маги Шадира вскроют саркофаг.

Эдвард пожал плечами. Ему казалось, что за ними кто-то следит. Он чувствовал на себе чей-то злобный взгляд.

– Гильдия археологов отправила запрос Императору. Они хотят спрятать саркофаг в подземном городе, где сейчас ведут раскопки, и там спокойно изучить его, чтобы найти безопасный способ распечатать.

– Пришли, – сообщил Клив, когда они вышли к причалу.

На пирсе было несколько моряков и ещё десяток на палубе корабля. Посыпая проклятиями всё на свете, они, пыхтя, тащили тяжёлый саркофаг по трапу. Капитан только нагнетал обстановку, подгоняя моряков.

Внимание Эдварда привлёк молодой мужчина со странной собакой, такой рыцарю ещё не доводилось видеть. А от самого человека веяло непонятной пугающей чужеродной силой, но в то же время она казалась вовсе не отталкивающей, а скорее наоборот, притягивающей и… знакомой.

Клив, похоже, ничего подобного не почувствовал и устремился к морякам, чтобы руководить разгрузкой. А Эдвард так и остался стоять на месте, не сводя настороженного взгляда с незнакомца. Руна в рукоятке меча не светилась, а значит, магов поблизости не было. Он не мог понять, что его так насторожило в этом человеке. Но, несомненно, было в нём что-то необычное.

Незнакомец обернулся к Эдварду и молча подошёл к нему.

– Вы, наверное, капитан стражи Шадира, – это был не вопрос, а утверждение, мужчина протянул руку капитану. – Меня зовут Натаниэль Девон, эксперт по древностям из Истлэнда.

Эдвард облегчённо вздохнул и пожал протянутую руку. Ему заранее сообщили об эксперте, который должен сопровождать саркофаг, но он и не подозревал, что учёный будет так молод и так… экстравагантен.

– Можете называть меня Эдвардом, Нат. Вы не против?

Учёный дружелюбно улыбнулся.

– Конечно, нет. Ах да, чуть не забыл, могу я рассчитывать, что информация о "ночном грузе" не достигнет ушей Ордена?

– Я понимаю, вам, должно быть, тяжело поверить кому-то из нас, – поморщился рыцарь, как будто от удара, – но могу вас заверить, что у меня нет никаких причин доносить Ордену о каждом вашем шаге или открытии. Нат, даю вам слово чести.

– Не стоит, я вам и так верю. Ваша репутация идёт впереди вас, поэтому у меня нет оснований не доверять вашим словам.

Моряки уже успели спустить тяжёлый саркофаг на пирс и теперь подгоняли повозку, чтобы доставить его в подземный храм. Неожиданно взгляд Эдварда упал на крышку саркофага. Свет фонаря выхватил из темноты гравировку на ней. Рыцарь нахмурился.

– Подобные символы я видел в Некрополе, – пробормотал он, проведя рукой по замысловатому узору. – Странно… Этот знак мне кажется знакомым, но никак не могу вспомнить, где я видел его раньше.

– Правда? – в карих глазах Натаниэля вспыхнул интерес. – Это символ Первого Посланника Создателя, – он указал пальцем на гравировку, – его детей от смертной женщины погребали в подобных саркофагах.

– Детей?

Учёный кивнул. Эдварду показалось, что на его лице промелькнула тень печали. Это было мимолётно. А в следующий момент оно выражало лишь сдержанный интерес.

– Да. Союз со смертными был запрещён, но чародей нарушил запрет. В итоге многие века Посланники и Орден охотились за его потомками. За одну ночь он потерял троих детей, но ему удалось сберечь внучку, которая продолжила древний род. До сих пор Орден ищет потомков Посланника, а в том, что они ещё живы, сомневаться не приходится. Вы – тому доказательство…

Эдвард замер, осмысливая слова учёного. Теперь он был уверен, что Натаниэль не совсем тот, за кого себя выдаёт. Новый знакомый ведь неспроста рассказал о потомках Посланника. Но что ему ещё известно? Рыцарь встряхнул головой, разгоняя обрушившиеся на него мысли. Он хотел что-то сказать Натаниэлю, но тот уже устроился на козлах повозки.

– Ещё увидимся, капитан! – отсалютовал учёный.

– Непременно! – крикнул ему вслед Эдвард.

Загадочный Натаниэль скрылся в ночи вместе с повозкой и древним саркофагом, оставив приоткрытым покров тайны. Что-то подсказывало Эдварду, они ещё встретятся, и тогда он получит от учёного все ответы.

Оливия осторожно, чтобы никого не разбудить, открыла дверь. Ей до сих пор не верилось, что она решилась на такой дерзкий поступок. Только подумать! Переодеться мужчиной и пойти в игорный дом. И лишь для того, чтобы больше узнать о загадочном Кливе Йорке. Но какой наглец, священник! Да чёрта с два!!! – возмущалась Оливия.