Цитаты из книг автора «Кэролайн Криадо Перес»

Поскольку эта точка зрения не оговаривается как принадлежащая представителям белой расы и мужского пола (в этом нет необходимости, это норма), она якобы не может быть субъективной. Предполагается, что она объективна. Представления мужчин претендуют на объективность, более того — на универсальность.

Анализ, проведенный Всемирным экономическим форумом в 2012 г., показал, что в странах, где говорят на флективных языках, то есть где практически в любом высказывании присутствует выраженная идея мужского или женского начала, уровень гендерного неравенства самый высокий33. Но вот что интересно: страны, где говорят на языках, в которых грамматическая категория рода отсутствует (как, например, в венгерском и финском языках), уровень гендерного неравенства отнюдь не самый низкий. Самый низкий уровень гендерного неравенства в третьей группе стран, где говорят на «гендерно нейтральных» языках (например, на английском). В этих языках пол, как правило, обозначается не с помощью флексий, а непосредственно лексически (female teacher — учительница, буквально «учитель-женщина»; male nurse — медбрат).

«Филогенетические корни склонности к насилию и убийству у людей» (The phylogenetic roots of human lethal violence), авторы которой утверждают, что в результате эволюции люди стали убивать себе подобных в шесть раз чаще, чем в среднем любое другое млекопитающее4. Безусловно, это верно для представителей человеческого рода в целом, но дело в том, что себе подобных убивают почти исключительно мужчины. Анализ статистики убийств за 30 лет, проведенный в Швеции, показал, что девять из десяти убийств совершают мужчины5. Об этом же говорит и статистика убийств в других странах, в том числе Австралии6, Великобритании7 и США8. Исследование ООН, посвященное убийствам, выполненное в 2013 г., показывает, что во всем мире 96%9 лиц, совершивших убийства, — мужчины. Так у кого же выработался инстинкт убийства — у всех людей или только у мужчин? И если женщины в целом не убивают, что прикажете думать о женской «филогенетике»?

Оба эти занятия требовали сотрудничества. В свете этого, пишет Салли Слокум, утверждать, что «в основе человеческой эволюции лежит склонность мужчин к охоте и убийству», — значит «придавать слишком большое значение агрессии, которая является лишь одним из инструментов выживания».

тем, что именно охота играла центральную роль, были согласны все участники форума1. «Биологическими и психологическими особенностями, а также привычками, отделяющими нас от обезьян, — всем этим мы обязаны охотникам прошлого», — указывалось в одной из статей сборника, изданного по материалам симпозиума. Очень хорошо, вот только, как отмечали феминистки, в эту теорию не укладывалась эволюция женщин. Потому что из этого труда явствует: охота — чисто мужское занятие. Ведь если «наш интеллект, интересы, эмоции и основы социальной жизни — продукты эволюции, обусловленные успешным освоением охоты», что можно сказать о женской половине человечества? Если носителями эволюции человечества выступают мужчины, можно ли вообще считать женщину человеком? В своей ставшей классической работе 1975 г. «Женщина-собирательница: “мужской перекос” в антропологии» (Woman the gatherer: male bias in anthropology) антрополог Салли Слокум поставила под сомнение определяющую роль «мужчины-охотника»2. Антропологи, утверждала она, «рассматривают эволюцию сквозь призму мужских занятий, как будто этого достаточно для ее объяснения». Она задала простой вопрос, который до нее никто не ставил: «А что делали женщины, пока мужчины охотились?» Ответ: они занимались собирательством и ухаживали за детьми, долгое время остававшимися беспомощными и нуждавшимися в присмотре.

На протяжении всей книги я пишу и о поле, и о гендере, но, когда речь идет о нехватке гендерных данных, именно гендер выходит на первое место, потому что статистика не отражает потребностей женщин не из-за их пола. А из-за гендера. Давая определение феномену, который причиняет такой ущерб жизни столь многих женщин, я хочу четко назвать его первопричину, и, вопреки многим утверждениям, о которых вы прочтете на этих страницах, проблема — вовсе не женское тело как таковое. Дело в значении, приписываемом ему обществом, и в социально обусловленном игнорировании его особенностей.

Джеффри Могил, нейробиолог из Университета Макгилла, был совершенно прав, заявив на заседании Организации по изучению гендерных различий В св

стандартные ремни безопасности .

Беременным женщинам приходится еще труднее. Хотя «беременный» манекен для краш-тестов был создан еще в 1996 г., ни в США, ни в ЕС его применение до сих пор официально не предписано , до сих пор не разработан даже ремень безопасности для беременных. С 2004 г. ученые рекомендуют беременным женщинам использовать

Мышечная масса у нас распределяется иначе. У нас более хрупкие кости. У нас не такое, как у мужчин, расстояние между позвонками. Как указывает Том Стоффреджен, даже качательные движения у нас не такие, как у мужчин. И все эти гендерные различия имеют огромное значение, когда речь идет об увечьях, получаемых в ДТП. П