Глава 2

– Баранкин! – взвизгиваю при виде пса в двери и несусь к своему мохнатому чуду. Чистокровная дворняжка без особого аристократичного ума и с повадками милого бомжонка. Это существо я нашла в снегу с перебитой лапой у мусорника. Какой-то ирод решился выкинуть искалеченное животное прямо в канун Нового года. Конечно же, моя душа поэта не выдержала столь кощунственного отношения человечества к этому маленькому комочку шерсти. Пес был подобран, отмыт, согрет и для профилактики обработан от всех паразитов. Хотя по факту он и сам-то оказался паразитом еще тем. Вообщем, можно было вытащить Баранкина из мусорки, но любовь к тому месту у него по ходу осталась в крови. А еще из маленького щенка он умудрился вымахать в лося сантиметров сорок в холке. Но меньше от этого я любить его не стала. И вот несется этот кадр на меня и заваливает прямо на пол, пытаясь облизать все лицо.

– Баранкин, фу! – Где-то сверху звучит голос маман и вскоре, я снова вижу мир перед собой, так как она умудряется оттащить пса в угол.– Никакого воспитания в этом доме! Нет, чтобы мать первую обнять, она с собакой лобзается.

– Привет, мамуля, – широко улыбаюсь и, не напрягаясь, прямо на четвереньках ползу в сторону кухни. Баранкин в восторге. Мать в ауте. – Чай или кофе?

– Веревку и мыло. Вы скоро доведете мать до нервного срыва. – Она театрально вздыхает.– Мне кажется или период ползанья на коленках мы прошли эдак лет двадцать назад?

– Ну и что? Не грех воспользоваться хорошими навыками даже через только лет.

– Главное обратно в рот ничего не начинай тащить. Или если уж потащишь, то помой перед этим. Гигиену никто не отменял.

– Мам!– Багровею и рассыпаю сахар. – Снова твои глупые шуточки?

– Пф, – фыркает она, – не шуточки, а жиза.

"Жиза", "Лайфак", "Пипл хавает"… иногда мне кажется, что я отстаю в просвещенности по сравнению с моей маман. Другие вон жалуются, что родители не совсем успевают за новыми тенденциями. Моя же наоборот хватала все на лету. Виной тому был халявный интернет, уйма свободного времени и папа. Последний кстати, виноват был больше всего. Если бы он в свое время дал ей выйти на работу, то получил бы совершенного другого и возможно более спокойного человека. Мне даже легче перечислить, кем мама не была, чем то, что она опробовала. Список ее увлечений стремительно менялся в зависимости от трендов. То она скрапбукер, то фотошопер, то блоггер. Единственное, что оставалось неизменным в ее жизни – семья и любовь к чистоте. Я бы даже сказала, что маниакальное желание все отмыть иногда затмевало ее разум. Ну, знаете, когда решил помыть посуду и не смог остановиться. И вот уже незаметно для себя драишь лестничную площадку и соседского кота. Представьте себе ее шок, когда я познакомила ее с Баранкиным. О, если вы думаете, что она смирилась… нет, тут в пору сказать, что вселенское зло всего лишь притаилось и ждет момента, чтобы ликвидировать этот рассадник бактерий и болезней. Почему после всего этого Баранкин был с ней? Потому что на данный момент мама решила стать хипстершей со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Поэтому сидящей передо мной женщине никак не возможно было дать более тридцати лет. Короткая и модная стрижка "пикси" на голове, окрашенная по новым тенденциям. Это так в салоне ей сказали. А по факту добавленные седые пряди к уже имеющимся. Далее майка с вездесущим оленем ибо это знак хипстеров всего мира. Едва доходящие до щиколотки джинсы и модные мокасины. Плюс пара браслетов и часы на широком кожаном браслете. На плече болтается зеркальный фотоаппарат, в руке до сих пор зажат поводок. Потому что на всех фотках и во многих блогах ее друзей, все хипстеры помимо тонкой душевной организации имели еще и собаку. В связи с этим Баранкин был сдан в аренду. Я не сопротивлялась, пес был счастлив от многочасовых прогулок, а мама получила плюс сто баллов в карму и к образу. Как видите, все в ажуре.

– Как там папа? – ставлю чашки на стол и следом достаю зефир.

– Ой, – мама отмахивается, – что у книжного червя может измениться? Сидит в своем кабинете и нос сутками не высовывает.

Нет, мои родители не в разводе и более того, каким-то непостижимым образом любили друг друга. И это даже притом, что мама… была мамой, а папа – кандидатом академических наук. Который действительно предпочитал проводить время, зарывшись в древние фолианты. Всю нашу семью в полном сборе можно было увидеть всего раз в год и собственно говоря, под бой курантов. Но при этом мы всегда были в курсе как у кого дела и кто чем занят. Правда, это не относилось к бабуле. Если маман у меня была со странностями, то бабушка вообще с приветом в хорошем смысле слова.

– А как там ба?

– Зайди в ее блог и посмотри, – фыркает в ответ мама. – Лежит где-то на острове и трубку курит.

О, дааа. Обожаю эту парочку. За взаимоотношениями этой свекрови и невестки можно было наблюдать бесконечно. Помимо сумасбродности, бабушке была присуща еще и безумная тяга к приключениям. Плюс убойный и жесткий юморок. Который она оттачивала именно на моей маме. В памяти до сих пор было свежо воспоминание о прошлогоднем дне рождении маман. В кои-то веки собрались все за столом даже несколько друзей приехало. Сидим значит, как полагается на застолье: кушаем, выпиваем да именинницу поздравляем. И тут ба решила торт вынести и тост сказать. Можете представить себе этот момент? Тишина, поднятые бокалы и звонкий голосок, читающий складные строчки:

– Софочка! Желаю тебе, чтобы моська не старела, чтобы пис*ка не болела. Чтобы титечки торчали и мужчины вслед кон**ли! Душенька за тебя!

Занавес и антракт. Мама в шоке, папа от неожиданности даже вилку уронил. Соседи в угаре прячутся под столом от смеха. Я боюсь, как бы сейчас третья мировая не началась и стараюсь сменить тему, подвигая торт поближе к перекошенному лицу именинницы. Зря. Кто же знал, что под всеми этими взбитыми сливками находятся не коржи, а надутый воздушный шарик. Который феерично рванул сразу же после того, как его коснулся кончик ножа. Не успели мы отмыться от крема, а бабушки уже и след простыл. Билеты у нее куда-то там горели.

– Все еще злишься? – как бы невзначай поглядываю на родительницу и, судя по ее злому взгляду, прекрасно понимаю ответ. – Мам, ну ты тоже хороша. Зачем ты через свою подружку в турагентстве перерегистрировала ее данные?

– Да какая им была разница, все равно там сплошная иностранщина.

– Ага, а гид старательно пытался позвать ее по имени. И все недоумевали, где же эта мадам "Гамадрила Шиложоповна". – Тщательно коверкаю слова с иностранным акцентом. Поэтому вы друг друга стоите.

Мама усмехается прямо в чашку. Да, привязанность к человеку и ее проявления бывают разными. А бабуля у нас была воистину крутая даже не смотря на свой уже преклонный возраст. Жалко, что дедушка этого уже не видит. Но он точно был за любой кипиш, кроме голодовки. Они мечтали вдвоем уехать куда-нибудь на острова и там красиво уйти в закат. Но не вышло, он ушел раньше. Пусть даже и без обещанного "Секса на пляже" в руке, но со счастливой улыбкой на губах. Иногда я видела, как ба доставала его фотографию из кармашка и бережно гладила изображение, приговаривая:

–Вот Федор, все теперь сама, все сама. Куда теперь отправимся милый? Что бы ты еще хотел посмотреть?

После такого зрелища предательски щемило сердце и наворачивались слезы. А еще я безумно мечтала прочувствовать эту огромную любовь, которая была не фальшивой однодневкой, а длиною в целую жизнь.

– Да, она может. – Киваю головой. – А что курит-то?

– Как всегда какую-нибудь не совсем легальную гадость.

– Но зато говорят, что от травки память улучшается.

– Моська, от нее не память улучшается, а галюны случаются. – Мама отставляет пустую чашку в сторону. – Так, а теперь к делу.

–Ооо, – вырывается из моей груди протяжной стон,– я вот как чувствовала, что что-то не так.

– Что-то не так – это твой амбал -разукрашка, которого я постоянно вижу в квартире.

– У него есть имя и зовут его Дамир. И не надо фыркать на него из-за его увлечений. Кстати, у тебя тоже имеется татушка.

– По крайне мере, она со смыслом.

– Мам, ты набила жаворонка. Жаворонка, Карл! А по факту ты безбожная сова. Мне кажется, ты и меня рожала в перерывах между сладким сном. И какой же смысл в этой картинке?

– А может, я стремлюсь к своему идеалу?

–Да-да, что-то я не вижу прогресса. Ты как дрыхла до обеда, так и продолжаешь это делать.– Мне кажется, мы можем спорить на ту тему бесконечно.

–А, Пофиг. – Мама машет рукой. – Вообщем, я нашла тебе работу. Мой друг, Чейз…

– Кто? – сначала ловлю челюсть у плинтуса, а потом хохочу в голос. – Чейз? Серьезно? А по паспорту он кто? Василий Пупкин?

– Не ржи.

– Не ржу.

– Не ржи я тебе сказала.

– Ладно, – беру себя в руки. – И что же тебе предложил твой Чейз Пупкин? Ой, пардон… Василий Чейзович.

– Ты неисправима. Вся в мою свекровь. У той тоже юмор подзаборный.– Мама вздыхает и трет переносицу. – Вообщем, у него знакомый работает на одной солидной фирме. Эта фирма получила расширение в нашем городе и туда требуются рабочие.

– Отлично, информации просто море. – Глажу Баранкина по голове и передергиваю плечами. – Какая фирма, какие рабочие… цемент таскать или почки резать?

– Майя! – Резкое одергивание меня по полному имени не предвещало ничего хорошего. – Секретарем будешь, ясно?

– Угу.– Без особого энтузиазма отзываюсь в ответ.

– Вот и славно. Адрес пришлю в Ватсапе.

Она уходит, а я сижу на месте и уныло размышляю. Просто здорово. Она, значит у нас творческий человек со свободным графиком, а я должна буду пахать в офисе на какого-то дядьку от звонка до звонка. Прям жуть жуткая. Эх, ладно. Может, я еще им и не подойду…

Глава 3

Есть у меня друг со школьной скамьи – Костян. Общаемся с ним до сих пор даже не смотря на то, что он укатил в Питер. Помнится, сидели мы у него как-то вечером и друг мне яростно доказывал свое виденье этого мира:

– Вот увидишь, за нами – будущее этой страны, – Костик грозно машет кулаком и вновь отворачивается к компьютеру, где во всю идет какая-то войнушка танков. – Без нас, программистов, мир поглотит хаос и уныние!

Отрываю взгляд от планшета и закатываю глаза на последней фразе. Мой сосед был до ужаса нестандартным человеком. Всегда удивлялась тому, как в этом хиленьком теле мог быть такой сильный дух. Смотрю на это "будущее" в синих трениках с вытянутыми коленками и хмыкаю. Не хочу его разочаровывать, но предел Костика – это починка компьютера и другой оргтехники в каком-нибудь офисе. Ну и установка антивируса какой-нибудь бабуле или одинокой мамочке за тарелку вкусного борща с котлетой. Сосед невнятно выругался и, почесав одно причинное место, уткнулся дальше в свой компьютер. Хотела ему сказать, что таким образом он посадит свое зрение еще больше, но не стала. Костик был довольно своенравен. Помимо того, что он считал себя эдаким гением всея Руси, так еще не переставая напоминал, что такой типаж как у него, любят практически все женщины. Но… но не для этих алчных баб его матушка такую ягодку растила! Кстати, с последним утверждением я так же была не согласна. Ибо Костик был далеко не ягодкой и не фруктом, а больше напоминал шахматного коня. И не только испортившейся осанкой из-за постоянного времяпрепровождения перед монитором, но и своей внешностью. Черные и вьющиеся волосы, которые вечно торчали разные стороны, словно грива. Серые, почти бесцветные и большие глаза, которые смотрели на мир сквозь толстые линзы очков. И широкая улыбка с довольно крупными зубами, которая больше смахивала на оскал Джокера в моменты его странного веселья. Не имея за душой ничего, кроме образования программиста и этой двушки, Костик вел себя так, будто ему в скором времени будет принадлежать весь мир. Оказывается, что высокая самооценка не так уж и плоха.

Так вот, к чему это я вспомнила его? Ах, да, передо мной сидела его копия. Или это я перед ним сидела. Неважно. Главное, что я находилась на собеседовании и с довольно кислой миной отвечала на все его вопросы, необходимые для заполнения анкеты. Саму суть анкетирования я не переваривала еще с детства и качественно увиливала каждый раз, когда мне протягивали всякие дневнички для девчонок. Кому какая разница, какой я люблю цвет или мультик, если по факту, та же Машка Воробьева меня после этой информации любить больше не стала. И как пинала мой рюкзак, так и продолжала это делать.

Смотрю на делового глиста в скафандре и тут меня осеняет глупая и дико смешная мысль. Нет, ну правда, костюм спишем на деловой дресс код, жидкую бороденку – на плохо развивающуюся структуру волосяных фолликул. Поддаюсь вперед на стуле, при этом скользя кожаными вставками по такой же кожаной обивке и издавая характерный неприличный звук.

– Эй, пссс, – заговорщицки зазываю его, – ты случаем, не Чейз?

– Что? – Парень недоуменно смотрит на меня так, будто у меня выросла вторая голова.

– Ну, ваши кодовые имена. Моя мама допустим сильно его не меняла и просто произносит на иностранный манер – Софи…

– Девушка, остановитесь, – обрывает он мой словесный поток, – я не знаю о чем вы.

– А, ну да, – подмигиваю, – у вас типа бойцовского клуба. И первое правило этого клуба – никто не знает о его существовании. Можешь не беспокоиться, я не выдам твою тайну.

Парень едва сдерживается, чтобы не перекреститься.

– Вас уже ожидают. Прямо по коридору и до упора.

– Окей, еще увидимся.

И тут бедолага едва не перекрещивается во второй раз.

Дело в том, что я не всегда такая шизонутая. Увы, виной моего глупого юмора – нервы и дикий недосып. И если нервы вполне вписывались в данную ситуацию, то прерванный сон был полностью виной Дамира. Этот наглый тип как всегда беспардонно заявился за полночь, но беда была не в том. А в диком грохоте, от которого я подорвалась в пять утра. Через минуту до меня доходит, что источник шума находится на лестничной площадке. Еще через полминуты я созерцаю картину маслом: шикарная блонда всеми своими сорока пятью килограммами пытается выбить дверь квартиры моего любимого соседа. Противостояние нешуточное, но дверь все же продолжает удерживать оборону.

– Дамир! Падла, открой дверь! – Верещит подруга и тарабанит по металлической поверхности то рукой, то ногой, обутой в шпильку.

– Простите мадам, – хриплым голосом привлекаю к себе внимание разъяренной гарпии. – Не подскажите, который час?

– Десять минут шестого, – на автомате отвечает она и продолжает колотить в дверь.

– Еще минуточку вашего внимания, сударыня. Не подскажите, что вы здесь делаете в столь ранний час?

– Что? – недоуменно смотрит блонда на меня и перестает домогаться дверь.

– Я спрашиваю: какого хрена ты здесь делаешь? Так понятней? Люди вообще-то спят еще. – Раздраженно гаркаю в ответ.

– Мне нужен вот этот человек, – тычет она пальцем в соседнюю дверь.

– А, так он уехал.

– Куда?

– В Антарктику.

– Куда?– девушка хлопает глазами и я буквально слышу как тараканы в ее голове с паникой носятся из угла в угол.

– Знаю, это сложно, но придется вспомнить географию за пятый класс. Снега, мерзлота, северное сияние…

– Я знаю, где это. Но такого не может быть! Мы виделись этой ночью!

– Ну как не может быть? Очень даже может. Его срочно вызвали на съемку уникального вида пингвинов, которые высиживают вот такие здоровенные яйца. Так что не трать время зря, приходи через месяцок.

Блондинка смотрит на меня как на душевнобольную. Затем с яростью разворачивается на каблуках и с ругательствами начинает спускаться по лестнице. Я бы тоже на ее месте ругалась. Живем мы на восемнадцатом этаже, а лифт вчера сломался. Так что я даже представлять не хочу, как она добралась сюда на таких здоровенных шпильках. Смотрю на часы и с унынием понимаю, что обратно ложиться спать нет смысла. По пути на кухню заглядываю к Дамиру. Тот ожидаемо дрыхнет без задних и передних. Гад. Но, зато есть и плюс во всей этой ситуации. Я приехала на собеседование чуть раньше назначенного времени. И это для меня было сродни подвигу. Обычно, пунктуальность не мой конек. Вытираю повлажневшие ладони об брюки и стучу в дверь.

– Входите, – слышится низкий баритон с акцентом и я толкаю дверь внутрь.

– Здравствуйте, я по поводу работы… – Поднимаю глаза и запинаюсь на слове.

Пара насыщенно голубых глаз сверлит в моем лбу дырку. Потом они спускаются ниже, скользя по фигуре и снова возвращаются к лицу. Я выдавливаю улыбку, но готова поспорить, что со стороны это выглядит больше на оскал гиены из мультика. Да и по сравнению с этим арктическим красавцем, я сама выглядела как Пумба. И рождаются же такие… Светлая кожа, светлые волосы, тонкие губы на аристократичном лице, которые были сжаты в плотную линию. И эти глаза, которые походили на бездонное море.

–Майя? – Произносят его губы и я едва могу оторваться от этого зрелища. – Я правильно произношу ваше имя?

– Ага, все верно. – Так, девочка, взяла себя в руки и прекрати расплываться лужицей перед этим человеком. – А вы?

– Себастиан. Временно исполняю обязанности начальника этого филиала.

– А потом?

– Что потом?